Привыкание

Криденс никогда не занимался чем-то помимо школы. Точнее, занимался конечно, но в основном с матерью. Они гуляли вместе, делали разные интересные вещи вдвоем. Иногда её кидало в какое-нибудь хобби, и он пытался освоить это вместе с ней. Насколько мог ребенок, конечно. И вот теперь он впервые должен был сам решить, чем ему заняться. Криденс решил начать со школьных клубов. Одна девушка давно зазывала его в местную театральную студию. Бербоун обладал привлекательной внешностью, под его типаж у них было много ролей. Но Криденс сомневался в своей способности выступать перед публикой. Он решил начать с чего-нибудь, что было ему близко или, по крайней мере, знакомо. Таким вариантом стала местная студия искусств. Когда-то его мама увлеклась рисованием. Она купила несколько книг, бумаги, карандашей, и несколько месяцев честно занималась. Криденс был тогда ещё мелким, но он садился рядом, клал альбом на край стола и тоже пытался что-то сотворить. Кроме того, студия искусств выглядела местом достаточно дружелюбным. Совсем не как какая-нибудь спортивная команда. Но и у художников могли быть свои заморочки. К счастью, туда ходила Джейн — девушка, с которой Криденс вполне неплохо ладил. Она помогала ему освоиться в школе. Похоже, Джейн тоже была не очень компанейским человеком — ей нужно было с кем-то общаться в школе, но ей было не очень-то интересно гулять, ходить куда-то, а для общения в сети у неё были, по видимому, более интересные собеседники. - Джейн, ты же ходишь в эту... Секцию по рисованию, так? - Криденс подошёл к ней после занятий, нагнав в коридоре. - Да, - кивнула девушка, покосившись на него. Похоже, такого вопроса она не ожидала. - А что, ты хочешь записаться? - Хочу попробовать, - пожал плечами Бербоун. Он когда-то пытался научиться рисовать. Было это лет в семь, но всё же. - Можешь попробовать. Но раз уж ты пришёл не в начале года, то тебе, как новичку, придется пройти вступительное испытание, - рассказала она. - Что за испытание? - это напрягло Криденса. Он боялся провалиться. Боялся, что его не возьмут. Тем более, что рисовать он не умел. - Да ничего такого. Просто придётся попозировать нам, - Джейн рассмеялась. - Это что-то вроде цены за вступление. Не беспокойся, это не сложно. Будешь сидеть на стуле, а мы будем тебя рисовать. Если хочешь попробовать — у нас занятия в четверг. Я могу привести тебя с собой. - А, ну это не трудно, - юноша испытал заметное облегчение. Заодно у него будет возможность посмотреть, что вообще за занятия, кто туда ходит и как всё происходит. - Да, буду рад. А то я немного теряюсь в местах, где никого не знаю. А как у вас там вообще? Круто? - Ага, - они вместе вышли на крыльцо школы. - Спокойно, уютно. Мы болтаем о разном. И у нас очень хороший педагог. Мистер Грин-де-Вальд преподает в колледже искусств, он занимается с нами, потому что считает, что таланту нужен ранний старт. - Надеюсь, он не слишком требовательный, - Криденс вздохнул. Они приблизились к воротам, и тут должны были разойтись в разные стороны. Джейн вряд ли захочет, чтобы он проводил её. - Не волнуйся на этот счёт, - она махнула рукой, показывая, что не стоит переживать. - Уверена, тебя примут без проблем. Ладно, давай, до завтра! - Пока! - Криденс улыбнулся и, неловко потрепав её по плечу, направился к остановке. Итак, можно сказать, он приступил к выполнению этой просьбы мистера Грейвса. Вторую он начал выполнять в тот же вечер. Сперва он долго смотрел на дневник, не зная, с чего начать. Потом написал на первой странице свое имя и поставил дату. После этого в голову долго ничего не происходило, но вечером он всё-таки написал небольшую заметку о том, что думает по поводу своих «заданий». Честно говоря, это всё заставило его беспокоиться. Прежде мистер Грейвс не высказывал никаких особых требований. Даже когда он просил его прекратить резаться, он был достаточно мягок. И эти его задания... Они заставили Криденса думать о том, что он, возможно, не соответствует представлениям мужчины о том, каким должен быть его воспитанник. Криденсу было, из-за чего волноваться. Он многое позволял себе в последнее время, от демонстрации нижнего белья до откровенных провокаций. Задел чувства мужчины, брал вещи его жены без спросу... Юноша понимал, каким огромным запасом терпения обладает его опекун — другой на его месте уже сдал бы проблемного мальчишку обратно. Или перешёл к каким-нибудь решительным мерам. Но не мистер Грейвс. И парень был ужасно ему за это благодарен. Поэтому и не хотел разочаровывать. Сам он не видел никакой практической пользы от того, чтобы записаться куда-нибудь. Криденс верил, что может научиться всему необходимому самостоятельно, сейчас для этого достаточно возможностей, а дома ему было куда комфортнее, чем в коллективе. А вот дневник... Записывать в него свои мысли оказалось даже интересно. Криденс несколько раз прочитал написанное и подумал о том, что в голове у него творится полная неразбериха. Странно, но когда он просто думал о чём-то, это не ощущалось так сильно. У Грейвса тоже был намечен важный разговор. Утром, по дороге в свой кабинет, он пригласил Куини пообедать вместе. Это было чем-то вроде их секретного кода. Ничего предосудительного в этом не было — он никогда не рассматривал своего секретаря как объект для каких-то романтических или сексуальных поползновений. И она, насколько Персивалю было известно, подолгу свободной не оставалась. Если он звал её пообедать, это означало, что ему нужно поговорить о личном. И где-нибудь вне работы. Если же Куини требовалось посоветоваться с ним, что случалось куда реже, она просила босса подвезти её. Если ему нужна была помощь, он платил за её обед. Если ей — она приносила ему что-нибудь из домашней еды. Так что сразу после начала обеденного перерыва Грейвс покинул свой кабинет, и они вместе с Голдштейн направились в то же кафе, где Персиваль был с Криденсом. По дороге они молчали, и Грейвс подбирал слова, с которых можно было начать разговор. Впрочем, с Куини он мог не быть столь же осторожным, сколь был со своим воспитанником. Во-первых, она была взрослой, умной и уравновешенной женщиной, которой приходилось действительно много общаться с людьми. Во-вторых, речь была не о ней. Когда они заняли столик, Грейвс дал даме время на то, чтобы выбрать и заказать себе обед, отправить смску сестре и сходить в дамскую комнату. Времени у них было достаточно — вышестоящее начальство вряд ли заинтересуется, если он немного задержится с перерыва. Один из плюсов должности такого уровня. - Хотите поговорить о мальчике? - прямо спросила Куини, опустившись на свой стул. Она видела, как Грейвсу непросто начать разговор. - Да, - кивнул он. Персиваль иногда ощущал, что не справляется со своими отношениями. И тогда на помощь неизменно приходила Куини. Никто в целом мире не понимал людей так хорошо, как она. - Что Вас беспокоит? - она сложила руки на столе, и мужчина невольно ощутил себя так, словно говорит с профессионалом. - Опять порезы. - Нет, нет, - не имело смысла обсуждать то, что у Криденса недавно был срыв. Грейвс сам был в этом виноват, но он понял свою ошибку и готов был приложить все усилия к тому, чтобы это больше не повторилось. - Он признался, что его мать покончила с собой. - Ничего себе! - Куини всплеснула руками. - Да, хорошая мать. Бедный мальчишка, нечего удивляться, что у него столько проблем. - Именно, - кивнул Грейвс. Странно, но Голдштейн озвучила ровно то, что он подумал в момент рассказа Криденса, но не позволил себе произнести вслух. - И поэтому я считаю, что ему может быть нужна помощь специалиста. - Психолога? - уточнила секретарь деловым тоном, прекрасно понимая — если бы это был решенный вопрос, Грейвс просто попросил бы её найти нужного специалиста. Персиваль кивнул. - И что по этому поводу думает сам Криденс? - Когда я спрашивал его, он был против, - вздохнул мужчина. Да, тогда у них все закончилось скандалом, и он боялся повторения. - Но это было давно. Тогда мы гораздо хуже знали друг друга, и он мне почти не доверял. - Вы хотите нанять психолога потому, что это нужно Вам, или потому, что это нужно мальчику? - Куини умела быть такой — одновременно и строгой и доброжелательной в отношении своего босса. - Я не знаю, что нужно ему, - сознался Грейвс. Это его беспокоило. Он старался действовать в интересах мальчишки, но он не знал, где проходит граница его собственных интересов. Наверное, этот вопрос приходил в голову многим родителям, вот только он оказался совершенно к этому вопросу не готов. - В первую очередь, ему нужно, чтобы Вы не вели себя как его мать, - жестко сказала Куини. - Чтобы Вы не снимали с себя ответственность. - Я не снимаю с себя ответственность, - возразил Грейвс, но замолчал, когда им принесли тарелки. За то время, пока официантка расставляла все по столу, он немного успокоился. - Я знаю, что отвечаю за него, но если я хочу обратиться к специалисту — это означает, что я снимаю с себя ответственность? - Нет, не означает, - она слегка пожала плечами. - Только мне кажется, что на самом деле Вы хотите спихнуть его на руки этому самому специалисту. - Я вовсе не хочу этого. Я буду выполнять рекомендации, я и по-прежнему буду делать всё, что в моих силах, - он тяжело вздохнул. - Куини, я не приду к психологу и не скажу «вот мальчик, которого я взял на воспитание, но с ним что-то не так, почините его". - И если психолог захочет, чтобы Вы ходили к нему вместе с Криденсом? - уточнила она, принимаясь за еду. - Я буду ходить, - уверенным голосом подтвердил Персиваль. Он ведь не дурак, в конце концов. Он знал, что нельзя просто сбежать от этого. - А если специалист скажет, что нужно обсуждать и решать Ваши проблемы? - она подняла глаза и наивно похлопала ресницами. - Мои проблемы никак не влияют на то, что ему пришлось пережить, - осадил женщину Грейвс, тут же поняв, что это было ошибкой. - Нельзя исправить то, что ему пришлось пережить, - Куини, кажется, не обратила внимание на перемену в его тоне. - Можно менять лишь его настоящее. А оно зависит от обстановки в доме. И от Вашего состояния в том числе. Кроме того, дети ведь учатся на примере. - Справедливо, - кивнул Грейвс. Да, похоже, именно это ему и говорил Криденс. В той или иной форме. Но, видимо, Персивалю все ещё нужно было услышать это от другого человека, взрослого человека, чтобы понять. - Спасибо, Куини, я понял. - Но это ведь не единственный вопрос, да? - она поймала его взгляд и улыбнулась. - Скоро Рождество. - Да. Скоро, - он тоже улыбнулся. Персиваль никогда не был хорош в том, чтобы выбирать подарки. Ему проще было дать денег, чем выбирать что-то. Элизабет несколько лет пыталась переучить его, и в итоге он нашёл решение — Куини всегда знала, что подарить. И легко давала советы. - Чем он увлекается? - задала Голдштейн стандартный вопрос. Персиваль знал — у неё уже есть варианты, но она спрашивает, чтобы проверить его. - Не знаю, - мужчина развел руками. Не рассказывать же ей, в самом деле, что мальчик любит носить женскую одежду? Но Куини смотрела так осуждающе... - Он смотрит видеоуроки о том, как накладывать макияж. - Серьёзно? - секретарь приподняла брови. Было видно, что она уверена — это шутка. Вот только не до конца поняла, кто пошутил — мальчишка или Грейвс. - Это правда, - как можно спокойнее сказал Персиваль. - У него мама хотела профессионально этим заниматься, насколько я понял... - Нет, я могу подобрать для него приличный набор косметики, но... Это странно, - она помотала головой. Потом немного подумала. - Подарите ему приставку. - Приставку? - уточнил мужчина, не сразу понимая, о чём идет речь. Да, похоже, он куда больше отстал от жизни, чем привык полагать. - Игровую? - Да, - кивнула Куини. - Он сможет играть один, сможет играть с друзьями. Или с Вами. Главное — не позволять ему слишком увлекаться. - Спасибо, - Персиваль вздохнул. Да, теперь у него было немало пищи для ума. И Голдштейн определенно заработала оплату своего обеда. В тот вечер они оба были слегка погружены в себя, поэтому почти не общались. Утром Криденс сообщил, что начал выбирать себе занятие, но пока ещё ничего не попробовал. Грейвс поблагодарил его за то, что он начал исполнять поручение так оперативно, и за то, что решил рассказать об этом. Кажется, Криденс остался доволен похвалой. Похоже, он нуждался в поддержке больше, чем сперва показалось Персивалю. Или просто Грейвс становился всё более и более авторитетным в глазах юноши? А вот вечером среды Грейвс всё-таки решил частично раскрыть карты. Признался, что не может перестать думать о том, что Криденс рассказал ему. И спросил, сильно ли мальчик переживает. Юноша выдержал это спокойно. Сказал, что знает — его мать страдала от депрессии, для которой было немало причин. Она не получила необходимой ей помощи. Он был ещё слишком юн, чтобы заметить её состояние, он не мог помочь ей или предотвратить её поступок. Она любила его и не хотела делать больно, просто болела. И он в порядке. Однако Грейвс знал — всё не так. Правда прозвучала тогда, когда Бербоун сказал, что мать «бросила» его. Но Персиваль знал — он не может предложить помощь тому, кто говорит, что в порядке. Ему нужны были обходные пути. Или больше доверия. В четверг Криденс явно волновался. Настолько, что Грейвс даже начал сомневаться в правильности своего решения. С другой стороны — приход в новый класс явно был для юноши большим испытанием, но он справился достойно, а тут... Он ведь всегда сможет просто уйти. Но такого Персиваль, понятное дело, не сказал. Напротив, он пытался создать у юноши ощущение, что всё будет хорошо. На самом деле Криденс понимал, что переживать бессмысленно. Он умел находить общий язык со сверстниками. Это на самом деле было не так уж сложно. Бербоун был привлекательным, хорошо одевался, а ещё он был немного не от мира сего. Умел показаться загадочным. Этого оказывалось достаточно для того, чтобы его, по крайней мере, не трогали. А с девушками и вовсе поладить не составляло труда. И всё же... Джейн, как и обещала, привела его за собой. Более того, она заранее сказала о нём их преподавателю. Мистер Грин-де-Вальд выглядел немного странно, но оказался приятным в общении человеком. Он сказал, что Криденс может приходить, когда захочет, и работать так, как ему будет комфортнее. Что касается позирования, то это тоже оказалось легко. Мужчина просто попросил его сесть на один из стульев и по возможности сохранять одну позу. - Не обязательно сидеть неподвижно, - заметил он. - Ты здесь не столько как образец, сколько источник идеи, вдохновения. У ребят нет задачи скопировать всё в точности, скорее они пытаются уловить образ. Не сказать, что Криденс хорошо понял, что это значило. Но мистер Грин-де-Вальд умудрялся говорить всё так, что его хотелось слушать. Пока шло занятие, он рассказывал истории, подходя то к одному из художников, то к другому. Время от времени он склонялся, что-то поправлял в работах, давал советы, а потом продолжал говорить, словно его речь была поставлена на паузу. Поразительная способность удерживать мысль. Криденс, вспоминая свои записи в дневнике, ему завидовал. Ещё юноша вспомнил, как его мать переживала из-за отсутствия мужчины в его жизни. Вечно пыталась найти ему кого-то если не в качестве отца, то в качестве наставника. Криденс невольно сравнил этого мужчину с мистером Грейвсом. Похоже, рамки допустимого у этого человека были куда шире — он несколько раз потрепал Криденса, пока проходил мимо, периодически подмигивал ему и несколько раз улыбнулся, адресуя эту улыбку именно натурщику. Он не смотрел на Криденса как на жертву. Он не вел себя с ним так, словно юноша был хрустальным. И хотя Бербоун понимал — отчасти это результат того, что преподаватель попросту не знает его историю, он не мог удержаться от сравнения. И от признания того, что мистер Грин-де-Вальд был ему симпатичен. Настолько, что Криденс легко согласился остаться после ухода остальных и поговорить. - Ну как, надумал к нам ходить? - спросил он, собирая свои вещи. Криденс оглядывал оставленные ребятами работы. Да, на некоторых с трудом вообще угадывалась человеческая фигура. Зато другие старались изобразить его как можно точнее. - Можно попробовать, - Бербоун пожал плечами. Ему определенно понравился мистер Грин-де-Вальд и царящая тут обстановка. Но он всё ещё не вполне был уверен насчёт рисования. - Интересуешься искусством? - продолжал расспрашивать преподаватель. Он обернулся и посмотрел на юношу, показывая, что заинтересован в разговоре, а не просто убивает время. - Ищу себе занятие, - не стал скрывать Криденс. Сейчас ему не хотелось показаться лучше, чем он был на самом деле. Или хуже, чем был. Странное для него в последнее время состояние. - А работа не интересует? - спросил мужчина, оглядев Бербоуна с ног до головы и прищурившись. Он словно что-то взвешивал в своей голове. - Работа? - уточнил парень. Он подумывал о работе. Найти её было не особенно трудно, и дополнительный доход не был лишним. Но... Он боялся высоких требований, боялся ответственности. Боялся, что не справится, и от этого кому-то будет плохо. - Да, вроде того, - Геллерт кивнул. Он смотрел на парня очень внимательно и как-то хищно. И это притягивало. - Я преподаю в художественном колледже неподалеку отсюда. У нас всегда напряженка с натурщиками. А ты хорош собой и позировал очень неплохо. Там будет чуть посложнее, зато тебе заплатят. Что скажешь? - Звучит неплохо, - Криденс согласился не потому, что чувствовал, что это будут легкие деньги. Он просто... Чувствовал, что не хочет отказывать этому мужчине. - Хорошо. Тогда давай обменяемся номерами телефонов. Я напишу тебе, когда буду знать что-нибудь конкретное, а ты подумаешь, - и он вытащил из кармана мобильный телефон. Остаток вечера Криденс находился в приподнятом настроении. Да, может, в колледже и правда не хватало натурщиков, и мистер Грин-де-Вальд был рад пригласить кого-нибудь на эту роль, но юноша чувствовал — здесь было что-то ещё. Он произвел хорошее впечатление на этого опытного, умудренного жизнью мужчину. Он был в полном восторге, когда вечером Геллерт написал ему конкретное время и расценки. Криденс не ждал получить ответ так быстро. Однако его радость быстро рассеялась, когда пришедший с работы Грейвс поинтересовался, как прошёл его первый визит в студию. Криденс почувствовал... Вину? Он не знал, как сформулировать точнее. Почувствовал, что неправильно было испытывать так много чувств к постороннему мужчине. Впрочем, Персиваль ведь сам хотел, чтобы мир юноши не ограничивался им одним. И хотя Криденсу удалось убедить себя что всё в полном порядке, уже лежа в постели перед сном и анализируя произошедшее за день, он вдруг понял, что сегодня весь вечер держался с мистером Грейвсом холодно как никогда. Чувство обиды и страха мгновенно захлестнуло его, захотелось вскочить, броситься к нему в спальню и уткнуться лицом в плечо. Чтобы у того не оставалось другого выбора, кроме как потрепать по волосам и сказать что-нибудь ласковое и успокаивающее. Юноша почти собрался сделать это. Он спустил ноги с кровати, ощупью нашёл на полу тапочки, и в этот момент на тумбочке завибрировал его мобильник. Криденс взял телефон в руку и разблокировал, увидев, что пришло сообщение. Открыв его, он вздрогнул. «Спокойной ночи, чудесный юноша» - написал ему Геллерт. Криденс прикусил губу и посмотрел на дверь. Мистер Грейвс наверняка сейчас готовился ко сну. Он тоже сказал ему «спокойной ночи», когда парень пошёл к себе. Но ему не пришло в голову заглянуть к нему после того, как мальчишка сходил в душ и действительно собрался ложиться. И, конечно, ему никогда не пришло бы в голову назвать своего воспитанника «чудесным юношей». Он вообще, похоже, мог быть ласковым лишь тогда, когда Криденсу было плохо. Несправедливо. «Спокойной ночи, сэр» - набрал Бербоун, решив, что плохо будет оставлять сообщение без ответа. «Пожалуйста, не называй меня «сэр». По крайней мере, тет-а-тет. Это заставляет меня чувствовать себя очень старым», - ответил Грин-де-Вальд через несколько секунд. Криденс медленно лег обратно в постель и завернулся в одеяло. Желание уткнуться лбом в плечо Грейвса никуда не делось, но он решил сопротивляться подобным влечениям.