Отец и сын

Гордость. Если бы его попросили описать его чувства к Джону одним словом, он выбрал бы это. Всегда. Тогда, когда они работали вместе, и сейчас, когда работают друг против друга. Всегда. Независимо от того, друзья они или враги. Отец и сын или чужие люди. Союзники или противники. Джедикая не склонен к сантиментам, но он не чужд простым человеческим чувствам. Что бы там ни думал Джон. Что бы ни говорил Стивен. Он не должен был привязываться к этому малому. Никогда. Кто для него Джон? Самый юный из завербованных «Ультрой» агентов. Самый лучший, бесспорно. И самый близкий ему. Нет, единственный. Непозволительная роскошь. Он, Джедикая, должен быть бесстрастен. Должен быть холоден и непредвзят. Должен выполнять свою работу без ошибок, без единого намека на небрежность. Никто и никогда не смеет усомниться в его преданности системе. Даже его собственный племянник. Никакой человечности. Это всего лишь агенты, всего лишь те, кого пощадили ради защиты человечества. Пока они работают на «Ультру», они живы. Желание уйти равно предательству. Предательство равняется смерти. Исключений не может быть ни для кого. Вот только он уже сделал исключение, не так ли? Он предал «Ультру» еще до того, как это сделал Джон. Когда позволил себе привязаться к брошенному ребенку, позволил себе проявить о нем заботу. Он мог говорить сколько угодно Джону и самому себе, что застрелил этого пьяницу-приемного отца, который его избивал, только потому, что тот видел, на что способен мальчик. Но в глубине души он всегда знал правду. Этого подонка стоило застрелить еще в самую первую их встречу. Застрелить, а не дать ему конверт с деньгами. Выкупить у него Джона. Как будто человека можно купить. «Но он не человек, — напомнил себе Джедикая, — он — не Homo sapiens». Тогда почему Джон был так важен для него? Его способности не превышали способности других агентов. Других подопытных кроликов. Но Прайс не мог заставить себя пропустить хотя бы одну тренировку, хотя бы раз не поинтересоваться, как дела у мальчика, поговорить с ним, узнать, что в его душе. Не то чтобы Джон пускал его в свое сердце. У юного Янга было слишком сложное детство, чтобы слепо кому-то довериться. Но со временем этот барьер спал, и Джон стал делать все, чтобы этот странный человек, вытащивший его из убогого жилища алкоголика, стал им гордиться. Мальчик стал мужчиной. Ему больше не нужна была опека. Ему не нужно было искать поддержку и заслуживать гордость человека, который, по сути, его вырастил. Они стали врагами. Они были по разные стороны баррикад. Они ненавидели друг друга и должны были убить при встрече. Тем более, теперь это не представляло для Джона трудности. Тем не менее, он снова сделал что-то, что заставило Джедикаю гордиться им. Этот «не человек» был куда более человечен, чем любой рожденный без способностей человек, которого когда-либо знал Джедикая. Любой застрелил бы Прайса на его месте, выпади ему шанс. Джон же разрядил пистолет, проделав решето из пуль в стене, но ни одна из них не задела Джедикаю. Сын не мог убить отца. Пусть даже Джон будет тысячу раз отрицать это. Они связаны. Не телепатически, но эта связь не менее крепка. Они любили и ненавидели друг друга. Янг ушел из «Ультры», украл оборудование, сжег за собой все мосты, оставил своего учителя, бросив ему дерзкий вызов — Джедикая ощущал холодный гнев и сигнал к установке «убрать». Для этого у него были лучшие агенты. А еще это вызывало в нем гордость. Видеть, как вырос этот мальчик, кем он стал из мелкого воришки — настоящим лидером, сильным, ответственным, рассудительным. Но если его спросить, он будет все отрицать. Он назовет Джона сыном, много раз, но не признается в своих чувствах. Чувствах к ребенку, которого вырастил. Джон даже не назовет его отцом, но этот человек навсегда останется для него самой авторитетной фигурой за всю его жизнь. Человек, который его воспитал. Это Джедикая сделал его сильным. Это он научил его всему, что он знает. Это Джон заставил Прайса вспомнить человечность. Это он разбудил в нем отцовские чувства. Пусть даже теперь у Джедикаи есть новые агенты, никого из них он никогда не назовет сыном. У Джона же новые друзья, и никого ближе них у него не будет. Но он навсегда останется всего лишь мальчиком, ищущим семью. По крайней мере, для Джедикаи. Они оба заложники обстоятельств и собственных чувств. Они будут всегда любить друг друга. Они всегда будут друг друга ненавидеть.