Часть 1
3 декабря 2016 г. в 20:24
Примечания:
1) Автор знает, что изначально Петр был захоронен в домовой церкви Зимнего дворца, но данная локация не очень удобна для автора, посему местом упокоения указывается Петропавловский собор.
2) Автор в курсе, что на данный момент неизвестно, отдала ли Екатерина приказ убить супруга. Но идея завязана как раз-таки на том, что такой приказ был.
Лунный серп глядит в высокое окно Петропавловского собора, освещая молчаливые холодные стены, золоченый иконостас и могильные плиты. В эту мертвую тяжелую тишину вдруг врывается звук чьих-то легких шагов.
Екатерина медленно подходит к одному из малоприметных надгробий у стены, шелестя траурным черным платьем. В руках всесильная императрица сжимает маленький букетик уже слегка подвявших васильков. Она аккуратно кладет его на безразличный мрамор и тихо говорит:
— Ну вот я снова пришла к тебе, Пётр.
Могильный камень молчит, освещаемый бледным месяцем.
— Да, я всё ещё не забыла про тебя. Три года прошло, а я всё тут, гоняюсь за призраками. — горько усмехаясь, продолжает Катерина, затем садится на ледяной пол рядом с могилой.
— Ну что, хорошо тебе там? Ты в Раю небось. Как же, мученической смертью погиб, жена-злодейка переворот устроила, задушить приказала. И права была! Ты мне двадцать лет жизни не давал, ты всю мою молодость превратил в ад. Что я тебе сделала?! Замуж за тебя вышла не по своей воле?! Не умерла от болезни или родов? Не исчезла, чтоб не мешать тебе? — срывается на крик императрица и резко поднимается, обходя мраморный гроб. Потом снова бессильно опускается на пол.
— Нет, не надо было тебя убивать, не надо. Кто ж знал, что ты и мертвый меня в покое не оставишь? Кто ж знал, что будешь каждую ночь сниться и просто печально смотреть на меня? Кто ж предполагал, что ты не утихомиришься, как все нормальные покойники? Вроде не надоедливый был, пока живой. Нет же, решил исправить досадное упущение, будучи уже на Том Свете. — замечает она и неожиданно для себя истерично смеется. От безысходности.
— Петя, я прошу тебя, отпусти меня. Не мучай. Я три года свечки за упокой твоей души ставлю. Петя, меня каждую минуту гложет осознание того, что я натворила. Мне и этого достаточно. Я умоляю тебя, перестань. Не надо больше. — слабо шепчет Екатерина, глядя на надгробие.
Оно продолжает молчать, лишь полоса света чуть смещается вниз.
— Почему ты ничего не отвечаешь? Я что, так много прошу? — кричит Катерина.
Затем сама себе кивает, снова горько усмехаясь.
— Ты наверное жив. Да, Орлов и его подручные ничего не могут сделать до конца. Ты выжил, выжил. Опять притворился несчастным дурачком и выжил. И теперь специально издеваешься надо мной. Наслаждаешься моими страданиями. — говорит императрица, безумно улыбаясь.
— Да ты живее всех живых. Но прячешься. Тебе нравится смотреть на мою боль, нравится. Я признаю, ты выиграл, выиграл! А я теперь обречена всю свою жизнь мучиться. Я объявляю себя побежденной, только перестань играть со мной в эти ужасные кошки-мышки! — просит Екатерина и поднимает взгляд на мраморный гроб. На мгновение ей кажется, будто над крышкой медленно встает темный силуэт.
Катерина снова истерически смеется, но смех постепенно переходит в рыдания.
— Петя, прости! — умоляет она, прижимаясь к безразличному камню.
А за ней наблюдает бледный худой человек, полностью спрятанный тенью колонн.
— Простить? — спрашивает он у тишины, нарушаемой лишь всхлипами у дальней стены.
Освежает в памяти события, произошедшие три года назад.
Рефлекторно касается воротника, плохо закрывающего сейчас уже малозаметную полосу на шее.
И отрицательно качает головой.