Man! I feel like a woman

— Хаято, подай мне, пожалуйста, шлифовальную пилочку! — Чего? — Гокудера отложил сигарету в пепельницу и подошёл поближе к дверям в ванную в надежде, что он расслышал что-то не то, и на самом деле Бьянки попросила его подать «полотенце», «халат», или, на худой конец, «тапочки». — Шлифовальную пилочку! Она на низком столике возле кровати, в синей баночке с изогнутой ручкой. Такая белая, а на конце — оранжевый логотип. Выбирая между целой грудой совершенно одинаковых, на его взгляд, орудий женской красоты, Гокудера мысленно порадовался, что все его бывшие предпочитали наводить марафет до его прихода, и он был спасён от чрезмерных знаний. Сестра, правда, пыталась исправить этот недочёт. Так и не определившись, Гокудера решительно взял всю баночку и впихнул её в требовательно протянутую в дверную щель руку. — Господи, Бьянки, за то время, пока ты в ванной, я успел передвинуть шкаф, сбегать в магазин за пассатижами, сбегать в магазин второй раз за шурупами… — и выкурить четыре сигареты на кухне, подумал Гокудера, но промолчал, поскольку сестра терпеть не могла его любимую марку, а нравоучения сквозь дверь и шум льющейся воды могли замедлить процесс прихорашивания. Бьянки вышла из ванной минут через двадцать, в белом махровом халате и полотенце, плотно обматывающем голову. —Я же просила тебя не курить в доме! — она поморщилась, поскольку запах сигарет намертво осел по углам, и даже сквозняк не помог выветрить его так быстро. — А я просил тебя выйти замуж и перестать дёргать меня по мелочам! Почему каждый раз, когда тебе что-то нужно сделать по дому, ты зовёшь меня? — Ну, если передвинуть шкаф для тебя — мелочь, то, значит, ты и правда подрос, — уважительно протянула Бьянки, мимоходом пощупав мышцы его предплечья. Гокудера нервно дёрнулся, но тему перевести не дал. — Выдать бы тебя замуж, — тоскливо повторился он. — Что-то ты сам жениться не торопишься, — заметила Бьянки. — Ну, знаешь, я и не тридцатилетняя одинокая женщина! — ворчливо отозвался Гокудера и тут же схлопотал кухонным полотенцем по затылку. — Я вообще-то тоже не тридцатилетняя! — Бьянки демонстративно вздёрнула подбородок. — Какой же ты нахал, Хаято. Помяни моё слово, ни одна нормальная девушка за тебя не пойдёт. — Ни один нормальный мужик тебя не выдержит, — парировал Гокудера. Повзрослев, он всё-таки сумел наладить отношения и найти общий язык со своей сестрой, однако язык далеко не литературный. Впрочем, это уже был большой шаг вперёд. Во всяком случае, теперь им для нормальной коммуникации даже очки не требовались. — Не любишь ты меня, — вздохнула Бьянки, — а я вот всё равно тебя люблю. Позволишь мне в благодарность за то, что ты сегодня приехал и помог мне по дому, угостить тебя обедом? Хаято резко вскочил, чуть не опрокинув табуретку. — В другой раз, — честно пообещал он, слишком честно для человека, который прождал полтора часа, пока Бьянки не выйдет из ванной. — Я очень тороплюсь, честное слово! Одевался Гокудера быстрее, чем пожарные или рядовые в армии. Бьянки хмыкнула, но настаивать не стала: не хочет обедать — пусть ходит голодный. Звонок в дверь раздался буквально спустя несколько минут после поспешного бегства брата. Бьянки совершенно очевидно предположила, что это вернулся Хаято — а иначе бы консьерж на входе не пропустил постороннего, предварительно не позвонив по внутренней связи, — и без задней мысли распахнула дверь. Однако на пороге стоял не кто иной, как Савада Тсунаёши. — О, — сказал он, оценив халат и запах крепких мужских сигарет, рванувшийся вместе с потоком воздуха прочь из квартиры. — Я не вовремя? — Вовремя, — Бьянки посторонилась, давая гостю зайти внутрь. — Здравствуйте, Босс. — Я не твой босс, — засмеялся Тсуна, отряхивая с рукавов капли: снаружи шёл дождь. — Общий, — пояснила Бьянки. Савада пришёл один, без телохранителей и Хранителей, и это было весьма странно. — Если я не помешал, то… кажется, я только что разминулся с Гокудерой? — Бьянки показалось, что в голосе Тсуны послышалась изрядная доля облегчения, и Бьянки не могла винить его за это: Хаято до сих пор трясся над Десятым боссом Вонголы как курица-наседка над своим единственным цыплёнком. — Точно, — Бьянки махнула рукой, приглашая Саваду на кухню. — Проходи, присаживайся. Будешь обедать? — Нет, спасибо, я на минуточку, — чересчур поспешно отказался Тсуна, для надёжности ещё и руку перед собой выставил. Бьянки хмыкнула — почему мужчины так уверены в том, что она питается исключительно несъедобными блюдами домашнего приготовления? — и выставила на стол заказанные получасом ранее в одном из лучших ресторанов Палермо форель, запечённую в фольге, капрезе и тирамису в красивой креманке. — А я, пожалуй, перекушу, — мстительно сказала она, глядя на то, как наверняка голодный Тсуна с тоской в глазах провожает изысканные блюда. Однако отказываться от своих слов он не стал, только вздохнул. — Я хотел попросить тебя об одолжении, — без долгих прелюдий начал Савада. — Послезавтра дочери босса семьи Росси исполняется восемнадцать лет. Они устраивают грандиозный приём, арендуют для этого большой парк за городом. И я бы очень хотел, чтобы ты там поприсутствовала. Визит вежливости, понимаешь… — Но я не из Вонголы, — припомнила Бьянки его же слова. — Это мелочи, — отмахнулся Тсуна, — тем более, от Вонголы туда поедет Хибари. А ты с ним. Хорошо? Понимаешь, не могу я его одного отправить, это же Хибари… Савада сделал свой фирменный взгляд, рядом с которым глазки Кота из Шрека даже рядом не стояли, и Бьянки невольно кивнула. Впрочем, подумав хорошенько, она кивнула ещё раз: ей нравилось бывать на всяких светских мероприятиях, общаться с людьми, сплетничать и показывать себя в лучшем свете, и даже общество самого сурового Хранителя Вонголы не сможет испортить ей день. Хотя, конечно, лучше бы это был Такеши — он хотя бы весёлый… — Спасибо! — горячо поблагодарил Тсуна. — Ты даже не представляешь, как выручаешь нас! — Я надеюсь, в качестве благодарности Хаято не велел тебе подыскать мне подходящего жениха? — в шутку осведомилась Бьянки. Тсуна улыбнулся в ответ, но несколько кривовато, из чего Бьянки сделала вывод, что в какой-то степени шутка всё-таки имела место быть в реальности. — Ты опоздала на семь минут, — поприветствовал Бьянки Хибари, когда она уселась в его чёрный, без единого пятнышка грязи автомобиль, разгладила несуществующие складки на платье и в немом вопросе повернулась в сторону водителя. Хибари же, как будто сказал этим всё, что должен был сказать, как ни в чем не бывало завёл двигатель и плавно тронулся вперёд. И даже взгляда на коленки Бьянки, обтянутые чёрным кружевом чулок, не бросил. — Всего лишь на семь минут! — мягко уточнила Бьянки, но по внешнему виду Хибари поняла, что и одной минуты было бы вполне достаточно. Весь благородный японский профиль Хранителя облака выражал сдержанное неодобрение, и Бьянки, хмыкнув, откинулась на спинку кресла и прикрыла колени клатчем, чтобы их не обдувало холодным воздухом климат-контроля. В этой машине красоваться ей точно было не перед кем. Сдержанное неодобрение превратилось в сдержанную ярость, когда, прибыв на место, Бьянки вышла из машины, поравнялась с Хибари… и напоролась на его ледяной взгляд, направленный снизу вверх. — Ох, — выдохнула Бьянки и машинально нагнула голову, чтобы посмотреть на свои новые туфли. Хибари посмотрел туда же, и глаза его сощурились ещё сильнее, когда он увидел двенадцатисантиметровый каблук. — Я не специально, — пробормотала Бьянки, — честное слово, Кёя! Я забыла про то, что ты ниже, чем… эээ… Ниже. Хибари молча вытащил из машины коробку, обёрнутую в цветную блестящую бумагу и украшенную большим красным бантом, всучил её Бьянки и широким шагом направился к входу в парк, который преграждали трое охранников. Бьянки быстро догнала его и подхватила под руку. — Теперь я, кажется, понимаю, что имел в виду Тсуна, когда говорил, что не может отправить тебя одного! — она дёрнула Хибари за рукав пиджака, вынуждая замедлить шаг. — Кёя, с таким видом даже на похороны не ходят, не то, что на дни рождения! Нас же сейчас за полицию примут! Однако охрана не только безоговорочно пропустила их, но даже и обыскивать не стала, только с тоской проводила глазами браслет на запястье Хранителя облака. Видимо, все прекрасно понимали, что атрибут Вонголы с Хибари снять нельзя — это может вылиться в скандал между семьями — а отбирать у человека пистолет, когда в запасе у него ещё имеется атомная бомба, как минимум бессмысленно. Именинница оказалась рослой рыжей девицей с веснушками, рассыпанными по всему лицу, шее и плечам. Она не была ни красивой, ни излучающей внутреннюю энергию — разве что милой, да и то, скорее, благодаря удачно подобранному платью и макияжу. Бьянки расцеловала её в обе щёки, вручила подарок и произнесла заранее заготовленные поздравительные слова, а в конце ткнула Хибари в бок локтём, и он, повинуясь, поцеловал девчонке руку. Она буквально расцвела, глядя своими светлыми водянистыми глазами на Хранителя Вонголы. Следующие полчаса Бьянки пыталась создать вокруг Хибари видимость того, что он (как представитель Вонголы) крайне заинтересован в данном мероприятии, а Хибари делал всё, чтобы опровергнуть слова Бьянки: стоял, молчал и взирал на толпу как на сборище травоядных — то есть, именно так, как он обычно смотрел на этот мир. К тому же, Хибари периодически сверялся с часами. Тем неожиданнее для Бьянки был момент, когда чужая рука вдруг скользнула ей на талию, предупреждающе сжимая. Она огляделась, но не обнаружила никого и ничего подозрительного, после чего вопросительно нагнулась к Хибари. — Идём, — пробормотал он ей на ухо, а затем его рука соскользнула ещё ниже и недвусмысленно погладила бедро. Бьянки стрельнула глазами в сторону и поняла, что этот жест не остался незамеченным окружающими. Да что за чёрт? — Зачем? — уточнила она, напрягая мышцы ног и всеми силами мешая Хибари сдвинуть её с места. — Савада что, ничего тебе не сказал? Я его убью. Сделай вид, что мы с тобой собираемся отойти вглубь парка, чтобы… Хибари замолчал, но ещё раз погладил её бедро, и в этом движении Бьянки почудился прямой приказ. Да что за шпионские игры! Ну Савада Тсунаёши, просто день рождения, значит?.. Зато теперь стало кристально ясно, почему с Хибари не могла пойти Хром: Рокудо Мукуро скорее бы удавил кого-нибудь, чем разрешил своей Хром на виду у всех пойти в кусты с Хибари Кеёй. И уж точно Хибари Кея лучше бы удавил кого-нибудь, чем пошёл в кусты с Рокудо Мукуро, маскирующимся под Хром. Бьянки, наконец, позволила Хибари провести себя через всю поляну, попутно раскланиваясь с знакомыми и ловя на себе любопытные взгляды. Потом спохватилась и снова наклонилась к Хибари, игриво улыбаясь. — Кёя, ради Бога, я понимаю, что у тебя одно выражение лица на все случаи жизни, но, пожалуйста, постарайся изобразить хоть что-нибудь ещё, а то люди могут подумать, что ты ведёшь меня в глухое место, чтобы убить и жестоко надругаться над телом! Хибари на секунду задумался, а затем улыбнулся, и если до этого у кого-то ещё могли оставаться сомнения, зачем парочка собиралась уединиться, то теперь все точно должны были увериться в самом трагическом исходе дела для Бьянки. Когда они с Хибари свернули под спасительную сень деревьев, Бьянки выдохнула и расслабилась: как оказалось, зря. Хибари схватил её за руку и быстро потащил куда-то вдоль аллей с декоративными подстриженными кустами: они образовывали своеобразный лабиринт. — Да куда мы идём? — Тише! — шикнул он, не выпуская руки Бьянки. Спустя несколько поворотов, Хибари вдруг остановился и опустился вниз на одно колено, вынуждая Бьянки сделать то же самое. Она едва успела подвергнуть подол платья вверх, чтобы не испачкать его. — Ну и какого чёрта? — спросила она зло, потому что Хибари, как только отпустил её руку, тут же, казалось, вообще позабыл о её присутствии: он сосредоточенно раздвигал плотно сжатые ветви куста, проделывая в них дыру насквозь. Не то, чтобы Бьянки всерьёз рассчитывала на что-то, но, как минимум, ей задолжали объяснения. — Эй! Что мы будем здесь делать? — Следить, — ёмко пояснил Хибари, не отрываясь от процесса. — За кем? — За мной, — сказал вдруг посторонний голос прямо за спиной Бьянки. Она не заорала только потому, что чья-то сильная мужская рука вовремя прижалась к её рту. Но Бьянки, не собираясь так просто сдаваться, обманчиво расслабилась и, когда противник потерял бдительность, с силой укусила край ладони. К чести неизвестного, он кричать не стал, только охнул, втянул воздух сквозь стиснутые зубы и отпустил Бьянки. Хибари Кея взирал на сцену, разыгравшуюся перед ним, с раздражением. — Каваллоне, ты рехнулся? — процедил он. — Ты что, хочешь сорвать дело? Дино Каваллоне — а это был именно он — отполз назад, баюкая покалеченную руку. Бьянки не удивилась, что не заметила, как он подошёл, но с трудом бы поверила в то, что его не заметил Хибари, а значит, встреча была преднамеренная. — Простите, — искренне извинился он. — Не подумал. Хибари фыркнул, закатывая глаза. — Кто-нибудь, наконец, объяснит мне, что тут происходит? — напомнила о себе Бьянки, и Дино изумлённо уставился на Хибари. — Она что, не знает? — Не знает что? — Бьянки грозно посмотрела на своих спутников. Хибари, игнорируя всё и вся, вернулся к своему кусту, поэтому отвечать пришлось Дино. — На самом деле, вы тут из-за меня, я попросил помощи у Вонголы, — сказал он. — Из надёжных источников Каваллоне узнали, что кое-кто… семья Манчини, если точнее, с чего-то подумали, что у них получится образовать со мной союз против Вонголы. Я рассказал об этом Тсуне, и он решил, что лучше будет поймать их на горячем и представить доказательства Альянсу. Поэтому Манчини сегодня встретится в этом же парке с Рокудо Мукуро, который будет выглядеть, как я, и вытянет из них все детали и заодно, чтобы не вызывать подозрений, согласится выступить против Вонголы, а лично я должен отсиживаться в кустах: для семьи Манчини «Дино» сейчас находится вместе с их человеком. — А зачем тут Кёя? Да и я вам зачем? — не поняла Бьянки. — Травить никого не надо, соблазнять — тоже… Моральная поддержка? — Нет, — смущённо признался Дино. — Кёя нужен для подстраховки, если что-то пойдёт не так. А вот мне нужны свидетели, которые подтвердят, что в это время лично я был в другом месте, чтобы ни у кого из Альянса не осталось сомнений: Манчини разговаривали с иллюзионистом Вонголы и всё подстроено намеренно. А… эээ… если потом перед Альянсом Кёя скажет, что в это время мы с ним были вдвоём в дальней части парка, в лучшем случае — ему не поверят, если бы нам нужно было что-то обсудить — мы могли бы и на виду у всех поговорить, а в худшем… ммм… подумают что-то не то… поэтому мне нужно, чтобы сегодня, когда мы снова вернёмся на главную поляну, ни у кого не осталось сомнений, где я был и чем занимался… Бьянки дурой не была и по блуждающему взгляду Каваллоне поняла, какие именно показания ей придётся давать в его защиту. Почему-то в этот момент ей представился Хаято, трясущий её за плечи с криками «Ты падшая женщина! Ты разрушила мою мечту выдать тебя замуж!» — Это был план Тсуны! — быстро проговорил Дино, когда Бьянки уничижительно посмотрела на него. Хибари даже головы не повернул, как будто вся эта история его совершенно не касалась. Бьянки сосчитала мысленно до десяти и решила, что раз уж попала в такую ситуацию, то остаётся только расслабиться и получать удовольствие. Воображение у неё всегда было богатое, поэтому она позволила себе на секунду отвлечься и представить, как Вонгола вообще докатилась до того, что им пришлось просить о помощи Бьянки. Во всяком случае, когда предполагаемое развитие событий ярким пятном всплыло перед глазами, Бьянки почувствовала себя отмщённой. Театр воображения Бьянки. Действие 1. Тёмная комната, которую освещают свечи в старинных витых подсвечниках. Шторы плотно задёрнуты. Вокруг круглого стола сидит вся Вонгола, во главе — Савада Тсунаёши. Савада Тсунаёши: Итак, вы все знаете, зачем я собрал вас здесь сегодня. Нам нужно решить вопрос, кто именно пойдёт на это задание вместе с Хибари Кёей. *все взгляды падают на Хром, Хром кокетливо смотрит в сторону Хибари* Рокудо Мукуро: Протестую! Савада Тсунаёши: На каком основании? Рокудо Мукуро: Я не позволю портить репутацию моей девочке! Ей ещё замуж выходить! Савада Тсунаёши: *с намёком* Вот именно. *Хром смотрит в сторону Хибари ещё кокетливее, но, вполне вероятно, она просто пытается не засмеяться. Хибари делает вид, что это его не касается* Рокудо Мукуро: Протестую! Он не будет её любить! Брак без любви — это несчастье для обоих! Ямамото Такеши: Это что-то новенькое, раньше он говорил по-другому. Рокудо Мукуро: *гордо* Конечно, я вчера в интернете специально почитал всякие женские форумы. Савада Тсунаёши: А я и не про Хибари говорил. Рокудо Мукуро: Никто не может решать за мою Хром, что ей делать! Кроме меня, конечно. Савада Тсунаёши: Послушай, Мукуро… а не пойти бы тебе… самому вместе с Хибари? В кусты? Рокудо Мукуро: *возмущённо* Я — приличный человек! Вся Вонгола, хором: Ээээээ?! Гокудера Хаято: Ты сам-то слышишь, что ты несёшь? Рокудо Мукуро: *исправляется* Хибари Кёя — приличный человек! Он ни за что не пойдёт со мной в кусты. Хибари Кея: *внезапно оживляется* Пойду. Рокудо Мукуро:???! Савада Тсунаёши: Его нельзя будет убить. Хибари Кея: *снова теряет интерес* Не пойду. Рокудо Мукуро: Ну Кёя, ну нормально же общались! Ямамото Такеши: Нет, их нельзя пускать вдвоём. Рокудо Мукуро: Конечно нельзя, по лицу Кёи сразу будет видно, что он ведёт меня в кусты для того, чтобы убить. Вдруг ещё кто-нибудь решит прибежать мне на помощь… Вся Вонгола, хором: Нет. Гокудера Хаято: Я бы не пошёл. Сасагава Реохей: Ни за что. Ямамото Такеши: Никто бы не пошёл. Савада Тсунаёши: Я бы пошёл. Рокудо Мукуро: Боже упаси. Хибари Кея: *закатывает глаза* Савада Тсунаёши: Знаете, что? Вы меня достали. Решайте-ка вы сами, кто, куда и с кем пойдёт. Действие 2. Пустынная дорога, уходящая вдаль за горизонт. Ветер гоняет пыль и перекати-поле. Хибари и Мукуро стоят друг напротив друга. Руки Мукуро в карманах, лицо прикрывает тень от ковбойской шляпы. Хибари крутит на пальце револьвер. Сбоку, на обочине, стоит Хром, ветер треплет её распущенные волосы. Рокудо Мукуро: Ты не пойдёшь на это задание вместе с Хром. Хибари Кёя: Я не пойду на это задание вместе с тобой. Рокудо Мукуро: Ты не посмеешь опозорить мою девочку. Хибари Кея: Ты не посмеешь опозорить меня. Рокудо Мукуро: Проверим? Мукуро и Хибари направляют друг на друга револьверы. Хром *закрывает лицо руками, но всё равно подсматривает* В вихре Пламени неба между Мукуро и Хибари появляется Савада Тсунаёши, его чёрный плащ пафосно развевается против ветра. Савада Тсунаёши: Это я не дам вам опозорить меня. Иллюзия рассеивается, все участники оказываются посреди оживлённой улицы Палермо. Прохожие недоумённо косятся на них, кто-то бросает под ноги монетки и хвалит за интересное представление. Савада Тсунаёши: Вместе с Хибари пойдёт Бьянки. Я всё сказал. Рокудо Мукуро: *разочарованно* Испортил всё веселье, как обычно. О, пять евро? Спасибо, добрый человек! О расписании наших следующих выступлений смотрите на моём сайте! Гокудера Хаято: *догоняет Саваду Тсунаёши* Десятый, вы слышали это?! Савада Тсунаёши: Нет. Гокудера Хаято: Он сказал, что на его сай… Савада Тсунаёши *перебивает* Я. Ничего. Не. Слышал. Гокудера Хаято: Понял, Десятый. А что насчёт моей сёстры? Савада Тсунаёши: Ну, я готов извиниться перед ней потом… но мы в безвыходном положении. Гокудера Хаято: Эх, плакала моя мечта выдать её замуж… *мечтательно* Вот если бы она успела выйти замуж до этого времени… Савада Тсунаёши: До субботы? Гокудера Хаято: Вы плохо знаете мою сестру, Десятый. Савада Тсунаёши: Не переживай, мы потом что-нибудь придумаем. Гокудера Хаято: Я не сомневался в вас, Десятый! Заметив, что Дино внимательно смотрит на неё, ожидая реакции на свои слова, Бьянки подавила смех, уже грозящий вырваться наружу, и сделала серьёзное лицо. — Вот оно как, — глубокомысленно проговорила она. — Ну, что ж, я рада помочь, конечно… Но у меня есть маленький вопрос. Раз уж моё честное имя будет опорочено, кому-то из вас двоих придётся потом на мне жениться. Вот теперь даже Хибари повернул голову. Мужчины переглянулись, и в их глазах Бьянки определённо сумела рассмотреть отголоски паники. — Я не могу, — быстро сказал Дино. — Если мы поженимся, то твоей семье придётся стать частью семьи Каваллоне. Хибари посмотрел на него возмущённо, но с долей тоски: у него такого аргумента в запасе не было. — Ничего, — утешила Дино Бьянки, не желающая сворачивать веселье так быстро, — её могут унаследовать дети Хаято, а не наши. Упоминание детей, да ещё во множественном числе, не добавило мужчинам оптимизма. — Ну, если договориться не получится, вы можете подкинуть монетку, — щедро добавила Бьянки, — я не обижусь. Дино машинально сунул руку в карман пиджака, потом опомнился и вытащил её обратно. Хибари гордо отмалчивался и всем своим видом демонстрировал, что хотя бы переговоры он уступает старшему товарищу, поэтому у Дино не осталось вариантов. — Ты шутишь, правда? — с надеждой спросил он. — Конечно, — невозмутимо ответила Бьянки, — конечно же нет! Я абсолютно серьёзна. Дино сник. — Понимаешь, Бьянки, эээ… — Я некрасивая? — перебила его Бьянки, хмуря брови. — Красивая, — поспешил заверить её Дино, — просто нам ты… эээ… — Не нравлюсь? — Нравишься! Просто понимаешь, эээ… — Ты что, уже женат?! — Да! — почти выкрикнул Дино, не раздумывая: похоже, его мозг, найдя лазейку, чтобы избежать ответственности, как и у любого мужчины сработал прежде, чем, собственно, просчитал последствия. Хибари удивлённо покосился на него. — То есть, нет, — поправился Дино. — Дело в том, что мы с Кеёй… эээ… — Геи?! Встречаетесь?! — Нет! — на этот раз Дино и Хибари ответили хором и очень единодушно. Затем Хибари снова замолчал, и Дино продолжил единолично. — Понимаешь… эээ… — Пока нет, — честно ответила Бьянки. Ей хотелось смеяться в голос. — Понимаешь, мы ещё не готовы! — наконец, выпалил Дино. — Женитьба — это такой серьёзный шаг… Нам нужно всё сперва обдумать… Ну и потом, замужество — это же навсегда! — Ой, ну я бы так не сказала, — Бьянки постучала указательным пальцем по своему плечу, где примостился скорпион, напоминающий о её прозвище. — Был у меня однажды парень… наверное, он тоже слишком много думал и сомневался: вот прямо как вы. Хотелось ему кого-то… чего-то новенького, каких-нибудь экспериментов… Замуж меня звать не торопился… Хибари, который знал, как закончил парень Бьянки по имени Ромео, поморщился. Дино не знал, но, вероятно, догадался по контексту, потому что шумно сглотнул и как заворожённый уставился на татуировку. — Я, наконец, понял, — сказал вдруг Хибари, — истинный смысл того, что говорил мне Мукуро. Только два типа людей умеют и любят выносить мозг окружающим: женщины и иллюзионисты. — Когда мы поженимся, — мстительно сказала Бьянки, — я запрещу тебе вне работы общаться с Мукуро. Это будет приравниваться к измене, имей в виду. Тебе, Дино, кстати, тоже запрещу. — Да я с ним и не особо… — запротестовал Дино, но Бьянки его оборвала на полуслове. — Ой, да ладно, — отмахнулась она, — с Мукуро нельзя «не особо», это же такая знаменитость в мафиозном мире. Впрочем, вы, мальчики, тоже ничего. Ах, я даже сама себе немного завидую: не каждую женщину затаскивают в кусты самый красивый мафиозный босс Италии и самый сильный человек в Вонголе… Во всяком случае, именно так про вас пишут в интернете. Дино с Хибари немного помолчали. — Правда — самый красивый? — наконец, осторожно спросил Дино. Выглядел он крайне довольным. — Правда, правда, — ответила Бьянки, а сама подумала, что манипулировать мужчинами — проще простого, честное слово. — А вот, кстати, не женитесь на мне, я брату пожалуюсь, и он вызовет вас на дуэль. — Хм, — презрительно отозвался Хибари. — Ты его убьёшь, и Тсуна назначит тебя своей Правой рукой, как самого ответственного, — саркастично добавила Бьянки. — Он давно мечтает припрячь тебя к организационно-бумажной деятельности. Будешь сутками пахать. — Хммм… — на этот раз голос Хибари был как минимум задумчивым и разочарованным. Вдруг за плотной толщей кустов послышались голоса, и Хибари с Дино, посерьёзнев, тут же прильнули к заранее проделанным дыркам. Бьянки ради интереса тоже посмотрела: на поляну вышел самый настоящий Дино Каваллоне вместе с каким-то высоким, тощим и очень подозрительным на вид мужиком. Хибари сделал жест рукой, призывая молчать и не шевелиться. Хотя и было слышно, как собеседники разговаривают, однако, разобрать отдельных слов не получалось. Хибари осторожно вытащил из кармана мобильный телефон и бесшумно сделал несколько снимков. На всякий случай, видимо: всё равно главным свидетелем в этой истории выступал Рокудо Мукуро. Наконец, спустя несколько минут, «Дино Каваллоне» и неизвестный мужик пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. — Они не наткнутся на нас? — обеспокоенно спросила Бьянки. — Нет, — Дино покачал головой, — мы в другой части лабиринта. — Возвращаемся, — скомандовал Хибари и первым поднялся с земли. Бьянки собиралась было последовать его примеру, но вдруг передумала. — Хотите сказать, что на всё про всё в этих кустах у вас ушло двадцать минут на двоих? — с изумлением протянула она. — Мальчики, да вы прямо совсем себе не польстили. Знаете, я должна всерьёз подумать, хочу ли я замуж за кого-то из вас… У Хибари дёрнулась бровь, а Дино аж вспыхнул. Оправдываться, к сожалению Бьянки, они не стали: а жаль, она бы с удовольствием послушала. — Вернись на место, Кёя, — попросила она. — Нам же никто не поверит, вы же как были застёгнуты на все пуговицы, так такими и остались. Мужчины — как дети, ей-богу… Бьянки открыла свой клатч и извлекла на свет зеркальце и несколько флакончиков косметики. — Портативная чёрная дыра, — благоговейно пробормотал Дино, — особый секрет Истинных Женщин. Что ещё внутри? — Мобильный, шейный платок, пистолет, косметичка с лекарствами, кошелёк, ну и так, по мелочи, — отозвалась Истинная Женщина, аккуратно стирая с губ помаду и нанося поверх что-то ещё. — Я лишнего с собой не беру. Под внимательными взглядами мужчин она минут пять колдовала над своим лицом. — И что получится в итоге? — спросил Хибари, наклонив голову к плечу. — Ты же просто заново красишься. Какой в этом смысл? Бьянки, наконец, подняла голову, и мужчины смогли оценить всю её задумку. Новый слой косметики оказался слегка смазанным и, хотя и не портил общую картину, но наводил на определённые мысли. К тому же, губы, покрытые не помадой, а блеском, казались немного распухшими. — Чёрт побери! — воскликнул Дино. — Я думал, женщины используют косметику, чтобы замаскировать свои недостатки и подчеркнуть достоинства, но я и не думал, что можно краситься, чтобы достичь обратного эффекта… — Ничего себе обратного, — возмутилась Бьянки. — Я красива, как и прежде! Она без предупреждения дёрнула Дино за галстук, взъерошила ему волосы и неожиданно ткнула в лицо кисточкой блеска. Он недоумённо отстранился, пошевелил губами — и вдруг принялся яростно тереть их. — Что это? — всем своим видом он показывал отвращение. — Блеск с экстрактом перца, — невозмутимо ответила Бьянки. — Увеличивает объём губ за счёт… ну, понятно, за счёт чего. Вот как у меня сейчас. — И чего ты добивалась, ткнув этим в меня? — пробормотал Дино, языком стирая остатки и морщась. Бьянки перевернула зеркальце по направлению к Каваллоне, в котором отразился лохматый молодой мужчина с ярко-красными губами. — Почему-то я так и думала, что тебе будет жечь и ты начнёшь от души стирать это дело… — насмешливо протянула Бьянки. — В конце концов, ты же всего лишь мужчина. Это на словах вы готовы терпеть и превозмогать, а на деле… Хибари сделал неуловимое движение назад, когда Бьянки поднялась с земли, отряхнула платье и направилась к нему, однако пересилил себя и остался стоять на месте. Бьянки хмыкнула и всего лишь ослабила на нём галстук и мазнула помадой по воротничку рубашки. — А теперь самое интересное, — объявила она, доставая из сумочки шейный платок. — Последнее неопровержимое доказательство! Бьянки оттянула ворот платья и вытянула шею. — Кусайте, — величественно велела она. — Может кто-то один, мне всё равно, кто. Лица у мужчин стали такие, как будто Бьянки вместо шеи предложила им обручальное кольцо и свою руку и сказала «надевайте». — Ну что, вам даже в этом случае надо бросать монетку? — возмутилась она. — Знаете, у меня создаётся ощущение, что это не я тут невинная жертва обстоятельств, которую круто подставил Савада Тсунаёши, а вы! Дино и Хибари повернулись друг к другу, и между ними состоялась молчаливая яростная дуэль, по окончании которой Каваллоне вздохнул и подошёл к Бьянки. — Я надеюсь, хоть тут мне не надо командовать, что делать? — хмыкнула она, когда Дино присосался к её шее. — Трус ты, Хибари Кёя, — мимоходом сокрушённо заметила Бьянки. — Ведь вроде с Мукуро общаешься, даже поддаёшься потихоньку его дурному влиянию — а всё равно… Кёя, который терпеть не мог, когда его, во-первых, называли трусом, а во-вторых, упоминали в одном предложении с Рокудо Мукуро, в несколько широких шагов настиг Бьянки и укусил её с другой стороны шеи. Конечно же, всё у Вонголы получилось. Свидетелей, что Дино Каваллоне вместе с сильнейшим Хранителем Вонголы и сестрой Хаято Гокудеры развлекался где-то в кустах, а вовсе не строил никаких коварных планов, нашлось много. Желающих поучаствовать в скандале — ещё больше. Извинения Савады Тсунаёши Бьянки приняла. Так и сказала ему: «Я тебя, конечно, прощаю, только не смеши людей — не говори, что тебе за это стыдно! Я по глазам вижу, что нет!» К тому же, хорошенько поразмыслив, Бьянки решила, что выгоду из сложившейся ситуации она всё-таки получила. Например, на её Инстаграм за первые пять дней подписалось больше трёхсот человек, а отбоя от парней, желающих познакомиться, и вовсе не было. Видимо, им стало интересно, чем же так хороша Бьянки, что не устояли сами Дино Каваллоне и Хибари Кёя. Однако хоть Бьянки и не злилась, но спустить дело на тормозах тоже не могла. Поэтому когда на собрании Альянса её спросили, где и с кем она была в половину четвёртого, и чем они занимались, Бьянки кокетливо поправила шейный платок (укус Хибари, в отличие от отметины Дино, отказался исчезать просто так) и томно вздохнула. — Я была с Хибари Кёей и Дино Каваллоне, — проговорила она. — Мы прогуливались… Разговаривали про абсолютный дух в понятии Гегеля. Я, знаете ли, интересуюсь философией… Бьянки стрельнула глазами в сторону «мальчиков». По помещению легко пролетели смешки присутствующих: Дино смутился, а Хибари внезапно сощурился и двинул локтём Мукуро, рядом с которым он сидел. Видимо, привычка иллюзиониста Вонголы комментировать всё, что достойно его внимания, сработала и на этот раз. Бьянки наткнулась на взгляд Мукуро и подмигнула: правильно, так его, этого Хибари Кёю. Днём позже Бьянки пришлось объясняться с ещё одним человеком. — Антиреклама — тоже реклама, — философски заметила Бьянки в ответ на стенания своего брата. — Я бы тебе посоветовал, — сказал Гокудера, нервно затягиваясь сигаретой, — поскорее выбирать кого-то из твоих новых поклонников и тащить под венец. А то они очнутся, поймут, что ничего особенного в тебе нет, и плакала моя мечта… Тем же вечером Хаято Гокудере пришлось посетить медиков Вонголы, так как вывих челюсти — вещь довольно неприятная. ___________________________________________________________ В дверь позвонили, и Бьянки, испытывая чувство дежавю, поспешила в коридор, недоумевая: в гости она не ждала никого. Но то, что консьерж снова не выполнил свою работу, давало повод для размышлений. На пороге оказался Дино Каваллоне с большим букетом красных роз. — А где кольцо? — придирчиво спросила Бьянки. — Или нет, не так. А где Хибари Кёя? Или вы всё-таки подкинули монетку? — Нет, мы считалочкой выбрали очерёдность, — абсолютно серьёзно сказал Дино, — он послезавтра придёт. И протянул букет Бьянки.