Герой моей собственной истории

      Никс порой не доверял своим ощущениям и мнениям. Его большим недостатком, о котором он был осведомлён прекрасно, было действие в стиле «я сначала сделаю, а потом подумаю». Потому он часто представлял в спорных ситуациях рядом с собой человека, кому он доверял, чьё мнение было авторитетно. Таким человеком была мать. Но её убили. Ульрик любил её, храня в закоулке разума светлую память, периодически доставая её оттуда и ностальгируя. Но обратиться к ней мысленно уже не получалось. Сильно изменился Никс Ульрик с момента становления Мечом, не знал он, как мать бы помогла совершенно новому человеку. Потому как её образ с каждым годом становилось всё тяжелее представить. К великому сожалению, он улетучивался быстро. Так же, как если бутыль со спиртом оставить, не закрыв. Хоп-хоп — и нет его.       И тут появляешься ты в его жизни. Ненароком заходишь через приоткрытую дверцу в комнату его души и остаёшься там. Если бы Никс не доверял тебе, не впустил бы. Давно он искал подобную тебе, ту, кто станет для него что-то вроде идеала. И вот она ты.       Потому когда возник очередной спорный момент, а именно то, как объяснить ушедшим в мир иной королям Люциса, почему и с какого перепуга они должны принять Никса как достойного носителя кольца, как не запутаться в словах при беседе с такими… людьми — богами уже, по факту, он подумал о тебе. Но действовать нужно было быстро. Не станут такие важные персоны долго ждать. Наморщив лоб, Ульрик закрыл глаза и собрал все мысли о тебе в единый, источающий свет комок. Первая встреча. Потом то, как завязавшаяся дружба преобразовалась в любовь. Последняя встреча… боже. Не знал Ульрик, что стало с тобой после неё. Быть может, ты уже мертва, после того-то кошмара, после развергнувшейся в Инсомнии пасти ада. Но нет времени об этом думать.       Показалось мужчине, будто время замедлилось. Фигуры королей над головой словно прекратили своё призрачное, едва видимое движение. Далее ощущение такое, будто кто-то мягко поднял его под плечи и установил на пол, одной рукой обвив талию для поддержки, другую просунув в ладонь Ульрика и переплетясь с ней пальцами.       В следующую секунду к покрытому присохшими каплями грязи лбу кто-то также прижался. Лбом. Странное, невесть откуда взявшееся умиротворение сначала появилось, потом ширилось и ширилось в Никсе, пока не заполнило его полностью.       Тишину идеальную, заставляющую крышу ехать не спеша всего за пару минут, нарушил голос. Он был спокоен, не грустен, но и не весёл. Как раз именно такой, какой нужен.       — Наверное, вот на что похож мир, — вполголоса произнесла… ты, закрыв глаза, чтобы словить момент. Внутри мужчина ликовал. Ему удалось воззвать тебя. — Мир — это совмещать несовместимое, — ты сжала крепче ладонь Никса.       А затем странное, холодящее, но не до боли ощущение появилось у Ульрика. Ты наколдовала мороз в руке. Зачем — он не знал. Но тут же в противовес разжёг огонь в своей ладони. Что странно, две эти стихии не пытались уничтожить одна другую. Они как-то сосуществовали, находясь в гармонии…       — Посмотри на наши руки. Лёд и пламя. Две различных по своей природе материи, они находятся по разные стороны баррикад. Лишь иногда им удаётся стать единой симфонией. Как в нашем случае, — ты тряхнула сцепленной с Ульриком рукой. — Но, к сожалению, если говорить о Люцисе и Нифльхейме, то вместе они образуют какофонию. А такого быть не должно. Должна быть симфония. Мир есть идеальная симфония его составляющих. Потому я прошу тебя стать тем самым льдом, что охладит пламя зазнавшихся захватчиков.       — Ты знаешь ведь, чем это закончится для меня, да?       — Не всем удаётся состариться с тем, кого любишь, — лёгкое касание вытатуированной стрелы под глазом.       — Пообещай мне. Пообещай Люцису, что станешь его щитом и мечом сегодня ночью. За очаг и дом!       — Я не просто обещаю. Я клянусь. Клянусь быть чёртовым, как ты говоришь, героем.       — Пришло время убедить давно почивших королей в своей силе. Покажи им внутреннего себя. Удачи. А теперь проснись, Никс! Проснись!       Когда Ульрик в следующую секунду открывает болящие от попавшей в них пыли глаза, то видит в вышине призрачные фигуры древних властителей королевства, рассматривающих букашку у себя под носом. Снова лежащую на полу. Ты исчезла, как будто и не стояла только что рядом с Ульриком. Но он благодарен тебе и за этот момент пребывания вместе, момент, последний в жизни Меча. Но больше нет неуверенности в сердце. Он выполнит обещание, данное тебе. Станет героем. Убедит гигантские величественные лазоревые фигуры в вышине дать ему позволение использовать кольцо. «Полагаю, каждый чувствует себя героем своей собственной истории. Но нет ни героев, ни злодеев. Лишь люди, делающие всё, что в их силах» © Гарольд Финч, «В поле зрения».