Проклятье

- Так вот, салаги, думаете, раз у нас тут коалиция, флот, новейшее вооружение и всё такое, то нам сам чёрт не брат? – пожилой мичман оглядел толпу собравшихся в кают-компании курсантов. – Можете поверить, есть в космосе такое, что лучше бы и не сталкиваться. Курсанты загомонили, наперебой перечисляя все известные опасности, подстерегающие во вселенной. - Тихо! – Мичман взглядом обвёл будущих офицеров. – Кто сказал «Аркадия»? Естественно никто не сознался. Проклятый корабль, вот уже столетие неуловимым призраком появлявшийся и исчезавший, нападавший на корабли коалиции, был одной из тем, разговоры на которую не поощрялись. Потому что молодёжь либо бравировала, доказывая, что вот они-то точно знают, как остановить дерзкого пирата, либо втайне восхищалась им. - «Аркадия» - это сам ужас. Вечное проклятье для того, кто поднимется на её борт. В кают-компании повисла тишина. Курсанты взирали на заговорившего с ними на запретную тему, как на пророка. - Бред. Если они грабят корабли и берут провизию, значит они обычные люди. - Обычные, говоришь? – мичман подкрутил седеющий ус и, прищурившись, посмотрел на белобрысого курсанта. – Нет, парень. Можешь мне поверить, два года назад я видел этих дьяволов в деле. Их корабль появился перед нами из облака тёмной материи. Огромный блестящий череп. Мы дали всего один залп, когда нас взяли на абордаж. Они быстрее и сильнее любого из вас. И упаси вас бог столкнуться с их капитаном. Если его подчинённые – дьяволы, то он – сама смерть. А их корабль – готовая преисподняя. - И что страшного на корабле? – самоуверенности в голосе белобрысого курсанта не убавилось. Будущий офицер, он был уверен, что мичман сейчас расскажет одну из старых баек про то, как пробрался на корабль, а там… Что именно там, на эту тему курсант не собирался думать. Наверняка стандартный набор ужасов вроде клеток, цепей, пленных, содержащихся в жутких условиях, и отвратительной банды отбросов, измывающихся над неудачниками, попавшими им в лапы. – Кроме дизайна, который придумал сумасшедший. - Да ничего, парень. Просто корабль. В меру темно, в меру грязно. Не страшно, да? – мичман по-свойски подмигнул. – Просто ты будешь чувствовать эту темноту. Будто кто-то стоит за спиной в этой темноте и смотрит на тебя, подбираясь всё ближе. А потом ты начнёшь его слышать. Но не это самое страшное. - Обычная психология, - делано равнодушно отмахнулся блондин. – Боязнь темноты. Атавизм. - Может быть, парень, может быть. Вот только если их убивают – через некоторое время они вновь возвращаются на свои посты. И так же ходят, говорят, смеются, пьют. - Ч-ч-что пьют? – у кого-то сдали нервы. - Крррооооовь! – сделал страшное лицо мичман и расхохотался над шарахнувшимися от него курсантами. – Алкоголь они пьют. Не просыхая. Вы что думали, что пираты будут пить исключительно лимонад? - Значит, у них есть нормальный врач, и медицинский комплекс с полной системой реанимации где-то украли, - блондин ершился и не сдавался. На скулах от стыда, что шарахнулся вместе со всеми, пылал румянец. - Не сдаёшься? Ну ладно, ожившими мертвецами тебя не напугать, – мичман посмотрел на молчащих курсантов. Этим, похоже, лишь бы байки послушать. А заодно посмотреть, кто кого переспорит. – А знаете, почему они обязательно грабят камбуз на каждом попавшем им корабле? Даже если выгребут из трюма всё подчистую. Устремлённые взгляды были достаточно красноречивым ответом. И только блондин, лениво прикрыв зелёные глаза, скучающе ответил: - Это же преступники. У них нет нормального кока, а самим готовить лень. - Хе-хе. Да, парень, кажется тебе ничто не страшно? – пожилой мичман оценивающе посмотрел на спорщика. Красавчик из тех, на которых вешаются девушки. А сам себе на уме. Прилизанный, форма как влитая, ни единой лишней складочки. И самоуверенный. Таким место разве что в штабе. Попади такой на корабль – команда мечтать, чтоб те же пираты прибили, будет. - Есть у них кок, каких поискать. Но всё дело в проклятье. Тут курсантов как прорвало. В гомоне терялись не то что смысл того что горланил каждый, сами слова. - А ну цыц, салаги! – Рявкнул мичман, заставив умолкнуть всех. – Все знают, что корабль проклят, но никто не знает, как такое получилось. На меня не смотрите, я тоже не знаю, какое преступление должен был совершить их капитан, чтоб заслужить такое. Они обречены скитаться по вселенной до конца времён, оживая вновь и вновь. - И при чём тут камбуз? – глаза блондина презрительно прищурились. – У них что, вечное пищевое отравление от своей жратвы, что им чужая нужна? Редкие смешки быстро увяли под взглядом мичмана. - А при том, что когда проклятье обрушилось на их корабль, и на складе, и на камбузе у них была только селёдка. И с тех пор на Аркадии нет другой еды, кроме этой рыбы. Даже если они выбросят её и забьют трюм захваченным – все равно на столе у них будет только… - мичман сделал паузу, обводя всех тяжёлым взглядом – СЕЛЁДКА! - Это уже не проклятье, а наказание какое-то, - блондина передёрнуло. – Постоянно есть селёдку. Курсанты оживлённо обсуждали новенькую байку. Тем более что мичман потерял к ним всякий интерес, а после и вовсе покинул кают-компанию, чему-то посмеиваясь и иногда оглядываясь. - Что, пробрало? – один из курсантов хлопнул спорившего с мичманом товарища по плечу. - Терпеть не могу селёдку, - блондин стряхнул руку однокурсника. – Заливал он. Сам всё придумал и трепал тут. - А правдоподобно, хотя… А ведь ты прав. По сводкам после столкновения с «Аркадией» выживших не бывает. - А селёдки нет? – пожилой мичман заглянул на камбуз и принюхался. - Так точно, сэр, - кок не отдал честь лишь потому, что в руке была поварёшка. – На ужин. - Э-хе-хе… - мичман ещё раз принюхался. – Ну, оценю. И ушёл бормоча: «А как Масу её божественно готовила. Какая женщина».