Лёд и пламень

1 Лео занимался двумя любимыми делами: обедал и изливал душу лучшему другу. Все знакомые считали его главным заводилой и душой компании, так что обычно излить эту самую душу ему было некому, но, когда два месяца назад к ним устроился только что переехавший в город Джейсон, Лео воспользовался ситуацией, взял новичка под своё крыло и коварно вынуждал его выслушивать своё нытьё, которого у него скопилось много. Раз уж Джейсон до сих пор не начал его избегать, пожалуй, звание лучшего друга он заслужил. — Не переживай, — сказал Джейсон, глядя куда-то за спиной Лео. — Ты обязательно встретишь замечательную девушку. — Ты меня не слушаешь? — возмутился Лео. — Я постоянно встречаю замечательных девушек! А толку? Талия, — он принялся загибать пальцы, — оказалась лесбиянкой. Причём это по её словам; кто знает, как оно на самом деле. Хейзел так многообещающе на меня глазела — и что? Встречается с другим! А уж про ту, что предпочла не пойти со мной на свидание, а посмотреть концерт Нарцисса онлайн, я и вовсе молчу. — Не так уж и много, — ободряюще сказал Джейсон. — Это за последнюю неделю. — Да всё образуется. Лео поморщился и, пока Джейсон не начал сыпать стандартными истинами о любви, решил поныть по немного другому поводу. — Ты здесь без году неделя, — сказал он, — а уже меня обскакал. Джейсон вспыхнул. — Я же говорил тебе сто раз, — прошипел он, — ничего у меня с Рейной нет! — Но она по тебе сохнет, — уныло сказал Лео, — а ты нос воротишь от самой красивой девушки в городе. — На лице Джейсона отразилось несогласие, и Лео развернулся: — Да на кого ты там всё глазеешь? — Он успел перехватить взгляд Пайпер, тут же независимо принявшейся разглядывать сертификаты качества на стене. — Серьёзно? Пайпер? — Её зовут Пайпер? Лео закатил глаза. — Да. — Вы знакомы? — Ага. Она работает в турагентстве на шестом этаже. — И она тоже тебя отшила? — Чего? — возмутился Лео. — Мы просто друзья. Я ей ничего такого не предлагал. — Да ладно? — с подозрением спросил Джейсон. — Тебе нравятся все подряд! — Ничего не все подряд! — оскорбился Лео. — Кроме того, большинство нравится мне только поначалу. А после второго разговора мне становится смертельно скучно. Джейсон уставился на Пайпер так, словно ни за что не соглашался верить, что она может оказаться скучной. Лео страдальчески вздохнул: — Я вас познакомлю. — Серьёзно? — просиял Джейсон. И опасливо добавил: — А ты уверен, что… — Ша, — перебил Лео. — Ты имеешь дело с Лео Вальдесом, Любовным Гуру. Во взгляде Джейсона отразился скептицизм, но он благоразумно промолчал. Пайпер с подругами поднялась из-за стола и направилась к выходу, и Лео тоже вскочил. — Сейчас? — переполошился Джейсон. — Прямо сейчас? Но Лео уже следовал прямым курсом к лифтам. Стайка Пайпер весело щебетала, и он уверенно потащил Джейсона к ним. — А у меня между зубов ничего не застряло? — заполошно шептал Джейсон. — Эй, ты чего встал? Но Лео его уже не слышал. Миновав турникеты, к лифтам приближалась прекраснейшая девушка в мире. Всё вокруг словно померкло, и Лео видел только её — ослепительную красавицу с почти неестественно бледной кожей, завораживающей копной чёрных волос и поразительными тёмно-кофейными глазами, в которые Лео готов был смотреть хоть вечность. Правда, взгляд этих волшебных глаз был холоден, как лёд, но Лео был готов сделать что угодно, чтобы растопить его. Оттолкнув зачем-то пытавшегося его остановить и что-то говорящего Джейсона, Лео, сияя улыбкой, направился к Ней. — Добрый день! — воскликнул он. — Вам что-нибудь подсказать? Я Лео. Она царственным жестом повернула к нему голову, глядя на него безо всякого выражения и симпатии. — Благодарю, — холодно ответила она, — я знаю, куда мне идти. И она прошла мимо. Стоило ей подойти к лифту, как двери, словно по волшебству, разъехались в стороны, и она вошла, не обращая внимания на остальных дожидавшихся. — Ты едешь или нет? — сердито окликнул Джейсон, и до Лео вдруг дошло, что все уже вошли в кабину и ждут только его. Он влетел в лифт и снова уставился на незнакомку, пытаясь придумать какой-нибудь гениальный повод завести разговор или потрясающую шутку. Обычно такие шутки сыпались из него сами по себе, но сейчас у него словно в мозгу что-то замёрзло. Если бы незнакомка вышла на другом этаже, Лео, пожалуй, сошёл бы с ума, но ему сказочно повезло: она доехала до верхнего этажа вместе с ним и Джейсоном. По пути она повернулась было к зеркалу поправить причёску, но в этом лифте зеркало как раз недавно разбили. Лео не выдержал и, когда она повернулась к стене и не увидела отражения, ляпнул: — Вы неотразимы! Джейсон, то ли всхлипнув, то ли простонав, прикрыл лицо ладонью, а взгляд незнакомки из ледяного стал убийственным. Когда двери лифта разъехались, она вышла первой, стремительно удаляясь прочь, но Лео бросился за ней. — Так вы в «Развлечения Хеджа»? Я здесь работаю. Давайте я вам что-нибудь подскажу! Я говорил, что я здесь работаю? Я знаю толк в развлечениях. Кстати, я Лео. Я здесь работаю. На этот раз его не удостоили даже взглядом. Незнакомка прямой наводкой прошествовала к кабинету Хеджа. Чёрт, что, если это его дочка? Не уволит же он Лео, если она ему нажалуется? Дверь кабинета шефа вдруг распахнулась — он как раз куда-то выходил, но, увидев девушку, передумал и широко улыбнулся. — Мисс Бари! Рад вас видеть. Вижу, вы уже познакомились с нашим лучшим работником. Это он про меня, сообразил Лео и гордо выпятил грудь, когда мисс Бари с недоумением обернулась к нему. — Это ваш лучший работник? — с явным сомнением спросила она. — Не только наш — он лучший во всём городе! — заверил Хедж, подмигивая Лео. — Вам невероятно повезло, что над вашим проектом будет работать именно он. Вальдес, не стой столбом, веди гостью в рекреацию. Мисс Бари, вы принесли исходники? Вот и славно! — И он снова скрылся в кабинете, а Лео старательно заморгал. — Эм, — сказал он, пытаясь родить какое-нибудь связное предложение. — Так, э… значит, вы… — Мы так и будем стоять в коридоре? — сухо спросила мисс Бари. — Нет! — всполошился Лео. — Сюда, пожалуйста. Так, э… какой у вас заказ? Мисс Бари заговорила, только сев (не на тот стул, что отодвинул для неё Лео). — У меня свой каток, — сказала она. — Недавно рядом с нами открылся крупный развлекательный центр, тоже с катком, и наша посещаемость упала. Я бы хотела к Рождеству устроить что-нибудь… интересное. — К Рождеству, — протянул Лео, листая принесённую ей папку. — Узкий подход. Разовым мероприятием много не достигнешь. Уверены, что не хотите заключить контракт на несколько месяцев? — Вполне. Лео, вздохнув, полез за планшетом и вбил в него адрес катка. — М-да, — сказал он. — И место не очень. Он вообще не знал бы, где это находится, но как раз вчера подписал договор с одним кафе неподалёку. — Отказываетесь? — холодно спросила мисс Бари. Лео оскорбился. — Я не отказался ещё ни от одного клиента. И, прошу заметить, от меня тоже никто никогда не отказывался. — До сих пор, — это прозвучало колко — но хотя бы не холодно. Уже успех. — Ну, — сказал Лео, — едем. — Куда? — Мисс Бари приподняла бровь. — Как куда? — удивился Лео. — На каток. И можно, — он скосил взгляд на лежавший перед ним бизнес-проект, — я буду называть вас Хиона? — Нет, — отрезала Хиона, поднимаясь. 2 — Богиня, — мечтательно произнёс Лео. — Просто богиня. — Да-да, — рассеянно ответил Джейсон и помахал кому-то рукой. К ним подошла улыбающаяся Пайпер. — Привет, Пайпс! Присаживайся! — Привет! — жизнерадостно произнесла Пайпер, ставя поднос на их столик и садясь на придвинутый Джейсоном стул. — Лео, ты не против? Лео с подозрением сощурил глаза. — Вы познакомились у меня за спиной? Джейсон и Пайпер смущённо переглянулись. — Ты, э… рассказывал про Хиону, — напомнил Джейсон. Глаза Лео снова подёрнулись мечтательной дымкой. — Она учила меня кататься на коньках. Джейсон замер, не донеся вилку до рта. — Шутишь? Эта дамочка? Ещё скажи, что вы в снежки играли! — О ком вы? — поинтересовалась Пайпер. Лео терпеливо вздохнул. — Хиона — мой клиент. Я придумал интересную штуку. На Рождество мы устроим у них античную вечеринку; оказывается, Хиона — это имя древнегреческой богини холода и снега. — Надо же, — как бы самому себе под нос пробормотал Джейсон. — Холода. Никогда бы не подумал. Сурово на него глянув, Лео продолжил: — Там рядом есть кафе, тоже мои клиенты; мы и у них устроим тематический вечер. Если покатит — в перспективе даже неделю. А там, глядишь, и на постоянку… И каждый посетитель кафе получает скидку на катке, и наоборот. А ещё скидка тем, кто приходит в образе из мифологии. — Круто, — сказала Пайпер. — Надоели все эти киношные герои. Я бы была… хм… — Афродитой, — подсказал Джейсон. Пайпер польщённо захлопала ресницами, а Лео невпечатлённо хмыкнул: — В костюме из морской пены? Боюсь, на катке ты замёрзнешь. — Эй! — одновременно возмутились Джейсон и Пайпер. Лео закатил глаза, а Джейсон заметил: — С таким подходом ты немного народу заманишь. — Я — король заманивания народа. — Ладно. А что с обучением катанию на коньках? — Ну, я предложил ей открыть вечернюю программу… раз уж её зовут как богиню снега… в паре с каким-нибудь богом… которого, например, могу изобразить я. Если меня немного поднатаскать. — И она не убила тебя на месте? — спросил Джейсон. — Подожди… — Пайпер подалась вперёд и невинным голоском поинтересовалась: — И какого бога она тебе предложила? — Гефеста. Пайпер и Джейсон, переглянувшись, расхохотались. — Самого уродливого бога? — пискнул Джейсон. — Эй! — оскорбился Лео. — Гефест — бог всяких крутых штук! — О да. Уверен, она именно это имела в виду. Зуб даю, она здорово удивилась, когда ты согласился. Чувак, она просто… глумилась. Лео вздохнул, покачав головой. — Ребята, вы просто не видели её на льду. Я в жизни не встречал ничего волшебнее. А ведь она не пыталась ничего изобразить — просто сделала круг по катку и показала мне пару движений, чтобы посмотреть, что я могу. Джейсон, фыркнув, вернулся к еде, но взгляд Пайпер стал заметно мягче. 3 Сегодня Хиона ему улыбнулась. Ну, почти улыбнулась. По крайней мере, в ответ на очередную шутку Лео она не стала презрительно кривиться, и уголки её губ дрогнули совсем не в гримаске отвращения. — Я всё-таки не уверена насчёт всей этой задумки с моим участием, — сказала она — не в первый раз. — Думаю, я всё-таки постою в сторонке. — Хиона, — серьёзно сказал Лео, — скрывать твой талант — преступление. Если ты не выступишь, я вызову полицию. Тебе дадут пожизненное. Не лучшая его шутка (да он и вовсе не шутил, а говорил со всей искренностью), но именно тогда она и улыбнулась. Почти. Этого хватило, чтобы согреть сердце Лео; он даже удивился, что лёд вокруг не растаял. — Ты почти ничего не видел. — Послушай, — тон Лео стал доверительным, — знаешь, я понял. Я сохраню твою тайну. — Какую тайну? — встревоженно спросила она. — Ты на самом деле Хиона, богиня и всё такое. И боишься, что если люди увидят, как ты движешься на льду, словно вы одно целое, то поймут, кто ты. Хиона широко распахнула глаза. — Не говори ерунды. — Тогда почему ты отказываешься? Хиона, ты необыкновенная. Когда ты выходишь на лёд… словно происходит что-то правильное, понимаешь? Хиона поджала губы и отвернулась. — Это только твоё мнение. — А разве не я здесь главный? Она резко обернулась, яростно сверкнув взглядом. — Я в любой момент могу тебя уволить. — Да ладно! — не выдержал Лео. — Я что — единственный, кто видел тебя на льду? Почему ты говоришь так, будто тебя в жизни ни разу никто не хвалил? В её взгляде мелькнуло что-то испуганное, и Лео изумлённо распахнул глаза. — Серьёзно? — неверяще произнёс он. — Больше никто не видел? Но… как… — Мы будем тренироваться или болтать? — раздражённо спросила Хиона, и Лео поспешно встал на лёд, чуть не рухнув; в его голове творился полный бардак. В этот вечер Хиона превзошла саму себя. 4 До Рождества оставалось всего ничего. Лео каждый день приходила в голову новая безумная идея, и он как угорелый носился между кафе, катком и недавно заполученным им в Античную Лигу кинотеатром, почти не показываясь в офисе. До неприличия счастливые Джейсон и Пайпер обещали непременно заглянуть «посмотреть на его позор». Хиона продолжала держать его на расстоянии, и он никак не пытался с этим бороться; его первоочередной задачей было заставить её почувствовать себя звездой этого вечера, а с тем, что он ей не пара, он уже давно согласился. Не зная, что бы ещё придумать, он набрал в поисковике «Хиона», чтобы прочитать ещё что-нибудь о древней богине. Все ссылки на первой странице давно были им прочитаны, и он перешёл на вторую. И замер. Верхняя ссылка вела на статью десятилетней давности о Хионе Бари. «"Олимпийская надежда" получает травму». Подавшись вперёд, Лео кликнул по ссылке. Там была некрупная фотография двух подростков; в девушке Лео не сразу признал Хиону, а парня, судя по подписи, звали Люк Кастеллан. Чёрт побери, Лео совершенно не интересовался фигурным катанием, но даже он знал это имя. Люк был знаменитым фигуристом; в паре с Дрю Танакой он совсем недавно взял серебряную медаль на Олимпиаде, а до этого у них тоже были какие-то награды, Лео точно не помнил, какие именно. И, судя по статье, в подростковом возрасте Люк катался в паре с Хионой. Но перед самой квалификацией на Олимпиаду она получила травму и никуда не поехала. Лео медленно отъехал на стуле от компьютера и невидящим взглядом уставился в окно. Боги, вот почему Хиона была такой замкнутой и неуверенной в себе. Одна роковая случайность перечеркнула всю её карьеру… Тут Лео нахмурился. Сейчас Хиона просто порхала на льду. Да и статья была разочарованной, но никак не трагически соболезнующей невосполнимой утрате. Походило на то, что одна неудача так подкосила Хиону, что она опустила руки и решила не возвращаться в большой спорт. Но Лео не собирался делать ей поблажки. 5 Дверь хлопнула так сильно, что Лео удивился, что лёд на катке не треснул. Хиона подлетела к нему на всех парах, свирепо ткнула его пальцем в грудь и прошипела: — Ты! Её глаза метали молнии, и Лео невольно попятился. Он ожидал, что она будет недовольна, но на попытку убийства с её стороны не рассчитывал. Хорошо хоть на катке были люди; с тех пор, как каток начал сотрудничать с кафе и кинотеатром, количество клиентов ненамного, но увеличилось. — Да? — спросил он самым невинным голосом из своего арсенала. — Почему на афишах написано, что рождественские катания откроют Люк Кастеллан и Дрю Танака? — Ах, это, — захлопал глазами Лео. — Я думал, ты будешь рада. Мне удалось связаться с Люком через его агента, и оказалось, что он знает тебя и согласен выступить совершенно бесплатно… ну разве не чудесно? Хиона сжала пальцы в кулаки. — Я не хочу, чтобы он выступал на моём катке! — Конечно, хочешь. — Ты не посоветовался со мной! — О, видишь ли, всё вышло так спонтанно! Он так быстро согласился, даже не попросил времени подумать, а тут как раз нужно было отдавать афиши на печать, и я не успел тебе позвонить, а потом как-то закрутился… Хиона отвернулась и тихо, но отчётливо произнесла: — Отмени всё. — Нет. — Это приказ! — Прости, но ты не одна здесь решаешь. Напоминаю, что у нас тройное сотрудничество, и владельцы кафе и кинотеатра были просто в восторге от моего предложения. Они оба согласны. Двое против одного. — Значит, с ними ты нашёл время всё обсудить? — прошипела Хиона, снова оборачиваясь. Лео вздохнул. — Хиона, — мягко сказал он, — что в этом такого плохого? Он выступит и уедет. У него в тот же вечер есть и другие выступления. — Ещё бы. — Нет, серьёзно, что не так? Ну, вы раньше катались в паре, ты получила травму и ушла… Уверен, что он пытался тебя отговорить, но ты встала в трагическую позу и перечеркнула все ваши планы. Хиону передёрнуло. — Значит, это твоя версия, да? — сквозь зубы произнесла она. — Ну так послушай меня! Мы с ним катались вместе с самого детства! Он говорил, что не смог бы быть в паре ни с кем другим! И когда случилась та травма, он сидел у моей кровати и слушал, как врачи говорят, что я могу и не мечтать о квалификации на ближайшую Олимпиаду и что на восстановление уйдут месяцы… и я сказала — ничего, Люк, ты можешь выступить и один. Следующая Олимпиада будет наша, а сейчас возьми золотую медаль для себя. А к чемпионату мира, Люк, сказала я, я уже восстановлюсь… А спустя пару дней он уже выступал с ней, — Хиона презрительно скривилась. И сказал в интервью, как это прекрасно — найти партнёршу, с которой можно почувствовать себя единым целым… Она замолчала и перевела невидящий взгляд на катающихся. — Вы были парой, — тихо сказал Лео. — Не только на льду. Хиона передёрнула плечами. Он снова вздохнул. — Послушай, — твёрдо сказал он, — я ничего не отменю. Знаешь почему? Не ради прибыли или других клиентов. Ради тебя. Не то чтобы я думал, что тебе нужно с ним увидеться и всё такое, или что он скажет что-то, что изменит твой взгляд на вещи. Нет. Но ты любишь этот каток больше всего на свете. — Он спокойно встретил её хмурый взгляд. — Я знаю. Ты терпишь меня и терпишь воспоминания. Бросая всё десять лет назад, ты не ушла работать в типографию или в Белый дом; ты не смогла покинуть лёд до конца. Ты вернулась и ты хочешь отдать ему свою жизнь. Поэтому ты встретишь Люка и Дрю и будешь улыбаться им. Потому что это спасёт дело твоей жизни. Античная вечеринка стала бы крупнейшим мероприятием района, и всю неделю тут были бы люди и ты получила бы неплохую прибыль. Люк же сделает эту вечеринку мероприятием на уровне города, понимаешь? Сюда приедут отовсюду, потому что билеты совсем дешёвые, а у него полно фанатов. И ты поулыбаешься ему полчаса, а потом, если захочешь, порыдаешь ночью в подушку, и никто не узнает. Медленно подняв голову и распрямив плечи, Хиона посмотрела ему в глаза. — Я не уволю тебя прямо сейчас, — сказала она. — Спасибо, — кивнул Лео. — А я не буду заставлять тебя кататься. Раз уж у нас есть кому открыть мероприятие, можешь не переживать двойной стресс. По крайней мере, в этот день. Выражение лица Хионы смягчилось. — Спасибо, Лео, — сказала она. — А сейчас мне пора. Она впервые назвала его по имени. 6 Хотя Лео уже не должен был кататься на открытии вечеринки Хионы, он всё равно каждый вечер надевал коньки и в зависимости от времени наворачивал пару кружков по катку или пытался изобразить что-нибудь чуть замысловатее поворота в сторону. Иногда Хиона присоединялась к нему и помогала разучить какое-нибудь движение. Она снова стала молчалива и замкнута, и Лео не пытался её растормошить. Ей нужно было перерасти свой кризис, и она имела право на какое-то время закрыться в себе. Если ему случалось к месту пошутить, она мягко улыбалась, но он не пытался острить постоянно. Костюм Гефеста он тоже не стал возвращать; выступление Люка и Дрю кому-то нужно было объявить, и он решил, что Гефест вполне сойдёт за конферансье Олимпийской вечеринки (он не сразу понял, что само это название, предложенное им ещё до того, как он узнал о прошлом Хионы, тоже могло растревожить неприятные воспоминания). И в самом деле, его выход имел успех. Народу собралось столько, что зал едва всех вместил; Лео не представлял, что будет, когда после окончания вводной программы эти люди ломанутся кататься. Но пока всё было хорошо, и они смеялись над его шутками, а он мысленно подсчитывал выручку. Когда же он объявил выступление Люка и Дрю — вернее, «Гермеса и Афродиты», — зал просто взорвался. Да уж, фанатов у этой парочки и правда было множество. А ещё они знали своё дело. Лео смотрел на их танец с некоторой завистью. Да, за последние недели он кое-чему научился, но знал, что никогда не станет асом и не сможет выделывать такие пируэты, как Люк. Даже простые переходные элементы или раскатка в то время, когда внимание перетягивала на себя Дрю, удавались ему так, что Лео и мечтать о подобном не мог, а ведь он это делал наверняка на автомате — как Лео чистил зубы. Лео вздохнул и в который раз задался вопросом, влюблена ли в него Хиона до сих пор. Он перевёл на неё настороженный взгляд. Её брови были приподняты, а в не отрывающихся от танцующих глазах сквозило вежливое удивление. Один уголок её губ был чуть приподнят, а другой — приопущен, и Лео осторожно наклонился к ней и прошептал: — Ты в порядке? Он уже задавал ей этот вопрос вчера вечером, и она ответила ему таким ледяным взглядом, словно и впрямь перевоплотилась в богиню снега. Лео невольно вспомнилась их первая встреча, и он тут же сменил тему. Но сейчас она пренебрежительно улыбнулась и ответила: — Да. — Точно? Она хмыкнула. — У них превосходная техника. Лео нахмурился. — Это хорошо или плохо? Она снова улыбнулась — на этот раз загадочно. — Я пойду переоденусь. Надеюсь, ты не облажаешься. — О чём ты? Не ответив, Хиона унеслась прочь, а до него вдруг дошло. Гефест и Хиона покажут Гермесу и Афродите класс. (Не то чтобы Гефесту было что показывать.) И всё же, когда Люк и Дрю под овации толпы покинули лёд, конферансье Гефест выкатился на арену и объявил: — Кажется, боги показали нам класс! Толпа согласно взревела. Какой-то мальчик выехал на лёд и стал собирать брошенные зрителями цветы и игрушки; Лео понятия не имел, работает ли он на Хиону или приехал вместе с именитыми фигуристами. — Кажется, крылатые сандалии сегодня пришлись Гермесу очень кстати! — воскликнул он. — Возможно, он поделился парочкой и со своей очаровательной спутницей. Их техника была… превосходна, — повторил он слова Хионы, сам не зная, какую интонацию вложить в эти слова. — О, кажется, Гермес хочет нам что-то сказать! И действительно, Люк вернулся на лёд и протянул руку за микрофоном Лео. Снова раздались аплодисменты, и Люк заговорил. — Я был очень рад оказаться здесь, — сказал он. — Хотел повидать своего старого друга Хиону; когда-то мы с ней катались вместе, но потом она ушла из фигурного катания, а жаль! Она была очень хороша, и я посмотрел бы на неё снова, но, к сожалению, не вижу её сейчас… Полагаю, она заскучала. — Он рассмеялся, и Лео возненавидел его ещё сильнее. Надо же, он даже не заметил, что ненавидел Люка до этого. Если вдуматься, он не сказал ничего плохого или грубого, но Лео был уверен, что он прекрасно понимает, что его слова сделают Хионе больно. И этого Лео просто не понимал. Зачем ему это было нужно? Что он хотел ей доказать спустя столько лет? — О, что ты, Люк, — раздался ясный голос позади Лео и Люка. Хионе не был нужен микрофон, чтобы её услышали все. — Парное катание редко заставляет меня скучать… хотя, признаюсь, я пропустила окончание вашего выступления… но по началу уверенно могу сказать, что это было очень… мастеровито. Пока она говорила, Люк несколько раз изменился в лице. Лео с удовлетворением отметил, что её слова задели его за живое, хотя он всё ещё не понимал почему. Что ж, у этих двоих была своя история, и он не был её частью. Он не был частью жизни Хионы. Им оставалась пара дней сотрудничества. Люк поднёс было микрофон к губам, но Хиона покачала головой и протянула руку, отбирая его. — Хватит разговоров, — сказала она. — Люди пришли не слушать нашу болтовню, а любоваться олимпийскими богами на льду и кататься самим. И сейчас перед ними выступят Гефест и Хиона, а если Гермесу и Афродите всё-таки захочется что-нибудь сказать, они смогут снова выйти на лёд и выразить свои мысли в танце. Так ведь? Зрители шумно выразили своё согласие, и Хиона, широко улыбнувшись, проводила Люка со льда и отдала кому-то микрофон, а потом под заигравшую музыку вернулась к Лео. Он не напрягался. Всё внимание было приковано к ней, а ему нужно было лишь создать для неё фон, подыграть ей и постараться не упасть. И он справился. А его богиня была великолепна. Она не стала убирать волосы, и они развевались так, словно на сцене незримо присутствовал и бог ветра, направляющий потоки воздуха в нужные стороны. Она словно парила, и Лео каждый раз казалось, что с кончиков её пальцев вот-вот сорвутся снежинки. Он не знал, репетировала ли она какое-то выступление или это было импровизацией чистой воды. Он не знал, что так обрадовало её в безупречном выступлении Люка и Дрю. Не знал, что происходит сейчас между ней и Люком и что они сообщают друг другу своими движениями и намёками. Но он отчётливо понимал, что она счастлива. Она была счастлива, отдаваясь танцу, и она впитала в себя весь восторг изумлённо замершей, а потом взорвавшейся от восхищения толпы. И в её взгляде было торжество, когда после к ней попытался подойти агент Дрю Танаки; Лео не позволил ему, сунув ему визитку Хионы, которую получил от неё в самый первый день (а что? Он же не хранил её пару ночей под подушкой). А глубоко ночью, когда всё уже закончилось, последние катающиеся разошлись и Лео, не помня себя от усталости, натолкнулся на неё у большого зеркала в холле, она улыбалась своему отражению и напевала себе под нос. Увидев его в зеркале, она встретилась с его отражением взглядом. — Привет, — сказала она. Лео неловко переступил с ноги на ногу. Он до сих пор не имел понятия, чем вызваны такие перемены в ней и как долго это продлится, поэтому не знал, можно ли ему почувствовать облегчение. — Поздравляю, — сказал он поэтому как можно нейтральнее. — Всё прошло отлично. — Теперь я точно могу с тобой расплатиться. — Она развернулась к нему. — Лео, я должна поблагодарить тебя. Он пожал плечами. — Это моя работа. Хиона покачала головой. — Ты сам знаешь, что сделал нечто большее, чем кампания по продвижению катка. — Я не понимаю, что именно я сделал, — признался Лео. — Не понимаю, чему ты так рада. Она мягко улыбнулась. — Это… сложно объяснить. Просто… когда я увидела Люка и Дрю на льду… Они были очень хороши. Но в этом не было ничего… сверхъестественного. Они просто показали класс, вот и всё. Я всё это время думала, что Люк исполняет нашу давнюю мечту, а я потеряла её, но… Он просто стал мастером фигурного катания. А я жила льдом всё это время. Я не получала медалей, но всё это время лёд был со мной. Мне кажется, ты всё равно ничего не понял, да? — Нет, — медленно сказал Лео, — я понял. Понял. Что ты будешь делать, когда тебе позвонит этот агент? Думаешь, он предложит тебе снова вернуться в большой спорт? — Нет, — Хиона покачала головой, — это вряд ли. Может, пригласит участвовать в каких-нибудь «Танцах на льду» или чём-нибудь таком. Не знаю. Не хочу пока об этом думать. Он кивнул. — Я оставлю тебя одну. — Лео, подожди. — Хиона напряжённо поджала губы. — Я должна кое-что тебе сказать. Знаешь… — она перевела взгляд куда-то в сторону, — я была права, предложив тебе роль Гефеста. Лео криво улыбнулся, вспомнив слова Джейсона и Пайпер — о том, что Гефест самый уродливый и неуклюжий бог и Хиона просто над ним поглумилась. — Ну, я не успел пошутить, что забыл свои костыли, — сказал он. — Я хотела сказать, — произнесла Хиона так, словно каждое слово давалось ей с трудом, — что ты умеешь разжечь огонь из чего угодно. — Я… — Лео порядком надоели ледяные метафоры, но у него было стойкое ощущение, что он стоит на очень тонком льду. Этим вечером Хиона была какой-то другой, и ему хотелось надеяться, что в её жизни что-то изменилось к лучшему, но он понятия не имел, как с ней держаться и как понимать её слова. — Знаешь, для бога огня я сегодня порядком замёрз. Наверное, выпью пол-литра чая. — Все кафе уже закрыты, — сказала Хиона. — А я живу в этом же здании. Можешь зайти, и я сделаю тебе чай. Лео перевёл дыхание. Кажется, сейчас он всё понял правильно. — Я… хочу, — сказал он. — Хочу. Но я… у тебя был напряжённый вечер. Мне лучше пойти, но я… буду рад, если ты позвонишь мне завтра. Улыбнувшись уголком губ, Хиона кивнула и снова повернулась к зеркалу. Лео закусил губу. Он не хотел, чтобы она восприняла это как отказ и вообще не хотел уходить, но… — Я буду ждать, — сказал он, постаравшись вложить в эти слова всю свою надежду, и вышел прочь. Он и правда замёрз, но с наслаждением подставил лицо холодному ветру и фыркнул, когда снежинка почти залетела ему в нос. Он постоял бы так ещё, но действительно не хотел оказаться больным, если Хиона всё-таки позвонит. Подойдя к дороге, он махнул рукой, ловя такси, а когда машина тронулась с места, обернулся и, пока здание не исчезло за поворотом, не сводил взгляда с одного из окон, в котором ему померещилась тонкая светлая фигурка.