Фаворит

Карл чувствовал странное смешение чувств. Они ему и нравились, и нет. Во-первых, разочарование тем, что озлобленный на людей Глеб набросился на него с жаркими и грубыми поцелуями, в которых ощущалась только горечь и ярость. Глеб его поцеловал, так сильно и жарко, что, несмотря на горечь, Карл захотел большего. Сильно захотел. Но когда Романов напомнил о том, кто есть кто, сердце сжалось, пропуская удары. Во-вторых, Шорки неожиданно захотелось обнять Глеба, прижать к себе и успокоить его гнев и ярость. Забрать их, оставив ему улыбку и тепло, согреть собой и ублажить так, как никто его не ублажал. И в - третьих, доказать Глебу, что он его не ненавидит. Карл чувствовал, что Романову это надо, и это надо ему. Карлу казалось, что из-за последних событий Глеб стал чувствовать отвращение. А всему виной оказался сам ведь Глеб, совершивший трагическую ошибку десять лет назад. Если бы не он, то и не было бы сейчас этой нелепицы. Они оба это понимали, но что-то мешало вернуться на прежний уровень отношений. Романов пытался, Карл отталкивал. Но неожиданно для себя Шорки решил переступить барьер, пробиться через него, попытаться продолжить или вернуться к самому началу. Карл не знал, но осознанно остановил у столовой Глеба. Осознанно задал вопрос, и с надеждой надеялся на ответ. Глеб улыбнулся, будто оттаяв, сверкнул яркими глазами, сказал несколько слов, но всё это заставило Шорки не идти по коридору, а странным образом парить. Входя в шаттл, Карл кивнул напоследок головой Тонаки и задержался у самого входа. – Будем страховать тебя, прохождение сложное, так что не робей, – улыбнулся Тонаки, словно Карл был маленьким мальчиком. – Словим тебя у Юпитера чисто и аккуратненько, – поддержал его Юра. – Ещё газу заправим. – Не успеете, – отозвался Карл, вспоминая наставления Тима. – Мы, Карл, успеем, – улыбнулся широкой улыбкой Юра. – Из-за дополнительного веса, что придадут болиду двигатели, пришлось уменьшить количество газа почти в два раза. Так что теперь наша задача – всё успеть, и мы успеем, – зачем-то повторил он. Карл кивнул, махнул напоследок рукой и вошёл в шаттл. Когда звездолёт доставил его в нужный ангар, и он покинул уютное место, неожиданно ощутил сожаление о том, что придётся прийти четвёртым, а не первым. Ведь после триумфального прохождения троянцев, так хотелось не терять лидирующей строчки в таблице, а сохранить её за собой, вновь доказав людям, что он может и насколько он талантлив. Мысли Карла прервал влетевший в ангар шаттл. Он был чуть больше того, который принадлежал Романову, на вид казался богаче, возможно, из-за золотой краски, что украшала его бока. Трап съехал, и по нему быстро спустился Риккардо. Что-то заставило Карла дождаться пилота. Неожиданно захотелось с ним поговорить. Вход в другой ангар подсвечивался розоватым светом, за тем ангаром пряталось несколько коридоров, ведущих на отдельные площадки, где пилотов ждали их болиды. Именно возле этой двери Карл встретил Кроту, окинул его быстрым взглядом, отметил на лице синяк, лёгкую трещинку на губе. Сами губы ему показались более припухшими, красными и покусанными. – Здоров, – сказал Шорки, и Риккардо кивнул ему. Они пожали друг другу руки, Кроту чуть смутился: слишком пристально на него смотрел Карл. –Там суд будет, – буркнул он. – Я ничего не говорил, они сами возбудили дело. Но думаю, что всё обойдётся. – Суд? – чуть нахмурился Карл. – Я об этом ничего не знаю. Риккардо посмотрел на Карла, а потом снова отвёл глаза. Шорки не хотел заострять на суде внимание, но странным образом это слово и то, что он ничего об этом не знал, всколыхнули внутри него ряд притихших было эмоций. – Извини, я тебе вчерашний вечер испортил. Само вырвалось. Так бывает, я вспыльчивый. Ещё со школы осталось, когда меня постоянно задирали, да… В общем, ты не против если мы… ну, будем друзьями, что ли? Раз любить тебя нельзя… – добавил тихо Риккардо и ещё больше смутился. Слишком печально и грустно это прозвучало, что Карл решил немного посочувствовать Кроту. – Больше так не делай, – наставительно сказал Карл, но Риккардо, скорей всего, ждал другого ответа. – Ты же ещё молодой, совсем зелёный… – Да, нифига себе зелёный, – возмутился Риккардо. – Мне уже девятнадцать! – Да, мне тоже десять лет назад было столько же. Но, кажется, мозгов у меня в голове было больше, чем у тебя. Ещё раз повторю, я не знаю, станем ли мы друзьями, но предлагаю больше не делать глупостей, из-за которых будут страдать люди, что находятся рядом с тобой. Риккардо насупился, поджал губы, а потом кивнул, соглашаясь с Карлом. А Карл тихо выдохнул: надо же, сказал так красиво и ни разу не запнулся! Потом хотел добавить что-то ещё, но в ангар влетел третий шаттл. Он приземлился на нужную площадку, выплюнул трап, открыл двери. По мостку быстро спустился Алекс Стокс и уверенно направился ко входу во второй ангар. Звездолёт за его спиной захлопнул двери, задвинул трап и, сорвавшись с места, устремился в открытый шлюз. Всё это время Карл и Риккардо следили за происходящим. Шорки хотел сказать Риккардо ещё пару слов, но решил подождать, пока Алекс скроется во втором ангаре. Но тот неожиданно скользнул между ними, оказавшись лицом к лицу с Карлом. Он к нему не прижимался, но стоял вплотную, что явно волновало. – Надеюсь, в этот раз ты не будешь делать глупостей и перебегать мне дорогу, Шорки, – заявил он сквозь зубы. И потом только пошёл дальше, оставив и Риккардо, и Карла в недоумении. – Опасайся его, – предупредил Риккардо. – Он тот ещё мерзавец. – Знаю, – буркнул Карл, потом посмотрел на Кроту. То, что хотел сказать после слов Алекса, вылетело из головы напрочь. – Удачи. – Пожелал Шорки, а потом направился в ангар следом за Алексом. Его коридор был под номером «10». Войдя в узкое, но довольно просторное для человека пространство, он прошёл до стоявшего в неглубокой выемке болида, снова огладил его обшивку, обошёл вокруг, пытаясь почувствовать «друга» не только кожей ладони, но ещё душой и сердцем. Остановившись на нужном месте, Карл натянул на руки перчатки, взял в одну руку шлем и стал ждать начала старта. – Иииии снова мыыыы! – растягивая гласные, дал о себе знать комментатор. – Вот и настал пятый этап этих больших космических гонок!!! Вот мы снова с вами встретились, и вновь готовы вместе с нашими участниками пройти по треку, пробиться сквозь космос, разрезать галактику на миллионы частей, взорвать эту вселенную!!! Толпа шумела и бесновала, и Карла снова это раздражало. Как жаль, что здесь отключить звук нельзя. – Итак, давайте поприветствуем наших участников. Сегодня я буду называть их по тому порядку, по какому они пришли к финишу четвёртого этапа. Да простят меня Боги, но этот человек, имя которого… О, даааа, вы тоже это чувствуете, вы тоже хотите вместе со мной выкрикнуть его. Громче, – продолжал комментатор, и Карл заскрипел зубами. Чего он тянет резину? Говори уже! – Пилот, взорвавший троянцев Марса и наш с вами мозг, пилот, сумевший доказать, что за эти десять лет он ничуть не потерял свой талант и свой запал, пилот, который стал любимчиком миллионов, наш «платиновый красавчик»… Карл Шоркиииии!!! И толпа завизжала так громко, что Карла оглушило. Он поморщился, но сумел поднять руку в приветственном жесте и улыбнуться. Правда, вышло это жалко и отвратительно. Но толпе уже было всё равно. – Его болид под номером десять «Мраморный ангел» отправится в путь из коридора под цифрой «10». – Даааа!!! – Ааааа!!! – Орала публика, и комментатор позволял ей бесноваться, бить в барабаны, дудеть в дудки, распевать песни. И только через три минуты он заговорил снова, продолжая называть имена участников, а Карл с нетерпением ждал, когда же он закончит. И вот, когда этот момент наступил, и дали сигнал к тому, чтобы пилоты занимали свои места, Карл прыгнул в болид, включил систему, закрыл купол, натянув шлем на голову. Сделав все проверки, замер в ожидании, вслушиваясь в болтовню комментатора. И когда тот начал отсчёт, Карл включил навигатор, перед ним появился тощий паренёк с голубыми глазами, в одной набедренной повязке. Как только в наушниках прозвучал «старт!», паренёк взмахнул флагами, шлюзовые ворота открылись, и «Мраморный ангел» сорвался с места. Оказавшись в космосе, болид устремился к Газовому гиганту. Навигация разбежалась несколькими лентами, и тут же сложилась в одну широкую. Первым этапом прохождения стоял Юпитер, нужно было пролететь тысячу километров через газовое пространство, а затем вернуться на тягач, чтобы сбросить двигатели. Вторым этапом стоит Ганимед. Старт до спутника, нетрудный маршрут, за исключением двух участков, и третий этап – прыжок до Энцелада. Сам путь не так сложен, однако спутник, находящийся во внешнем кольце Сатурна, да ещё в это время года газовоактивный, представлял большую опасность. Но об Энцеладе Карл сейчас думать не хотел. Главная задача на данный момент – пройти Юпитер. Кольца Газового гиганта состояли в основном из пылевых частиц. Несколько лет назад после столкновения большого количества метеороидов со спутником Адрастея, который находится внутри главного кольца, образовался более прочный и толстый слой вокруг всех колец. Эта пыль имела тёмный окрас и плохо отталкивала свет, из-за чего даже на светлой стороне Юпитера их было сложно отличить. Более того, кольца имели большое притяжение, как и сама планета. Но больше всего вопросов у учёных вызывают не кольца, а небольшие поселения, построенные на них неизведанной нацией. Каким образом эти городки воздвигли, и как они до сих пор продолжают стоять? Карл включил инфракрасный свет. Тот лёгкой паутиной разлетелся по основной части иллюминатора. Нажав отсчёт газового выброса, крепче вцепился в штурвал. Болид чуть затрясло, в инфракрасном свете появились плавные, яркие, чёткими, ломанными и пересечёнными линиями дуги, явил свой образ такой же тёмный, не подающий признаков жизни, городок. Таймер подмигнул нолём, Карл нажал на кнопку, и болид устремился вперёд, рассекая космическое, безжизненное пространство. Сила притяжения стала сильнее, линия трека медленно истаивала. Болид стремительно рванул вперёд, пролетая над крышами маленьких домиков. Крепко держа штурвал, чтобы звездолёт не вильнуло резко в сторону, Карл следил за состоянием «Мраморного ангела», за его высотой над городком, за километражем, за временем. Линия трека уже исчезла, краем глаза он увидел справа и слева рвущиеся вперёд болиды. Поддал газу. Сильнее вцепился в штурвал, выброс бросил его вперёд, оставляя за собой и кольца, и тёмные городки. Выключил инфракрасный свет. Через несколько километров болид начал падать в атмосферу Юпитера. Карл отключил двигатели и несколько минут парил, входя в газовую атмосферу. «Мраморный ангел» трясло, он дрожал как осиновый лист на ветру, но Шорки сильнее напряг руки, державшие штурвал, заскрипел зубами. Давление усилилось, Карлу показалось, что его зажимают в тиски. Внутри болида стало жарко, пот крупными каплями выступил на лице и теле. Видимость была нулевая. Шорки активировал компас, энергетические двигатели, навигацию. Появившаяся линия трека вильнула чуть в сторону, и Карл поспешил вернуться на неё, так как в такой видимости можно было легко с кем-нибудь столкнуться. Чуть позже линия стала исчезать, и Карл метнул взгляд на таймер скорости, потянул на себя рычажок, что был справа от кресла. Энергетические двигатели еле слышно загудели, затрещали, турбины засветились голубоватым светом. Впереди болида сверкнула молния, Карл сверился с компасом. Можно было бы уклониться, но он не стал сходить с трека. Молния на пути звездолёта мигнула и исчезла, и в тот момент, когда Карл пролетал по этому отрезку маршрута, она уже ушла в сторону. Чтобы избежать столкновения с молнией, из газовой туманности по левую руку от «Мраморного ангела» вынырнул болид. В попытке с ним не столкнуться, Карл дёрнул рычаг вниз, ускоряясь. Когда «трасса» в один километр осталась позади, и Карл, облегчённо выдохнув, начал уверенно выходить из атмосферы Юпитера, на его пути неожиданно снова заискрилась молния, образуясь в небольшой шар. Он вильнул влево, огибая препятствие, но электрический разряд двинулся следом за ним. Карл смачно выругался. Шар, будто отвечая, обильно заискрился, раскидывая вокруг себя молнии. Шорки, плотно сжав зубы, потянул звездолёт вниз. В этот момент над ним скользнул другой болид, чтобы уйти от столкновения, Карл резко взял вправо, и шар двинулся следом, продолжая разбрасывать молнии. Дальнейшего Карл уже не видел, впрочем, соперник и электрический разряд его уже не волновали. Шорки сбился с основного курса и понимал, что потратил дорогие секунды, чтобы обойти очередное препятствие. Но стоило только «Мраморному ангелу» вырваться из атмосферы планеты, как Карл, с трудом сдерживая управление, активировал навигацию, отключил энергетические двигатели, перейдя на привычные, задал программу сброса газа и устремился вперёд. Выпустив огромный процент газа, Карл ловко вывернул на траекторию полёта, уходя от столкновения с городком. Через некоторое время линия пропала, но Шорки успел запомнить все напоминания, расставленные Владом на толстой полосе трека. Включив инфракрасный свет, поддал газку. Кольца и домики стали отчётливее и ярче, ломаные и спутанные линии, характеризующие постройки, засветились лёгким голубоватым светом. Карл взял чуть выше, увеличил скорость, крепче хватаясь за штурвал. Оставив Юпитер, его кольца и города позади, Карл сделал переключения и стремительно полетел к подающему сигнал тягачу. Ворвавшись в ангар, «Мраморный ангел» замер, к нему тут же потянулись металлические клешни, которыми управлял Юра, и взялись за работу. Карл опустил глаза на таймер. Тот быстро отсчитывал доли секунд, даже не думая замедляться. Нервы с каждой цифрой становились всё натянутее, Шорки переживал. И вот двигатели сняты, подача газа завершена, баллоны не полные, но и этого вполне хватит, секундомер щёлкнул пятьдесят пятью секундами, и болид вырвался из ангара, взяв курс на Ганимед. Только сейчас Карл позволил себе опустить взгляд на таблицу, он шёл пятым, и это было не так уж и плохо. Как только тягач остался позади, Карл активировал навигатор и линия трека ярко подмигнула, указывая путь. Шорки крепко держал штурвал, и, когда Ганимед предстал перед ним во всей красе, Карл смело пошёл на сближение с поверхностью спутника, преодолевая гравитацию. Изрезанная поверхность встретила его глубокими рытвинами, каньонами, бороздками и канавами. Ледяная корка была серой, местами белой и тёмной, в некоторых участках отражавшая солнечные лучи. Пролетая намеченный синими огнями путь, Карл опустил болид на положенное расстояние от поверхности и нажал кнопку выброса газа. В прыжок нужно было уйти вторым. Пролетая над кратером, а затем входя в тёмный туннель, Карл ощутил давление. Сильнее вцепился в штурвал. Линия трека давно исчезла, в принципе она здесь была не нужна. Только лишь затем, чтобы напомнить о запланированном выбросе газа. Это точная наука, чётко рассчитать количество газа, чтобы потом не оставить пилота с пустыми баллонами. Сложные участки Ганнимеда – это повороты. И первый резкий поворот встретился Карлу практически сразу же после того, как он вынырнул из туннеля. Болид устремился вверх, вдоль склона гребня, выровнялся по курсу и заскользил между двух невысоких скаловидных наростов. И вот тут-то путь резко ушёл влево. Карл крутанул штурвал, чуть притормаживая, крыло «Мраморного ангела» проскользило в нескольких миллиметрах от ледяной скалы. Резко выдохнув, Шорки выровнял болид и рванул дальше. Второй опасный участок Карл прошёл лучше первого, правда, для этого пришлось сделать большую дугу, уходя вверх. Вернувшись на траекторию полёта, остальную часть пути он прошёл без проблем, да и от соперников большой опасности не увидел. Лишь однажды пришлось поспорить с Риккардо, да увильнуть немного в сторону от нагнавшего его Алекса. Оставляя позади незатейливый спутник, Шорки стремительно погонял своего «Ангела» к прыжковой линии старта. Она уже горела красным и манила, заставляя сильнее сжимать зубы. Впереди Карл заметил только один болид, метнул взгляд на монитор, отметил, что это Риккардо. Поддав газу, рванулся следом за ним: Тим сказал прыгнуть вторым, и Карл должен был осуществить эту часть плана. Активировал навигацию. Как ни странно, сегодня Шорки не хотел лидировать или же идти у своих желаний на поводу. Вернее, его желания были солидарны с мнением Тима, разработавшего маршрут. И потому Карл как никогда был спокоен и уравновешен. Может, помог массаж Киршенёва? А может, улыбка Глеба, заставившая его парить по коридору, как пухлого амурчика? Когда прыжковая линия стала совсем близка, Карл нажал отсчёт на переход в межпространство. И стоило только носу болида пересечь важную полосу, Шорки рванул рычаг. Откинувшись на спинку кресла, он стянул шлем, несколько раз вдохнул-выдохнул, опустошил бутылочку воды и только после этого посмотрел на таблицу старта. Увидев себя вторым, не удивился. Всё же Тим был гениальным инструктором. Сделав переключения, расслабился, прикрыв на минуту глаза. – Карл, вижу, что второй, – послышался по внутренней связи Тим. – Как Юпитер? Нормально? – Немного дал понервничать, – буркнул Карл. – Шаровую молнию мне под конец подсунул. Пришлось уходить вниз, чтобы не столкнуться с другим болидом. – Ясно. А то запись плохая, хрен там разберёшь. Сброс двигателей прошёл нормально? – Да, Юрик ещё мне газу успел залить. – Зачем? – Кажется, Тим был не очень доволен. – Болид тяжелее станет. Конечно, тяжесть не ощутима, но всё же. Ладно, что сделано, то сделано. Главное не забудь, что ты должен быть четвёртым. – Я помню, Тим. – Тогда, удачи. Разговор показался Шорки простым и лёгким, правда, из-за газа Тим немного понервничал, что заставило и Карла ощутить нервозность, но он смело отмёл эти мысли в сторону. Бросил взгляд на таймер. Свободного времени было предостаточно, можно даже вздремнуть, но Карл не собирался этого делать, несмотря на то, что в сон клонило. Намочив ладонь, отёр лицо и включил гремящую музыку. Активировал голографическое прохождение Энцелада и в который раз окунулся в его изучение. Когда время подошло к выходу из межпространства, Карл сделал глоток воды, натянул шлем, произвёл переключения и, вцепившись в штурвал крепкими руками, стал наблюдать за тем, как тощий парень в набедренной повязке, запрокинув руки с большими флагами назад, смотрит на Карла и ждёт нулевого отсчёта. Карл вдруг подумал, вот же, Влад не понимает, что от него требует пилот. Нахрена вообще нужны эти люди?.. Хотя, пусть лучше люди, а то взбредёт в голову дикобраза с флагами поставить, тогда вообще можно будет застрелиться. Болид вырвался из межпространства резко, вжав Карла в спинку кресла. Звездолёт выплюнул партию газа и полетел к Сатурну, в кольцах которого находился опасный спутник. Кольца Сатурна в отличие от колец Юпитера в основном состояли изо льда. Подлетая к ещё одному гиганту, Карл стремительно делал переключения, краем глаза отмечая, что впереди было уже два болида. Энцелад встретил их неприветливо. Облетая мелкие частицы и удерживая болид от притяжения Сатурна, Карл вглядывался в частые и большие извержения, надеясь, что ни под один «Мраморный ангел» не попадёт. Ворвавшись в атмосферу спутника, он стал падать на его поверхность, удерживая дрожащий от гравитации звездолёт. Плотно сжав зубы, Карл мастерски крутил штурвал, сверялся с запущенным компасом – линия трека уже давно исчезла. Когда жидкие облака разошлись и болиды, один за другим, стали вырываться из белоснежной дымки, Карл, выбросив большую партию газа, устремился к мигавшим синим светом лампочкам. За века, что Энцелад существует, на нём образовывалась атмосфера схожая с земной. Таяние ледников привело к нестабильности поверхности спутника, отчего его сотрясали землетрясения и извергающиеся вулканы, заставляющие бушевать океан. Линии трека висели в воздухе, отмеряя вниз тонким лазерным лучом ещё три метра, на которые и должны были опуститься гонщики. Карл последовал за линиями, но, бросив короткий взгляд вниз, неожиданно засомневался в том, что делал. Конечно, он не имел права менять маршрут, установленный учредителями, если он не спустится на заданную высоту, его дисквалифицируют. Потому, невзирая на предчувствие, он устремился ниже, и когда монитор мигнул, показывая нужную высоту, Карл выпрямил болид и поддал газу, летя под мигающим вверху линиям трека. Их было хорошо видно: свет лился далеко вниз, потому казался некой прозрачной стеной лабиринта. Первый выброс водяного пара заставил Шорки вильнуть вправо, но явно больше, чем предполагалось. Столкновения не произошло только потому, что летящий по этому треку болид сильно отстал от Карла. Оставив позади гейзер, Карл успел выровнять «Мраморного ангела» по своей траектории и снова скользнул в сторону, а потом в другую. Гейзеров становилось больше, температура за бортом выше. Карлу казалось, что с их вторжением на спутник океан стал ещё более неспокойным. Вырвавшийся по левому борту огромный столб заставил одного из гонщиков резко вильнуть влево. Карл с трудом ушёл от столкновения, но в этот момент угодил правым боком в взметнувшийся из океана гейзер. Болид бросило вверх, переворачивая и закручивая. Система безопасности заорала на все голоса, заставляя Карла скрипеть зубами, тяжело дышать, крепче держать штурвал. Он пытался вернуть управление болидом и выровнять траекторию полёта, но новый выброс пара с горячей водой подтолкнул его ещё выше, отбрасывая далеко в сторону. Заскрипела обшивка, застонали двигатели. Карл ощутил жуткую тошноту и головокружение, ему показалось, что он услышал, как захрустели кости. Открыв с трудом рот, он вдохнул побольше воздуха, клацнул зубами. С трудом дотянувшись до тумблеров, сбросил давление и открыл вентиляционные шахты, снова вцепившись в штурвал. Возможно, через некоторое время ему бы удалось вернуть болиду прежнее состояние, если бы в этот момент в него не влетел другой звездолёт. «Мраморного ангела» перевернуло, бросив в сторону. Он завис на мгновение спичкой, потом развернулся и снова закрутился. – Да, что же это… – рычал Шорки, глотая воздух и делая новые переключения. Торможение, к которому он прибегнул, не дало никакого результата, звездолёт вращало ещё сильнее. Тогда он решил отключить двигатели, очередное столкновение могло закончиться намного хуже, несмотря на то, что Шорки активировал защитные экраны. Двигатели щёлкнули клапанами, «Мраморный ангел» замедлил вращение, продолжая плыть в тонкой гуще облаков, но в этот момент в него влетел ещё один болид. Затем второй. Шорки бросило вперёд, он врезался в третий, а потом отбросило на четвёртый. С этим звездолётом Карл зацепился, но выстреливший вверх столб воды, который достиг слоёв атмосферы, смог их разлепить. Карл продолжал вращаться, крутиться и уже не владел «Мраморным ангелом», он медленно начинал терять сознание. – Твою… – прошептал Шорки, глядя расплывчатым взглядом вперёд, продолжая одной рукой держать штурвал и хоть что-то сделать. Отключение двигателей и торможение дали малый результат, крылья позволяли парить над поверхностью спутника, но если их сложить, то болид рухнет в океан. Умирать Карл не хотел, надеялся на то, что спасатели подоспеют быстро. Сирены орали, и, наверное, это не позволяло ему провалиться в бессознательное состояние. Закусив до крови губу, Карл открыл клапаны и поддал газу. Болид рванул вниз, но Шорки с трудом вывернул его, уходя от столкновения с бушующим океаном. Волна лишь краешком зацепила маленькое космическое тельце, а Карл, с трудом удерживая взбесившегося «Мраморного ангела», выдал огромную порцию газа. Обшивка гудела, скрипела и трещала. Температура внутри кабины поднялась до самой высокой отметки в семьдесят градусов, пахло гарью. Звездолёт трясло, тянуло то вправо, то влево и разворачивало. Но, невзирая на это, Карл вытягивал болид вверх, прочь с этого спутника: Энцелад пройти ему не удалось. И только когда он вырвался из атмосферы Энцелада, то заметил, что маяк центра управления гонками маякует всем гонщикам сходить с трека и лететь на базу Сатурна. Карл попытался выровнять болид, но притяжение тащило его обратно. Ударившая в бок ледяная частица заставила его вильнуть в сторону, но слева в него вновь кто-то врезался. С трудом удерживая управление, он втопил кнопку газа, попытавшись протянуть болид вперёд, но следом за ним потянулся и тот, кто врезался в него. Обшивка проскрипела по обшивке, он метнул взгляд в боковой иллюминатор и с раздражением отметил, что снова с кем-то склеился. Но, несмотря на это, Шорки выстрелил ещё газа, его до сих пор тянуло притяжением Энцелада. Болиды полетели вперёд и вскоре вырвались из-под власти спутника и за пределы колец. Справившись с управлением, Шорки заскрипел зубами от нестерпимой боли в руках. Конечности свело судорогой, и он не удержался, зарычал. Дотянувшись до тумблера, щёлкнул им, отпустив на мгновение штурвал. Тяжело дыша, кинул взгляд в боковой иллюминатор, в попытке рассмотреть соседа. По склонённой голове понял, что гонщик без чувств, кабина медленно наполнялась дымом, что-то где-то загорелось. Карл окинул взглядом часть болида и по цветам узнал в нём звездолёт Стефана Брауна. – Вот чёрт, – прохрипел Шорки, берясь непослушными руками за штурвал. Ещё минута, и он тоже свалится во мрак. Сумев выдать остатки газа, Карл не сумел более владеть штурвалом и своим состоянием. Перед тем, как провалиться во мрак, он чётко ощутил, как в него врезался ещё кто-то, и «Мраморный ангел» зашёлся новыми сиренами.