Голос

Тихо шелестели листья. Ветки деревьев легонько пошатывались от любого дуновения ветра. Тучи на ночном небе рассеивались, уступая место звёздам, которые только-только пробудились от ласкового сна. С каждым новым появлением сверкающих огоньков, месяц будто становился ярче. Возможно, Верный Прислужник Ночи радовался, что его юные друзья наконец-то пробудились ото сна. А может он просто старался впечатлить их своей непревзойдённой красотой, кто его знает!.. Складывающаяся картина ночного неба завораживала. И не только своим неописуемым великолепием, но и некоторой загадочностью. У неё была своя тайна, о которой никому не стоило знать. И эта тайна так будоражила кровь тех, кто наблюдал за ночной картиной, что в них вольно-невольно пробуждалось желание. Желание узнать: что же всё-таки от нас скрывает небо. — О чём мечтаешь? — прервав оглушающую тишину, спросил голос. Он был мягкий. Да настолько, что слушая его, представляется, как ночью, ты обнимаешь свою любимую тёплую подушку. А его мелодичность, могла бы очаровать даже самих птиц. Голос был негромкий, слегка пониженный, но это придавало лишь дополнительный шарм его носительнице. У неё было красивое лицо. Слегка пухлые щёки и губы, немного вздёрнутые нос, аккуратный подбородок и большие, сверкающие, словно ночные звёзды, карие глаза. Светлые, не очень длинные, волосы, были неряшливо собраны в хвостик. Стройную фигуру девушки окутывало платье, сделанное, видно, собственноручно из шкуры дикой лани. Сплетённые из коры и веток деревьев, браслеты украшали худые и длинные руки. Шею же обвивала дикая лиана. Словом, даже необычный наряд девушки не затмевал её природную красоту, а наоборот приукрашивал. Но было всё же кое-что, что отличало эту юную особу от других красивых женщин. Её кожа была пастельно-розового цвета. Она нисколько не уродовала девицу, но мужчин и юношей почему-то всё равно отталкивала. За исключением одного. — Ни о чём, — послышалось в ответ. Он сидел на краю обрыва, свесив ноги, будто вовсе не боялся упасть. Незнакомец даже не повернулся в сторону девушки. Надеялся, что она уйдёт, и ему не придётся просить об этом. Но мужчина прекрасно понимал, что она останется здесь и уйдёт лишь тогда, когда посчитает нужным. В какой-то степени ему даже льстило это. «Хоть кому-то до меня есть дело», — усмехался он про себя. — Не ври, — коротко ответила девушка, всё не решаясь подойти к мужчине. — Ты смотришь на небо уже который час. Всё ждёшь тот звездопад, который тебе предрекал вождь. Звездопад Желаний. Верно? Тот ей ничего не ответил. Но и без этого было ясно, что мужчина действительно хотел застать «танец звёзд». Вождь племени Превознесённых говорил ему, что если увидеть звёздные пляски, то твоё самое заветное желание исполнится. У незнакомца было такое. И с ним он ни с кем не делился. Боялся, что не сбудется. Даже его возлюбленная девушка, Рекью, что сидит возле него в ожидании ответа, не знала о том, чего он хочет. Это её в какой-то мере пугало. — Тэйсс, — она прошептала его имя, надеясь на то, что услышит ответ. Но его так и не было. Мужчина будто игнорировал её, по крайней мере, ей так самой казалось. Тишина была долгой и очень пронзительной. Прекрасная девушка теперь страшилась и слово обронить, как бы не нарушить покой её возлюбленного. Она не знала, какие мысли витают у него в голове. И поэтому Рекью так сильно боялась. Уже несколько дней любимый ею человек ходит мрачный и поникший, всё время извиняясь перед ней за что-то. Но девушка так и не сообразила, за что. Ей было больно наблюдать за тем, как страдает Тэйсс. Однако всё не решалась спрашивать, что с ним происходит. Наконец мужчина заговорил: — Рекью, ты когда-нибудь задумывалась над тем, кто мы, и для чего вообще созданы? Всегда задавался этим вопросом. С самого детства. Мне непонятно, что от меня требует судьба, и каково моё предназначение. И всё это время, которое я тратил на раздумья, ушло в пустую. Из-за этого я только больше запутался. Я делал то, что считал должным. Но сейчас, мне кажется, это было зря. Не понимаю, нужно ли мне это сейчас? Или я хочу чего-то другого… Он прервал свою речь и прокашлялся. Ему было очень трудно говорить. Дыхание перехватывало и надолго не хватало. Приходилось периодически делать специальное упражнение, чтобы успокоится. Его нервы сдавали. Это было видно. Тэйсс просто уже не мог сдерживать себя. Он говорил себе, что никому не стоит рассказывать об этом. Особенно ей. Но у него не получалось. Не получалось врать любимой, что у него все хорошо, когда на самом деле было не так. Тэйссингаса одолевало чувство безысходности каждый раз, когда на вопрос «как дела» он отвечал: «Замечательно!» Мужчина не понимал, как с этим бороться, хотя уже до этого пытался. Однако исход был всегда один — кто-то уходил. Либо он сам, либо человек, что узнал об его проблеме. «Я не переживу, если и ты уйдешь», — сказал он почему-то себе. — Я тебя люблю, — сказал он, пытаясь сдержать слёзы. — Я тебя так сильно люблю. И не хочу терять, но моё состояние… Кхе! Я боюсь, что оно все испортит. Кхе! Девушка положила ему руку на плечо и прошептала: «Не утруждай себя». Рекью чувствовала, как он дрожал, но не придавала этому значения. Она понимала, что мужчине нужно время, чтобы успокоится. Ведь иначе кашель не прекратиться. — Такое бывает со всеми, — совершенно спокойно промолвила она. — Все метаются в сомнениях. Но мы справимся. Тэйсс, мы с тобой справимся. Я рядом и всегда буду. Тебе нечего волноваться. — А если есть? — он едва ли не сорвался на крик. — Вдруг случится так, что… Кхе-кхе-кхе! Что… Кхе! Я не смогу быть рядом? Мне придется уйти или что ещё хуже… Черт! Черт бы меня побрал! Все бы отдал, чтобы избавиться от этого голоса. Всё! В этот самый момент он разрыдался. Его собственные слезы только ухудшали дыхание. Он ими захлебывался, но не мог успокоиться, как бы ни старался. Жгучие и соленые, словно капли морской воды ранним утром. Ими нельзя утолить жажду ни физическую, ни душевную. Лично Тэйссингасу они никогда не помогали, только делали бедняге хуже. Но и сдерживать он их не мог. — Тэйсс, — все также спокойно говорила девушка, — я знаю. Но он часть тебя. Понимаешь? Ты должен принять его, как родного. Это трудно, да, а как иначе? Голос говорит и вправду ужасные вещи, но ты его вовсе не обязан слушать. Он же пытается сделать лучше… — Нет! — крикнул он так, что его возглас был слышен за несколько миль. — Он причиняет лишь боль! И только!.. С ними невозможно жить. Просто невозможно. Каждый день, каждое утро он пожирает меня изнутри. Не даёт спокойно расслабиться, постоянно рисует невообразимые и ужасающие образы у меня в голове. И я не могу это контролировать. Никак. Мне страшно, я не хочу выполнять его указания. Не хочу. Но сопротивляться с всё труднее и труднее. Что мне делать, Рекью? Что мне делать?.. Тэйсса начало трясти. Слёзы всё лились и лились, не переставая. Он уже не разбирал, что там говорит ему Рекью. Мужчина словно оглох на несколько минут. Иногда из его рта вырывались фразы: «прости» и «помогите». Но его возлюбленная не знала, как. Она слегка прижала его к себе, будто боялась сломать. Он, даже не сопротивляясь, поддался ей навстречу. Ему казалось, это был последний день, когда они видят друг друга. Почему — мужчина сам не знает ответа. — Тэйсс, — девушка поцеловала его в лоб и прижала к себе ещё сильнее. — Всё будет хорошо. Ты мне веришь? Тэйссингас сглотнул ком стоящий в горле и прошептал: «Верю, но он нет». Девушка на это ничего не ответила. — Пошли домой, — единственное, что она сказала после паузы. Но мужчина не собирался уходить. Нет, он хотел дождаться тот самый звездопад, чтобы загадать желание. Ему нужно было это. Тэйсс не хотел обрекать свою любовь на заботу о больном. Он хотел пожелать счастья Рекью… с ним. — Я ещё не увидел Звездопад Желаний. Мне нужно кое-что у него попросить. Вдруг и вправду поможет. По крайней мере, я должен попытаться. Должен, Рекью. Я не хочу причинять тебе боль, а он… просит этого. После этой фразы погода сменилась. Ветер стал дуть что есть мочи, а звёзды скрылись за облаками, пряча от влюблённых свой волшебный танец. Листья зашуршали так громко, насколько могли. Казалось, что они говорили о том, насколько всё это неправильно. Что сейчас в душе Тэйссингаса происходит настоящая борьба, из которой навряд ли кто-то выйдет победителем. Но кто будет слушать какие-то листья? Кто будет смотреть на звёзды, которые не только танцуют, но и плачут? Кто заметит, что величественный месяц уже не сверкает так, как прежде? Никто. Ни Тэйсс, ни тем более тот голос — оба слишком ослеплены собственной ненавистью к друг другу. «Я себя ненавижу», — это последнее, что она от него услышала в ту ночь. «Зря», — произнесла она в ответ. На следующее утро, Тэйсс пришёл к ней с утра сам. Он сказал, что отплывает с минуты на минуты и хотел попрощаться, но не мог найти сил. Бедняга чувствовал вину за прошлый вечер, ведь он потратил его на собственное нытьё, а не на времяпрепровождение с любимой. Однако та на него вовсе не злилась. Наоборот, она тепло улыбнулась ему, как только тот явился. Тэйссингас от этого лишь только смутился. — Прости меня, я не… Рекью не дала ему сказать, она поцеловала своего возлюбленного и прошептала на ухо в знак прощания: «Ты хороший человек». — Я вернусь, — сказал он. — Обещаю.