The Winner

Счастье? Наверное, именно это чувство мешает ему сделать вдох, глотнуть такой необходимый сейчас кислород. Что-то подобное он испытывал в свой первый день на сцене - эфемерное счастье. Это именно то состояние, когда удавкой перехватывает дыхание, перед глазами разноцветными лучами мелькают прожектора цветомузыки, а в ушах гулким звоном отдается биение собственного сердца и такое долгожданное: - И победитель... Хань Гэн! Мужчину словно оглушает. Будто холодный душ или, наоборот, слишком резкий и большой глоток обжигающего чая. Невероятное чувство. Люди в зале вежливо аплодируют и улыбаются. Рядом беснуется стафф, и тихо утирает слезы радости притихший менеджер. Они тоже ждали этого. Гордость. С другого конца ложи кто-то недоуменно пялится прямо на него. Хотя сейчас растерянность знаменитых гостей отдается внутри только какой-то упрямой, но такой легкой, почти воздушной, гордостью. Он смог, справился. Вот нагнулась к своему мужу известная певица... Хань Гэн краем сознания отмечает, что девушка даже не потрудилась изобразить улыбку. Она расстроена, поражена, она злится, сжимая в кулаках ткань дорого платья. Она не ожидала. Никто не ожидал. - Три года... три года, - шепчет менеджер и подталкивает замершего мужчину вперед. Да... Три года попыток доказать, что он чего-то стоит. Тридцать шесть месяцев упорной работы. Больше тысячи дней в ожидании одного момента. Момента, когда перед ним раскинется весь мир. - Поздравляю, парень! – доносится до мужчины одобрительный крик Сая. И Хань Гэн не может не улыбнуться, когда весело хохочущий исполнитель начинает отплясывать прямо в проходе между диванчиками. По крайней мере, хотя бы один человек в этом огромном зале искренне рад за него. Радость? Несколько метров до сцены даются на удивление легко, словно это обычная прогулка... только людей чуть больше. Хотя Хань Гэн не может сказать точно. Перед глазами все еще стоит разноцветная зыбкая пелена. Он словно в тумане. Последние шаги мужчина нарочно растягивает, наслаждаясь такой сильной и волнующей атмосферой в зале. Драйв. И пусть далеко не все присутствующие приветливо улыбаются ему, пусть нескоторые исполнители с неприкрытым отвращением покидают свои места... приходилось переживать и худшее отношение. Сейчас ничто не может встать между ним и мечтой. Когда Хань Гэн поворачивается лицом к залу, сердце пропускает удар. Несколько мгновений - и пелена рассеивается, звуки больше не преломляются о призму ощущений... но дышать все еще тяжело. Невозможно. Сейчас за его спиной остался целый мир. Сейчас он – победитель. Перед глазами мелькают, словно кадры хроники, воспоминания о прошедших годах. Быстро... практически невозможно что-либо понять, но он все же цепляется за то, что отдалось сбившимся на секунду сердцем и острой, казалось, уже давно забытой болью. Такие же огни софитов и та же безликая аудитория. И атмосфера... тот же бешеный драйв. Одинаково. Почти все. Тринадцать парней стоят на сцене. Улыбаются, плачут, смеются... Хань Гэн видит это настолько ярко, что на мгновение путает такую волнующую картинку с реальностью. Он будто в живую слышит чуть хрипловатый шепот: «Отлично, Ханни. Мы победили». Навязчивый голос словно эхо крутится в сознании. И, как ни странно, уже не больно. Не больно, потому что хотя бы так Хань Гэн может почувствовать, что он рядом. Сомнение. Ребят не хватает... Без них радость словно неполная, обрывок от возможного счастья. Но Хань Гэн знает, что братья наблюдают за ним. Они наверняка расположились на диване и переругиваются сейчас за место поближе к телевизору. Не знает наверняка, но предполагает, что даже Кибом в эту самую секунду тихо посмеивается, развалившись чуть поодаль в кресле. И Хань Гэн действительно надеется, что он тоже смотрит. Что он так же счастлив. Благодарственная речь получается сбивчивой и несуразной. Хань Гэн в момент забывает английский и жалеет, что не вытащил с собой на сцену переводчика. Голос дрожит, а ладони сильно потеют от волнения. В то же время на диком контрасте награда приятно холодит кожу, и Хань Гэн сильнее сжимает металлический шар в руках. Он оказался совсем не таким тяжелым, как представлялось, но ужасно, просто до безобразия, реальным. Это все искупает. Вторая часть церемонии пролетает практически незаметно: Хань Гэн сидит, любуясь сверкающей поверхностью награды. Шар уже не такой холодный, ему передалось тепло тела, и этот простой закон физики помогает окончательно поверить в реальность происходящего. Поверить в победу. Он рад, удовлетворен. Вот только не может отделаться от чувства, что чего-то не хватает, и... боль Он все еще не может дышать. *** Хань Гэн, наверное, и сам не смог бы объяснить, что заставило его, главное открытие премии, отказаться от настойчивого предложения Сая остаться на вечеринке. Вместо этого он просит менеджера отвезти его в отель. Тот только удивленно косится на подопечного и молча протягивает ключи от машины. Оставив стафф развлекаться, Хань Гэн с каким-то абсолютно неуместным сейчас облечением спешит к машине, торопится скорее сесть за руль. Но даже оставив позади шумное общество и праздничную суету, он все еще дышит с трудом. Средство, что всегда помогало в таких ситуациях, когда эмоции просто зашкаливают, сейчас сработало лишь наполовину. Тихая музыка льется из динамиков, тревожа бешено бьющееся сердце. На глаза наворачиваются слезы. Хань Гэн откидывает голову назад и закрывает глаза, полностью погружаясь в знакомую до боли мелодию. «It’s you». Он не знает, почему именно эта песня. Обычно на повторе магнитолы стоит более позитивная «Sorry Sorry», лишь иногда сменяясь дебютной «Twins». Сентиментально? Хань Гэн не знает, зачем постоянно слушает эти песни... ведь их голоса он не забудет в любом случае. Никогда. Возможно ради нескольких строчек в самом конце, пропетых любимым голосом.Прошло время. Много времени. Но Ханген отчетливо понимает, осознает слишком ясно, что все еще помнит и любит его. Машина с громким визгом срывается с места. Мужчина не замечает, что нарушает правила, не замечает стремительно ползущую вправо стрелку спидометра. Он слушает. Он чувствует. Несколько километров до отеля проносятся как несколько метров, и вот он уже пробегает мимо портье, машинально кивая замершему юноше. Словно в состоянии аффекта он вдавливает в панель кнопку вызова лифта. Воспаленным сознанием следит, как медленно меняются цифры на экране. Слишком медленно. Не замечая ничего вокруг, он бежит по лестнице. Спотыкается, едва не падает. Зачем бежит? Он не знает. Просто чувствует, что так надо. Надежда. И вот под ногами мягко пружинит ковер нужного этажа, а мужчина, с трудом переведя дух, приближается к двери. Дыхание сбилось окончательно, сердце вот-вот выскочит из груди. Подгибаются колени, и он опирается лбом о холодную поверхность. Осторожно проводит ладонью по черной коже. Дрожащими пальцами пробегается по небольшим трещинкам. Он заметил. Дверь открыта. Медленно поворачивает ручку и заходит внутрь, все еще тяжело дыша. Темно. Сердце замирает от осознания того, что он один. Никого нет. Ошибся? - Отлично, Ханни. Ты победил... - тихий, хриплый шепот и нежные руки, обхватывающие его торс. Нет. Вот теперь оно... Счастье. Хань Гэн откидывает голову на родное плечо и крепче сжимает тонкие запястья. Вдыхает знакомый шоколадный аромат и понимает. Он снова может дышать.