Сладкий, как сахарная вата

Чонгук качает головой в такт музыке, а в руках у него стаканчик с каким-то крепким, но сладким напитком. Кажется, что-то шоколадное. Всем, кто каким-либо образом знаком с Чон Чонгуком известно, что он самый настоящий сладкоежка. В слизеренской гостиной громко играет музыка, на потолке огненные шары мерцают, то погружая комнату во тьму, то окрашивая в разные оттенки зеленого. Ему немного скучно. И он ждёт, когда придет один единственный человек, вызывающий хоть какой-то интерес. Гул голосов. Смех. Стоны. Запах алкоголя, свежескошенной травы и секса. На одном из диванов, кажется, девушка прямо сейчас вытащит член парня из штанов, и им совершенно всё равно на толпу вокруг. В углу около книжного шкафа один парень уже прячет руку в штанах другого. Вечеринка под стать факультету. Но только добрая половина собравшихся — из других факультетов. Всем хочется расслабиться перед выпуском и сдачей экзаменов, которые, к слову, будут уже в конце это недели. Из-за заклинания никто из учителей не услышит ничего лишнего. Можно развлекаться до самого утра. — Скажи на милость, — рядом с Чонгуком останавливается длинноногая девушка с прямыми белоснежными, подобно снегу, волосами. Её взгляд слегка затуманен от выпитого алкоголя, а мелкие волосы липнут к лицу и шее. — Почему ты стоишь в стороне и скучаешь? Не типично для Чонгука. Обычно парень зажигает на танцполе и трется задницей о стоящие члены парней. Иногда, когда позволяет настроение — проводит с ними ночь. Но последнее подобное представление было несколько месяцев назад, когда приезжали студенты из другой школы. Невероятно сексуальные и огромные Болгары. У Чонгука тогда крышу сорвало. Несколько вечеринок подряд — несколько случайных встреч. Парень наслаждается молодостью. Наслаждается свободой, пока родители строят планы на всю его дальнейшую жизнь. — Я кое-кого жду, детка. — Того самого? — Чонгук закатывает глаза, а в ответ только хихикание от подруги. — Почему тебе нужен именно он? Неужели втюрился? — Потому что он невероятно горячий, ты же сама прекрасно знаешь. — Ты прав. — девушка закусывает губу и мечтательно вздыхает. — Жалко, конечно, что он тусуется только с теми, у кого между ног что-то болтается. — Наверное это грустно, — делает выводы парень и постукивает пальцем по подбородку. — Хотя я слышал от Натсай, что его как-то видели на вечеринках в компании девчонок, с которыми, кажется, он уходил пораньше, — двигает бровями, как бы давая понять. — Может быть у тебя даже есть шанс. — Ну против тебя у меня шансов точно нет, — отмахивается. — В любом случае, он может даже не прийти, ты так и проведешь тут в углу весь вечер? — Отставляет бутылку на стол и берет друга за руку. — Пойдём веселиться, Чони. И он повинуется. Новая песня более энергичная, чем прошлая. Закрывает глаза и отдается мелодии. Тело вибрирует от громких басов. Одна песня сменяет другую. Следующую. Под одну он вместе с подругой подпевает, а от крика начинает саднить горло. Даже если он сегодня не появился, время не будет потеряно зря. — Отойду за выпивкой, тебе что-нибудь принести? — Не думаю, что ты вернешься обратно, — на губах появляется лукавая улыбка. Девушка кивает в сторону бара, — Один горячий гриффиндорец не сводит с тебя глаз. Пиздец. У Чонгука немного кружится голова. Она не шутит? По спине стекает капелька пота. Откуда-то появилась нервозность. Сглатывает, собирается и поворачивается. Подруга не шутит. Прижавшись спиной к стене, Пак Чимин смотрит прямо на Чонгука, держа одну руку в черных свободных штанах, а другой подносит к полным губам бутылку сливочного пива. — Только не заговни всё, ладно? Но Чонгук уже никого и ничего не слышит. Проталкивается сквозь толпу и подходит к импровизированному бару. Всего в двух-трех метрах находится предмет его нервозности. Но парень решает сначала открыть бутылку пива, выпить немного для того, чтобы расслабиться. Почему так волнуется? — Ты отлично двигаешься, — от низкого голоса по коже пробегает табун мурашек. — Случайно не занимаешься танцами? Чонгук чувствует тепло исходящее от тела рядом. Горький запах корицы и крепкого табака. Делает несколько глотков, прокашливается и только тогда отвечает: — Ты наблюдал за мной? — За тобой невозможно не наблюдать, — его голос раздается совсем рядом, а дыхание щекочет шею. Кажется, Чонгук потеряет сознание прямо сейчас. — Не хочешь уйти отсюда в более тихое место? Облизнув губы, Чонгук поворачивается и кивает. Неужели ему только что на самом деле предложил заняться сексом Пак Чимин? Они перекидываются взглядами уже на протяжении нескольких недель, а на тренировках по квидичу постоянно флиртуют. Но пока не заходили куда-то больше, чем несколько брошенных фраз. Из-за постоянного напряжения требуется разрядка. Прижавшись, он следует за Чимином, рассекающим толпу. Некоторые с удивлением смотрят на парней. Они продвигаются дальше, попадают в темный неосвещенный коридор и направляются в сторону туалета. Откуда Чимину известно его нахождение в слизеренском подвале? Но Чонгуку не до подобных размышлений. На уме только гриффиндорский член парня с нежными розовыми волосами, напоминающими сладкую вату. Интересно, он будет таким же сладким, каким слизеренец представлял его? — Подожди здесь, — Чимин исчезает за дверью, а Чонгук мысленно просит всех существующих богов о том, чтобы в туалете никого не было. Чон облизывает пересохшие губы, а сердце начинает биться быстрее, когда появляется парень с улыбкой на лице и приглашает жестом зайти внутрь. Щелкает замок, после чего Чимин толкает Чонгука и прижимает к стене. Аккуратные маленькие ладони берут лицо Чона в руки, а полные сладкие губы прижимаются к чонгуковым. — Я так долго ждал этого момента, — произносит гриффиндорец на выдохе и начинает исследовать рот Чонгука своим языком. Кусает, облизывает. Обоим кажется, что это длится несколько часов. Отрываться друг от друга нет сил. На губах вкус сливочного пива. — Ты такой сладкий, — шепчет Чонгук, а голос почти срывается из-за хрипоты. — Мне не терпится узнать, все ли части твоего тела такие же сладкие, как и рот. Чимин хитро улыбается, чмокает слизеринца в нос и медленно опускается на колени. Лязг ремня, звук молнии — голова идёт кругом у обоих. Рукой обхватив член, Пак вытаскивает его из штанов. — Не носишь нижнего белья? — Не удобно, — пожимает плечами и пытается справиться с возникшей паникой. Почему-то этот парень с розовыми волосами сводит его с ума. Языком водит кругом по головке, водит им по всей длине, уделяя внимания каждому сантиметру. Обхватывает своими полными губами и берет так глубоко, насколько может. Глаза Чонгука закатываются от удовольствия, а член поддергивается от крышесносных ощущений. Свои руки Чон погружает в мягкие пушистые волосы: — Черт. Это слишком хорошо, — в голове возникает вопрос, откуда у Чимина такой до одури ахринительный навык сосания, но Чонгук отбрасывает подобные мысли. Не сейчас. — Не останавливайся. Парень набирает темп. Одной рукой разминает яички, зная, насколько это усиливает ощущения, а другой водит по прессу Чонгука. Гриффиндорец даже несколько удивлен, насколько прекрасно сложен Чон, хотя и не удивительно, учитывая постоянные тренировки второго. Поднимает глаза и чувствует, как у самого встает от одного только вида — мускулы на шее напрягаются, слизеренец откидывает голову назад от удовольствия. Член пульсирует внутри, а языком активнее водит по головке. — Я кончу, если ты не остановишься. И он берет ещё глубже. Расслабляет горло и достает головкой до его стенки. Пальцами царапает кубики пресса, а языком обводит головку по кругу. Чонгук чуть слышно стонет и ругается, после чего кончает. Чимин проглатывает всё до последней капли и прежде чем подняться, покрывает член поцелуями, не в силах от него оторваться. — Ты предпочитаешь быть сверху или? — Я хотел бы попробовать с тобой и так и так, — сорванным голосом произносит Чонгук, всё ещё отходя от полученного оргазма. Та самая разрядка, которая была ему необходима. — Сегодня не хватит времени, но уверен, мы встретимся вечером после занятий. Чимин произносит заклинания, после чего целует Чонгука в губы, растворяется в нём. Зарывается своими пальцами в его темные почти черные волосы и тянет их назад. Спускается поцелуями по скуле к шее и ключицам. Оставляет засосы. Они так контрастируют с белоснежной нежной кожей парня. Разворачивает его спиной и продолжает покрывать поцелуями, пока сам скидывает легкие спортивные штаны и нижнее белье. Несколько раз проводит по стволу и изо рта вырывается стон. Чонгук протягивает руку и сам проводит рукой по чиминову члену. Черт, он думал об это уже несколько дней подряд. На удивление, не принимая в расчет миниатюрность парня, у него внушительные размеры. Чимин без труда погружается внутрь, медленно растягивая. Сердце колотится в грудной клетке и кажется вот-вот сломает рёбра. Рукой он дотрагивается до члена Чонгука и проводит по нему рукой. Вверх и вниз. Стон вырывается у обоих. — В тебе так хорошо. Чонгук не может себе места найти, выгибается в пояснице, позволяя Чимину войти ещё глубже. А рука второго продолжает скользить по члену. Чон, кажется, вот-вот кончит во второй раз. Всё ощущается слишком. Комнату наполняют шлепки тел друг о друга и постанывания двух парней. Темп то замедляется, то ускоряется, позволяя растянуть удовольствие. Чонгук тянется рукой и обхватывает чиминову ладонь, помогает ему двигать ей в нужном темпе. Быстрее. Иначе сойдет с ума. Чувствует, как яйца бьют по заднице, а член внутри поддергивается. Ускоряет движение ладонью, потому что больше не выдержит. Закрывает глаза и откидывает голову. Чимин тут же впивается в шею, продолжает оставлять засосы. Его слишком много — Чонгук взрывается. Кончает так сильно, как никогда прежде и чувствует тепло внутри себя. Тело горит, хочется прямо сейчас прыгнуть в снег и остыть как следует. Пак произносит заклинание и всё вокруг становится чистым, будто никакого быстрого секса не было. Чонгук поворачивается и глубоко целует Чимина. Он сладкий. Такой сладкий, что крышу сносит. — Мне пора в кровать, чтобы немного поспать и на занятиях не теряться, — неохотно произносит гриффиндорец. — Может, прогуляемся по школе после занятий? — Конечно.