Мужское противостояние.

— Леня! Где тебя, черт подери, носит! Нам новый тираж привезли, — голос хозяина книжного магазина гулом разнесся по помещению. — Твою же мать… — сматернувшись, я поднялся с железного табурета, который был жутко холодным, но меня до сих пор это почему-то не волновало. Затем я отложил свежеполученную мной шаурму на полку такого же железного и ледяного стеллажа. Надеюсь, никто не сопрет. Жаль только, что, когда я вернусь, она уже не будет такой горячей и свежей.   Эх, опять мой обеденный час коту под хвост. Уже в четвертый раз, а может и в пятый, я пытаюсь мирно пообедать в кладовой, однако мой начальник, по совместительству и друг, Валера, настойчиво продолжает прерывать мне мою законную трапезу. И все из-за этих книг.   Уже три года я работаю здесь, но вышеупомянутые случаи участились только в этом месяце. Валера будто издевается надо мной, хотя я, конечно, понимаю, что работа важнее всего…но можно же мне хоть раз нормально похавать?   В общем, сейчас я как послушный работник опять отправляюсь на улицу, чтобы помочь затащить все эти книги в магазин.    В такие моменты я думаю о том, что мне жилось бы гораздо лучше,  если бы я закончил университет, из которого меня и Валеру выперли после одного происшествия. Возможно, мне не нужно было бы корячиться тут из смены в смену.  Пошел бы я на какого-нибудь экономиста… Но уже поздно думать о том, что было. Сейчас я работаю здесь, хоть мне это не совсем нравится. На жизнь хватает, и то хорошо. — Валерий Николаевич, неужели опять так рано привезли? —  саркастически улыбнулся я начальнику, шагая к уже знакомому мне черному с красными полосками грузовику. — Не опять, а снова, — улыбнулся мне начальник. Валера имел раскосые карие глаза, которые иногда казались немного больше, чем они есть на самом деле, из-за его очков с черной оправой. У него были рыжие волосы до плеч, которые он, к слову, вечно подкрашивал и забирал в небольшой хвост или пучок. Он имел приятное на вид телосложение — довольно стройный и мускулистый. На работу этот парень обычно наряжался в свой любимый темно-синий выходной костюм и черные кожаные туфли. Некоторые покупательницы нередко заходили в наш магазинчик только ради того, чтобы поглазеть на моего начальничка. Чего не скажешь обо мне. Моя персона не столь привлекательна: небольшой рост, лысая голова, зеленые, нет, даже болотного цвета, глаза, с подбородка до ушей часто не выбритая щетина. Обычно я прикрываю свою голову черной кепкой козырьком назад и завершаю штрихи, например, коричневыми брюками, черными кроссовками и рубашкой в черно-зеленую клетку. Наш магазин специализируется, в основном, на продаже любовных романов, приключенческих произведений, а также фантастики, поэтому покупателей здесь уйма. Сами посудите, как много в мире фанатов данного  жанра! И в основном это представители прекрасного пола. Казалось бы, нет лучше шанса завести отношения, чем знакомиться с покупательницами, однако же я не стремлюсь иметь отношения с девушками. Нет, я не гей, если вы об этом. Я просто не люблю писклявых девчонок, которые капают на мои и без того напряженные мозги. Ясное дело, что не все они такие, но, согласитесь, нет общения с женщинами — нет проблем. — Валер, ты когда уже дашь мне спокойно пожрать? — с некоторой ненавистью покосился я на рыжего, уже переходя на фамильярность. — Леня, ну завязывай уже! Как будто я в этом виноват! Эти парни приезжают тогда, когда им вздумается, — возмутился он, жестом попросив моей помощи, и мы стали перетаскивать коробки и ящики с книгами внутрь. — Я, между прочим, тоже не могу поесть в это время, — поставил меня перед фактом Валера, а потом пробубнил. — Но я же не жалуюсь.    Я вздохнул. Мои аргументы иссякли, так как желудок начал отчаянно подавать сигналы. — Вот разберемся с этими книгами, и тогда зайдем перекусить. И есть будем нормальную еду, — обнадежил, ничего не скажешь. — Ты платишь, — усмехнулся я, похлопав Валеру по плечу. — Сволочь, — он скривился в лице, открывая очередную картонную коробку. — Моя шаурма из-за тебя остыла, — я поморщился. — Терпеть не могу холодную жрачку. — Нафиг тебе вообще эта шаурма сдалась? — вздыхая, произнес Валера, когда мы уже стали выкладывать книги на витрину. — Ты хоть знаешь, что эти твари кладут туда?   Я махнул рукой. — Меньше знаешь — крепче спишь. К тому же, шаурма — это просто ритуал. Придает ощущение того, что я не богатый, но и не бедный. — Ритуал у него! А ничего, что потом, блять, склад твоей шаурмой воняет? — Да забей ты на эту шаурму! — смеясь, я подсунул ему одну из распакованных книг. — Держи вон лучше, Жуль Верна почитай. — К твоему сведению, «Таинственный остров» я уже в тринадцатилетнем возрасте прочел, — Валера деловито поправил очки на переносице. — Как же я мог забыть… — саркастически произнес я, прикрывая створки пустой коробки. — Вот и все. С этим закончили. — Ага, — бросил он и направился к двери. — Пойдем на обед.   Я отбросил пустую коробку в сторону, затем сбегал в кладовую за своей шаурмой и последовал за Валерой. Заменив табличку, гласившую «Открыто»,  на противоположную, мой начальник запер дверь ключом, и мы направились в ближайшую закусочную.   Однако не успел я съесть на ходу и половины, как вдруг какой-то проходивший мимо нас мужик нагло толкнул меня — и моя драгоценная шаурма оказалась на каменных кирпичиках тротуара. И правило пяти секунд, как назло, здесь не сработает из-за  песка и грязи от обуви. — Сцука… — процедил я, хватая виновника моей неудачи за запястье. — Уважаемый, вы бы смотрели, куда прёте.    Что ж мне так не везет-то сегодня! — Ох, я дико извиняюсь, — пробормотал он. Это был широкоплечий мужчина, ростом выше среднего, он имел светлые, даже соломенного цвета, волосы, уложенные на бок, такие же светлые брови, карие глаза. У мужчины были в тон волосам густые усы «а-ля Якубович» и на подбородке виднелась щетина. Одет он был в черную футболку, на которой красовался череп, серые джинсовые брюки, из-под ремня которых была видна серебряная цепочка, на ногах у него были черные шнурованные ботинки. На вид ему было лет тридцать. — Впредь будьте внимательнее, — и я, заметив, что Валера уже шагал к двери закусочной «У тещи», поспешил догнать его, оставив лежать на асфальте мою одинокую шаурму.   Однако эта, казалось бы, мелочь, произошедшая со мной, не давала мне покоя. Жуя макароны по-флотски, я вглядывался в витрину закусочной, дабы вновь увидеть того прохожего. И спустя некоторое время мне посчастливилось заметить его. Мужчина бодро  жестикулировал разгружающим фургон у магазина музыкальных инструментов. Он тоже на побегушках? Или продавец? — Лёнь, ты чего завис? — окликнул меня Валера, увидев, как вилка застыла у меня в руке. — А? — голос начальника вернул меня к реальности. — Да нет, я просто вспомнил, что отец просил купить банку кофе.     Это, кстати, было правдой. Нужно будет зайти в универмаг после работы. — Давай доедай, и уходим. Нам еще работать, — Валера поднялся со стула и добавил. — Ты ешь. Мне отлить надо.                           ****     Покупателей вечером обычно бывает немного, так что мы с Валерой особо не напрягались. Да и вообще. Работа в книжном магазине — сплошная скука. Сидишь себе за кассой, ждешь пока клиенты ищут то, что им нужно. Если не находят — уходят, если находят — покупают. Иногда нужно кое-что подсказать, помочь, но в основном — сидишь и лафу гоняешь. По крайней мере, для меня.     Рабочий день закончился — и я, попрощавшись с Валеркой, вышел из магазина. Сначала я направился в «Пятерочку», чтобы купить кофе и пакет молока, после чего я с кульком в руке отправился к месту, которое я приметил еще во время обеда — к магазину музыкальных инструментов. Я понимал, что думать о такой глупости как месть в данной ситуации нецелесообразно, но я не мог иначе. Этот мужик лишил меня шаурмы, которая стоила денег.    Мне крупно повезло — магазин еще не был закрыт. Я остановился у двери и стал изучать рабочие часы сего заведения. Затем я вошел внутрь.    Это был небольшой магазинчик в стиле ретро,  на стенах повсюду были нанесены граффити и соответствующие узоры. Одна часть помещения была заполнена синтезаторами, электро-гитарами и струнными инструментами, другая же представляла собой уголок, где располагались фортепиано, духовые инструменты и небольшой стеллаж с принадлежностями и запчастями. Недурно однако. Но меня сейчас больше всего интересовали люди, работающие здесь. А их было всего трое. Мой обидчик, как я и предполагал, был здесь главным продавцом. Оставшиеся двое копошились в помещении, которое, судя по всему, являлось небольшим складом. Из-за имеющейся ширмы я видел только их затылки. Но они и не были теми, кто меня интересовал.    Оглядываясь, я пытался придумать, как же мне осуществить свою расправу над продавцом. И тут меня осенило. Чего нет в этом магазинчике? Инструмента, который уже относительно вышел из моды — балалайки. Решено!   Тот мужчина стоял у стеллажа. Я подошел к нему и со всей невозмутимостью спросил: — Извините, пожалуйста, могу я поинтересоваться? — Конечно, — тепло, но с неким безразличием, отвечает мне продавец. — Вы балалайками торгуете? — все так же невозмутимо продолжал я. — Нет, к сожалению, не торгуем, — пожав плечами, сказал мне мужчина. — Что же, жаль, — лживый вздох с моей стороны, и я, довольный произошедшим, покидаю магазин.   Начало положено. Теперь нужно будет почаще наведываться сюда.