Скверна? Скверно...

Логейн услышал музыку ещё на лестничной площадке. Подойдя к двери, всерьёз начал раздумывать над тем, чтобы заткнуть уши. Но это помешало бы отпереть замок, так что от идеи пришлось отказаться. Он громыхнул ключами и вошёл. Музыка затихать и не думала: все звуки, производимые Логейном, тонули в оглушительных переливах марчанского джаза. Рявкать что-нибудь, чтобы наступила, наконец, тишина, было бесполезно, Логейн прекрасно это знал. Поэтому он скинул куртку и неминуемым возмездием пошёл на звук. Несмотря на то, что звук, конечно же, доносился отовсюду, Логейн был почти уверен, что источник его — на кухне. Не ошибся. На обеденном столе торчал открытым серебристый ноутбук в наклейках одна безумнее другой. Из динамиков орали что-то о дорогах и возвращении домой «Старкхэйвенские коты». Собственно коты, рыжий и белый, развалились тут же, на стульях, и глядели на Логейна с невыразимыми тоской и почему-то осуждением. А устроивший всё это безобразие эльф стоял спиной к двери, перед кухонной тумбой и, пританцовывая, что-то вымешивал в большой миске. — Ты о соседях подумал? — сварливо поинтересовался Логейн, выключая музыку. В ушах аж зазвенело от внезапной тишины. Табрис оглянулся через плечо, мотнул головой, отбрасывая с лица упавшую на нос светлую прядь волос, и обезоруживающе улыбнулся: — Подумал. Поэтому музыка хорошая. Зачем ты выключил, ну мешала — сделал бы потише, и всё! Коты спрыгнули со стульев и наперегонки бросились вглубь квартиры. Проводив их взглядом, Логейн уселся за стол и раздражённо закинул ногу на ногу. Под локтем очутилась пепельница с парой окурков, он осторожно отодвинул её подальше, чтоб не смахнуть ненароком, и осмотрел любовника с ног до головы. Крайне неодобрительно. Обычно тот после такого пасовал и если не признавал свою неправоту, то хотя бы замолкал. Но сегодня, видимо, у него было излишне боевое настроение: — Что? Что ты на меня смотришь? У меня выходной и вдохновение, я тут твой любимый пирог готовлю, между прочим, даже фарш сделал, а ты знаешь, как я не люблю возиться с фаршем, а тебе, значит, музыка не нравится? Ну и домешивай сам тогда тесто, если... — Риан, — Логейн постарался не скрипеть зубами и даже не прикрывать глаза рукой, — я, знаешь ли, ценю твои усилия и тебе благодарен. Но что тебе мешало заниматься этим в тишине, или хотя бы убавить громкость? Риан дёрнул плечом, вытянул руки из миски, счистил с них тесто и подошёл к раковине: — Воду мне открой. Пришлось вставать и поднимать рычаг смесителя. Логейн знал Риана: не дождавшись помощи через пять секунд, он открыл бы кран грязной ладонью, и пришлось бы потом мыть ещё и его. Вытерев руки, Риан накрыл миску плёнкой и поставил в холодильник, после чего заправил, наконец, мешающие волосы за уши, сел за стол и закурил. Потом, спохватившись, вскочил и открыл форточку, явно не желая ещё одного этапа обмена любезностями из-за бытовых пустяков. — С музыкой веселее, — поделился он, снова усевшись. Выдохнул дым в потолок и принялся наблюдать, как тот «плавает» под абажуром, вокруг лампочки. — Мне нужен фон. А ты был на работе, так что твоего ворчания у меня под рукой не оказалось. Острые уши соблазнительно торчали — аж руки зачесались схватить и потрепать. Но Логейн ограничился мрачным хмыканьем. — Стал бы я тебя развлекать, — буркнул он, принимаясь вертеть в руках пачку. Риан строго глянул на него из-под чёлки: — Положи на место и не смей курить. Ну, а раз не стал бы, то я в любом случае включил бы музыку. Только не начинай снова, что можно было потише! Я понял, я учёл, ладненько? Осталось только бросить пачку обратно на стол и кивнуть. Очередного витка глупой и вялой псевдоругани очень не хотелось. А Риан, если говорил, что понял и учёл, действительно чаще всего понимал и учитывал. Задавив окурок в пепельнице, Табрис поднялся со стула и потянулся, нагло обнажая плоский безволосый живот: — Пошли, отдохнёшь. Тесто ещё постоять должно. И специально задержался в дверях кухни, чтобы, сделав шаг назад, прижаться к Логейну спиной. И что-то тихонько простонал, когда тот обнял его сзади, провёл ладонью по груди под майкой и слегка прикусил кончик уха. Но стоило, в общем-то, хотя бы дойти до спальни. *** Дарриан Табрис с хрустом и треском выламывался изо всех стереотипов о жителях большинства эльфийских районов города. Носил длинные светлые волосы, за которыми ещё и как-то ухаживал, одевался не в толстовки-джинсы, а в рубашки и брюки, речь его была ближе к культурной, чем к более привычным городским эльфам матюгам через слово, не жевал семена эмбриума, сидя на скамейках, слушал джаз, причём старый, классический марчанский, и даже курил не дешёвую пародию на табак, а вполне приличные сигареты. Короче говоря, едва увидев Дарриана (своё полное имя, как впоследствии выяснилось, он терпеть не мог), Логейн принял его не за выходца из трущоб, а за какого-нибудь вчерашнего студента Академии Кинлох, причём несмотря на отсутствие наладонника, помогающего в сотворении заклинаний. Однако вчерашним студентом Академии Кинлох оказался Командор ферелденского отделения Службы Серых Стражей Алим Сурана, и он выламывался уже из всех стереотипов о Стражах-Командорах. А Табриса, как выяснилось, в Стражи забрали прямо из здания суда, куда он угодил, пристрелив чьего-то сынка-мажора за изнасилование его, Табриса, кузины. На суде, как потом рассказали Логейну, оказался ещё предшественник Сураны на посту Командора, и со словами «нам нужны такие кадры» нагло воспользовался Правом Призыва. «Я даже не понял тогда: мне из двух зол достаётся меньшее, или всё-таки нет, — признавался Риан много позже. — На суде у меня даже смягчающие обстоятельства были. Может, даже состояние аффекта бы доказали. А, да что там...». Сурана был завербован чуть раньше Табриса, Логейн — много позже, и уже самим Сураной, и теперь, по прошествии лет, эту историю никто из ферелденского отделения Службы старался не вспоминать. «В конце концов, — мягко выразился Алим, глядя на тогдашних соратников, — для каждого из нас прошлое и должно оставаться в прошлом. Давайте попытаемся соблюсти это правило хотя бы однажды. Да, именно в этот раз». А потом был перенос штаб-квартиры Службы в Амарантайн, спешный переезд, получение одной на двоих — с Рианом — казённой квартиры, горы работы в условиях полного бардака в стране... И среди этого Логейн как-то незаметно оказался на должности первого заместителя Командора, Табрис — второго, Служба вернула себе былое уважение, и жизнь в принципе наладилась. И Табрис оказался мало того, что неплохим соседом, умным эльфом и надёжным коллегой, так ещё и не гнушался оказывать Логейну определённые знаки внимания. Чуть менее воспитанные личности и вовсе посчитали бы, что Риан нагло к нему клеился. Сначала Логейну казалось, что это всё глупости. Что мальчишка перебесится и успокоится. Что, положа руку на сердце, такие отношения на службе могут привести не к самым лучшим результатам. Но Риан оказался упёртым, что твои бараны, и в своих желаниях был довольно искренен и серьёзен. Да и к тому же не стоило сбрасывать со счетов его привлекательность, яркий характер и умение вести беседу. Так что довольно скоро Логейн понял, что он совсем не против. Что вот этот белобрысый остроухий, похоже, сможет и понять, и встать рядом, и можно будет выкинуть из головы саркастические мысли о сорока мабари. Что ему хотелось для начала обнять Табриса за плечи и прижать к себе, да покрепче, чтоб не сбежал. Хотя он бы и не сбежал. И буквально через день после этого осознания, когда Логейн сидел себе спокойно, читал и никого не трогал, Риан подошёл к нему, с несвойственной ему мягкостью вытянул из рук планшет, стянул с Логейна очки для чтения и поцеловал. Просто. Словно бы ежедневно такое проделывал. Но когда уже после секса Логейн притянул его к себе и уложил на плечо — столь же буднично — Риан не сумел скрыть удивления. — Ты предложил мне близость, — сказал ему Логейн. Риан в ответ только хрипло-прерывисто выдохнул, перекинул через него руку и закрыл глаза. Дальнейшие события показали Логейну, что он не ошибся. Предлагали ему действительно близость. Во всех смыслах этого избитого слова. *** — Гаррет, если ты это сделаешь, я просто не знаю, что я сделаю! В комнате отдыха штаб-квартиры отчаянно орал в мобильник Страж-лейтенант Карвер Хоук. В Службу он угодил довольно нетривиальным способом: будучи в Киркволле, решил вместе с братом и его компанией отправиться на остатки Глубинных троп в поисках приключений и, разумеется, каких-нибудь ценностей-древностей. В Марке, как ни удивительно, найти такой участок Троп, который ещё не был перекопан под метрополитен или не контролировался Стражами, было проще, чем везде. У диггеров-приключенцев даже были свои карты с обозначениями входов на такие отрезки Троп. И молодёжь влекло на участки-«отшибы», как называли их сами Стражи, словно там мёдом было намазано. Только вся радость от приключений и наживы могла быть омрачена Порождениями, красным лириумом и скверной, коих, конечно же, на «отшибах» оставалось в разы больше, чем на подведомственных ССС участках. Карвер подхватил скверну, брат с компанией доволокли его до ближайшего подконтрольного перехода, и им ещё крупно повезло, что там оказался отряд лейтенанта Страуда. И что у них были при себе стимуляторы, на которых Карвер продержался до штаб-квартиры в Ансбурге. В Амарантайн его перевели практически сразу, через полгода службы, чему сам Карвер, кажется, был искренне рад. Потом выяснилось, что родился-то он в Ферелдене, а в Киркволл его с семьёй погнала та самая ферелденская война. Так или иначе, а работал он очень неплохо, знал, с какой стороны браться за автомат, и обладал не самыми плохими в этом отделении мозгами, так что до лейтенанта дослужился довольно скоро. Правда, поначалу его чем-то не устраивал Командор, но прошло это очень быстро. Но ругаться с братом по телефону Карвер любил и умел. Табрис даже однажды выразился в том ключе, что «если у Хоуков сеанс связи, надо срочно готовить попкорн». Едва кивнув вошедшим в комнату отдыха Логейну и Риану, Карвер снова зарычал в трубку: — Гаррет, до праздника две недели! Что ты здесь будешь делать, и где я тебя, по-твоему, устрою? На коврике в казёнке своей? Там уже Аввар живёт!.. Бля, мне параллельно, как здорово ты ладишь с мабари, он тебя на коврик не пустит, отвечаю!.. Диван?! Диван у нас один и не раскладывается!.. Гаррет, что значит «калачиком свернусь»?! Ты меня за идиота держишь? Будто бы ты один собрался приезжать!.. Он помолчал какое-то время, выразительно закатывая глаза. Потом побагровел, шарахнул кулаком по подлокотнику, взвыл, отвёл телефон от уха и яростно вдавил большой палец в экран — видимо, завершая связь. Мобильник тут же заверещал снова. Табрис, попивавший кофе у кулера, с интересом и усмешкой смотрел на Карвера. Логейн предпочёл бы выйти и не смотреть импровизированное шоу (в конце концов, попкорна у них не было), но Карвер уже принял звонок: — Короче, Гаррет. Пожалуйста, дождись сначала зарплаты, чтоб снять комнату в отеле, а потом уже бронируй билеты, прилетай, делай, что хочешь, но не-сей-час! Я тебя даже встретить не смогу, Командор говорит, у нас тут зреет что-то нехорошее... Риан закашлялся, подавившись кофе. Логейн напрягся. Конечно, они сегодня явились в штаб-квартиру чуть позже, чем обычно, но если и впрямь «зрело что-то нехорошее», какого генлока Сурана им не позвонил и не дёрнул ночью? Заместителей, вашу мать. — Гаррет, — уже стонал тем временем Карвер, — ну слушай, я понимаю, что Орсино тебя ценит и по заявлению выдаст деньги раньше, но ты меня вообще слышал? Я тут, знаешь ли, не в бирюльки играю! Всё, пока, через неделю я с тобой свяжусь и скажу, что и как. Надеюсь. Фенрису привет. И снова сбросил связь. Отложил телефон на диван и утёр пот со лба: — Соскучился он, блин... А вы чего так?.. — Карвер, — тихонько и очень вкрадчиво заговорил Риан, — а что ты имел в виду, когда рассказывал, что у нас тут зреет что-то нехорошее, а? — А, — Карвер неловко поёрзал, — я сам толком не знаю. Командор мимо меня пронёсся и сказал, что в восемь совещание, у него тревожные сведения. И всё. Я расспросить не успел. Логейн машинально глянул на часы. До совещания оставалось пять минут. Риан, тихо выругавшись под нос, закинул в кофе-автомат несколько монет и нажал на кнопку. — Ну что ж, — голос у него по-прежнему был тихим и вкрадчивым — демонски плохой признак. — Если у нас нет ни пропущенных от него, ни сообщений, то значит, сведения не такие уж тревожные. «Или настолько тревожные, что их можно донести исключительно сразу и всем», — мрачно додумал Логейн, но промолчал и только отхлебнул кофе из протянутого Рианом стаканчика. *** Сурана выглядел невыспавшимся, сильно обеспокоенным и даже немного злым. И очень, очень растрёпанным. Наладонник его мрачно светил голубоватым — был включён режим усиления заклятий. И это в штабе. Плохи дела. В переговорной собрались собственно Командор, два его заместителя и лейтенанты Хоук, Сигрун и Хоу. Последний мрачно цедил чай и явно был готов забросать Сурану вопросами, едва тот договорит первое предложение. — Это уже и в новостях было, — без предисловий начал Алим. Как-то очень блёкло, что было ещё худшим признаком, чем вкрадчивые интонации Риана. — Две минуты назад. — Командор, — исполняя предсказание Логейна, подал голос Натаниэль, — может, по порядку? Неодобрением от него буквально фонило, что не укрылось от Риана, глянувшего на подчинённого с лёгкой укоризной. Действительно, нашёл время. Хоть бы вид сделал, что ли. Сурана тихо вздохнул и вывел на демонстрационный экран страницу с новостного сайта. В первую секунду Логейн не очень поверил своим глазам. Во вторую — пришлось поверить: новость видел не он один. По другому поводу так материться Табрис просто не стал бы. — Что скверна делает в метро? — наиболее цензурно высказала общую мысль Сигрун. — При строительстве же были все гарантии того, что её там быть не может, никак! Что именно на участках Троп, используемых под перегоны и станции, всё давно чисто! И на «отшибы» из метро попасть невозможно! — Значит, хреновые гарантии, — припечатал Карвер, который только что ругался хором с Рианом. — Или гарантийный срок вышел. — Ты ещё шутишь? — сурово и тяжело уронил Натаниэль. Карвер поморщился: — Если бы я шутил, то другими словами. Не, это правда странно. Госпроект, да ещё по всему миру, все дела... Если бы это было возможно, никакую подземку бы не построили... — Сейчас важно не то, как это произошло, а что мы будем с этим делать, — Логейн понял, что пора призывать всех к порядку: своих лейтенантов (и Риана) он знал хорошо: в попытках докопаться до правды и первоисточника они могли вырыть вторые Тропы и второе метро. А времени на это у них не было. Сурана благодарно кивнул растрёпанной головой: — Со мной уже связалась де Шансон. У них тоже. — Ни хрена себе! — не выдержал Табрис. — А в Марке? Логейн заметил, как напрягся Карвер, и как Хоу придвинулся к нему чуть ближе. Алим дёрнул ухом: — Пока нет данных. Но я опасаюсь, что это вопрос времени. Карвер стиснул зубы и уже полез в карман, но Натаниэль перехватил его руку: — Успокойся. Твой брат и твои товарищи не настолько глупы, чтобы сунуться в метро после таких новостей из Ферелдена и Орлея. — Это ты так думаешь, — печально сообщил Карвер. Встряхнул головой и уставился куда-то мимо Командора. — Извините. Логейн достал свой планшет, открыл браузер, перешёл по первой ссылке в ленте новостей и вгляделся в экран. Эпицентром распространения скверны в Ферелдене оказалась станция Валаммар, в Редклифе. Десятки заражённых, до больниц уже дотянули не все. Была ссылка и на интервью с одним заражённым то ли туристом, то ли командированным из Тевинтера, воспринявшим попадание скверны в организм чуть ли не как знак судьбы и теперь рвавшимся в Серые Стражи. Также приводились скрытые веб-цензурой «шокирующие кадры». Какие-то статьи обвиняли Службу в бездействии, большинство изданий приводило тексты экстренных телефонных интервью с Командорами орлейского и ферелденского отделений. И почти все сходились в едином мнении. — Это что же, мать вашу, Мор? — осипшим голосом выдавил из себя Риан. Мрачная тишина стала ему ответом. *** — Мы ведём прямой репортаж от станции метро Гейдрун, где около четверти часа назад из тоннеля появился состав, полный заражёнными скверной пассажирами. Несмотря на экстренную эвакуацию ожидающих пассажиров с платформы, около сотни граждан Ферелдена оказались заражены скверной только на этой станции... — Что мы имеем? — Риан мерил шагами переговорную. — Ничего мы, по сути, и не имеем. Эта дрянь полезла в метро примерно в одно и то же время. Рано утром. Везде. Везде ведь, да? — Везде, — вяло отозвался валявшийся на диване Карвер. — Гаррет мне звонил, говорил, чтоб я не психовал, но у них там вообще пиздец. — Как он тебе прозвонился-то, — удивилась Сигрун. — Связь же никакая... Карвер красноречиво покосился на неё — нашла, мол, о чём спрашивать. Сигрун пожала плечами и отвернулась. — Что мы знаем о Морах? — Риан на секунду остановился, зачем-то повертел руками в воздухе и снова зашагал туда-сюда. — Охреде... Архидемон — раз. Порождения лезут на поверхность — два. И даже если поднасрать сейчас на Архидемона, то у нас есть хоть какие-то данные о том, что где-то видели Порождений? Алим, а? Сурана, не отрываясь от переписки с кем-то, даже не поднимая головы от ноутбука, снова дёрнул ухом: — Нет. Но и это, мне кажется, только вопрос времени. И пока мы не начали перечислять страны — в Антиве оно... тоже. Мне сообщили. Риан снова остановился, сделал было шаг, но Логейн поймал его за запястье: — Хватит мельтешить. — Мне так лучше думается, — огрызнулся Табрис, вырывая руку, и Логейн предпочёл отстать. Когда Риан был таким, с ним и впрямь не стоило спорить. — Так. Так-так-так-так-так... Порождения — переносчики скверны. Она в их крови и вообще, столкнулся с Порождением — всё, пиздец, Карвер, извини. Метрострой гарантировал безопасность. Блин!.. — Что в интервью с заражёнными? — поинтересовался Натаниэль, подняв голову от планшета. Риан закатил глаза: — Нашёл источник информации. Да они тебе скажут, что Порождения мирно в вагоне ехали! Нет, это не вариант... — А что тогда вариант? — Карвер сел и своим привычным жестом потёр лоб. — Гаррет говорит, что у них это буквально везде. Началось не с них, но именно в Киркволле — самый мощный и лютый очаг заражений. — И киркволлские Стражи, — снова заговорил Алим, — не могут даже отследить, с какой из станций всё началось. Склоняются к Катакомбам, но многие считают, что это может быть и Портовая. Риан резко остановился, будто на стену налетел. Медленно развернулся к Алиму лицом. Поднял в воздух палец, тряхнул им, опустил руку и невидяще уставился в экран телевизора. — Не молчи! — не выдержала Сигрун. — Валаммар, — неспешно заговорил Табрис. — Гейдрун. Катакомбы... Бля! — Да объясни ты по-человечески! — взвился Карвер. — Не могу, я эльф! — рявкнул в ответ Риан. — Но если отбросить версию с Мором... не смотрите на меня так, не верю! Если её отбросить, если собрать в кучу станции-эпицентры, если учесть время — по утрам в метро всегда дофига народу — и если вспомнить, что скверна существует, строго говоря, не только в самих Порождениях, но и в пробирках, и если учесть «отшибы» и тех, кто чаще всего туда лазает... Он насладился повисшей тишиной и отрубил: — То мы получаем банальный терроризм. И ответственна за него, скорее всего, Хартия. *** После нескольких звонков Алима по разным номерам во всех странах была спешно мобилизована Служба безопасности — ещё более мобилизована, чем до этих звонков. В штаб-квартире ферелденского отделения ССС царила атмосфера боевой готовности — Стражи от безопасников отставать не собирались. В конце концов, если террор продолжается, если хартийцы распространили ещё не всю скверну, что у них была, без Стражей будет куда больше жертв и заражённых. — Я должен был догадаться, — угрюмо пробормотал Натаниэль, проверяя прицел снайперской винтовки. — Ну, догадался я, — отчего-то почти извиняющимся тоном отозвался Риан, сжав его плечо. — Не переживай. В следующий раз догадаешься. Логейн мрачно вздохнул и всё-таки дёрнул любовника за ухо, наплевав на все правила приличия и всю серьёзность ситуации: — Тебе следовало бы надеяться, Риан, что следующего раза не будет. — Он будет, Логейн, — неожиданно вступился за Табриса Алим. — Он будет, пока мы не возьмём под контроль все «отшибы». А нас для этого мало. — Ну, может, теперь будет больше, — невесело хмыкнул Карвер. — В конце концов, один вон уже захотел... Вдруг... — Без цинизма не проживёшь, да? — криво ухмыльнулась Сигрун. Алим на секунду прикрыл глаза и нацепил наладонник: — На выход. *** Хартия действовала слаженно, да и готовила теракт, как выяснилось, чуть ли не полгода. Учли и время, и места, и даже камеры в поездах — все, кроме одной, в поезде, который был осквернён между Рыночной и Соборной в Вал Руайо. Стражам и СБ невероятно повезло: засветившийся перед этой камерой член Хартии оказался трусоватым, языкастым и вообще новичком в группировке, и через него удалось распутать большую часть клубка. — Мы найдём всех, — хмуро обещал с экранов представитель Службы безопасности. — Это наш долг и наша работа. Одно мы можем заявить с уверенностью: исполнители задержаны все до единого. Мы можем предположить, что террор на данный момент остановлен. Но в целях безопасности метрополитен будет перекрыт ещё какое-то время — от двух дней до недели. Хочу выразить благодарность Службе Серых Стражей за оперативное реагирование... Риан щёлкнул пультом, и экран погас. — В сотый раз одно и то же. И по всем каналам. Жуть. Домой они попали только час назад — после двух суток операций, погони, расследований и допросов. Поспать удалось всего шесть часов из сорока восьми, и то не подряд и не вместе. — Как у тебя ещё сил хватает телевизор смотреть? — проворчал Логейн. У него самого сил едва на разговор хватало. Даже встать с дивана и отползти в спальню казалось ему сейчас невыполнимой задачей. Риан рассмеялся, приваливаясь головой к его плечу: — Это всё адреналин. Щас он спадёт, и я вырублюсь прямо здесь и прямо так. Пошли в койку, а? — Неси, — невнятно буркнул Логейн. Риан снова рассмеялся, вскочил и потянул его за руку: — Давай-давай. Я в тебя верю. Ты можешь. Я знаю, что можешь! И не смотри на меня так, не пугай, пуганый уже! Что ж. Если Риан будет его тащить, то, возможно, он и дойдёт. Дойти и впрямь получилось. И даже раздеться до белья и нормально лечь. И при виде Риана, стягивающего с себя всё, включая борцовку с трусами — он терпеть не мог спать одетым — в голове вполне объяснимо, но очень уж неожиданно зашевелились мысли совсем определённого характера. Табрис скользнул рядом под одеяло, привычно влез рукой под майку, мягко погладил. Логейн не сдержал вздоха, и Риан, надеясь закрепить успех, придвинулся поближе, прижался обнажённым телом, коснулся губами плеча, прикусил. — Я буду трупом, а ты — некрофилом, — беззлобно процитировал Логейн бородатый анекдот. — Не тот момент, чтоб так шутить, — серьёзно отозвался Риан, забираясь на него сверху и целуя в шею. Волосы щекотали плечи. Логейн обнял Риана, с силой провёл ладонью по его спине, и тот выгнулся в его руках, хрипло застонал, прижался ещё крепче — хотя куда уж теснее, казалось бы — и припал губами к губам. Целовался он словно в последний раз, бессвязно выдыхал что-то в чужой рот — Логейн не слушал — и цеплялся руками за его плечи так, будто от этого прямо сейчас зависела его жизнь. Что-то подобное бывало между ними всегда после особо опасных операций. Всё было яснее ясного. Жить и любить. Очень важные потребности. «Мы живы», — захотелось сказать Логейну, но рот всё ещё был занят, да и такая сентиментальность легко могла всё испортить. Поэтому Логейн просто блуждал руками по тонкой спине, лишь на одну секунду задержав ладонь под левой лопаткой, а потом и вовсе сжал ягодицы Риана. Тот полувскрикнул-полувыдохнул, разорвал поцелуй и лукаво уставился Логейну в глаза: — Некрофилия, говоришь? — Лучше молчи, — тихо отозвался Логейн, кладя ладонь ему на затылок и слегка перебирая пряди. — И делай, что собирался. Риан улыбнулся с совершенно несвойственной ему кротостью и скользнул ниже, задирая на Логейне майку и прослеживая свой путь губами и языком. На Амарантайн опускался вечер, и гудели за окном машины в многочасовой пробке. *** Телефон мерзко вибрировал о стеклянную поверхность прикроватного столика. Логейн протянул руку, не открывая глаз, и нажал на кнопку — смартфоны так и не полюбил: — Слушаю. — Я тебя разбудил? — голос Алима звучал слегка виновато, но Логейн тут же проснулся и рывком сел в постели: — Что опять случилось? — Ничего страшного, — поспешил заверить Сурана. — Я просто решил, что должен тебя — и Риана — предупредить, что завтра уезжаю в отпуск. В Антиву. И пробуду там до Первого дня. Включительно. И вам бы советовал куда-нибудь уехать на пару дней. Натаниэль с Карвером справятся. Логейн, с трудом удержавшись от возмущённого рыка, упал обратно на подушку. Табрис, так и не проснувшись, пробурчал что-то недовольно, повернулся на бок и накрылся своим краем одеяла с головой, зацепив его за кончик уха. — Алим, почему об этом нельзя было сказать днём?! — Я думал, ты уже встал, — извиняющимся тоном произнёс Командор. — Почти десять, ты обычно столько не спишь. — А ты, значит, выспался уже после этого безумия? — с мрачной язвительностью поинтересовался Логейн. — Я не спал, — словно в подтверждение своих слов Сурана зевнул. — Боюсь, у меня вообще сбилось чувство времени. Извини. — Да Создатель с тобой, — буркнул Логейн, понимая, что беспокойство его отпускает только сейчас. — Езжай в свою Антиву, ешь персики с креветками, делай, что хочешь. Предупредил — хорошо. Завтра с утра ты ещё в штабе будешь? — Конечно, — вот на это он возмутился. Ухмыльнувшись сам себе, Логейн кивнул: — Тогда завтра всё и решим. И иди спать, пока я тебе по телефону не накостылял. — Я мог бы призвать тебя к порядку и попенять, что ты нарушаешь субординацию, — сообщил Сурана, — но советы ты всегда давал хорошие. До завтра, Логейн. — До завтра, до завтра, — проворчал тот в уже замолчавшую трубку. Со вздохом отложил её обратно на столик, секунду подумал и отключил даже вибрацию. Риан снова что-то пробормотал и двинулся назад, вжимаясь в Логейна спиной. Тот лёг на бок, обнял его и закрыл глаза. «Мир не разлетится на куски, если ты на секундочку отвернёшься», — когда-то давно, в самом начале знакомства, втолковывал ему Табрис. И сейчас Логейн твёрдо решил к миру ещё какое-то время не поворачиваться.