__________________________
Серсея была взволнована. Она так разозлилась и так грустила, когда услышала, что ей предстоит покинуть Королевскую Гавань. Но потом она разговаривала с принцем Рейгаром, и он сохранил ее тайну о переодевании в одежду Джейме от ее отца. А еще лучше было то, что он держал у нее руку на плече все то время, что они говорили. И он смотрел на нее так, как будто понимал, как она красива, как если бы понимал, что она — львица Утеса. Как ему следовало. Как он должен. Король Эйрис думал, что она недостаточно хороша для Рейгара. Серсея узнала это, подслушав разговоры слуг. Но она узнала и то, что принц Рейгар просил отца остаться. Рейгар любит меня, несомненно. Он женится на мне и сделает своей королевой. Он был такой красивый, такой нежный, такой добрый. Как принц из сказки. Я покажу ему, что тоже люблю его. Септа всегда говорила ей, что леди не может быть развязной, но кое-что она сделать все же может. В тот же вечер, когда Рейгар играл на лютне при дворе и пел, Серсея вздыхала, и плакала, и хлопала своему любимцу громче всех. Он играл прекрасную балладу, западающую в память, которую она раньше не слышала, о женщине, что прыгнула со стен замка, когда ее возлюбленный погиб в бою. Когда принц окончил песню, Серсея энергично промокнула глаза, удостоверившись, что он это увидел.___________________________
Дорогой мейстер Эймон! Приветствую Вас. Я молюсь о Вашем добром здравии и о том, чтобы благородное дело Ночного Дозора осуществлялось без всяких препятствий. Благодарю Вас за Ваши добрые пожелания в отношении моих августейших отца и матери и моего брата Визериса. Они все благополучны… …Я ищу Вашей помощи в одном научном вопросе, беспокоящем меня в последнее время. Все знают, что у Эйгона Завоевателя было две жены — Рейнис и Висенья. У дракона три головы. У королевы Висеньи был гневливый и гордый характер. Когда родится принц, что был обещан, у него должны быть Рейнис и Висенья для двух других голов. Должны ли они быть от крови дракона? Или возможно, что они будут из других Домов? Если первое, то насколько сильное отношение к Таргариенам они должны иметь? Старые и разбавленные кровные узы действительно лучше, чем никакие? Предположим, что в данном случае они должны быть от крови дракона. В таком случае я не могу быть обещанным принцем, ведь нет женщин-Таргариенов, на которых я мог бы жениться. Но мой сын может им быть. Ему потребуются сестры. Возможно, подойдет двоюродная, после того, как женится Визерис, но родные будут лучше. В любом случае я женюсь и обзаведусь детьми раньше Визериса, и Вы знаете, так же, как и я, что мы не можем себе позволить ждать. Если я должен произвести на свет Рейнис и Висенью для женитьбы сына, то, конечно, хотя бы одна моя дочь должна быть свирепым воином и драконьим всадником? И, конечно, ей нужна будет сильная, здоровая мать, чтобы родить ее? Ни одна слабая, хилая мать не родила драконьего всадника, разве не так? Жду Вашего совета с большим нетерпением. Я очень благодарен за любую помощь, которую Вы мне дадите. Мои наилучшие пожелания Вам и Вашим братьям-дозорным. Рейгар Таргариен.______________________
— Славное солнце освещает воздух, — пел принц Рейгар. Его аудиторией был кружок увлеченных придворных дам, но глаза его никогда не покидали лица Серсеи. Она делала вид, что не замечает, но внутренне радовалась этому. — Но золотая дева еще более прекрасна. Рейгар написал эту песню. Он написал ее для меня. Серсея просто знала это. Она была единственной златокудрой дамой при дворе. Волосы леди Алерии были светло-каштановыми, а иногда выглядели даже желтоватыми, но никогда по-настоящему золотыми. И он постоянно смотрит на нее, когда поет; его глаза красивее всех драгоценных камней, которые Серсея когда-либо видела. Она думала, что умрет от счастья. Принц Рейгар поет о том, как солнце завидует ее красоте! Точно она была леди из песни. Я не заслуживаю меньшего. Я львица из Утеса. Именно поэтому, когда Серсея узнала о помолвке принца Рейгара с Элией Дорнийской, она раскидала свои постельные принадлежности в дикой, разъедающей ярости и проплакала всю ночь. Утром она походила на пугало, но какое это имело значение. Отец тоже был в ярости, и теперь он действительно уезжал из Королевской Гавани. Серсея не представляла, кто бы мог отговорить его, да она этого даже и не желала. Каждый ухмылялся про себя тому, как надменных Ланнистеров поставили на свое место. Каждый. Придворные дамы — невыносимые, завистливые коровы! — мелкие лорды, советники короля, даже слуги… все они смеялись над ними. Над ней. Рейгар никогда не любил ее. Он просто развлекался, пел песни и играл в игры, все это время ухаживая за Элией Мартелл. Легкий стук раздался в ее дверь. — Уходите! — хрипло крикнула она. Дверь все равно открылась, и Серсея развернулась, готовясь кинуть горшком в любого, кто посмел войти без ее разрешения. Это был принц Рейгар. Серсея села в реверансе, но не слишком глубоком. — Ваше Высочество, — пробормотала она сквозь зубы. — Миледи, Вы должны мне поверить, что этот союз с Дорном был необходим. — Она уставилась на него, не ожидая таких смелых и откровенных речей. — Я… Я люблю Вас. — Он казался робким, когда произносил это. Серсея покраснела, но она все еще сердилась. Если он любит ее, почему женится на дорнийке? — Если я не женюсь на принцессе Элии, дорнийцы будут обижены, и мой отец не может рисковать. Но… — Что — но? — огрызнулась Серсея, слишком злая, чтобы следить за языком. — Леди Серсея, сколько мужества в Вас есть? Он смеет спрашивать ее об этом? Тот, кто женится на бесцветной, слабой, хилой девушке, которую он не любит, потому что так приказал отец? Тот, что пел ей любовные баллады и тот, что слишком труслив и несамостоятелен, чтобы жениться на ней? Серсея вздернула голову. — Я львица, — ответила она. Рейгар улыбнулся, будто посмеиваясь над претенциозностью этого ребенка, заставив ее разозлиться еще больше. Но затем он подошел к ней и нежнейшим движением прикоснулся к ее лицу. Серсея затрепетала. — Да, — сказал Рейгар своим глубоким, бархатистым голосом. — Да, ты львица. Моя гордая, смелая львица. Его! Он назвал ее своей львицей! Серсея подумала, что сейчас упадет в обморок. — Серсея… — Он назвал ее по имени! — Может, жениться на Элии Мартелл и мой долг, но это не причина, по которой я не могу жениться также и на Вас. Серсея смотрела на него, не понимая. — Вы имеете в виду то, что Элия болезненна и, вероятно, скоро умрет? Тогда Вы и я сможем пожениться после ее смерти? Рейгар выглядел опешившим, хотя Серсея не знала, почему. Не любит же он эту дорнийку? — Нет, это не то, что я имел в виду. Серсея, Ваши септы должны были говорить Вам, что принцы Таргариенов могли брать больше одной жены. — Эйгон Завоеватель, — сказала Серсея, кивая, — и Рейнис с Висеньей. Да, конечно. Рейгар улыбнулся и притянул ее к себе. — Ты будешь моей Висеньей, — сказал он, — и ты родишь детей, которые изменят мир. Наши дети изменят все, Серсея. Они исправят все после моего от… они исправят все. Все станет лучше. Вам нужна только смелость, чтобы пойти со мной. — Он схватил ее за руки, крепко сжав. — Вы достаточно отважны, Серсея? Она не все поняла, что он сказал, но ей достаточно было того, что он хочет ее, что она будет королевой. — Да, — сказала Серсея, и была вознаграждена неземной улыбкой. Когда он взял ее позже, той ночью, он был кроток, если не рассеян. Но тем не менее, она любила его. Было не так, как с Джейме — не так хорошо, шептала ей какая-то предательская часть ее души — но это был Рейгар, и она любила его, а он — ее. Скоро она подарит ему сына. Позже ей пришлось пожалеть о своей любви, после того, как Джейме угрожал убить Рейгара, узнав о ее «похищении», как он это назвал. Когда король приказал схватить его, Джейме выхватил клинок и ранил его. Ее близнец был сожжен, умерев в сущих муках, но не раньше, чем лорд Тайвин привел армии своих наемников к Королевской Гавани, разграбив город. Восстание Льва почти удалось. Золото лорда Тайвина могло управлять многими наемниками и даже соблазнить некоторых грандлордов и их знаменосцев. И все же лорд-отец Серсеи потерпел поражение. Принц Рейгар вернулся в Королевскую Гавань, оставив Серсею изнемогать от зноя в дорнийской башне. Он сплотил войско Таргариенов, убедил некоторых союзников лорда Тайвина, что король Эйрис, скорее всего умрет от раны, нанесенной ему Джейме Ланнистером, и что лучше поддержать благоразумного наследника Безумного короля, чем восставать. Он пообещал им власть и привилегии, принадлежащие лорду Тайвину. Ее отец был обезглавлен. Рейгар женился на Серсее («Я дал слово», объяснил он принцу Оберину, когда тот прямо спросил его, почему. Как будто жениться на ней был его долг), и она была доставлена в Королевскую Гавань в качестве королевы. Младшей королевы, уступающей по статусу Элии. Рейгар должен был жениться сначала на Элии. Он возлег с Серсеей первой, но Верховный Септон сказал, что это не имеет значения. И, конечно же, Элия происходит из верного, могущественного Дома. Семья же Серсеи была побежденными предателями, а сама Серсея… Я ничто, думала она с горечью. Королева и жена Рейгара только по названию, который был рассеян по отношению к ней вместо той увлеченности, что была раньше, до того, как она сбежала с ним. Я не нужна ему сейчас, не после того, как я родила его Висенью. Она не была ему ничем, кроме трофейной кобылы. Какой дурой она была, прельстившись его красивыми песнями и приятными словами о мужестве и изменении государства. Серсея могла бы привлечь его к себе обратно, угождая ему в спальне, но он никогда не приходил к ней, и игнорировал ее, когда она приходила к нему. И все же в одном он сказал ей правду. Он обещал ей ребенка, предназначенного для величия, и ее дочь действительно будет великой. Не племенной кобылой. Не такой, как я. Нет, ее Висенья будет королевой в своем праве. Серсея хотела назвать ее Джоанной в честь ее леди-матери, но Рейгар настоял на Висенье. Больше от своего глупого драконьего дурачества. Ладно, это не важно. Если Рейгар хотел дать своей дочери имя королевы, она и будет ею — настоящей королевой. Рейгар думает, что ее Висенья выйдет замуж за тощее, хныкающее отродье Элии, Эйгона, который будет трахать ее и пренебрегать ею, когда пожелает. Рейгара ожидает сюрприз. Если она должна будет перерезать Элии глотку, или утопить ее детей в ванне, неважно, что — она это сделает. В верно выбранный момент, возможно, когда Рейгар будет на войне, Серсея атакует. Они могут быть от крови дракона, но я — я львица. Львицы созданы для охоты. И они, думала Серсея, наблюдая за Элией, прогуливающейся во дворике со своими дамами-дорнийками и детьми, моя добыча. Они думают, что приручили ее и сделали ничтожной, как ее Дом. Они увидят. Она подчинится им сейчас, выжидая подходящего момента и тогда… я брошусь на них. И они узнают, что львицу нельзя приручить. А затем ее дочь, и Серсея через нее, будет править. Львица не заслуживает меньшего.