На работе не отвлекайся

Дождя давно нет, но свет тусклых фонарей и полупогасших вывесок бликует на мокром асфальте. Хамбее определенно не хочет знать, что тут разлито, хватает и гнилостного запаха. Он старается незаметно прикрыть нос рукавом, но когда в тебе два метра роста, всё, что ты делаешь, заметно. Сузуя следит за Хамбее краем глаза и улыбается: его не заботит ни вонь, ни лужи, ни специфический характер задания. Есть работа, которую нужно сделать, остальное неважно. Отчасти он взял с собой именно Хамбее нарочно, чтобы закалить его волю (на самом деле, Сузуе известно, что это бесполезно, он просто хочет немного скрасить унылую миссию). Они забираются в самый грязный из убогих районов. В таких местах частенько кто-то пропадает и никто не вызывает полицию, но нашелся смельчак — или дурак — сообщивший в управление об охотящемся здесь гуле. За месяц он съел шесть девушек и одного трансвестита. Добравшись до нужной улочки — что непросто, тут нет не то что указателей, а даже названий, которые можно на них написать — Сузуя опять смотрит на Хамбее. И реакция того оправдывает ожидания. В узком пространстве между домов с плотно заколоченными окнами стоят девушки, призывно распахнувшие ту немногую одежду, которую все же нацепили, выйдя на работу. Их белая грудь видна почти полностью, а то, что скрывает ткань, отчетливо через нее проступает. Губы и глаза девушки накрасили так ярко, что узнать их без макияжа будет невозможно — Сузуя понимает разумность такого подхода. Бегло окинув взглядом переулок, он решает где-нибудь затаиться и подождать. — Идем, Хамбее. Хамбее?.. С тем же успехом можно позвать разбитый фонарь. Хамбее не слышит своего командира. Он таращится на полуобнаженных проституток, нервно перебирая пальцами. «Надо сказать ей, чтобы застегнула блузку. Все же видят ее грудь. Девушки не должны… Эта юбка слишком короткая! Если они так будут стоять, кто-нибудь обязательно… Я должен сказать...» — Хамбее! — Сузуя подпрыгивает, чтобы заглянуть ему в лицо, и Хамбее отмирает. — Идем. — П-простите, семпай, я задумался… Сузуя хмыкает и идет вперед, не оглядываясь. Место для укрытия он выбирает крайне неудачное. За триста йен проститутки предоставляют свои услуги сразу за углом, в переулке потемней, и они прячутся прямо напротив. В черной одежде они абсолютно незаметны, но вот зрелище... Хамбее буквально теряет дар речи. Он даже краснеет, как нормальный человек, и зажмуривается, но снова и снова открывает глаза. Он переступает на месте, пытаясь совладать с желанием немедля убежать из этого развратного места, но не может бросить семпая. «Семпай!» — вдруг осеняет его. Хамбее в панике оглядывается и обнаруживает Сузую выглядывающим из переулка. Ахнув, Хамбее подбегает и закрывает ему глаза руками: — Сузуя-семпай, вам не нужно видеть такие вещи. Он искренне считает, что семпай слишком чист для плотских утех, и боится, что, учитывая особые обстоятельства, это может его ранить. Сузуя только недовольно цыкает и убирает его руки от лица. — Как я должен вести расследование с закрытыми глазами? — Я сам справлюсь! Идите в другое место. Пожалуйста. — Ты уверен? — Сузуя задумывается. — Ну, хорошо. Постарайся, Хамбее. Глядя на его удаляющуюся маленькую спину, Хамбее еле удерживается, чтобы не окликнуть, подумав: «Так будет лучше для семпая». Самому же ему совсем худо. Как ни старается думать о работе, взгляд возвращается к темному переулку напротив. Девушка с коротко обстриженными волосами затаскивает туда очередного клиента. Он по-хозяйски хватает ее за зад и — о ужас! — его рука ползет под юбку. Девушка громко смеется и приникает к его шее. Хамбее напрягается, но мужчина тоже хохочет, резко поворачивает девушку к стене лицом, задирает юбку и шлепает по голому заду. А потом он… Хамбее почти плачет, но даже когда он не смотрит, громкие стоны девушки и влажные шлепки заползают ему в уши. «Пожалуйста, быстрее, вы же можете быстрее? Пусть это кончится, пусть кончится», — шепчет Хамбее. Всё и правда быстро прекращается, но ночь длинная. Он сбивается со счета, сколько раз по триста йен зарабатывает девушка с короткой стрижкой. Уже не закрывая глаза, он смотрит, как она, стоя на коленях прямо на грязном воняющем мочой асфальте, обслуживает клиента ртом, закатывая глаза и подавляя кашель. Мужчина натужно ахает, будто от него отрезают куски. Хамбее пытается разглядеть, сколько сережек у девушки в ухе, когда получает болезненный пинок в голень. — Хамбее! — Семпай?! Сузуя, вопреки обыкновению, выглядит рассерженным. — Прекрати пялиться и займись делом! — он тычет пальцем, украшенным красным нитяным узором, Хамбее в живот. — Не прощу, если ты упустил его! Что там такого интересного?! — Нет, семпай, я… Но Сузуя не слушает его сбивчивые объяснения. Секунд пять он смотрит в проулок напротив, а потом произносит: — Ясно. Что ж, если это так тебя занимает… С силой, которую обычно не показывает, он хватает Хамбее за руку и тащит глубже во тьму. Секунду помедлив, тот все же позволяет себя увести, потому как доверяет семпаю и не ждёт от него подвоха. — Стой так, Хамбее, — Сузуя толкает его спиной в стену, с которой что-то сыпется Хамбее за шиворот, но тот не успевает возмутиться, потому что Сузуя распахивает его плащ и расстегивает штаны. — Только постарайся не кричать. — Семпай же не… — у Хамбее не хватает духу сказать вслух. — Не переживай. У меня есть кое-какой… опыт. Как и ожидалось, член Хамбее тверже, чем хватка куинке в его руке во время боя. Не затягивая, Сузуя освобождает его из белых, пахнущих чистотой и консерватизмом, как и сам Хамбее, трусов и берет в рот. Сразу влезает только головка, и он как следует пробует ее на вкус движением языка. Хамбее, скорчив скорбное лицо, тяжело дышит, глядя на семпая. Тот не дотянулся бы с колен, поэтому просто стоит, наклонившись, и обеими руками держит член у основания. — Семпай… не надо. Ваша нога… Сузуя с чмоканьем освобождает рот и отрывисто говорит: — Заткнись. Сосредоточься. Хамбее понимает его буквально и зажимает зубами кулак. На его вкус, Сузуя намного красивее той девушки, его розовые губы блестят, как когда он ест что-то вкусное и облизывается. Чуть напрягшись, Сузуя заглатывает член, проталкивая его в горло, и смотрит Хамбее в глаза. Перехватив взгляд, тот заливается краской. Сузуя просовывает тонкую ладонь ему в трусы и слегка сжимает мошонку, Хамбее дергается и прокусывает себе руку. Еще минута, и он, никогда прежде не занимавшийся такими вещами, кончает Сузуе в рот, не успев сказать ему остеречься. — Отлично. Надеюсь, теперь ты не будешь отвлекаться, — произносит Сузуя как ни в чем не бывало, словно это не он только что проглотил сперму своего подчиненного. — Не стой столбом, Хамбее, работа ждёт. Ах, чёрт! Не задерживаясь, Сузуя бежит в темноту впереди через полосу слабо освеченного асфальта. В проулке напротив уже нет девушки с короткой стрижкой, за которой наблюдал Хамбее. «Так и знал! – думает он, едва сдерживаясь, чтобы не хлопнуть себя по лбу. – Она так хватала того мужчину за шею. Точно укусила бы, но, наверное, заметила слежку и ждала, когда мы уйдем. Ах, снова я виноват!» Неловко поправляя на ходу одежду, он спешит за семпаем, подгоняемый раздающимся эхом меж обшарпанных стен домов криком: – Скорее, Хамбее! Он где-то здесь! Главная его цель – успеть передать семпаю куинке, если тот не справится с врагом своими ножами. Хамбее торопится, не глядя под ноги, спотыкается обо что-то и с грохотом падает ничком в лужу. – Спасибо! – бросает Сузуя, подбирая удачно упавший кейс с оружием. Но Хамбее видит только взгляд пустых глаз. Смазанная от активной работы ртом помада, слипшиеся короткие волосы и обглоданная до костей шея рядом с его лицом. При падении рука его легла мертвой девушке на плечи, будто он хотел приобнять ее и утешить. Ты, конечно, мертва, но разве жить было лучше? Звон в ушах заглушает звуки драки. Во тьме переулка Сузуя настигает убегающего гуля, точнее, это его куинке-нож ударяет гуля точно в шею, между позвонков, и тот сразу падает, хотя живет еще несколько мгновений: он не может двигать руками, чтобы достать нож, и тот сидит слишком крепко, чтобы выпасть самостоятельно. – Не сегодня, Джейсон! – весело говорит Сузуя бесполезному кейсу, а потом обращается к подчиненному: – Вряд ли в такую дыру за ним приедет машина, как думаешь? Эй, Хамбее! Вздохнув от того, что ни кейс, что не удивительно, ни Хамбее, что, впрочем, тоже, ему не ответили, Сузуя садится рядом с последним на корточки и гладит его по спине. Через секунду, пытаясь перебить звуки рвоты он обреченно говорит: – Знаешь, уже мог и привыкнуть. – Еще раз неловко хлопнув Хамбее он задумчиво добавил: – А я все-таки вызову машину, эту твою подругу тоже надо забрать отсюда. Хотя бы после смерти. Чтобы мерзкие звуки не было слышно на том конце, он прикрывает ладонью телефон, когда звонит. Потом отправляет Хамбее сторожить у входа в переулок, не потому что так надо, а потому что и без того хватает грязи. «Интересно, – думает он, – какое воспоминание о сегодняшней ночи для Хамбее будет самым ярким?»