— Так значит, я святоша?..

— Хватит мне указывать, что мне можно делать, а что нет! — этот удар кулаком по столу наверняка слышали все. Они были в этом уверены оба.       Рыжеволосая перевела свой спокойный взгляд с собеседника на трещины, которые пошли по поверхности не выдержавший такого напора мебели. — Я понимаю, что тебе не нравится, но таковы правила, — она вновь взглянула в голубые глаза напротив. — И столы здесь ни при чем.       Она встала из-за стола и отошла к окну, смотря вдаль. Создавала иллюзию, что смотрит вдаль. В стекле было видно отражение арранкара, и теперь девушка следила за каждой его быстро меняющейся эмоцией. Он злился на нее, удивлялся ее спокойному выражению лица, будто много лет назад покойный ныне Куарто заразил ее своим отсутствием эмоций, в одну секунду пробежался по рыжей взглядом, и, в конце концов, ухмыльнулся. — Тогда я разгромлю весь этот кабинет. — Ммм… Будет интересно взглянуть на это. — сероглазая повернулась к нему лицом. — Можешь громить его сколько хочешь, Гриммджоу, я ничего против не имею. Но не заходи за рамки дозволенного.       В глазах Орихиме загорелась строгость. — Да что ты пристала с этими рамками дозволенного?! — в нем вновь пробудился гнев. — Ну снял верх одежды у всех на глазах, ну прошелся по территории. На улице жарища, а тут заставляют находиться все время в форме! — Да скажи спасибо, что тебе было позволено ходить в этой одежде! — нервы у жены Куросаки все-таки сдали, и она накричала на Гриммджоу. Уже бывшей жены Куросаки       Они разошлись две недели назад. Ичиго предпочел долг шинигами любви, а Орихиме дала положительный ответ на просьбу Урахары о становлении ее командиром 14 дивизии. И никто больше не узнавал принцессу. Она похолодела, стала строже, мало говорила, не в пример той Орихиме, которая могла болтать без умолку. Она частенько переругивалась с этим вспыльчивым арранкаром, так часто, что все стали воспринимать это как должное.       Джаггерджак долго смотрел на нее, будто пытался что-то в ней разглядеть, но безуспешно. Командир грозно смотрела на него нахмурив тонкие красивые брови и скрестив руки под все такого же внушительного размера грудью. — Ты же вроде и замужем была, — он сделал ударение на последнем слове, тщетно пытаясь уловить печаль в глазах рыжей. — И ребенок у тебя есть… — На что ты намекаешь? — подняла бровь Орихиме. — Раз так, то почему ты ведешь себя как какая-то святоша? — ухмыльнулся Гриммджоу, а потом и вовсе не смог сдержать смеха, смеясь в голос. — С-святоша? — от грозного лица не осталось и следа, щеки немного порозовели. Она стала похожа на прежнюю Орихиме.       Она с силой толкнула мужчину к ближайшей стене. Джаггерджак не ожидал такого поворота событий и ударился о каменную преграду спиной. Удар не очень сильный, но достаточно ощутимый и не очень приятный, из-за этого Гриммджоу зашипел. — Значит, я святоша? — девушка подошла к нему вплотную и посмотрела в удивленные голубые глаза.       Арранкар испугался. В глазах Орихиме промелькнула искра безумия, а зрачки расширились. Ему было непривычно видеть ее глаза такими… Необычными? Из-за неожиданного прижимания к нему по спине прошлась стайка мурашек. А свой вопрос она произнесла томно, растягивая слова, будто пробуя каждое слово на вкус, горячо выдыхая прямо в губы мужчины. Простой вопрос. Но задан так, что обнимает дар речи, дар мысли, он сходит с ума.       Орихиме провела рукой по осколку маски и ее взгляд стал бесстыжим, когда она провела языком по этому же атрибуту. Многие ошибочно полагали, что арранкары не чувствуют прикосновений к своим маскам, но на деле все иначе. Они чувствовали и боль, и ласку. Рыжая знала это и охотно воспользовалась этой особенностью. Она увидела изумленные глаза Гриммджоу, как постепенно их голубой цвет становился темно-синим, а зрачки медленно расширялись, чувствовала, как чаще задышал арранкар. Их губы были очень близко. Джаггерджак подался вперед и хотел поцеловать девушку, но вместо нее был воздух.       Она переместилась к шее мужчины. Было рано еще целоваться, ей хотелось помучить его, наказать за непослушание, заставить взять свои слова обратно. Орихиме опалила и без того горячую кожу своим жарким дыханием, вынуждая Пантеру запрокинуть голову. Даже на шее у него были шрамы. Они маленькие и малозаметные. Но ни один из них не укрылся от взгляда девушки. Она стала целовать каждый из них, иногда увлекаясь и оставляя яркие отметины, по особо заметным шрамам она проводила языком. Рыжая немного отстранилась, чтобы взглянуть на его лицо и осталась довольна, Гриммджоу прикрыл глаза и часто дышал. — Ты ответишь на мой вопрос? — прошептала девушка на ухо арранкара, обдавая дыханием. С его стороны послышалось тихое рычание. Сероглазая издала тихий смешок.       Прикоснувшись губами к бьющийся жилке, Орихиме стала расстегивать одежду арранкара, но не снимая ее. Затуманенный взгляд девушки жадно смотрел на каждый оголяющийся сантиметр прекрасного мужского тела, покрытого мелкими шрамами, свежими царапинами. Но больше всего ее манил шрам, пересекающий мощный торс. Этот шрам был оставлен Гетсугой. «Спасибо, Куросаки, за то, что оставил его» — промелькнула мысль в голове рыжей и она перевела взгляд на лицо Гриммджоу.       Они смотрели друг другу в глаза. Его взгляд просил девушку о большем, но она хитро смотрела на него с открытой насмешкой, у нее были другие планы насчет этого арранкара. Ее пробивал на смех этот взгляд, наполненный жалобной просьбой, как глаза брошенного под дождем котенка, и в то же время заставлял терять рассудок своим животным желанием. Они одновременно перевели взгляды ниже, на губы друг друга. У обоих они были чуть приоткрыты, были сухими. Орихиме собиралась облизнуть свои, но Пантера опередил, облизнув свои. То, что он сделал после снесло крышу командирше. Он провел языком по ее губам и был готов сделать то, что уже давно хотел — поцеловать ее, но Принцесса среагировала быстрее и отшатнулась от него. Джаггерджак непонимающе посмотрел на нее. — Рано, Гримми, рано, — издевательски улыбаясь, ответила она на немой вопрос. — Тебе не кажется нечестным, что твоя одежда расстегнута, а моя так глухо запахнута, м?       Гриммджоу сглотнул. Ладони Орихиме взяли его ладони и поднесли к застежкам на черной куртке. — Может, исправишь это? — прошептала девушка, наблюдая за реакцией голубоволосого.       Он стал расстегивать одежду. Он делал это медленно. Хитрец, ведь знает, что ей сложно себя контролировать. Ухмыляется, видя реакцию Орихиме. Она зажмурилась, прокусывая нижнюю губу до крови, и прижимаясь сильнее. Одна рука зарылась в огненные волосы и немного потянула, заставляя запрокинуть голову. Роли сменились. Это понравилось им обоим, пуская волны мурашек по телу. Одежда девушки была расстегнута открывая взору большую грудь в черном кружевном бюстгальтере, которая манила, руки сами тянулись расстегивать преграду, но ему этого сделать не позволили. Взяли за запястья и оторвали от себя. Гриммджоу взглянул на Орихиме, которая отошла от него. — Это же от белья, что я дарил тебе на твое совершеннолетие? — хитро сощурив глаза и ухмыльнувшись, внимательно следя за реакцией рыжей, спросил Джаггерджак. Это скорее не вопрос, а утверждение. Ответ он знал наперед. — Да, — Орихиме смутилась и отвела взгляд. Ей стало некомфортно под взглядом внимательно изучающих глаз, но она вновь вернула себе уверенность, вновь посмотрев на него и игриво блеснув глазами.       Гриммджоу вспомнил тот день рождения девушки. Шумный праздник с кучей выпивки, которое принесла рыжая эффектная женщина-шинигами с большим размером груди, вид которой теперь вряд ли забудет арранкар. Из-за того, что она принесла саке, из-за ее пристрастий к алкоголю и нереальности в том, чтобы перепить эту женщину, уважение к ней у Джаггерджака возросло. Он вспомнил выражение лица Принцессы, когда та открыла подарок. Она широко раскрыла глаза, густо покраснела и влепила звонкую пощечину мужчине, который начал улыбаться еще шире. Врезала ему по голове коробкой с необычным презентом, заставив его засмеяться в голос. Ее выражение лица умилило арранкара. Она была красная, как помидор, и непонятно, от злости или от дикого смущения, тоже самое говорили глаза.       Он был уверен, что Орихиме либо спрячет подарок подальше и забудет, или же кому-нибудь отдаст. Скажем, той же громкой сестренке Куросаки Карин, у которой уже тогда наблюдался «потенциал» который ныне заставляет Хитсугаю краснеть и заикаться. Гриммджоу было жаль беднягу. — Так ты носила его? — Джаггерджак заревновал, представив, что Герой Общества Душ видел эту девушку в ЕГО подарке. — Начала носить после разрыва отношений, — она сняла с себя куртку и потянулась к застежке бюстгальтера, неотрывно смотря в глаза Гриммджоу, который не мог оторвать взгляда от этого зрелища, и, таки расстегнув часть белья, тихо засмеялась. — Представь, как я объясняю Ичиго откуда у меня это…       Откинув уже ненужную одежду, она вновь надела на себя куртку. Арранкару нравилось, как рыжая выглядит в этой черной одежде. Форма обтягивала тело Орихиме, как вторая кожа, подчеркивая каждый изгиб ее идеального тела. Она узнала это от Неллиел, которая плохо держит язык за зубами, особенно под действием алкоголя.       Орихиме подошла обратно к голубоволосому и прижалась к нему, он сглотнул, возбуждаясь еще больше. «Куда больше-то?» — ему казалось, что это предел.       Но она считала иначе. Начала медленно вести пальцами по шраму, прикасалась к другим повреждениям, будто пытаясь запомнить рельеф. Он же тоже не терял времени. Одну руку впутал в рыжие вихри, гладя спину, иногда опускаясь ниже и сжимая ягодицы, прижимая сильнее, другой же провел по щеке, губам, шее, ключицам, спускаясь ниже, к груди, вынуждая девушку затаить дыхание. Она очертила края дыры, а он в то же время прикоснулся к соску, делая его твердым. Они оба застонали в голос. Орихиме хотела потрогать дыру изнутри, но ей этого не позволили, подняв вверх так, чтобы ее грудь была на уровне его лица. Гриммджоу стал вылизывать дуги по ореолам, покусывая соски. Принцесса вскрикнула и выгнулась, схватив арранкара за голубые волосы, с силой дергая на себя. Джаггерджак поставил девушку на ноги, на которых она еле держалась, и командирша резко провела языком по шраму на груди сверху вниз. Она давно признала, что шрамы для нее это своеобразный фетиш. Это привлекало ее в арранкаре. Она не любила лечить раны Куросаки, ей хотелось увидеть вместо нее шрам, даже пусть маленький, но тот настаивал на излечении. Возможно, это тоже повлияло на разрыв отношений.       Гриммджоу привлекала рыжеволосая с самой первой их встречи, и он бы с удовольствием воспользовался ее наивностью, но его останавливала ее детское лицо, детский взгляд. Но именно этот взгляд он запомнил последним, что увидел перед отключкой, после удара Санты-Терезы.       Позже они встретились спустя семнадцать месяцев. Она повзрослела и стала больше привлекать его. Увидев арранкара впервые, шестнадцатилетняя школьница с трудом могла оторвать взгляд от красивого мужчины, она впервые видела таких вживую. Она списывала все на возраст, бушующие гормоны. Позже, в 17 лет, увидев его, внутри все перевернулось. Тогда они смогли добиться хотя бы объятья. Тогда маленькая Нелл неожиданно заплакала (бывают у нее такие приступы). Орихиме и Гриммджоу метнулись успокаивать ее. Орихиме из-за жалости, Джаггерджак рефлекторно. В этот момент девочка быстро убежала, и Принцесса с Королем Пантер обняли друг друга, вместо убежавшей цели. Тогда Орихиме жутко смутилась и хотела вырваться из цепких лап арранкара, но тот, увидев ее реакцию, ухмыльнулся и прижал к себе ближе. Неужели       Она исполнила желание Пантеры и прикоснулась к его губам своими, проникая языком внутрь. Джаггерджак ответил на поцелуй. Они рисовали языками причудливые фигуры, щекотали друг другу небо, кусали друг другу губы, слизывали выступающие из ранок капли крови. Они задыхались от недостатка воздуха, но не хотели разрывать поцелуй. Это       Принцесса таки провела рукой внутри дыры, и Гриммджоу издал полу-рык полу-стон. Это заставило девушку улыбнуться сквозь поцелуй. Мужчина закрыл глаза еще в начале поцелуя и не видел, как Орихиме насмешливо и пошло на него смотрела. Она прижалась всем телом к нему и двусмысленно потерлась о его пах, заставляя арранкара тихо рыкнуть в губы командирши. От этого рыка во рту прошлась вибрация и желание усилилось, заставляя ноги девушки затрястись. Случится?       Но ведь она его наказывает, разве нет?       Оставшись довольной твердостью уже очень заметной выпуклости, девушка разорвала поцелуй с громким влажным звуком и отошла от него. Арранкар часто дышал, командирша рассмеялась в голос. От этого Гриммджоу открыл затуманенные глаза и увидел, как Принцесса начала одеваться. — Какого ты творишь? — хрипло спросил ее мужчина, отталкиваясь от стены и собираясь подойти к ней. Ноги отказались его слушаться и тот вновь откинулся на стену, ударившись затылком. Зашипев, он по стенке сполз вниз, садясь на пол. Ему хотелось взвыть от бессилия и от того, что эта девушка сделала с ним. — Ты так и не ответил. Кто я теперь? — заглядывая в глаза Гриммджоу, с насмешкой спросила Орихиме. — Сука, — прошипел арранкар. — Ты еще поплатишься за это… — Когда? — обернулась к нему уходящая Орихиме. — Надеюсь, ты выспалась за свои 27 лет, потому что ночью ты вряд ли сможешь заснуть, — ухмыльнулся арранкар. — Наказание за наказание, детка. — Дождаться не могу… — она выпорхнула из кабинета, оставив Гриммджоу наедине со своими мыслями, фантазиями и каменным стояком.