Давай, всё сначала

       Прошло два дня, с тех пор как умерла Андреа. Эмма не могла себе простить, чтобы ни сообщить Льюису о смерти Клео (как он её знал). Благо, что он учился в "Американском институте моря", а потому смог добраться до Нового Орлеана буквально за пару часов.        И вот сейчас Льюис стоял напротив своей девушки, провожая её в последний путь. Одетая в подвенечный наряд она лежала на плоту, обсыпанная лепестками чёрной розы, имеющими особый, "траурный" аромат. Рядом с Льюисом стояла Ребекка (которую он знал под именем Эмма) и Элайджа (воспринятым Льюисом как парнем Эммы, а оказавшимся её братом). Но как волчонка Льюис никогда Андреа не знал, а как жительницу побережья, русалочку Клео, управляющую водой. Всё остальное было для него далеко.        Никто так и не заметил, как к ним подошла ещё одна особа, встав рядом с Льюисом. Только капюшон, надвинутый на лицо не давал заглянуть к ней в глаза. Зато сбоку был виден идеальный нос и чуть пухлые губы.        — Попрощаться? — спросила Ребекка.        На что девушка ответила:        — Мы вместе учились в школе. Было бы не уважительно не проводить в последний путь подругу, которую я знала только с лучшей стороны!        Это был знакомый Ребекки по прошлой жизни на побережье голос. Но сделав попытку проникнуть в его сознание внезапно девушка потеряла к тому всякий интерес. Больше Ребекка ничего не спрашивала. Неожиданно налетел сильный ветер, но девушка, как ни в чём ни бывало глубоко вздохнув продолжила:        — Сначала погибла Рикки, потом — Клео. Кто следующий?        Вопрос был чисто риторический. И хотя девушка смотрела на плот, задавался вопрос только одному человеку. А тот понимал, что напомнить ту пакостную историю с лишением сил могла именно та, с кем они и провернули ту злую шутку. А если действительно жертвы её близких друзей: Рикки и Клео-Андреа не случайны? А что если карающий меч настигнет весь её клан, если не предпринять решительных действий? И даже если ТА ЖЕРТВА не причастна к смерти её друзей, это вполне могли устроить те СИЛЫ, которые стояли за ней, стоят и сейчас.        — Следующего не будет! — решительно сказала Ребекка, подав девушке руку.        И когда та ответила рукопожатием, с сердца Ребекки как отлегло, а ещё один порыв ветра сдул с головы девушки капюшон, открыв взору красивое миловидное лицо, украшенное крупными чёрными глазами и окантованное длинными чёрными волнистыми волосами. Да, это была она, о ком Ребекка думала.        — Мы будем жить в мире, — сказал Элайджа, положив на рукопожатие девчонок и свою руку.        — Попросим прощения у тех, кого обидели! — добавил Льюис, положив сверху и свою.        — И простим сами! — добавила Шарлотта, положив сверху вторую руку.        — А про меня забыли? — сказала девушка, наблюдавшая всё со стороны, участница "Перерождения" и "Н2О…", но не в этой истории. Подойдя к компании, она тоже положила сверху свою руку. — Белла Хартли!        — Шарлотта Уостфорд! — представилась гостья, обратившись к представившейся девушке.        — А теперь, друзья, — сказала Ребекка, — пора сделать то, для чего мы здесь собрались.        Взглянув, в последний раз, на тело Андреа, она зажгла спичку…        — Прощай, волчонок!        …И бросила её на плот.        Наполненное недавно жизнью тело тут же поглотил огонь. Оттолкнув от берега плот, Ребекка отошла к друзьям. Они стояли возле реки до тех пор, пока полыхающий плот ни скрылся из вида в стелющейся по воде дымке…        Льюис ковырял вилкой в тарелке, когда Шарлотта, сидевшая рядом с ним, дружески прикоснулась к его руке.        — Ты должен жить!        — Как?        — Переключи внимание с мёртвой девушки на того, кто на этой бренной земле тебя любит!        — Ты имеешь ввиду себя?        — Тебе решать, Льюис. Только это советую не я, а психологи. Когда одному трудно идти, должен быть рядом другой, кто поможет ему. Пойми, тебя нельзя сейчас оставлять одного.        — Я сам это понимаю.        — Тогда позволь мне быть для тебя если не девушкой, то хотя бы другом!        Натянув на себя улыбку Льюис прикоснулся к руке девушки. Она приняла действие как согласие.        — Ты можешь выговориться, ну или порыдать в плечо. Я пойму…        Дело было к вечеру, а точнее, к ночи. Особняк был настолько огромным, что Льюису с Шарлоттой выделили отдельные комнаты рядом (одну на двоих выделить постеснялись: неприлично). Льюису не спалось: сначала он гонял мысли о словах девушки, а потом и о ней самой, вспоминая всё то, что было ранее между ними. Да, было дело она стояла против девчонок. В тоже время Льюис понимал, что в тот момент она всего лишь охраняла то, что принадлежало ей по праву. Ни так ли поступила бы порядочная девушка на её месте?        Так, ворочаясь на кровати Льюис услышал, что из комнаты Шарлотты донёсся натянутый стон, как будто выдавливаемый из себя через силу воздух. В тот же миг в голове Льюиса промелькнули самые страшные мысли, что в её комнату кто-то ворвался, и сейчас происходит самое непоправимое…        Хотя и считалось неприличным входить мужчине без спроса в женские покои, Льюис, желая помочь девушке открыв дверь вошёл к юной Венере в комнату. Она уже не билась во сне на кровати, но в комнате явно ощущался запах пота, а лицо девушки было мокрое от слез. Накрыв её одеялом он прикоснулся к её волосам (ей это нравилось, когда ранее они проводили время вдвоём на пляже). Вздохнув она распахнула свои крупные заплаканные глаза.        — Льюис?        — Я беспокоился за тебя! — сказал он, промокая одноразовым платком слёзы на её щеках.        На сердце у девушки отлегло: "Не забыл". Она хотела объясниться, но от усталости глаза снова сомкнулись, и она, со "святым" образом перед глазами погрузилась в сладкие объятья Морфея.        Проснувшись, она села на кровати, спустила ноги на пол и пошла в душ. Умывшись она оделась по-домашнему и вышла в столовую. Там уже все собрались. Не найдя Льюиса, она подумала, что он присоединится после. Когда она кивком головы поздоровалась со всеми, Клаус прочитал молитву, не забыв упомянуть добрым словом покойницу.        — Да земля ей будет пухом! — присоединилась Ребекка.        — Да воссоединится её душа с морем! — сказала Белла.        — То не нам решать! — сказала Шарлотта, говоря о Вечности.        А ведь и правда, думала она, где душе быть после смерти, если при жизни существо вовсе и не было человеком? Она вспомнила сказку, где русалочка умоляла Бога дать ей душу… но была потеряна. Или то была милость? Ведь для каждого ЧЕЛОВЕКА после смерти суд, а так превратилась в пену, и вуаля.        Но если честно, то ей всегда нравилась другая сказка, Ганса Христиана Андерсена, где русалочка, в конце истории растворившись в бликах света вознеслась в заоблачные дали. Небеса… полёты… космос… какой он? Красивый? Заманчивый? Да! Опасный! Пустынный на тысячи, а то и миллионы километров. Но всё-таки, кто его видел, только не в иллюминатор, и не с Земли? Никто, кроме тех, кто быв достойным, вознёсся выше неба. И многие спорят, есть ли там жизнь? Но что есть жизнь, если не миг? И что есть память о жившем когда-то?..        — Ты не ешь! — окликнул её девичий голос.        Шарлотта обернулась.        — Белла?        — Что с тобой?        Признаваться в том, что она "летала", Шарлотте не хотелось: как-то не солидно выглядело. Впрочем, быстро нашлась и отмазка.        — Где Льюис?        — Вероятно, в письме, — сказала Ребекка, подав Шарлотте письмо. Та открыла. На листке было написано:        "Я долго думал, как начать, много раз переписывал. Хотя знаю, можно было и на мейл, но я его терпеть не могу. Но скажу честно, что вы мне обе были очень дороги. Ты хорошая девушка, но если я при тебе буду вспоминать Клео или называть тебя её именем, ты сама меня первая бросишь, а потому нам обоим нужно начать всё сначала, раздельно. Ты её не знаешь, но я сказал доктору Денман, если она даст мне слово не напоминать мне о русалках, то я приму её предложение (в смысле, вместе работать). Она согласилась. Я знаю, что у Эммы сохранился дар, а Беллу она не знала. И это хорошо. Но скажи им, чтобы не возвращались в Австралию. Я на всякий случай спросил у неё: "А если у меня будет девушка?" В этом плане она такой же трудоголик, как и я, потому ответила, что если только та не будет мешать работе. Надеюсь, что она не солгала. Извини, что пишу всё в куче! Льюис".        — Ну что?        — Предложил начать всё сначала.        — Да ну!        — Раздельно.        — Ой!        — Да я уже привыкла.        — Что же будешь делать?        — Поступлю, как и он.        — То есть?        Вместо ответа Шарлотта, достав телефон сделала звонок…        — Здравствуйте… да, Шарлотта Уостфорд… я подумала, и я принимаю ваше предложение… мои рекомендации остаются в силе… до встречи, мистер Келлар!        — И кто такой, этот мистер Келлар?        — Будущее человечества.        — Объясни!        — Вы слышали о подводном городе?        — За большим барьерным рифом?        — Это его проект. Первое ОРКА будет строится под его личным руководством.        — А ты?        — Я согласилась занять место инспектора-эколога проекта всех будущих ОРКА.        — То есть постоянная работа?        — Верно.        — Поздравляю! Надеюсь, что там найдёшь свою судьбу.        — Не знаю.        — Шарлотта, не тяни, а! По крайней мере ради здорового будущего! — сказала Ребекка, взяв девушку за руку. — Ты меня правильно поняла.        Лекционный зал ORCA (Oceanic Research Center of Australia, Австралийский Центр Океанских Исследований). На сидениях, поставленных полукругом вдоль стены сидело множество народа. Одних привёл сюда интерес, других — наука, но всех — страсть покорить морскую стихию. Только что была завершена пламенная речь главного руководителя и идеолога проекта ОРКА черноволосого смуглокожего гиганта Ричарда Келлара, в которой, извещая об изменениях в проекте, он упомянул о назначении на должность инспектора-эколога нового сотрудника, с кем и хотел познакомить участников проекта. И она стояла рядом. Её прямая осанка явно намекала о приверженности девушки спорту (хотя это могло быть и от природы). Подобранный по фигуре костюм с юбкой не экстремальной длинны, не подчёркивающий, как и не скрывающий от всех естественную женскую красоту, говорил о следовании девушкой строгим правилам дресс-кода и дисциплинам. О том же говорили и её закрытые туфли на 3-х сантиметровых каблучках, тонкие колготки телесного цвета и белая закрытая блузка. Естественно не обошлось без аккуратно уложенных в причёску длинных волос, ровно тонированного лица и не ярко накрашенных выразительных глаз, и губ.        — Представьтесь пожалуйста! — сказал он.        — Шарлотта Уотсфорд! — сказала она.        — Коротко о себе и вашей работе.        — Я уроженка Брисбена, Австралия…