Зависть

Она была красивой. У нее были гладкие густые черные волосы, которые так прекрасно ложились на ее такие же прекрасные плечи. У нее были необыкновенные глаза, невероятно голубые, смотрящие с умом. У нее была идеальная белая кожа, без единого изъяна. У нее была стройная фигура, что даже в страшном мешке она выглядела сногсшибательно. У нее были полные, четко обрисованные губы. У нее были длинные изящные пальцы, которые двигались с такой грацией. У нее был хороший характер, всего в меру. Она была сообразительна, умна, добра, красива. У нее была грациозная походка, прямая осанка. У нее было хорошее воспитание. Идеальна. И была я. У меня блеклые, криво обрезанные патлы. У меня некрасивые, красные от завистливых слез глаза, смотрящие со злобой и умалишенным восторгом. У меня бледная синюшная кожа, покрытая ранками и синяками. У меня ужасная угловатая фигура, и от постоянного недоедания слишком выраженные кости. Я в любом наряде смотрюсь нелепо, хотя нарядов у меня, в принципе, и не было. У меня тонкие растрескавшиеся губы. У меня худющие пальцы, которые постоянно нервно трясутся. Я глупа, завистлива, зла, некрасива. У меня сгорбленная спина с кривым позвоночником, и неровная, неуверенная походка. У меня плохое, ужасное воспитание. Она была идеальна. Я была ужасна. И все же мы были сестрами. Даже близнецами. Не верится. Кровно связанные, но непостижимо разные. Она была идеалом. Я была ничем. Безнадежное никто, бестолково глумящаяся над своими же слезами, будто это было чем-то невероятно смешным. Родители сестру постоянно хвалили. А я была их извечным, неприятнейшим недостатком. Побочным эффектом. Поэтому меня надо прятать и как можно меньше обо мне говорить. Я хочу быть как сестра. Или хочу, чтобы сестра была как я. Первое невозможно, а второе-таки исполнимо. Я буду мстить. Мстить за мою каморку, мстить за жалостливые взгляды, смотрящие на меня, как на человека, который уже безнадежен. Мстить за то, что когда мне еще можно было помочь, когда из меня можно было сделать человека, мне не помогли. Меня оставили одну, сославшись на мое безумство. И сестра тоже. Тоже бросила. Я буду мстить ей. Я превращу ее в себя. Пусть она почувствует, какого мне, когда одна, сидя в маленькой грязной комнатке, я упиваюсь своей убогостью. Пусть пострадает. Я посмотрела на связанную сестру, сидящую в углу. Мм, ее макияж потек некрасивыми разводами, уродуя Аннет. Аннет... Красивое имя. Ну что ж, Аннет, сейчас будем перевоплощаться. Я подхожу к ней с ножницами, угрожающе ими пощелкивая и слушая жалостливые стоны обычно гордой сестры: - Алиса, что ты делаешь, Алиса, зачем ты это делаешь? Пожалуйста, прошу, отойди с ножницами, Алиса, мне больно, - без конца причитала сестра. - Что ты, Аннет, я этого и добиваюсь, - мой голос звучал хрипло и неприятно, - Зачем я это делаю? Ах, зачем же? Совсем забыла... А, нет, вспомнила. Аннет, Аннет, Аннет... Зачем же ты бросила свою сестру? Знаешь, это даже плохо. Может попортить твою девственно-чистую карму. Даже грех... Грееех, понимаешь? Аннет, мне же было больно, когда я, одна оставалась в этой каморке со своими страхами и с осознанием своей убогости. А ведь я могла быть как ты... Да, могла. Но, наверно, тебе соперников не нужно, а, Аннет? - Я разразилась диким, хриплым смехом, который до бестолковой дрожи напугал сестру. - Ах, что-то я разговорилась. Так вот, к сути, Аннет, - мне нравилось повторять ее имя, растягивая слоги и смотря, как вздрагивает сестра, - что ж. Сейчас ты поймешь, как я себя чувствую. Уродовать тебя будем, вот что. Превращая в меня. Да, в меня... Что, весело уже, а, Аннет? - сестра посмотрела на меня полными боли глазами, - а знаешь, как мне больно было, мм? Вот и тебе больно будет, но мне уже хорошо осознавать что не я одна такая убогая буду. Здорово, не правда ли...? А прочем, к делу. Я подошла поближе к связанной сестре, потянув ее за волосы. - Ах, какие чудесные волосики! Как жаль, что скоро их не будет. И я обкромсала ее волосы до плеч. - Ух ты. Это только начало, - я хищно облизнула губы, посмотрев в полные слез глаза Аннет, - что же нам еще такого сделать? ... Хмм, даа, волосы у меня же грязные, некрасивые патлы, а у тебя, даже остриженные, они шикарны. Не окунуть бы тебя твоей прелестной головушкой в мои помои? - Аннет затряслась, запричитала мольбы о пощаде, но я слишком долго ждала. Я отпустила ее голову, пойдя в угол комнатки за ведром с помоями. Убедившись, что воняют они отменно, я вновь оказалась возле сестры. - Смотри, какая прелесть, - я сунула ей под нос ведро, - вау, не правда ли? Аннет закашлялась, закричала, осознав весь ужас того, что я с ней буду делать. Меня порадовал такой подход. Я со всей силы дернула сестру за волосы, принуждая окунуть голову в помои. Аннет завизжала, затряслась, забилась, тщетно пытаясь вырваться, но я все еще глубже макала ее в ведро. Она захлебывалась отвратительными помоями, бог знает вообще что там намешано. Когда конвульсии начали затухать, я отпустила ее. На меня взглянуло чудовище, облитое ужасно воняющей дрянью, с обстриженными, уродливыми патлами. Сестра кричала и захлебывалась в помоях и слезах: - Алиса, что ты творишь!!! Отпусти, прошу, Алиса!!! Я снова заговорила: - Ну не-е-ет, так неинтересно. Вау, ты все больше походишь на меня. Нравится тебе, нравится? - я в порыве ярости стукнула ее головой об стену, рассекая бровь, - Со мной такое было! Меня тоже макали в ведро с дерьмом, тоже заставляли захлебываться слезами! А вы могли мне помочь, могли вытащить из пучины отчаяния, в которой я увязла! Могли, но не помогли!!! Аннет взглянула на меня с плохо скрываемым ужасом. Но я уже успокоилась. - Так-с, что у нас дальше? А, ну да. Видишь мою кожу, видишь все эти синяки и порезы? Сейчас ты приобретешь такие же. Я взяла со стоящего рядом столика нож со следами ржавчины на лезвии. - Прелестно, мне нравится тебя касаться. Ох, ну только тебя бы раздеть и привязать по-другому надо бы, - я взяла ее за веревку на шее, ставя на ноги. Сняв путы с ослабшей сестры, я снова привязала ее, но по-другому, затянув обмотанные во круг столба веревки на шее, лодыжках и животе. - А сейчас мы тебя разденем, моя прелестная Аннет. Знаешь, всегда мечтала тебя увидеть голой, трогать тебя, - я захихикала, - ты же такая красивая, Аннет, тебе нечего стесняться. Аннет затряслась, в очередной раз что-то крича, но я не слышала, дрожа от предвкушения. Сначала я начала разрезать ножом ткань ее легкого летнего платья, заляпанного кровью и помоями. Увидев полоску белой, чистой кожи, мой живот как-то странно свело. Сняв с нее разрезанное вдоль и поперек платье, я увидела ее красивое, кружевное белье, скрывающее небольшую, аккуратную грудь и кое-что тоже интересное. - Ох, какой вид! Кружевное любишь? - спросила я и оттянула резинку трусов, - оу, как прелестно! Мне это нравится все больше и больше, - сестра издала какой-то странный, приглушенно-отчаянный стон. - А знаешь, Аннет, ты одну немаловажную вещь... Папоньку, отца родненького ты нашего любишь? Любишь ведь, знаю. И он тебя любит. И меня любит. Но меня любит он не по-отцовски. Знала ли ты об этом, Аннет? - сестра широко раскрыла глаза, постоянно моргая, потому что кровь от рассеченной брови и помои попадали в глаза, - знала ли ты, сестренка, как он меня любит... - Что... Как он любит? - хрипло и тихо спросила Аннет, ее голос стал так похож на мой. Еще один шаг в ее перевоплощении. - Трахал он меня, дура тупая! Сестра ужаснулась. Судя по всему, она была шокирована. Не ожидала от папочки такого. - Ты только подумай, меня же трахать не страшно, все равно умалишенная, если расскажет, то можно и на больной бред сослать. Да и когда ебешь, мечтать можно о любимой Аннет, мы же близнецы как-никак. Да к тому же, мне можно вред принести, сказав, мол, совсем свихнулась, сама же и ранит себя. Ох, Аннет... Аннет, Аннет, Аннет... Ты ведь могла помочь. Но не помогла... Я замолчала и резким движением разрезала ее кружевной лифчик, обнажая маленькую грудь, покрытую мурашками. - Оу, у кто-то возбудился? Жестокость нравится, девушки нравятся? - я знала, что соски у нее встали от страха и холода, но почему бы и не поиздеваться, - Аннет, а ты порочная дева, я смотрю. Поддавшись внезапному и непонятному порыву я быстро наклонилась и обвела ее сосок языком. - Знаешь, на вкус ты ничего. Я опять взяла нож в руки и уже разрезала резинку трусов, обнажая кое-что о-о-очень интересное. - Вау, какой вид, уууххх, возбуждает, - в низу живота потянуло намного сильнее, - не попробовать ли нам там все-все изучить, как и делал наш почтенный папочка? Аннет затряслась и снова закричала. Это начинает бесит. - Заткнись, иначе я вырежу твой прекрасный язычок, - Аннет трусливо замолчала, - так-с, что же там? Я присела на корточки, оказавшись возле лобка сестры, покрытого легкой пушниной. Провела рукой, раздвигая пальцами мягкие складки, ощупывая. - Ммм, приятно... А, Аннет, наверно, так еще никто не делал? - сестра, охваченная паникой, утвердительно затрясла головой, - что ж, это сделаю я. Я отошла от сестры, которая облегченно вздохнула. Наивная, это то-о-олько начало. Я подошла к столу и начала рассматривать все то, что лежало на нем: ножи, плетки, палки... О, это подойдет. Скалка, и как там она называется? Я взяла ее в руки и подошла к сестре. - Смотри, что у меня для тебя есть, - Аннет завизжала, затряслась, - ну что же ты так боишься? Я же нежно. Конечно, в первый раз больно, но можно и потерпеть ради любимой сестренки. Только надо как-то поменять твою позу, да? - я опять взяла ее за веревки, отвязав их, быстро подвела не соображающую сестру к столу, предварительно смахнув с него все, уложила ее. Привязала ее так, что она легла животом на гладкую металлическую поверхность стола, оттопыривая свою попку. - Оххх, смотреть без восхищения нельзя, не так ли? - я провела ладонью по ее ягодицам, царапая их ногтями, - сейчас мы тебя отымеем. И я резко вставила в нее скалку. Раздался пронзительный, полный боли крик, послышались всхлипы, стоны, доставляющие мне неимоверное удовольствие. - А знаешь, я тогда не скалку чувствовала, Аннет, а член нашего папочки! И я начала быстро двигать скалкой. Взад-вперед, взад-вперед. Все мои руки были в крови сестры, которая беспрестанно кричала. - О да-а, невероятно. Но, к сожалению, дорогая Аннет, я привела тебя сюда не трахать, - я вдохнула и продолжила, глядя в глаза сестры, - мы сюда уродовать тебя пришли. Впрочем, после этого занимательного дела можно и продолжить. Я резким движением вынула окровавленную скалку, аккуратно положив ее на пол. Начала развязывать сестру, чтобы вновь поменять ее позу, на этот раз спиной на стол. Подняла скалку и облизала, смотря в глаза сестры: - О Аннет, какая ты на вкус! Не хочешь ли ты попробовать свои соки? - я сунула скалку под нос сестре, которая смотрела на нее с ужасом, - оближи, сука, кому сказала! И Аннет облизала. Захлебываясь рыданиями, она облизала эту несчастную скалку. - Умничка моя. Так-с, продолжим. Я подняла с пола нож и поводила перед носом у сестры. Резко провела ножом между груди, оставив за собой глубокую рану, кровь из которой так красиво растекалась по ее бледной коже. Я вслушивалась в ее крик, который плавно переходил в стон. - Это только начало. Ты должна быть как я. Я снова провела ножом по телу сестры, рассекая кожу. Вновь и вновь, потеряв счет. В конце концов я опомнилась, осматривая окровавленное тело Аннет, которая посадила голос постоянными криками. - Ой, задумалась, - я нежно провела рукой по коротким, грязным и вонючим волосам сестры, откидывая их со лба, - что дальше? Надо бы тебе синяков понаставить, да, Аннет? Сестра замычала, отрицательно тряхнув головой. - Надо, надо, - я подняла скалку, которая была все еще в крови, и подошла к Аннет. Резко размахнулась и со всей силы ударила ее по бедру. С губ сестры сорвался хриплый, почти неслышный крик. Ударила еще, еще и еще. По всему телу расползались кровавые синяки. Это выглядело изящно. - Ну ладно, Аннет, на этом пока закончим. Что у нас еще осталось? Ах да, Аннет, а ты не знала, что я почти слепа? - сестра в ужасе и в шоке отрицательно замотала головой, - Да-да. Сейчас и ты чуток ослепнешь. Я наклонилась, ища на полу колбу с соленой, о-очень соленой водой, смешанной с кислотой, думая, как бы она не разбилась. - Ах, вот она, - я потрясла колбой перед носом сестры, - не разбилась, удивительно... А ну-ка, дорогуша, раскрой глазки, - я с силой нажала на ее глаза, приподнимая веки, - Ой, ну ты какая-то некрасивая с закатанными глазами. Я открыла колбу и плеснула ее содержимое ей в глаза. Услышала отчаянный вопль, я удовлетворенно вздохнула. - Ну как, хорошо видно? - я вновь приподняла ее веки и даже немножко ужаснулась, увидев красные, выжженные глаза с побелевшей радужкой, - упс, переборщили. А впрочем, лишнем не будет. Я осматривала сестру: изуродованное тело, все в крови, короткие грязные патлы волос, гримаса боли на лице с выжженными глазами. Чудесно. - Хмм... Я даже не знаю, что добавить. Ты прям моя копия, сестричка, - она издала длинный стон, полный страдания, - мы скоро закончим. Аннет, слышишь: мы скоро закончим! Радуйся. Но перед этим мне бы хотелось тебя хорошенько оттрахать. У сестры не было сил ужасаться. Я ее отвязала, ибо она как-либо сопротивляться мне не могла. Как же меня забавляла ее беспомощность! Подумав, я села на нее, потеревшись бедрами об нее. Ммм, приятно. Оо, я знаю, как будет еще приятней. Я сказала: - Аннет, ты же хорошая сестренка, доставь мне удовольствие, сладкая, - я села ей на голову. Аннет протестующе замычала, доставив мне огромное удовольствие. - Давай, импровизируй. И дальше началось что-то нереальное. Аннет задвигала языком, возводя меня на вершину нереального кайфа. Сил не было что-то сказать или язвить, все тонуло во всепоглощающем восторге. - Что ж, Аннет, это было великолепно. Аннет только что-то замычала, находясь на грани сознания. - Все хорошо, скоро все закончится, - и тут, внезапно, сестра улыбнулась, - еще чуть-чуть. Я наклонилась к ее губам, облизнув их, раскрыв податливый ротик. Мой первый поцелуй был с сестрой. А впрочем, кого это волнует? Я целовала ее нежно, не пытаясь ей навредить, а только доставить удовольствие, что было мне не свойственно. - Все, Аннет, можешь спать. И она потеряла сознание. Нет, я вовсе не раскаялась в содеянном, пытаясь нежным поцелуем как-то загладить вину, вовсе нет. Просто захотелось как-то разнообразить жестокость. О, сестренка потеряла сознание, мм, как вовремя. Ведь скоро нашей любимой, дорогой Аннет, хватятся родители, надо бы подготовиться. Я положила сестру на пол, зажав между ее ослабевших пальцев скалку. Вот, в принципе, и все. Но мне хотелось еще раз дотронуться до сестры, уже совсем некрасивой, уродливой сестры. Я провела рукой по ее животу и ниже, нежно гладя интимное местечко. На руках осталась кровь. Ммм, здорово. Я провела по ее груди, задевая соски, оглаживая каждый миллиметр. Все. Теперь все. Ждем родителей. ... Прошло 2 часа и я услышала грохот на лестнице, ведущей в мою коморку. Вот, началось. - Эй, Аннет, просыпайся, - я похлопала ее по щекам, - давай же, проснись, сука, - сестра открыла глаза, не осознавая, что происходит. И тут распахнулась дверь. - Что тут происходит, о святые!!! Аннет, дорогая, вставай!!! - я поднялась и шатающейся походкой направилась в сторону родителей, - Аннет, дорогая, бедная, боже мой, что она с тобой сделала!!! Я притворно заплакала, прижимаясь к маме. - Сука, я тебе устрою!!! - отец пнул ногой Аннет, все еще не осознающую, что происходит. - Пойдем, дорогая, пойдем, - мама взяла меня за руку и начала выводить из каморки, в которой я обитала последние 5 лет, - пойдем... Я оглянулась, в последний раз посмотрев на сестру, которая начала все осознавать. Ну что, теперь я буду счастлива. Я же говорила, что ты поймешь и пройдешь все то, что поняла и прошла я. Прощай, Аннет.