Проклятье.

      Номер в хорошем отеле, переделанный под полу-готический стиль. Номер одноместный. Кровать двуспальная, два кожаных кресла и ковёр бурого цвета. На стене висел телевизор. На одном из кресел сидел светловолосый мальчишка с волосами цвета пшеницы и янтарными глазами. На нём была алая толстовка и тёмные штаны, а сам он сидел напряжённый, как струна. Этот мальчишка – Нацуме Такаши, ученик старшей школы. На втором кресле расположился в расслабленной и вальяжной позе, парень, примерно такого же возраста, что и Нацуме. Он тоже был блондином, только волосы более насыщенного цвета, глаза карего цвета с оттенком алого. Чёрная рубашка полу-расстёгнутая и светлые штаны. Он читал книгу, а по шее поползла ящерица. Такая знакомая. Это был Натори Шуичи – знаменитый актёр и восходящая звезда. Только вот... намного более молодой. Нацуме и сам не знал, как так вышло, он просто гулял по лесу, разыскивая потерянный кулон для очередного ёкая, как встретил в лесу Натори, который выслеживал кого-то. И всё бы хорошо, если бы из-за деревьев не появился тот самый ёкай, для которого Такаши искал кулон и не напал на школьника. Но Шуичи оттолкнул мальчишку, приняв удар на себя. Всё могло обернуться хуже, если бы не появился сенсей, который прогнал этого ёкая. Но вот только на месте укуса не было ни крови, ни раны, разве что рваная одежда. И Натори прямо на глазах скинул пару лет, заставив мальчика изрядно напугаться.       Оказалось, что это было проклятие. Этот ёкай омолаживал своих жертв до более слабого возраста – детского. Но из-за вмешательства Мадары Натори не скинул много лет, а помолодел до возраста старшеклассника и сейчас ему было примерно семнадцать на вид. Но, к счастью, проклятье действовало недолго, меньше суток. А порой и вовсе пару часов.. Шуичи потерял память, до своих семнадцати, поэтому пришлось долго объяснять, что произошло, но Натори бы и не поверил, если бы не паспорт, водительские права и ключ от номера отеля. И сейчас они сидели в этом самом номере. Няко ещё по дороге до отеля ушёл, решив разузнать об аякаши, который решился напасть на его добычу. А Нацуме решил остаться с Шуичи, раз уж виноват в произошедшем. И вот сейчас они сидели в тишине, которую даже нарушать не хотелось. - Ты, значит, видишь аякаши? – внезапно произнёс актёр, перелистывая страницу и посмотрев на Такаши, который от внезапности вопроса аж вздрогнул. Просто, оказывается, в молодости он был совсем не такой, каким Нацуме его знал взрослым. И из-за этого он немного терялся. - Да, - кивнул Такаши и посмотрел на друга, который сейчас внимательно осматривал его самого. От этого взгляда мурашки по коже шли, как не посмотри, – это ничего, что я остался с вами, Натори-сан? – Шуичи захлопнул книгу, отложив её на кофейный столик неподалёку, на котором были раскиданы печати и чуть прищурился. Этот взгляд не был как у того же Матобы, но все-таки становится не по себе. Мальчишка захотел отвернуться, чувствуя, как от волнения сердце начало бешено стучать в груди, словно птица в клетке трепыхаясь. Почему-то рядом с таким Натори ему становилось страшновато. Был в глубине этих глаз странный, тёмный огонёк, который мальчику был так незнаком. - Это из-за тебя всё произошло, так что, естественно, что ты сейчас тут со мной. Со мной останешься, пока проклятье не спадёт, номер, как я понял, забронирован на ночь. Так что всё хорошо, - даже в таком возрасте он всё продумывал, хоть и казался немного несобранным и вспыльчивым. А ещё грубым. Но Такаши вдруг стало стыдно и он отвёл взгляд, закусив губу и сжав кулаки. Это из-за него. Из-за него одни проблемы. Натори заметил, что мальчик немного побледнел и после этих слов затих, посмурнел. Актёр нахмурился, думая о чём-то своём, и стал ждать, когда его собеседник скажет хоть что-нибудь. Он ожидал злость, ожидал, что тот обидится на поддевку, но не ожидал, что у парня вдруг станет настолько виноватый вид. - Простите. Вечно из-за меня одни неприятности, - после этих слов Шуичи вздрогнул, приподняв брови и смотря на Такаши немного удивлённо. Если подумать, он считал в детстве точно так же – что он приносит только неприятности. Если бы не одна ёкай, которая сказала ему то, что дети не могут приносить неприятности, он бы и не изменил своё мнение, дальше затравливаемый собственной семьёй.       Натори поднялся на ноги и подошёл к мальчишке, который так и не поднял взгляда. Поэтому Натори схватил Такаши за подбородок и поднял голову, заставив смотреть на себя, от этого он немного растерялся. Даже пусть сейчас они и ровесники, рядом с ним Нацуме чувствовал себя ребёнком. Действительно ребёнком, не иначе. Даже в таком возрасте они настолько разные. Он казался, в какой-то мере, дьяволом, фигурально выражаясь. Взгляд, пробирающий до дрожи, его поведение – нахально-самоуверенное. Ну чем не пример самонадеянного демона? - Не говори глупостей, идиот. Никогда больше не говори таких глупостей, - Нацуме впервые почувствовал, как ему действительно стало страшно рядом с Шуичи. Почему-то от этого взгляда стало страшно. А тот тем временем отпустил собеседника, но и в кресло не вернулся – ты, значит, не из кланов? У тебя удивительная сила, ты не должен растрачивать её попусту. На тебя ведь нападают ёкаи? – недовольно проворчал Шуичи, смотря на Нацуме уже нормально, менее пугающе, что можно было выдохнуть спокойно. Такаши чуть улыбнулся на его слова, уловив на себе немного недовольный и непонимающий взгляд карих глаз. Натори не понимал, почему этот парень ведёт себя так беспечно? Сразу же было понятно, что на этого парня частенько нападают злобные аякаши. На том была толстовка, но Шуичи мог поспорить, что под толстовкой он что-то скрывает. Сегодня не холодно, почти жарко, поэтому экзорцист и пришёл к такому выводу. - Ну да, частенько нападают, - неловко улыбнулся Нацуме – но на самом деле я слабый. Почти не способен защититься, но хорошо бегаю, хоть у меня и плохая выносливость, - признался парень, – но они не причиняют мне ран и ладно, - на эти слова Шуичи недовольно нахмурился.       Он внезапно перехватил мальчика за запястье и резко дёрнул. Такаши вскрикнул от неожиданности и зажмурился. Почувствовал, как упал на что-то мягкое. Не стоило долго думать, что бы понять, что это кровать. Натори повалил Нацуме на кровать, нависнув над ним. Такаши испуганно распахнул глаза и у него сработал рефлекс – он попытался ударить нависшего над ним. Но тот ловко перехватил руку мальчишки, лицо которого покрыл густой румянец. - Ты действительно рассчитывал достать меня? – произнёс, опасно прищурившись. Сердце зашлось от страха, а Шуичи улыбнулся хитро и довольно, на что Такаши зажмурился, чувствуя его так близко, улавливая запах одеколона и словно бы задыхаясь. Но он распахнул глаза, когда актёр резким движением задрал рукав, заставив испуганно охнуть. На руке красовался сильный порез и синяк. Нацуме попытался отдёрнуть руку, но ничего не вышло. Натори... Натори не понимал сам себя. Взрослого себя. Почему он... почему он позволяет такое? Почему даёт навредить этому мальчишке, если он его друг? Почему этот мальчишка так явственно фальшиво улыбается? - Прекратите, пожалуйста, - голос Нацуме дрогнул, а тот больше не пытался вырвать пострадавшую руку – мне больно... – совсем тихо произнёс Такаши, отводя взгляд. Шуичи, немного помедлив, таки отпустил руку светловолосого и тяжело вздохнул. - Сейчас мы ровесники. Можешь не выкать? – раздражённо произнёс Натори и руками нырнул под кофту, заставив мальчика испуганно вскрикнуть, а сам хитро-хитро заулыбался, чуть щурясь и оглаживая тело парня, не задирая кофту. Но тут он нахмурился. Его глаза распахнулись, а сам он резко задрал кофту, обескуражено смотря на оголившееся, жилистое тело. - Не надо! – только и успел вскрикнуть юный духовидец и попытался убрать руки, натянув кофту, но силы и положение были неравные. На теле Нацуме красовались синяки и свежая рана на боку. Экзорцист чувствовал, как его охватывает злость и он, не смотря на сопротивление, снял толстовку, обнажая тело уже прилично испуганного духовидца, который физически значительно уступал Натори. Почему? Шуичи смотрел на его тело и не понимал, почему этот мальчишка позволяет издеваться над собой? И кому? Каким-то аякаши! - Это ведь ёкаи сделали? – почти шёпотом спросил актёр, заставив Нацуме смотреть ему в глаза, поворачивая его голову за подбородок, хоть он и не помнил Нацуме, но он чувствовал, на интуитивном уровне, что этот старшеклассник важен для него. Только вот как друг – для того Натори, взрослого, а сейчас... сейчас он чувствовал нечто иное. И он не был маленьким и уже понял, что именно хотел от Такаши. У него были тонкие запястья и отчасти по женские нежные черты лица. Но он не похож на девочку в то же время. - Не только, - негромко ответил Нацуме, отводя взгляд. Такой ответ сильно удивит актёра. Неужели... эти следы оставили не только ёкаи? Но тут он невольно подумал, что тем, кто родился вне кланов, скорее всего в жизни приходится сложнее. Таким некому помочь и некуда обратиться. Если тем, кто родился в клане, есть куда уйти от непонимания окружающих, то рожденным во вне – некуда. Натори смотрел на раскрасневшегося, смущающегося мальчишку и подумал – а почему бы и нет?       Актёр склонился над парнем и поцеловал его в район шеи. Такаши дёрнулся, растерявшись, и попытался оттолкнуть, но его прижимали к кровати, зажав руки над головой. -Прекратите! Что вы делаете, Натори-сан! – тот как-то недовольно посмотрел на мальчишку, который лежал под ним – растерянный, покрасневший. И эта картина его действительно возбуждала, вызывая неконтролируемую улыбку. А Нацуме дёрнулся вновь, в тщетных попытках вырваться, но тут к нему прильнули с поцелуем. Руки Такаши внезапно связало что-то... бумажное. Бумажная кукла. Мальчишка вздрогнул, когда чужие руки прошли по животу, бокам, аккуратно оглаживая рану, а поцелуи стали спускаться ниже – чуть прикусил жилку на шее, заставив Такаши испуганно охнуть, спустился ниже, целуя ключицы и руками продолжал свои ласки, чувствуя, как пацан под ним задыхается от наступающего жара. Больше всего он упивался тем, что Нацуме, как он понял, никогда не имел опыта в отношениях подобного рода и сейчас медленно, но верно, начнёт теряться в своих собственных чувствах и ощущениях. Наблюдать за этим, чувствовать это, было невероятно приятно, хотелось больше и больше. Но он ощущал, что мальчишка был слишком напряжён и, кажется, трясти его начало не от накативших чувств, а от страха. Шуичи приподнялся, смотря в испуганные глаза напротив, чуть прищурился и придвинулся, зашептав на ухо мальчишке, который сжимался под мужчиной... нет, сейчас они были ровесниками, но Нацуме не мог думать о нём как о ровеснике. - Расслабься, я же тебя не убиваю. И, признай, тебе ведь приятны мои ласки. Просто забудь про предрассудки и поддайся искушению, - от его шёпота мурашки по телу, а тот тут же прикусил мочку уха своего юного любовника. На самом деле, сейчас Натори был немного старше Нацуме, по-этому он всё же оставался его семпаем. Такаши глухо застонал, прикусив губу, чувствуя, как по телу расходится странный жар. Но он не понимал, решительно не понимал, что нашло на Натори и... он вообще не понимал такого типа отношений – между мужчинами. Однако именно к этому его сейчас насильно и склоняют. Мальчишка пытался вырваться, но ничего не получалось, совершенно. А тело уже невольно поддавалось на чужие ласки. Видимо, Натори не впервой делать нечто подобное.       Но тут его перевернули резко на живот, от чего Такаши сдавленно охнул и напрягся ещё больше под чужим телом. Когда ловкие пальчики расстегнули джинсы, начав стягивать, Нацуме заёрзал, чувствуя, как паника вновь подступает. Но его нежно поцеловали в висок, шею и лопатки, успокаивая и оставляя багряные следы. От его поцелуев по телу шли приятные мурашки и он немного расслабился, сам того не понимая, но именно это ему и нужно было. Шуичи ловко стянул джинсы с юношеского тела и почувствовал, как парень вздрогнул. - Пожалуйста, Натори-сан, остановитесь, - хныкал мальчишка, сжимая кулаки, понимая, что не может ничего противопоставить Шуичи. Но тот облизнул губы, продолжая улыбаться. Внезапно всё вокруг поглотил дым. Нацуме зажмурился, а после проморгался. Проклятье спало, а Натори вернулся в прежнюю форму. Каково же было его удивление, когда он увидел зажавшегося под ним мальчишку с красноватыми следами на шее, тяжело дышавшего. Сказать, что актёр был удивлён, значит промолчать. Он тут же вскочил с кровати, смотря на Такаши офигевшим взглядом, когда как сам Нацуме более-менее натянул штаны, но с завязанными руками многого не сделаешь. - Н-Нацуме? – удивлённо произнёс мужчина, чувствуя, как в его голове всё мешается в полную кашу. Но тут воспоминания стали прежними. Он хорошо помнил, что происходило с ним во время проклятия. И именно поэтому сейчас мальчишка сидел полуголый, на постели, а на его шее багровели засосы. Старшеклассник сидел, краснее рака и хотел провалится под землю. Наступила тишина, которую прервал Такаши. - Натори-сан, извращенец... – Шуичи аж выпал в осадок, когда поймал на себе настолько тяжёлый взгляд старшеклассника. Такаши прижимал к себе снятую кофту и смотрел на Натори как на последнего... кхм, не самым лучшим взглядом. И только сейчас мужчина додумался развязать его руки и, нервно улыбаясь, примерно пытался понять – как лучше извинится и объясниться. Такаши, держась от мужчины на расстоянии и всё ещё злясь из-за произошедшего, спешно надел кофту и застегнул штаны, когда кукла перестала стискивать его запястья. - Ну, начнём с того, что в молодости я был весьма эксцентричным... – нервно хохотнув, начал свой долгий рассказ Натори о том, каким он был в юности, всё-таки подходя к мальчику и утягивая его на стул. Шуичи достал из шкафчика какую-то мазь и начал замазывать засосы, которые появились на нежной, светлой коже мальчишки.        И с тех пор Нацуме старался изо всех сил больше не попадать под проклятия ёкаев, видя, чем они могут обернуться. Но это не испортило их отношений, разве что оставило в памяти необычное воспоминание, заставляющее краснеть юного духовидца и порою задаваться вопросом: «А что, если бы...», но эти странные мысли мальчик упорно отметал. Так и закончилась эта история с проклятьем, которая обоим запомнилась надолго.