ещё одна маленькая девочка

Розамунд. Когда Майкрофт услышал от Шерлока это имя в первый раз, он хмыкнул. Сантименты, связь с прошлым — он, естественно, был в курсе, кому это имя принадлежало изначально. Розамунд, Розамунд, Розамунд — Шерлок всё чаще и чаще говорит о ней. Розамунд научилась говорить «папа», Розамунд научилась бегать, Розамунд научилась самостоятельно есть, Розамунд исполнилось три, Розамунд катается на велосипеде… Майкрофт складирует эти факты в папку «Семейное. Незначительное» на полке своего архива памяти и оставляет их там пылиться за ненадобностью. С Розамунд он знаком чуть менее чем никак. Это всего лишь ребёнок на фотографиях и видео, которые заставляет его просматривать Шерлок при каждой встрече. Иногда это ребёнок на руках Джона при нечастых посещениях Майкрофтом Бейкер-стрит. Со стороны даже может показаться, что он теперь избегает навещать брата, что, конечно, не так. Да, он готов признать, что испытывает определённый дискомфорт при общении с детьми, но лишь потому что не знает, о чём с ними вообще разговаривают. Ничего сверх этого. Никаких фобий. Его список страхов ограничивается коулрофобией и лёгкой степенью клаустрофобии. Майкрофт уверен. Детей он просто не понимает. И благодарен тем (то есть всем, кроме Шерлока), кто это замечает и не стремится навязывать ему компанию Розамунд (в отличии от Шерлока). По этой причине он чувствует себя немного преданным, когда миссис Хадсон, чуть ранее сообщившая ему о том, что Шерлок с Джоном вышли буквально на пару минут, и пригласившая подождать их наверху, ни словом не обмолвилась о том, что в комнате Розамунд. Он замирает в дверях при виде ребёнка, склонившегося низко над столом. И бога ради, эту дурацкую причёску в два хвостика необходимо запретить законодательно. И нет, вовсе не из-за того, что у Майкрофта при её виде мурашки по коже. Нет. Розамунд Майкрофта не замечает, продолжая что-то увлечённо рассматривать перед собой. В уме Майкрофт быстро прикидывает возраст — пять лет, два месяца, четырнадцать дней — и нервно сглатывает. Не самый лучший возраст маленьких девочек на памяти Майкрофта. Но отступать уже некуда. — Здравствуй, Розамунд. Розамунд, не замечавшая ранее посторонних в комнате, нервно вздрагивает и почти кубарем скатывается со стула, уронив на пол рассматриваемую книжку. Майкрофт, едва сделавший шаг навстречу, замирает на месте, с ужасом вглядываясь в иллюстрации анатомического атласа. Розамунд. Так могли бы назвать торнадо. Ураган Розамунд уже над Лондоном, готовьте зонтики. Майкрофту как-то по жизни не везёт на маленьких девочек, повелевающих ветрами. — Здравствуйте, сэр. Простите, я вас не слышала. Майкрофт отчаянно пытается сообразить, должны ли пятилетние девочки говорить так ясно, чётко и вежливо, или всё-таки нет. На мгновение ему даже хочется, чтобы она назвала его «дядя Майки», как когда-то из вредности пытался научить её говорить Шерлок. — Что это тут у тебя? — спрашивает он, присаживаясь и ощущая, как что-то тонко и неуловимо дёргается под левым веком. — Книжка с картинками. Мама Молли забыла. Только картинки в ней какие-то странные, а слова — непонятные, — отвечает Розамунд, являя собой типичную картину смущённого ребёнка, если, конечно, она ещё не научилась подделывать язык тела. Майкрофт мысленно одёргивает себя. — Это книжка для взрослых, — объясняет Майкрофт, поднимая с пола анатомический атлас. — У тебя есть какие-то другие детские книжки с собой? — У меня есть букварь, — с гордостью отвечает Розамунд. — Хотите вам покажу, сэр?

***

Вернувшиеся через пару часов Шерлок и Джон старательно продумывают извинения перед миссис Хадсон, которой пришлось всё это время присматривать за Рози. Вот только к их удивлению с Рози сидит вовсе не она. И не Молли. И даже не Грег. — … и раз ударение падает не на этот слог, то дифтонг читается И, а не ЭЙ. Разве сложно запомнить, юная мисс? Джону кажется, что ему срочно придётся искать детского психолога для одной конкретной Розамунд Мэри Ватсон, когда его дочь, потеребив маленькими пальчиками конец косички (а разве Молли не заплела ей утром хвостики?), отвечает: — Нет, мистер Холмс, сэр. Всё решает ударение. Теперь это кажется таким элементарным. Шерлок смеётся громко, в голос, не обращая внимания ни на замешательство Джона, ни на недовольство старшего брата. — Не вижу ничего смешного, — фыркает Майкрофт, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака записную книжку и что-то в ней черкая. — Розамунд, отнеси, пожалуйста, эту записку миссис Хадсон. — Да, сэр, — Рози вскакивает на ноги, схватив листочек. — Я мигом, мистер Холмс. Но прежде чем она успевает унестись вниз по лестнице, её перехватывает отец. — Рози, милая, ты в порядке? — интересуется Джон. — Папа, — голос девочки полон искреннего негодования, — раз уж ты потрудился назвать меня Розамунд, то будь так добр, произноси моё имя целиком, до последней буквы. И да, у меня всё хорошо. Ошарашенному Джону остаётся только лишь кивнуть и наблюдать, как дочь спускается на первый этаж. — Браво, Майкрофт, — разрывают тишину одиночные хлопки Шерлока. — Не прошло и двух часов, а ты уже умудрился воспитать свою копию в нормальном ребёнке. — Ну кто-то же должен в этом доме заниматься и следить за образованием ребёнка, раз уж её отец на это, в силу собственного ограниченного интеллекта, не способен. Не обижайтесь, Джон, это всего лишь констатация факта. И, если ты, Шерлок, никогда не обладал ни должной способностью к обучению, ни умением оценить мой педагогический потенциал, то юная мисс Ватсон в полной мере обладает и тем, и другим. Джон от возмущения не знает, что и говорить, задыхаясь собственным раздражением, когда Майкрофт вталкивает ему в руки ещё один листок из записной книжки. — Вот, доктор Ватсон, здесь все контакты чудесной женщины, полностью проверена разными службами безопасности, бывшая няня принца Джорджа, сами понимаете. Ей, к сожалению, год назад пришлось переехать обратно в Лондон из Норфолка в связи с болезнью родственницы, но та уже умерла, так что проблем не возникнет. Владеет тремя языками, может оказать первую помощь, хорошо стреляет, разбирается в ядах. Не волнуйтесь насчёт оплаты, всё уже решено и… — Нам не нужна няня! — рявкает Джон, пихая листочек в грудь Майкрофту. — Если Рози понадобится няня, я её сам найму. Кроме того, есть миссис Хадсон и Молли! — Помилуй боже, — голос Майкрофта полон сарказма, — вы сейчас это серьёзно? Молли? Ваша Молли сегодня оставила девочку один на один с опасной литературой! Чёрт знает, что могло случиться с Розамунд! — С какой такой опасной литературой? — умудряется встрять в разговор Шерлок, и в него тут же прилетает анатомический атлас. — Вот что могло бы случиться, если бы девочке вдруг захотелось провести пару экспериментов? А, доктор Ватсон? — фигура Майкрофта полна трагизма, он разве что руки к потолку не воздевает. — Вы знаете, сколько раз в результате таких случаев Шерлоку накладывали швы? И прекрати уже неуместно смеяться, братишка! Джон переводит дух, стараясь немного успокоиться и не наговорить лишнего, когда Шерлок снова вмешивается: — Можно мне поговорить с Майкрофтом минуту наедине? Хорошо, Джон? Когда двери закрываются, всё веселье с лица Холмса-младшего пропадает. Он протягивает руку, надавливая брату на плечо и заставляя опуститься на диван, садится рядом, игнорируя его возмущённый вид. — Ветер сегодня восточный, не так ли? Майкрофт вздрагивает, пытаясь скинуть его руку с плеча. — При чём тут это? — шипит он. — Рози — не Эвр, Майкрофт. Рози — обычная маленькая девочка. — Я знаю. К чему ты мне это говоришь? — голос Майкрофта теряет всякое раздражение, выглядит он смертельно усталым, на все свои под пятьдесят. — Рози — не Эвр, — повторяет Шерлок ещё раз и, сдавив напоследок чуть сильнее, отпускает плечо брата. Майкрофт просто рвёт на мелкие кусочки листочек с контактами бывшей няни принца Джорджа.