Сновидение

      В Ночь Половины Луны целители, как обычно, собрались у Лунного озера, чтобы разделить свои сны со Звёздным племенем.       Настроение у Воробья не ладилось с самого утра, а к вечеру он в лучших традициях стал вовсе невыносимым. С недавних пор Воробей являлся единственным целителем племени, что значительно добавило ему хлопот, да ещё и Листвичка вечно продолжала крутиться вокруг него, будто не могла понять, что она теперь — воительница, а значит, лезть в дела целителей не должна. На что она рассчитывала? На жалость? На прощение? Ха, не дождётся!       И, тем не менее, Воробья мучали некоторые сомнения, и однажды он просто не смог удержаться, чтобы не заглянуть в мысли Листвички. Воспоминания матери захлестнули его с головой, и, к его удивлению, они были посвящены вовсе не свиданиям с Грачом и рождению котят — кошка вспоминала сцены из своей целительской жизни: ученичество у Пепелицы, забота о старейшинах и королевах, тёплое общение с соплеменниками и поддержка целителей других племён. Воробей был поражён тем, какое огромное место в воспоминаниях Листвички отводилось последнему. Он и сам не заметил, как углубился в воспоминания бывшей целительницы, посвящённые её товарищам из других племён. Воспоминаний было так много, что в них можно было утонуть, потому Воробей ухватился за одно из них, одно из первых и наиболее ярких, и следом за ним провалился в дни далёкой юности Листвички.       Его окружали гомон и запахи множества котов. Целитель распахнул глаза и понял, что видит всё глазами Листвички. Воробей понял, что он находится на Совете, но только на незнакомой территории — вместо привычного Острова он находился на гигантской поляне, окружённой четырьмя гигантскими дубами. Перед ним стояли две кошки, в одной из которых он тут же узнал Ласточку. Вторая была ему незнакома.       — А это Мотылинка, новая целительница Речного племени, — представила кошку Ласточка. Воробей понял, почему не узнал кошку сразу — ведь он видел происходящее глазами Листвички, а Листвичка на тот момент была с ней незнакома.       Воробей взглянул на юную Мотылинку. Мысли и эмоции Листвички ураганом обрушились на него. «Великое Звёздное племя, она такая красивая! Такая стройная и сильная! Она ведь раньше была воительницей, да? Совсем как моя наставница! Великие предки, да она просто прекрасна!»       Воробей жутко смутился, поняв, что следом за взором своей матери нагло разглядывает юную Мотылинку, и не знал, чьё смущение он чувствовал — своё или Листвичкино.       Он поспешил отогнать это воспоминание, но за ним последовала вереница следующих: случайная встреча с Мотылинкой у границы, лучи солнца, которые, проходя сквозь зелёную листву деревьев, так нежно ложатся на её золотистую шерсть, Мотылинка предлагает Листвичке научить её ловить рыбу, случайная встреча взглядами — Великие звёзды, как прекрасны её глаза!       Мотылинка, Мотылинка, Мотылинка… Воробей поймал себя на том, что намеренно выискивает в голове Листвички воспоминания, связанные с ней. Он и представить себе не мог, что речная целительница выглядит так прекрасно. Но стоило ему осознать, что он делает, Воробей мигом выскочил из воспоминаний Листвички и мир вокруг него снова погрузился во тьму.       Он надеялся, что это был единственный раз, когда он позволит себе допустить такую оплошность, как мысли о кошке, годящейся ему в матери, однако последующие несколько дней никак не мог выкинуть проклятую Мотылинку из головы. Всё валилось из лап, всё шло из когтей вон плохо. И вот, в довершение всего, наступила Ночь Половины Луны, когда Воробью пришлось идти вместе со всеми остальными целителями на встречу с предками.       Весь день до этого он провёл в мыслях о том, как теперь сможет спокойно говорить с Мотылинкой. Он понимал, что теперь не сможет нормально вести себя в присутствии этой кошки, и мысль о предстоящей встрече повергала его в отчаяние. Спасибо Звёздном у племени на том, что он был слеп — иначе один взгляд на Мотылинку окончательно добил бы его. Воробей не знал, как целительница выглядела спустя столько лун, но отчего-то не сомневался, что смотреть на неё было бы столько же мучительно.       Как бы Воробью ни хотелось того избежать, но встретиться им пришлось. Мотылинка и Ивушка встретили его на границе с племенем Ветра и вежливо поздоровались. Воробей лишь что-то грубо буркнул им в ответ, чем, кажется, задел Мотылинку. Она взволнованно поинтересовалась, всё ли в порядке в Грозовом племени, и, когда Воробей проворчал, что у него всё в полном порядке, отошла в сторону. Воробей ясно ощутил её тоску, смешанную с тревогой.       Позволив эмоциям Мотылинки пройти через него, целитель понял — Мотылинка глубоко переживала из-за того, что Листвичка перестала быть целительницей. Но нет, Мотылинка беспокоилась не о Листвичке. Она беспокоилась о нём.       Когда целители уже в полном составе стали спускаться по крутому склону к берегу озера, Мотылинка прижалась своим боком к боку Воробья, помогая слепому коту спуститься. Она сделала это так легко и естественно, что Воробей задумался:       «Она всегда так делала, когда мы спускались к озеру? И почему я раньше этого не замечал?»       Шерсть Мотылинки на пару мгновений соединилась с его шерстью. Она была мягкой, тёплой и пушистой и пахла речной водой и душистыми травами. Воробью показалось, будто его бросает в жар, и он чуть не поскользнулся.       — Ты уверен, что всё в порядке? — спросила Мотылинка, помогая ему удержаться на лапах. Её взволнованный голос прозвенел над самым ухом Воробья, обдав целителя тёплым дыханием.       Воробей утвердительно кивнул, но, когда они целители стали располагаться у воды и оказалось, что между Мотылинкой и Воробьём пустует одно место, которое раньше занимала Листвичка, Мотылика с прежней тревогой в голосе предложила:       — Хочешь, я лягу рядом с тобой? — и тут же добавила. — Сейчас довольно холодно…       Воробей догадался, что Мотылинка считает причиной его рассеянности печаль о Листвичке, а потому предлагает ему свою поддержку.       «Я не нуждаюсь в твоей помощи!» — подумал целитель про себя.       — Я был бы непротив, — произнёс он вслух.       Он не видел Мотылинки, но ему показалось, будто он почувствовал, как она улыбнулась.       Воробей провалился в сон. Его сновидения были короткими и маловажными, потому он быстро проснулся — по сути дела, первым. Он поднял голову, прислушиваясь к сонному дыханию остальных целителей. У его бока тихонько сопела Мотылинка, её дыхание было спокойным и размеренным, и от неё исходил тёплый запах сна. Воробью не хотелось вставать — рядом с Мотылинкой было так тепло и уютно!       «Кто я для неё?» — задумался он. — «Кем она себя считает? Моей второй заботливой мамочкой? Считает своим долгом опекать котёнка своей подруги, раз уж та не смогла воспитать его сама?»       — Спасибо, но такой заботы мне не надо, — прошептал Воробей вслух. Он думал было подняться и отойти в сторону, чтобы там подождать пробуждения остальных целителей, но вдруг Мотылинка назвала во сне его имя. Совсем тихо, но этого оказалось достаточно, чтобы заставить Воробья оцепенеть. Он знал, что кошка не верила в Звёздное племя, а потому видела самые обычные сны, которые видят все коты. Но неужели ей снился он? Охваченный любопытством, Воробей снова вернулся на своё место, устроился рядом с Мотылинкой и, закрыв глаза, оказался в её сне. Он тут же обрёл зрение. Целитель стоял на зелёной поляне, залитой солнечным светом. Кругом него в небо поднималась высоченная трава, выше его головы, среди которой проглядывали уже «опушённые» початки рогоза — видно было, как на ветру этот волокнистый пух отделялся от стебля и летал над поляной. То тут, то там из болотистой земли росли красивейшие болотные цветы — Воробей не знал их названий — и где-то вдали журчал ручей.       — Мотылинка! — позвал Воробей.       — Сюда! — раздался голос из зарослей. — Я давно тебя жду!       Воробей протиснулся сквозь траву и увидел целительницу Речного племени. Она была почти такой же, какой запомнила её Листвичка — пушистая и длинная шерсть цвета мёда или солнца на закате, волнистые тёмные полосы, похожие на рябь на речной воде. Мотылинка повернулась к нему мордочкой — игриво сверкнула пара янтарных глаз. Она выглядела почти такой же молодой, разве что на её мордочке появилась пару седых волосинок, но во всех её движениях чувствовались всё те же прежние лёгкость и грациозность.       — Я часто видела тебя во снах там, в отражении, но ты впервые пришёл сам, — сказала кошка.       — В отражении? — переспросил Воробей.       — Да, — Мотылинка отошла в сторону, и Воробей увидел у её лап лужицу с водой.       — Я часто видела в ней твоё отражение, — пояснила Мотылинка. — Думаю, это из-за того, что я волновалась о тебе, Воробей. Тебе сейчас, наверно, очень тяжело приходится…       — Думаешь, ты видела знак? — нахмурился Воробей. — Ты веришь в…       — Я верю в тебя, Воробей, — улыбнулась кошка, не дав ему договорить. — Я верю в то, что наши эмоции и реакции — уже своеобразный знак. Ориентируясь на них, мы выстраиваем отношения с окружающими.       Воробей изумлённо округлил глаза, не понимая, к чему клонит Мотылинка.       — Я хотела сказать тебе, что тебе надо научиться выстраивать отношения с твоими соплеменниками! — отчего-то резко воскликнула Мотылинка. Воробей шерстью чувствовал её смущение.       — Мотылинка, — тихо сказал он, делая шаг к кошке и заглядывая в её глаза. — Могу ли я считать твою реакцию определённым знаком?       — Не понимаю, о чём ты, — повела усами кошка. — Отчего ты заботишься обо мне? Отчего волнуешься так, что даже видишь меня во сне? — улыбнулся Воробей, вкрадчиво глядя на Мотылинку.       Целительница зажмурила глаза и вздохнула:       — Полагаю, я переживаю за Листвичку. Знаешь, мы же были лучшими подругами. У меня не было ни одного друга ближе неё, — Мотылинка открыла глаза и посмотрела на Воробья. — Разве что ты сможешь стать ещё ближе. Ты напоминаешь мне её. Ты такой же, как она, но только…       — Но только?       — Но только… решительней, самонадеянней, сильнее.       — Это хорошо? — Воробей был уже совсем рядом с Мотылинкой — их усы чуть ли не соприкасались.       — Да, — вздохнула кошка и уткнулась носом в его щёку.       Тут же сон Воробья развеялся, и он снова погрузился во тьму. Вокруг них поднимались на лапы проснувшиеся целители. Поднялась и Мотылинка. Она сладко потянулась и отряхнула шерсть. «Поняла ли она, что произошло? Или посчитала, что это был всего лишь очередной сон?»       Так или иначе, теперь у них будет ещё ни одно сновидение, чтобы проверить это…