Двукратный

После дневной сессии первого игрового дня Ронни так и не смог встретиться со Стивеном, тот проводил время со своим сыном. А ведь вопросы к Стивену возникли уже тогда... В вечерней сессии О'Салливан пытался поговорить с Хендри, но тот весь короткий перерыв провёл в своей раздевалке. Рон даже пытался между фреймами выманить Хендри в коридор, но безрезультатно. С каждым выигранным фреймом Ронни начинал злиться всё сильней, и всё меньше понимал, что происходит... Счёт 13–3 в его пользу стал последней каплей, шикнув на подходящего к номеру отца Блэйна, Ронни влетел в номер, сильно хлопнув дверью перед носом опешившего мальчишки. – Стивен! Ничего не хочешь мне объяснить? Хендри смотрел на разозленного Ронни, и ничего не понимал. – Что я должен тебе объяснять? – Стивен поднялся из кресла, в котором сидел и подошел к Ронни. – 13-3, Стивен, серьёзно? – нервно разведя руки в стороны, Рон отступил назад. – Ты считаешь, я сливаю? – намек на улыбку на губах Хендри. Немного нервно растерев шею, он исподлобья смотрел на Ронни. – Нет, ты, правда, так думаешь? – А что я, по-твоему, должен думать? – Ронни только сейчас обратил внимание, что даже не переоделся, а так и остался в игровом костюме, карман жилетки, которого был испачкан мелом. – Я хорошо помню твои слова перед турниром: «Ты можешь... Ты должен... Я верю...» – рука сама потянулась отряхнуть карман. – Это игра, если ты еще помнишь, – Стивен кинул внимательный взгляд на Ронни, и подошел чтобы стереть оставшийся на кармане мел. – То, что я говорил... Тогда… Значит лишь то, что ты действительно сильный игрок. Ты сможешь выиграть, я в это верю... – Хендри похлопал раскрытой ладонью по груди О'Салливана и мягко улыбнулся. – Даже не пытайся меня заговорить, – сбросив руку Стивена, Ронни завёлся ещё сильнее. – Я не хочу подаренной победы! Чего ты этим добиваешься? – Рон злился, и его несло, в глубине души он понимал, что Хендри достаточно сильно его уважает и... любит, чтобы так поддаваться, но уже не мог остановиться. Хендри поднял на него глаза и непонимающе уставился. – Какая к черту подаренная победа! Ты хоть соображаешь, ЧТО ты мне говоришь? – полушепот, полу-шипение вырвалось изо рта Стивена, а поджатые губы говорили лишь о недовольстве. – Если бы я хотел твоей победы, я не вышел бы на матч совсем. – Да ты и не вышел! Если бы ты так играл все матчи чемпионата, до полуфинала не дошёл... – похлопав себя по карманам, Ронни снова вспомнил, что не переоделся, на нервах курить хотелось сильней обычного. Бросив злой взгляд на погрустневшего Хендри, он вышел из номера, демонстративно хлопнув дверью. В коридоре он не обратил никакого внимания на сына Стивена, который всё время простоял возле номера и должно быть слышал их ссору. Бросив печальный взгляд на только что закрывшуюся дверь, Стивен, горестно вздохнув, направился прямиком к стоящему у стены диванчику. Там, разлегшись и прикрыв рукой глаза, задумался над последними словами Ронни. Если его любовник думает, что он поддается – так это не правда. Зачем ему играть не по правилам? Стивен ведь готовился к этим матчам и просто так сдаваться не собирался. «Да ты и не вышел!» – бухает, словно набатом в голове, отдается в черепе, растекается под всей коробкой. «Я пришел и играю, как могу, на данный момент. Получается, что настали не мои дни, Рон» «Если бы так и играл все матчи чемпионата, до полуфинала не дошел...» – но ведь в прошлых играх доходил же? Что в этой игре тебе не нравится, Ронни? То, что мне не получается забить? Так и ты не все забиваешь. И я тоже хочу выиграть, но все равно пройдет только один – и это будешь ты!» Ночь перед последней сессией Ронни почти не спал, только стоило закрыть глаза, как тут же он видел Стивена, говорящего: «Ты считаешь, я сливаю?», только во сне продолжение этой фразы было другим: «Конечно, сливаю, потому что по-другому ты не станешь чемпионом мира». Рон просыпался на этих словах в холодном поту и с трясущимися руками, хотелось напиться до беспамятства, но быть дисквалифицированным в шаге от финала не хотелось сильней. «Если Стивен не хочет играть, то я при чём? Я хочу выиграть, хочу второй мировой титул, хочу быть первым... Я докажу тебе, Стивен «Великий» Хендри, что могу выиграть и без твоих подачек» – после такого «аутотренинга» О'Салливан засыпал, чтобы через полчаса снова проснуться... С утра Ронни был злой и не выспавшийся, но ещё сильней желающий победить. Ночью Стивена мучила бессонница, и закрыть глаза удалось только перед самым рассветом, и то только на несколько часов. Он думал над словами Ронни и еще о том, что же могло привести к такому повороту. Мысли скакали с быстротой белки, видящей свое лакомство и перескакивающей с ветки на ветку. Что послужило отправной точкой такого срыва Ронни? Всего лишь счет. Но ведь никто не застрахован от поражений. Даже он, семикратный чемпион, бывало проигрывал. Да еще жена звонила днем из больницы, после ухода Рона. Жаловалась на обслуживание и на медперсонал, потому что ей запретили, есть апельсины. Стив хмыкнул. "Не на курорт же поехала!" И все же его не отпускало беспокойство, что надломилось что-то в их отношениях. Со счета 3-13 очень сложно выйти победителем, но и отчаиваться нельзя. Все можно повернуть в свою сторону, стоит только захотеть. И Стивен захотел. Перевернувшись на спину, он на секунду прикрыл глаза. «Я постараюсь выиграть, Ронни О'Салливан». Четвёртой сессии не понадобилось, судьба матча была решена ещё в первый день полуфинала, и в конце третей сессии счёт был 4–17, и Ронни стал финалистом, до победы в турнире совсем чуть–чуть. Забив последний шар, Ронни сухо и безэмоционально пожал руку Стивену, а ведь как хотелось... «Внутренние демоны» прямо таки молили, прижать Стивена к стене, и вытрясти из него ответ на мучавший вопрос: «Зачем ты так со мной? Что ты хочешь мне этим сказать?» Но сдерживая себя из последних сил, Ронни устало улыбнулся болельщикам и покинул сцену Крусибла. Он обязательно узнает правду, но только после финала, не хотелось проигрывать Грэму из-за своих амурных переживаний. Стивен заметил, что с Ронни во время последней сессии что-то происходит, и надеялся выяснить все после. Но «после» так и не получилось. Ронни, нахмурившийся и не смотрящий на него, ушел. Хендри хотел было броситься следом, попытаться задержать, объясниться. Стивен перевел взгляд на свою руку, а потом сжал ее в кулак. Он ДОЛЖЕН поговорить с Рональдом, и он это сделает. «После финала» – пообещал сам себе Хендри и, продолжил складывать свои вещи, чтобы тоже покинуть Крусибл. Стивен знал, что придет на финал и будет смотреть на игру О'Салливана. ***** Ещё до чемпионата Ронни и Стивен решили, что перед матчами будут тренироваться вместе, на их тренировку перед полуфиналом пришли наверно все игроки, которые не уехали домой, а остались «поздравлять будущего нового чемпиона». Вот и перед финалом, Рон был абсолютно уверен, что Стивен придёт, не в его правилах нарушать данное слово, а вот он сам... О'Салливан не смог себя заставить спуститься в бильярдную, он «как последний трус» прятался в своём номере, просто лежал на кровати и смотрел в потолок. На время он даже забыл, где находится, и на мгновение Рону показалось, что он в Прайори. Возможно, после финала ему снова потребуется помощь... Ночью Стивену плохо спалось. Почему-то снилась их последняя игра с Ронни. И некая «переигровка» в сценарии. Хендри во сне выигрывал у О'Салливана, а тот лишь улыбался в ответ, как будто взглядом позволяя почувствовать себя почти Чемпионом. Но правда врывалась слишком отчетливо. А когда Стивен закрывал глаза, на сетчатке прочно отпечатывался образ нахмурившегося и даже немного больного Ронни. Лишь утром кое-как поднявшись с кровати, Стивен вспомнил, что сегодня им еще предстоит встретиться. Хендри не представлял, как отреагирует на него Ронни. Мыслей на подобие «а если бы...», «возможно ли...» не было, они остались во сне. Но Стивен сумел взять себя в руки и небыстрым шагом направился в тренировочный зал. «Может быть сегодня, наконец, все встанет на свои места» – мелькнула мысль у Хендри, но он быстро прогнал ее и, уже не оглядываясь, помчался в зал. Стивен ожидал, что вот-вот и в зал ворвется улыбающийся Ронни. Но с каждым новым фреймом с самим собой, к Хендри приходило понимание, что О'Салливана не будет. «Что я ему сделал?» – первая мысль по прошествии часа единоличной тренировки, и первый сорванный удар на красном шаре. «А он так хорошо шел в правую среднюю» – мысленно хмыкнул Стивен. Обошел стол по кругу, выискивая как бы поставить снукер и отвлечься от мыслей. В груди поселилась пустота. Что-то во всем этом ощущалось неправильное. Стивен вздыхал почти через каждый удар. Ему не хватало напарника и друга. Прямо сейчас. Хендри посильнее стиснул в руках кий, смотря как можно подбить нижний красный, чтобы еще и выйти на верхний зеленый. Стивен прикрыл глаза и постукивал об пол кием. Мысли были не только о тренировке. Свои матчи он уже закончил, проиграв вчера. Шальная идея, зайти в номер Ронни, пришедшая только что, была выметена из головы, как нереализуемая. И снова – взгляд на стол, сосредоточенный, напряженный как струна Хендри. Удар – шар в лузе. Только вот некому сейчас подойти, хлопнув его по плечу, прошептать куда-то в макушку «Молодец! Ты снова меня сделал!» и увидеть мягкую улыбку. ***** Всё происходило как во сне – Ронни не помнил, как выходил в зал, как пожимал руку Грэму Дотту, как их фотографировали на фоне кубка, как происходила жеребьёвка, не помнил он и первых фреймов первой сессии, очнулся лишь, когда уходил в свою раздевалку на пятнадцатиминутный перерыв – на табло был счёт 0-4. Он проиграл полу–сессию всухую, но даже не это вырвало его из транса – взгляд Стивена, который он случайно поймал. Рон никогда прежде не видел Хендри таким... Тот ни разу не выглядел более расстроенным из-за своих поражений, казалось, что Стивен готов сорваться с места и поддерживать Ронни, как боксёрский тренер – с водой и полотенцем возле табурета своего подопечного. Чтобы не произошло между ними там, в полуфинале, Ронни не мог подвести своего главного болельщика. В первый игровой день Рону всё же удалось перехватить инициативу, он вышел вперёд со счетом 9-7. Он смог преодолеть навязанную игру, изменить настроение матча. И неожиданно для себя вспомнил свои слова, сказанные Стивену после первого чемпионского титула: «– Я стану достойным тебя, я выиграю ещё не одним чемпионат мира... И ты будешь мной гордиться. – Почему ты считаешь, что сейчас не достоин меня? – они отмечали победу Ронни в баре дружной компанией, и Стивену приходилось практически кричать, чтобы О'Салливан его услышал». Да, чёрт возьми, он выиграет и станет двукратным, и сделает ещё один шаг к осуществлению своего обещания. И как бы Хендри не пытался после переубедить Ронни, тот оставался непреклонен, чёртов адикт в нём отказывался считать себя полностью равным Великому. С этими мыслями Рон прошёл мимо раздевалки, а когда вышел из Крусибла и остановился возле своей машины, то понял, что открывать её нечем. Пришлось вернуться. В раздевалке его ждал Стивен. Всю вторую сессию Стивен сидел в зале и наблюдал за игрой Ронни. Хендри постарался выбрать место, откуда его не было видно. Хорошо, что театр Крусибл был достаточно большим по количеству мест. Да и во время игр половина зала дальше второго-третьего рядов не освещалась. Спрятаться было проще простого. Соперником О'Салливана был Дотт. Один из сильных игроков, но вот манера его игры оставляла желать лучшего, по мнению самого Стивена. Хендри сталкивался с Грэмом в турнирной сетке и выигрывал. Но, сейчас беспокойство вызывала игра лишь одного человека – Ронни. Стивен сжимал пальцы на руках до боли, когда О'Салливан промахивался на каком-нибудь шаре. Или радостно и счастливо улыбался забитому. И тогда все внутри переворачивалось и будто кричало «Смотри на своего Чемпиона! Он выиграет!» Эмоции Хендри в такие моменты приходилось сдерживать, а то пришедшие на финал зрители не так поняли бы. Когда на табло высветился счет 9-7, Стивен осторожно проходил между рядов зрителей, не дай что, кто-нибудь увидит. Особенно он не хотел быть замеченным "своим" Чемпионом. Пройти в раздевалку еще более незамеченным было для Хендри пустяковый делом. Стискивая до боли, зубы и даже немного прикусив правую сторону щеки изнутри, потянулись минуты волнения. Стивен так не волновался перед своими матчами, как перед этим разговором, который бы поставил все на свои места. Когда прошло уже достаточно времени, чтобы понять, что и тут Ронни не придет. Стивен уже было засобирался уходить, как дверь открылась, и на пороге раздевалки возник взъерошенный и какой-то недовольный Ронни. Сказать, что встреча была неожиданной – ничего не сказать, О'Салливан замер на пороге как вкопанный, и кажется, даже забыл, зачем возвращался. Он ещё не был готов к разговору со Стивеном, не был готов услышать, что... Он даже об этом думать не хотел. Аккуратно положив чехол с кием на пол, Рон всё же взглянул в глаза своему любовнику. – Привет, Стиви, – прекрасно зная, что Хендри терпеть не может короткую форму своего имени, он именно так назвал дёрнувшегося от этого Стивена. – Привет, – коротко ответил Хендри, хотя внутри все холодело и застывало. – Где тебя вчера носило, Рон? – опираясь спиной о стену сзади, кое-как прохрипел Стивен. – Я был в своём номере, отдыхал после матча. Где мне ещё быть? – неожиданная близость Стивена вернула злость на него, за то, что без сопротивления слил матч, что всё же считает «не достойным себя». Стивен лишь усмехнулся. – Ты вообще помнил про нашу тренировку? – голос все так же оставался сиплым. Хендри хотелось, до ломки в костях хотелось, дотронуться, коснуться руки или груди Рона. Но Стивен лишь обжег горящим взглядом О'Салливана. – Ты думаешь, я Дотта без тренировки не обыграю? – Рона несло, он понимал, что неправ, но остановиться уже не мог. – Значит, ты вот настолько меня не уважаешь как игрока? Считаешь, что я могу выиграть только, если соперник мне будет поддаваться? – Ронни подходил ближе, и вот между ними почти не осталось места. – Да, я не буду семикратным, но это же не повод... – договорить помешала зажавшая рот рука. Стивен хмуро смотрел на Ронни. Не смотря на то, что одной рукой Хендри зажимал О'Салливану рот, второй – свободной – хотелось посильнее треснуть. Да так, чтобы звездочки заплясали перед глазами Рона, или чтобы вылетела из этой головы вся дурь. Стивен старался дышать тихо, но, к сожалению, для самого себя, получалось очень и очень плохо. – Обыграешь! – все так же, не отнимая руки и глядя в глаза Рона, проговорил Хендри. – Только сейчас успокойся! – стоя очень близко к Ронни, Стивен чувствовал его дыхание. Видел расширившиеся зрачки, заполнившие всю радужку. Хендри сделал небольшой выпад вперед и теперь уже О'Салливан прижимался спиной к стене. Сам же Стивен нависал над Ронни и, чеканя каждое слово, произнес: – Послушай меня, Рональд! Говорю один–единственный раз, и надеюсь последний! Я. Тебе. Не. Сливал! Это была честная борьба, и победителем был ТЫ! Стивена сейчас не сильно беспокоили собственные слова. Хендри прекрасно отдавал себе отчет в своем поведении, но он сжалился над своим партнером – отнял руку от его лица и, не произнеся ни слова, укусил за нижнюю губу. Сильно, так что почувствовал на своих губах кровь. Ронни всё же ожидал, что сейчас получит в глаз как минимум, это явно читалось во взгляде Стивена, так что он зажмурился, когда Хендри убрал руку, но удара не последовало. Зато острой болью вспыхнула губа, под веками взорвались миллионы фейерверков. Ронни хотел было отпрянуть, но позади была только стена, поэтому он лишь стукнулся головой. Всё также, не открывая глаз, он смиренно ждал, что будет далее. Хендри в очередной раз смог его удивить – за укусом последовал нежный поцелуй, но злые слова: – Не смей так больше говорить. Просто не смей. Не принижай своих заслуг. – А ты в следующий раз играй в полную силу, – «гениальные тараканы», как называл это состояние О'Салливана Стивен, не унимались. Обхватив Стивена рукой за голову, Рон поцеловал в ответ, размазывая по его губам свою кровь. Глубоко в душе Стивен улыбался. «Поцелуй с привкусом меди», так получается. «А ты в следующий раз играй в полную силу» – так некстати... И в отместку за такие жестокие и оскорбительные для него слова, Стивен снова укусил Рона за многострадальную губу. – Ммм... – чуть не взвыв от боли, О'Салливан оттолкнул от себя Стивена. – Бля, лучше б по морде дал, – вытерев рукавом белоснежной рубашки кровь, он схватил Хендри за воротник, и обещающе прошептал в полуоткрытые губы. – Выиграю – я тебе не завидую, – на этом подняв с пола чехол с кием, Ронни покинул раздевалку. Буквально через полминуты от Крусибла отъехал чёрный Мерседес. Стивен, пораженный остался стоять посреди раздевалки, откуда только что на полном автопилоте выскочил разгневанный Ронни. Слегка прикасаясь ладонью к губам, Хендри невольно улыбнулся. Опять сбежал. Ракета – оправдывает свое прозвище. Ехать в отель все равно надо было. Как бы Хендри себя не уговаривал остаться здесь до самого утра. А еще лучше стоило наверно поехать за Ронни и втолковать уже на его территории, что с ним, Стивеном, так нельзя. И пусть лучше в следующий раз подумает, прежде чем остановиться на полдороги. Внезапно Стивен вспомнил, что прямо сейчас он не может поехать за Роном, потому что обещал своему сыну прибыть пораньше. А Хендри и так задержался намного дольше обещанного. Окинув в последний раз раздевалку, провел раскрытой ладонью по стене, осторожно вышел в коридор и аккуратно прикрыл за собой дверь. Ронни может немного подождать, а вот Блэйн нет. Стивен и так слишком много оставлял ребенка одного, чтобы нарушить данное слово и сегодня. ***** Рон открыл балкон, когда от табачного дыма уже стали слезиться глаза. Это всё, что он сейчас мог себе позволить, хотя хотелось большего, но не перед финалом же... Хватит и того, что в 1998 году его уже лишили титула Айриш Мастерс 1997. А в баре стояла бутылка виски. Шотландского, чтоб его! Смяв пустую пачку сигарет, он лёг на кровать как был – в снукерном костюме, и уже проваливаясь в тяжелый сон, представил, как будет завтра играть с опухшей губой. А ещё он забыл отнести свои белые рубашки в прачечную! Ронни резко вскочил с кровати, и уставился на часы – пять утра. Рубашки ему всё же постирали, но они не успели высохнуть. Выбора не было, пришлось идти к Стивену, и просить рубашку у него. После вчерашнего О'Салливану было немного стыдно, но он всё же смог постучать в дверь номера Хендри. Вечером Стивен вернулся к себе в номер уже вполне успокоившимся. Блэйн читал какой-то развлекательный журнал про свои игрушки. Хендри расплылся в невольной улыбке, наблюдая за своим сыном и видя, что тот ничего плохого не успел натворить. Позже, уже укладывая ребенка спать и рассказывая ему очередную историю про "Великие победы Великого", Стивену вспомнился Ронни. Ненадолго замолчав, Хендри посмотрел на мирно спящего Блэйна, и мелкими перебежками до двери, вышел в гостиную. Ночью совсем не спалось и Стивену пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы забыть прошедший день. Но память услужливо подкидывала картинки возможного развития их разговора по другому сценарию. Что Ронни не ушел, а наоборот даже остался. Или он сам ехал с ним в отель. Ближе к рассвету, наконец, сознание Стивена немного успокоилось и позволило провалиться в темноту снов. Разбудило же Хендри, что-то прыгнувшее к нему на кровать и пытавшееся растормошить не совсем влившегося в новый день отца. – Блэйн, – спросонок не разлепляя глаз, прохрипел Стивен. – Папа, там дядя Ронни пришел! – восторженно-возбужденный голос ребенка, окончательно вывел остатки сна. – Сейчас оденусь и приду, – зевая, выдавил из себя Стивен. – Проводи гостя в гостиную. Некоторое время спустя Хендри оделся и вышел в другую комнату. Глаза у Стивена в неверии распахнулись и наконец, сон окончательно спал. На диване сидели его сын и Ронни. Блэйн что-то рассказывал, обильно жестикулируя руками. О'Салливан же, казалось, очень внимательно слушал ребенка. Укол ревности невольно заставил задуматься, а достаточно ли внимания он уделяет своему ребенку. Потому что с ним Блэйн никогда так не разговаривал. Пересилив себя и свои чувства в данный момент, Стивен шагнул в комнату и облокотился спиной о косяк двери, скрещивая руки на груди. – Привет! – спокойно произнес Хендри, разглядывая помятого Ронни. – Что же привело тебя в… – бросил взгляд на часы Стивен, – ...половину десятого? – Привет, – Рону было неловко смотреть в глаза своему любовнику, кажется, вчера он наговорил лишнего, да и не только вчера. – Скоро матч, а все мои игровые рубашки мокрые, забыл вчера отнести в прачечную. Не одолжишь мне одну белую? От такого заявления у Стивена брови поднялись вверх, но быстро спохватившись, Хендри ушел в комнату. В шкафу висело несколько рубашек, сняв одну из них, Стивен вернулся к Ронни и сыну. – Одолжу, – нараспев произнес Хендри. – Но с одним условием, – улыбаясь, он медленно подошел к дивану и протянул рубашку О'Салливану. – Спасибо, – протянув руку за рубашкой, Ронни провёл пальцами по тыльной стороне ладони Стивена. – Каким? – при этом он смотрел на Блэйна, а не на его отца. Стивен все еще держал рубашку в руках, но жест любовника послал дрожь по позвоночнику, и несильный румянец выступил на скулах Хендри. Кинув быстрый взгляд на сына, Стивен наклонился к самому уху О'Салливана: – Сразу после финала, ты принесешь мне ее, – обдавая дыханием ухо Ронни, жарко шептал Хендри. – Чистую, конечно, – Стивен выпустил из рук рубашку и отошел на несколько шагов назад. Подмигнул своему сыну и пошёл в ванну. – Обязательно, – многообещающе улыбнувшись, Ронни поднялся с дивана, и направился к входной двери номера. – Пока, Блэйн. Приходи с отцом на матч, – на последней фразе Рон повысил голос, чтоб и ванной было слышно. Сквозь льющуюся воду Стивен слышал, как уходил Ронни и слышал утвердительный ответ своего сына на предложение О'Салливана. «Интересно, а мой уход он не посчитал ли бегством?» – всматриваясь в отражение своего лица на зеркальной поверхности шкафчика. Это было опасно. Опасно-экстремально начинать флиртовать на глазах Блэйна, но Стивен надеялся, что сын ничего не видел. Хендри надеялся, что своим условием может подтолкнуть Ронни к началу объяснений. О, как Стивен хотел ясности! События предыдущих нескольких дней не давали покоя. Хендри не любил оставлять все проблемы нерешенными. Бросив последний, немного тоскливый взгляд своему отражению Стивен вышел из ванны. Нужно было морально подготовиться к походу на матч. Ещё после полуфинала Стивен позвонил своей маме, чтобы та приехала и забрала Блэйна. Не хотелось, чтобы сын был предоставлен сам себе, пока его отец будет выяснять отношения со своим любовником. Миссис Хендри должна была приехать в перерыве между сессиями второго дня. Одевшись как на прогулку, Хендри с сыном пешком пошли к театру. И прогулялись, и дошли до места, куда их так настойчиво приглашал утренний нежданный визитер. Стивен постарался выбрать им места подальше от света, так чтобы их не было видно. Хендри не сомневался в победе своего «чемпиона», но не хотел, чтобы Ронни отвлекался от игры чаще, чем было необходимо. Когда Ронни выходил к столу, он всё ещё чувствовал дыхание Стивена на своей коже, и это придавало сил. Обводя зал глазами, Рон искал только одного человека... точнее двоих. Но ведь Блэйн же ничего не заметил? «Не для того было столько лет конспирации, чтобы вот так себя выдать. Мэнди нас убьёт» – на этих мыслях он нервно засмеялся. Почти вся злость на Стивена, из-за проигранного с таким разгромом им матча, прошла. А утренний разговор подействовал как "Прозак" в 2001 году, уровень серотонина в крови стремительно увеличивался. Уж теперь О'Салливан был на все сто уверен в своей победе, чтобы он там вчера не говорил Стивену, но до сегодня такой уверенности не было. Ронни уверенно повёл в счёте, и чем морально давил на соперника. Он просто играл и получал от игры удовольствие. Он не задумывался над тем, что это финал Чемпионата Мира, это был турнир, который он обязательно выиграет. В мыслях О'Салливан уже держал кубок, а значит по-другому и быть не может. К концу сессии счёт был 16-8, оставалось выиграть всего два фрейма. Все два часа перерыва перед финальной сессией Ронни решил провести возле озера в парке, куда он сразу же и направился, выйдя из Крусибла. А со Стивеном он поговорит уже, будучи двукратным чемпионом мира... Первая сессия второго дня финала была очень напряженной. Стивен радовался, что Ронни удалось совершить перевес в восемь фреймов от соперника. Наконец эта сессия завершилась победой Ронни, и Стивен с сыном направились в отель, где их уже ждала его мама. ***** Всего лишь два фрейма и вот он – Чемпион мира, теперь уже двукратный. Ронни плохо помнил, что говорил на камеру, как принимал поздравления. Триумф победы был как погружение на большую глубину – в ушах шум, картинка перед глазами не чёткая и давление воды сверху. Из Крусибла ему удалось сбежать лишь через час, и то пришлось обмануть маму и сестру, что он сейчас вернётся. Выйдя на улицу, Ронни глубоко вздохнул и прижал заветный кубок к груди крепче. Он так сильно хотел сбежать из начинающейся вечеринки, что забыл свой кий, что уж говорить о ключах... Грустно посмотрев на машину, О'Салливан увидел, как чуть поодаль моргнула фарами другая машина. Всегда и во всём скромный Стивен в этот раз не стал мелочиться. «Когда-нибудь и у меня будет Бентли», – с этой мыслью он сел на пассажирское сиденье. – Давно ждёшь? Стивен с первых минут начала последней сессии понял, что Ронни настроился серьезно и не даст Дотту даже шанса, даже единого фрейма. Аплодировал Хендри своему двукратному Чемпиону стоя вместе со всем залом, даже свистнул пару раз. Пробыв на поздравительной утомительной церемонии, немного времени, Стивен решил подождать О'Салливана на свежем воздухе. Хендри чувствовал, что Ронни не выдержит своих домашних. Как бы О'Салливан не относился к сестре и матери, возможно, он предпочтет провести время с ним. Мечтательно-предвкушающая улыбка расползлась по лицу Стивена, и, стараясь не столкнуться ни с кем из фанатов, проскользнул на улицу. Свежий воздух после душного и жаркого помещения показался Стивену самым прекрасным и, вздохнув полной грудью, Хендри стал прогуливаться рядом с Крусиблом. Но все же вскоре пришлось забраться в теплый Бентли, припаркованный вдали от светящих фонарей. Буквально за несколько минут похолодало, и подул сильный ветер. По радио гоняли какую–то попсовую мелодию, а Стивен сидел, положив руки крестом на руль, наблюдая за выходом из театра. Пробивала нервная дрожь, но Хендри старался гнать от себя все негативные эмоции. Вдруг он увидел под лампой над входом в здание, стоящую фигуру с кубком в руке. Он поморгал фарами и остался ждать. – Давно ждешь? – Стивену показалось или прозвучало немного безлико? – Недавно, – окидывая Ронни взглядом и усмехаясь, ответил Стивен. – Поздравляю с победой, Чемпион. – посмотрев на О'Салливана в его машине, на пассажирском сидении, Стивен мягко тронулся от обочины. – Спасибо... – почти шёпотом, но Хендри услышал и непонимающе уставился на Рона, отвлекаясь от дороги. – За всё, Стивен, серьёзно. За то, что терпишь меня уже столько лет, хоть я порой и веду себя как полный... – при этом Ронни не отрывал взгляда от кубка, очень не хотелось увидеть в светлых голубых глазах презрение, или того хуже – безразличие. Стивен имел на это право, и О'Салливан не стал бы это оспаривать. – Хорошо, что ты это признаешь, – так же тихо ответил Стивен, не отрывая взгляда от дороги. – Хотя, знаешь, тебя иногда заносит, – хмыкнув, Хендри въехал на парковку рядом с отелем. – Знаю, но даже "Прозаком" это не лечится, – выйдя из машины, Ронни ждал Стивена, чтобы вместе зайти в отель, а то вдруг теперь он будет сбегать от О'Салливана. Стивен поставил авто на сигнализацию и, поравнявшись с Ронни, прошипел: – Ты опять на этой дури сидишь? – Хендри развернулся и пошагал к отелю, не оборачиваясь. Мысли все равно путались, потому что разговор им предстоял долгий и тяжелый. Сбежит ли Ронни посередине или останется. Несколько полу-бессонных ночей отдавались усталостью и болезнью головы. – Нет, я уже давно и серьёзно сижу на более сильных вещах, – кубок в момент показался тяжелее, чем был на самом деле. Рон не хотел снова ругаться, но видимо активного выяснения отношений было не избежать. И должно быть только поэтому, он ляпнул эту глупость. Стивен резко становился, Рон чуть не столкнулся с ним. Когда Хендри обернулся и посмотрел Салливану в глаза, тот очень удивился, что ещё жив – таким взглядом можно было убивать. Хендри с прямой спиной вошел в холл отеля и отправился к лифтам. Стивен чувствовал, что Ронни идет за ним. Говорить сейчас не хотелось, а вот ударить очень и, причем сильно. Вроде недавно, а может быть и давно они разговаривали про наркотики-лекарства и О'Салливан обещал слезть с них и не притрагиваться. «Неужели забыл? – мелькнула мысль у Стивена. – Все может быть». Хендри вызвал лифт, и створки открылись почти сразу же, неспешно приглашая в свое нутро. В лифте Стивен смотрел прямо на двери, не обращая на Рона никакого внимания, и лишь сжимающиеся кулаки выдавали его состояние. Тот же в свою очередь во все глаза смотрел на Хендри, явно ожидая бури. – Стивен... – но ответа не последовало. Они, не сговариваясь, направились в сторону номера Ронни. О'Салливан открыл дверь и пропустил вовнутрь своего гостя, совсем при этом, не ожидая, что всего лишь за секунду у него из рук вырвут кубок и припухшую губу снова обожжет болью, но на этот раз от удара. Хендри громко выдохнул через нос и с тихим шипением согнул и разогнул кулак. Боль прошила руку, но не так сильно как он ударил Ронни. Заслужил, да и накипело. Еще с полуфинала. Вид ошарашенного О'Салливана и струйка крови на губе делали его привлекательней. Стивен, уйдя вглубь номера и обернувшись к Рону, недобро улыбался. Хотелось начать разговор. И либо ставить точку на их отношениях, либо выбираться из этого «гениального» дерьма, состряпанного ими самими. Вины Хендри здесь почти не было, но и винить одного О'Салливана в этом не стоило. От греха подальше Стивен засунул руки в карманы брюк, и для надежности еще и сжал в кулаки. – А вот теперь, Рон, давай поговорим. – Давай, – мстительно захотелось вытереть кровь рукавом рубашки Стивена, он уже даже поднял руку к лицу, но в последний момент передумал. – С чего начнём? Может с того, что ты считаешь меня неспособным без чьей-либо помощи стать чемпионом мира? Или же с того – как давно ты так считаешь? Слова Рона сильно задели Стивена. Он предполагал что-то в этом духе. Из-за напряжения, отдающегося в каждой клеточке тела, Хендри лишь зло рассмеялся. Запрокидывая голову назад, злобно скалясь. – Твои бы слова, да сам знаешь куда! – Стивен покачивался с носка на пятку, опустив голову в пол, разглядывая красивый рисунок на ковре. – Рональд, – имя резало слух даже самого Стивена, но сейчас было, откровенно говоря, плевать. Стоило разобраться здесь и сейчас. – Давай расскажи, как ты пришел к таким неутешительным выводам? С удовольствием узнал бы твою точку зрения. – Ты же прекрасно знаешь, мне никогда не догнать тебя, Великого, по количеству мировых титулов. Я всегда буду номером "три" после тебя и Стива Дейвиса. Я должно быть не испытываю такого кайфа от игры как ты. Наверно мне просто не стоило становится снукеристом. Возможно, отложив кий, я буду более счастлив, – с каждой фразой Ронни подходил ближе к Стивену, но, не пытаясь его при этом оттеснить, а лишь приближаясь вплотную. – Возможно, я не заслужил этого титула ни сейчас, ни в первый раз, – кивнув в сторону кубка, лежащего на полу, Рон остановился в полушаге от Стивена. – Мне никогда не быть тебе равным, – совсем шепотом. Нервно дергающийся кадык, при каждом сглатывании. Расширенные от адреналина или от смены освещения зрачки, расстегнутые верхние пуговицы на рубашке – это все, что предстало перед взором Стивена. Но слова задели сильно, так что сердце на долю секунды замерло. – Не догнать? Рон, переубеди меня, если я не прав, но сравни наш возраст. Правда, какого дьявола ты сюда еще и Стива приплел? – возмущенно спросил Хендри. – Ты можешь даже стать десятикратным, если сам захочешь! И ты станешь! – Стивену было немного трудно соображать. Рон вроде и не напирал, но его сила, показанная в финале, выплескивалась сейчас до конца через нахмуренные брови, сошедшиеся на переносице. От взгляда О'Салливана Хендри немного ежился. Такой Рон пугал и завораживал одновременно. – А на счет «равным», то тут дело не в снукере, а в психологии… – Шесть лет. Стивен, всего шесть лет разницы. И что? Ты уже семикратный, а я... – слизывая стекающую каплю крови, Ронни хотел отвернуться от Стивена, слишком много эмоций он на него выплеснул. Но Хендри не дал Рону «спрятаться» – поймал за руку и притянул к себе. – А что ты? – рука Ронни была немного влажной и слегка подрагивала. Стивен всматривался в лицо О'Салливана, хотелось достучаться до него, пусть только мыслями пока что. – Ты с каждым годом играешь все лучше и лучше, когда я уже почти не прогрессирую. Скоро моя звезда закатится, а о тебе будут говорить, – второй рукой Хендри ткнул Ронни в грудь. – И ты, черт тебя дери, «Экзосет из Эссекса», станешь даже восьмикратным. – Мне бы твою уверенность, – сжав руку Стивена в ответ, Ронни буквально на глазах прятал свои эмоции. – Прости, я почему-то всегда срываюсь именно на тебя, – невесомый поцелуй в угол губ, и, высвободив руку, Рон отошёл в сторону и сел в кресло, закрыв лицо руками. – Почему-то это уже перестало меня удивлять, – фыркнул в ответ Стивен, проходя за О'Салливаном и присаживаясь на подлокотник кресла. – Тебя это даже не удивляет... Скажи, за что ты меня всё ещё любишь? – не убирая рук от лица, тихо спросил Ронни. Стивен обнял О'Салливана за плечи и прижался щекой к его макушке, легко выдыхая воздух, распушая волосы. – Сложный вопрос от сложного Ронни О'Салливана, да? – Неужели на этот вопрос ответить трудней, чем выиграть Чемпионат мира? – Рон откинулся на спинку кресла, стягивая Стивена с подлокотника. Хендри устало прикрыл глаза. – Знаешь, да. Я не умею красиво говорить и объясняться в любви. Неужели тебе мало того, что я просто рядом с тобой, мой Чемпион? – Стивен говорил с улыбкой на губах. – В отличие от меня ты хотя бы умеешь это говорить. Мне легче что-либо сделать для тебя, чем сказать... – Так сделай! Возьми и сделай, черт побери! – поерзав на коленях, устраиваясь поудобнее, громко возвестил Стивен. – В конце концов, ты радоваться должен, а не грустить! – А я радуюсь, как умею, – подобие улыбки. – Сегодня и сделал это для тебя, и в 2001 году тоже. Ещё и главный «приз» выиграл, – прижав к себе Хендри, Ронни потянулся за поцелуем. – Значит, приз говоришь, – Хендри недобро нахмурился, в голове сразу всплыла дневная ссора. – Что ты там мне обещал после второй сессии? – Стивен не сильно пихнул Ронни в бок. Вспомнив свои злые слова, брошенные в запале, Рон даже засмущался. – Я никогда не смогу причинить тебе физической боли, – щёки Рональда полыхали румянцем. – Глупостей наговорить могу, а чтобы силой... Хендри удивило, что он так быстро смог вогнать Салливана в краску. За Роном такого не водилось, да и вообще, тот сам любого довел бы до «нервного срыва». – Договаривай, раз начал. – Применение силы для достижения цели обещал... – Ронни внимательно изучал свои туфли. – Но никогда этого не сделаю. А вот такого признания Хендри ожидал еще меньше. Да, О'Салливан был взрывным, импульсивным и иногда даже злым, но всегда оставался нежным, когда дело доходило до секса. Стивен попытался представить то, что ему днём обещал его уже двукратный чемпион, но ничего не вышло. – Может нам купить плеточку и наручники? – попытался отшутиться Стивен, в надежде, что Ронни не станет себя накручивать. – Ага, а мне кляп, чтоб не говорил ерунды. – А вот это уже интересно! Только представь, собираются завтра журналисты, чтобы взять интервью у нового чемпиона, а тут ты с кляпом выходишь. Журналисты в шоке, фанаты в экстазе, у World Snooker'а волосы на голове шевелятся. Это будет фурор! – Да ну тебя. Лучше скажи, как думаешь, сколько шампанского войдет в кубок, – посмотрев на все также валяющийся на полу кубок, спросил Ронни. – Во-первых, даже не думай. Или ты снова захотел в Прайори? А во-вторых, он, что открывается? – Не хочу, а вот спать – очень, с полуфинала нормально не спал. И да, верхушка откручивается. У тебя этот кубок был семь раз, неужели ты не пытался его открыть? – с удивлением уставился на Стивена Ронни. – Я даже не думал в этом направлении, – полуулыбка. – Пошли спать, мой Чемпион, ну, или не спать, – Хендри встал с колен Рона, и потянул того за собой в сторону спальни. – У меня точно такой же номер, я знаю, где тут кровать, – ответил на незаданный вопрос О'Салливана Стивен. ***** Тему сегодняшнего разговора они поднимали еще не раз… Уж такой человек Ронни О'Салливан, он никогда не бывает полностью доволен собой. Не единожды Стивену Хендри приходилось убеждать Ронни в том, что он самый лучший снукерист… и не только. По дороге домой Стивен получил смс от абонента «мой Чемпион»: «А может на пресс–конференции надо было рассказать журналистам о том, как ночью Великий просил «ещё» и «сильнее»?)) Уже скучаю». Отправив в ответ: «Тебе не поверят. Через неделю приеду», Хендри счастливо улыбнулся. Рубашку Стивену Ронни так и не вернул, сказав, что она такой же символ его чемпионства, как и кубок. С Ронни О'Салливаном не бывает легко, но оно того стоит.