А без мифа всякая культура теряет свой здоровый творческий характер природной силы; лишь обставленный мифами горизонт замыкает целое культурное движение в некоторое законченное целое
Рождение трагедии из духа музыки, Фридрих Вильгельм Ницше
Сумерки коснулись стен крепости Руки на Нирауане. Мэрис сидела в удобном кресле за резным столом из красного дерева, склонившись над старой книгой, переплет которой был вышит золотом. На обложке красовались несколько вырезанных из латуни красивых жуков, спинки которых отливали металлически желтым цветом, а вместо фасеточных глаз сияли маленькие зеленые изумруды. Она медленно и скрупулёзно изучала эту книгу на протяжении нескольких недель, аккуратно перелистывая страницы облаченными в белые хлопковые перчатки руками. Бумажные книги были настоящей редкостью в Галактике. Уже давно минули те времена, когда эти кладези знаний являлись основными хранителями информации. Их давно заменили флимсипласт, инфочипы и другие цифровые носители. Лишь некоторые слабо развитые в технологическом плане расы по-прежнему писали на бумаге, создавая поистине эксклюзивные вещи, не имевшие цены. Мэрис обращалась с книгой, как с редким музейным экспонатом, бережно изучая и переводя загадочный текст. Помещение, где она проводила свою кропотливую работу, являлось огромной библиотекой, занимавшей одну из башен крепости Руки. Траун был страстным коллекционером древних рукописей, привозя из своих бесчисленных кампаний не только бумажные книги, но и свертки, таблички из глины и воска, дефтеры, сделанные из шкур разных животных, кору, пергамент, даже письмена на шелке и костях, а также сшитые нитками в сложные тексты жемчужины и ракушки. Больше всего ей нравились необычные записки, зашифрованные в последовательности узелков на разноцветных верёвочках — письменность древней расы раката, когда-то создавшей великую Бесконечную Империю. Мэрис удалось научиться плести из веревок небольшие послания, которые она любила оставлять Трауну, пряча в одно из потайных отделений адмиральского кресла на «Предостерегающем». Он всегда отвечал, рисуя бондажный каркас на ее теле. Устало вздохнув, она обратила свой взор сквозь большое панорамное окно на темнеющее небо. Появились первые звезды, на фоне которых был виден клин летящих СИД-истребителей, выполнявших красивые фигуры высшего пилотажа. Барон Сунтир Фел обучал чиссов премудростям вождения имперских летающих машин. Значит, завтра ее ждет увлекательный рассказ о романтике полета над облаками. Едва слышные кошачьи шаги оторвали девушку от созерцания вечернего пейзажа. В полумраке светились теплотой жгучие алые глаза. Сердце Мэрис подпрыгнуло от радости. Он вошел в круг тускло мерцающего света, представ перед ней во всей красе: идеальная осанка, дополненная военной выправкой; начищенные до блеска черные сапоги на офицерском каблуке; белые галифе, обтягивающие бедра; строго сидящий белоснежный китель с гордо красующейся пластиной знака отличия высшего имперского командования; немного вытянутое лицо и острые, заметно выступающие скулы; иссиня-черные брови, такого же цвета волосы, аккуратно зачёсанные назад; и, конечно же, смотрящий на нее с любовью бездонный взгляд, напоминавший раскаленный горн огненной звезды. Нет, он просто не может быть настолько идеальным! Чисс галантно склонил голову в приветственном поклоне, и Мэрис замерла в восхищении, способная лишь искренне улыбаться его присутствию. Взгляд его упал на книжный переплет. — Поэзия насекомоподобной расы сʼкррр из Сикадинского Сада (1), — произнес голос, богатый обертонами. — Я имел честь побывать там, когда еще носил капитанское звание и служил на «Мстителе». Язык этого удивительного народа создается посредством песни крыльев, которые издают причудливый стрекочущий звук, а слова представляют собой удивительный переливающийся звуковой ряд тонов и шумов. Гуманоидам вроде нас никогда не постичь все тайны языка сʼкррр. Пожалуй, лишь джеонозийцы способны понять пение их души… Мэрис, загипнотизированная не только голосом, но и взглядом чисса, восхищалась тем, как быстро он сообразил, над чем она работает. Обогнув стол, он медленно подошел к ней с правой стороны. Едва взглянув на текст, Траун знающе произнес: — Шʼшак! Мне посчастливилось общаться с этим замечательным поэтом. — Как вы догадались? — с придыханием спросила Мэрис, не в силах поверить, что Траун способен узнать автора лишь по кусочку текста. — Я видел, как он работает, — ностальгически ответил Траун. — Взгляните на почерк. Его ни с чем не спутаешь. Обратите внимание: письменность элегантно скошена влево, а насечки на буквах имеют форму полукруга. Ода, я так полагаю, посвящена жукам дрога и шрива, их естественным врагам, а также сохранению баланса между ними. — Вы раскрыли то, над чем я работаю, без малейших усилий, — залившись пунцовым румянцем, произнесла она. — Я все еще сомневаюсь, а не прячется ли под маской чисса джедай? — О, нет! Тайны Великой Силы мне недоступны, —с оттенком сожаления произнес он, трепетно перелистывая страницу рукописи. — Я просто использую наблюдения, логику, опыт и творческий подход. — Какой урок вы преподадите мне сегодня, учитель? — с нежностью спросила Мэрис, видя, как он аккуратно закрыл книгу, оставив предварительно нефритовую закладку на той странице, где она остановилась. — Вы уже знаете ответ, — игриво подняв бровь, констатировал он. — Музыка, — выдохнула она, и губы чисса дрогнули в удовлетворённой улыбке. Траун щелкнул каблуком и галантно подал ей руку, затянутую в идеально белую перчатку: — Не желаете ли прогуляться в сад? — С вами — хоть на край света! Такие романтические вечера, совмещенные с изучением очередного аспекта культуры чиссов, Траун устраивал редко, мало бывая в крепости. Мэрис всегда искренне радовалась подобным прогулкам на свежем воздухе, наслаждаясь обществом любимого. Пара вышла из библиотеки и двинулась вдоль зубчатой стены. Девушка была облачена в нежно розовый хитон, под который зачем-то надела кружевной белый корсет. Она держала Трауна под руку и старалась идти медленно, подражая его плавной кошачьей походке. Небольшой сад был разбит в углу обширного внутреннего двора. Миновав ангар с находящимися там шагоходами АТ-АТ, которые всегда вызывали в Мэрис священный трепет, они подошли к чугунной калитке с вырезанным в центре гербом Доминации. Траун приоткрыл ее и галантно впустил Мэрис первой. Вдоль мощеных дорожек горел мягкий свет ночных фонарей, а зеленые насаждения скрывали прогуливавшуюся пару от внешнего мира. Остановившись на лужайке у небольшого прудика, Траун загадочно посмотрел на Мэрис и достал из внутреннего кармана небольшой футляр из кости мамонта. Приняв новый предмет искусства, девушка посмотрела в любящие алые глаза и получила одобрительный кивок. Приоткрыв крышку с вырезанном на нем полярным волком, Мэрис с восторгом выдохнула: — Dan moi… (2) — Bavrcso! (3) — кивнул чисс. — Что вы знаете о нем? — Это самозвучащий язычковый музыкальный инструмент чиссов, — немного подумав, ответила Мэрис. — Он состоит из корпуса, двух параллельно идущих дек, подвижного язычка и крючка на его конце. — Прекрасно! Как на нем играть? — Нужно прислонить деки к зубам, а затем движениями пальцев заставить язычок колебаться. — За счет чего зарождается звук? — За счет дыхания. — Подумайте хорошенько!.. Ее любимый был учителем сейчас. Мэрис безумно нравилось, когда он заставляет ее думать. Все же с предметами искусства было намного проще, чем с математикой и чеунхом. В последнем Траун был крайне педантичен и строг, обучая ее идеальному ксилльскому произношению, а также определенным наречиям правящих семей. Дан мои был красив, отливая в свете фонарей мистическим серебристым светом. — Ммм… — задумалась девушка, глядя, на зеркальную водную гладь пруда. — Ротовая полость? — Верно! — мягко подтвердил он. — А дыхание — лишь вспомогательный резонатор. — Сыграете для меня? — с надеждой спросила Мэрис, протягивая ему дан мои. — Для меня это честь, — галантно поклонился он, сняв белоснежные перчатки, и принял из человеческих рук реликвию своего народа. Раздалась мощная красивая трель, накрывшая слух Мэрис вибрирующим покрывалом. Она никогда не слышала столь необычных звуков. Мелодично играя, Траун, казалось, создавал музыку из ниоткуда, сплетая отдельные звуки в прекрасную песнь о вечной зиме. Сквозь палитру звуковых переливов, похожих на мерцание северного сияния, она слышала грозный вой вьюги и треск тонкого льда, порывы морозного ветра и скрип снега под ногами, а еще в этой музыке отражались торжественность и печаль бесконечной полярной ночи. — Потрясающе! — воскликнула Мэрис, ласково прислонившись щекой к широкому плечу, когда Траун закончил играть. — Это очень сильная музыка. Я как будто побывала на Ксилле. Он сдержано улыбнулся похвале, а затем взял хрупкие ладони в свои. Аккуратно накрыв их, Траун стянул хлопковые перчатки для работы с книгами, которые все еще были надеты на руки. Почувствовав прикосновения прохладных рук, Мэрис улыбнулась, в то время как по ее телу побежали мурашки. — Вы хотите, чтобы я сыграла? — робко спросила она. — Я хочу научить вас играть! — нежно ответил чисс, вкладывая ей в руки дан мои и становясь позади. Мэрис смотрела вперед, на высокие деревья, склонившиеся над прудом, с радостью ощущая, как он прижался вплотную к ее спине. Синие пальцы коснулись левой руки, в которой был зажат музыкальный инструмент и, гармонично вписываясь в тишину, раздался греющий душу тенор: — Держите дан мои в левой руке тремя пальцами. Указательный и средний положите параллельно краям дек, а большой прислоните к корпусу перпендикулярно им. Траун зафиксировал дан мои в ее руке и стал медленно подносить ко рту. Девушка немного разжала зубы, почувствовав на губах холодный металл. — Приоткройте рот и прислоните инструмент к зубам, между которыми должна быть небольшая щель. Не зажимайте дан мои губами, — с этими словами Траун поднял мягко выровнял ее подбородок и взялся за правую руку. — Взаимодействуйте с крючком средним пальцем правой руки. Так вы приведете в движение язычок, — спокойно продолжал он. Манипулируя ее рукой, Траун коснулся пальцами Мэрис крючка, и дан мои издал негромкий первый звук. По всему телу прошла вибрация: от самой макушки до кончиков стоп. Это было… очень приятно. Еще несколько ударов по крючку, и сильная трель фигурно пронзила воздух, заставляя его колебаться. Так просто и красиво… Нежные руки плавно перешли на талию. Теперь девушка поняла, что должна играть сама. Участливый телесный контакт был божественен. Коснувшись крючка, не привыкшие к инструменту пальцы отогнули его слишком сильно и резко отпустили. Раздалось неприятное клацанье металла о зубы… — Ой! — испугалась она. Это было не больно, но очень уж неожиданно. — Будьте с ним нежнее, — мягко сказал чисс, проведя широкими ладонями по бедрам. — Дан мои не кусается. Мэрис попробовала снова, отбросив все эмоции, как учил ее Траун. Еще несколько неудачных попыток. Неприятное бряцание язычка и… О, чудо! Получилось издать несколько правильных звуков, вибрация которых приятно разошлась по телу. Сильные руки прижали ее спину к мощной груди, заставив сердце биться чаще. Она любила, когда он так делал, и наслаждалась чисским проявлением внимания. — Благодаря вибрациям, создаваемым при игре на дан мои, можно войти в состояние легкого транса. Они действуют успокаивающе, очищая разум и обостряя чувства, — рассказывал он, в то время как Мэрис бросило в жар от его объятий. — Попробуем поработать над изменением тембра. Медленно дышите через рот и, что бы я ни делал с вами, играйте. — Звучит интригующе! А если вы попытаетесь взять меня силой? — попробовала вставить шпильку Мэрис. — Так поступают лишь варвары! — слегка усмехнувшись, пропел он. Обертонный звук раздался вновь, насыщая царившую вокруг тишину. Вибрация захлестнула тело, сливая его с музыкальным инструментом и делая продолжением трели. Пальцы мягко коснулись шеи, а над ухом пронесся шепот: — Поработайте гортанью… Мэрис закрыла глаза, ловя вибрацию, и сделала, как он сказал. Звук трели стал глубже и мощнее. Бархатные подушечки водили по шее, показывая, какими мышцами нужно работать, что вгоняло ее в состояние эйфории. — Сомкните нёбо и пошевелите языком… Наслаждаясь получаемыми ощущениями и близостью его тела, она подчинилась, чувствуя, что теперь звук стал в разы объемнее. Длинная радула коснулась залившейся румянцем щеки, прочерчивая влажные полосы, а Мэрис закрыла глаза от удовольствия, ощутив привычные острые крючья на нежной коже. — Теперь сделайте дыхание глубже. Глубокий вдох… Звук неожиданно сбился, сдавливая воздух вокруг. Корсет, чтоб его! Тут Мэрис ощутила, как руки чисса тактично забрались под широкий хитон и коснулись спины. Пальцы дернули за шнурок, освобождая грудную клетку и живот. Она продолжала играть, в то время как Траун аккуратно расшнуровывал мешающий элемент гардероба. Через некоторое время корсет был снят. Мэрис смогла дышать глубоко, издавая красивые звуки и слушая их необычную тональность. Вибрация проходила от макушки, до кончиков стоп, внедряясь в землю. — Займемся переливами, — снова раздался шепот у уха, — включите эти мышцы… Ласковое прикосновение прохладными ладонями к животу под хитоном заставило девушку зажмуриться от удовольствия. Она стала попеременно напрягать и расслаблять мышцы пресса, ощущая, как возлюбленный вибрирует вместе с ней, отдаваясь пению дан мои. Это было… по-чисски приятно. — Теперь здесь — диафрагма… Мэрис слегка замычала, подпевая дан мои, когда его руки стали мягко массировать нижние ребра. Диафрагма заходила ходуном, предавая трели прерывистый и страстный звук. — Теперь меняйте объем грудной клетки… Стало очень жарко от прикосновений сильных пальцев к грудям. Звук превратился в переливчатую трель, когда Мэрис стала применять разные техники. Траун нежно сдавливал ее соски, прихватывая ладонями груди, что делало звук дан мои еще более страстным. Такое волшебное обучение мог придумать лишь Траун, применяя интимный индивидуальный подход. Легкие стоны, прорывающиеся сквозь вибрацию и трель музыкального инструмента, отражали движения ласковых рук чисса. Низ приятно наполнился желанием. Неистово хотелось повернуться и впиться ему в губы. Но нужно продолжать играть! Траун присел на траву, побуждая ее опуститься к нему на колени, и Мэрис тут же приглашающе раздвинула ноги, ощутив его ладонь внизу живота. Раздалось едва слышное удовлетворенное шипение, дополняющее обертонные звуки. Сильная рука галантно скользнула в промежность. Пальцы прикоснулись к самому сокровенному, вместе с вибрацией вгоняя ее в состояние невесомости. Упершись о него спиной и запрокинув голову на плечо, Мэрис все еще старалась издавать звуки на дан мои, которым только что обучилась. Траун был деликатен, с легкостью подстраиваясь под вибрирующий тембр. Голосовые связки слегка подпевали дан мои в такт чарующим прикосновениям. Дыхание стало прерывистым, добавляя музыке новые тона. Казалось, Траун играет ее телом, как музыкальным инструментом, деликатно сжимая груди и тактично лаская то, к чему только он имел право прикасаться. Вибрация от игры придавала возбуждения. Скоро Мэрис покрылась обильным слоем пота, сгорая от чисской нежности. С его изобретательностью каждый раз был, как первый. Мэрис закрыла глаза от удовольствия, чувствуя его ладонь в промежности, которая уже стала мокрой от обильных выделений. Не в силах справиться с животными инстинктами, ее тело заерзало, извиваясь в ласковых руках. Стоны стали громче, но игра не прекратилась. Вибрация усиливала манипуляции его рук внутри и снаружи. — Ваша игра — выше всяких похвал! — раздалось сладкое придыхание, с которым пришло всепоглощающее наслаждение. Теплая волна удовольствия слилась с вибрацией. Пропустив через себя нахлынувшую нежность, девушка обмякла, доверчиво откинувшись на любимого. Звук дан мои затих. Сильные руки обняли ее и легко подняли в воздух. Мэрис повернула голову, чтобы сразу же почувствовать, как Траун мягко коснулся губ, даря сладкий, романтичный поцелуй. Сегменты радулы обвились вокруг человеческого языка, филигранно лаская его. Она усилием воли заставила себя подавить рефлексы, проявляя высшую степень доверия, когда он коснулся дальней стенки глотки. Затем их взгляды встретились, наполняя друг друга любовью. Мэрис снова и снова удивлялась контрасту. Его жаркий алый взгляд и прохладное на ощупь тело. У нее же было все наоборот горящая кожа и прохладные голубые глаза. Казалось, как в человеке, так и в чиссе совместно сосуществуют лед и пламя, проявляющиеся абсолютно по-разному, но придающие их союзу невероятную уникальность. — Полагаю, урок усвоен! — тактично произнес он, аккуратно ставя ее на землю. — Предлагаю на сегодня закончить. — Это было весьма… поучительно… — томно отозвалась девушка, сползая с вниз и ложась на траву. Траун последовал за ней, грациозно откинувшись на спину и положив голову ей на живот. Мэрис наслаждалась ощущением мягкой травяной подстилки к спине, положив одну руку под голову, а вторую запустив в иссиня-черные волосы. Он сорвал красивый цветок пассифлёры (4) c лианы, свисающей с могучего дерева, нависшего над ними, и, не поворачивая головы, на ощупь вплел в его густые волосы. Некоторое время они просто лежали и взирали наверх, отходя от транса вибрации дан мои, а затем Траун грациозно поднялся. Сняв китель и постелив его на землю, он аккуратно поднял расслабленное тело Мэрис, мягко уложив его на импровизированную подстилку. В такие моменты девушка чувствовала свою хрупкость и женственность, наслаждаясь его заботой. — Вы позволите? — вежливо обратился он и провел пальцами сначала по цветку, а потом по волосам. — Всё, что пожелаете и… как пожелаете… — доверчиво улыбнувшись алым глазам, произнесла Мэрис, раздвигая бедра. В ночном небе сияли тысячи звезд, одной из самых ярких была Ксилла, сияющая белым светом. Корелл тускло мерцала в кронах деревьев, находясь за тысячи световых лет отсюда. Прохладный тонкий туман поднимался от земли. Тишину нарушал лишь далекий рев СИД-истребителей где-то в отдалении. Мэрис была счастлива, ощущая нежные волнообразные движения внутри себя и отвечая томными вздохами. Вступив в союз с существом иной расы, она постоянно изучала его, открывая все новые и новые главы. Казалось, энциклопедия Трауна не закончится никогда, снова и снова наполняя жизнь палитрой разнообразных красок, самой яркой из которых каждое утро была насыщенная алая заря.