"Собеседник"

«А все-таки не прав был Данте – нет тут ничего, о чем он писал, - подумал Фауст, включая большой, во всю стену, телевизор и переключаясь на новостной канал. – вот сейчас новости полчаса посмотрю и в Большой Небесный Университет пойду, удивительно все же что такое количество людей обретает сильнейшее желание учиться именно после смерти. Ведь могли бы жить, и жить хорошо, хотя нет, скорее не хорошо, а просто правильно. Вот ведь люди живут дураками, мотами, забивают головы всякой пакостью только мечтая о чем-то великом, и вот смерть, и сразу все начинают всем интересоваться, если вообще в Рай попасть повезло – вон статистика говорит о грехопадении народа и все меньшем проценте годных для Рая. Вот же глупая небесная канцелярия, ну просили же мы их - пошлите ангела, что им стоит, я вон с коллегами даже нашли людей к которым их послать можно было, но нет – «ангелы заняты» - два слова в присланном сверху письме. Эх, вон сколько уже на изобретали местные умельцы, не тратящие время на поиск спонсоров, материалов, запчастей и грызню с конкурентами – с кем конкурировать если все делается не ради денег, а для удобства – себя, окружающих, да и вообще, в целом. Хотя нам здесь проще, ведь ко всему вышеперечисленному можно добавить веселое бессмертие, в полной счастья бесконечности. А, ладно, с этими лбами из канцелярии бодаться просто бессмысленно, считают видите-ли что люди столько грешили что им и божественное, да что там, хотя бы ангельское явление не положено, ну как им – вечно живущим не знающим ничего о смерти, голоде и войнах объяснить что чем дольше мы будем откладывать хоть какое-то явление, тем больше они погрязнут во всем этом. Как же там было то, в той газете: «На земле осталось около восьми процентов истинных верующих, если за сто процентов принимать времена с наибольшим числом верующих на планете Земля», да, неплохо так эти местные акулы пера расписались, но суть верна что там сейчас на земле США, Россия, Евросоюз и прочее, прочее. Как всегда войны, как всегда голод, как всегда огромное количество безграмотных правителей – всегда так было и всегда так будет, опять некрещеные попадают в ад и плевать Бог и все его ангелы хотели на эту несправедливость – закостенел владыка, задержался в прошлом, а нужно жить этим днем, хотя каким этим днем, когда нет ночи, солнца, луны - есть только треклятое небо нежно-медового цвета и медленно плывущие по нему облака на которых и живут ангелы и этот великовозрастный гордец с неограниченными возможностями». Раздался громкий хлопок, и в комнате запахло ладаном и стало ощутимо светлее. При беглом осмотре помещения в плетеном кресле, рядом с рабочим столом, обнаружился мужчина лет тридцати в белой рубашке, белых штанах и белых же мокасинах на босу ногу. На лице незнакомца вальяжно расположилась веселая, почти мальчишеская ухмылка: - Кто ты и что здесь делаешь? – вкрадчиво спросил Фауст, пытаясь вспомнить где он мог видеть гостя раньше. - Я тот, кого ты так костерил в своих мыслях, владыка, Создатель, ну или можно просто Бог, как тебе удобней, так и называй. – голос собеседника был мелодичен, приятен слуху, а вид гостя был столь неприметным, что сложно было поверить, что перед ним именно Бог. - Прости Владыка, я не думал, что ты все это слышишь. - А ты думал в сказку попал, нет, ты попал всего лишь в Рай, а он к несчастью бесконечно далек от прекрасных сказок твоей родины. – в глазах и голосе Создателя проскользнула бесконечная тоска, но она исчезла с последним словом. - Прости еще раз, я понимаю, что наверно не слишком приятно было все это слушать, но все это правда – все эти твои канцеляристы вроде и не мешают учить, создавать, совершенствовать, но как только речь заходит о помощи людям, так сразу крик и запреты, а мы просто хотим помочь им, ведь мы видим все со стороны и можем помочь… - Фауст только набрал в грудь воздуха чтобы продолжить тираду, как Бог поднял руку в останавливающем жесте. - Я понимаю твое возмущение, но крик они поднимают не из-за своей твердолобости – им эта тема как соль на рану, ведь это именно они проморгали момент, когда можно было что-то изменить вмешательством. На данный момент дела обстоят так что осталось несколько маленьких островков порядочных людей, кто-то из них атеист, кто-то верующий, но для всех здесь найдется место, в остальном же мир заполнен жадными, глупыми и вообще жуткими созданиями по ошибке названными людьми. Еще лет сто – сто пятьдесят назад можно было что-то исправить и спасти ситуацию, а теперь все «поздняк метаться» как говорят там сейчас. Вот представь себе – я всемогущ и всеведущ, сижу здесь и смотрю на то, как все то, что я создал рушится, а на обломках пируют всадники апокалипсиса и Люцифер. Ведь у меня нет теперь выбора или начать все с начала, стерев людей с лица Земли, или ждать когда они все сделают сами. – Бог умолк, задумавшись, и Фауст, воспользовавшись паузой встал и, подойдя к Создателю, сказал, схватив собеседника за руку: - Ты не один, теперь об этом знают все и прости меня за то, что я так плохо думал о тебе. – с этими словами Фауст встал и, выключив телевизор, взял гостя под руку и повел его в Университет, знакомить с коллегами и единомышленниками.