Последний поцелуй

Этот чертов день! Ненавижу такие дни. Кажется, что вот вот упаду и засну прямо здесь, на этой заснеженной тропинке. Эта чертова студенческая жизнь так уматывает. Каждый день: учеба, дом, учеба, дом… Ненавижу. Спасибо родителям, они смогли купить квартиру недалеко от университета. Без этого своего уголка я бы уже сдох в общежитии. Было уже довольно поздно, и поэтому я шел вслепую, иногда спотыкаясь об внезапно появлявшиеся под ногами корни. Пусть даже они мне мешали, но мне безумно нравилось гулять здесь. Здесь тихо, разве что иногда тишина нарушается мягкими, ласкающими слух звуками природы. Безумно красиво. Правда, частенько я начал забывать, как здесь хорошо. Теперь у меня появились заботы об учебе и теперь я уже просто пробегаю по этому пути. Но не сейчас. Хоть я и безумно устал, сегодня была суббота и я никуда не торопился. Гулять, не обращая внимания на время… Тут я услышал странные звуки. Источник звуков находился где — то сбоку и я послал это и двинулся дальше. Но несколько мгновений спустя звуки раздались вновь и я узнал в них всхлипы. Мда. Вернуться и посмотреть или пройти далее? Все же любопытство пересилило. Я медленно двинулся в сторону звуков. Возможно, это просто местная алкашня опять что — то не поделила и кто — то теперь сидит там с разбитым лицом. Однако, придя в сторону звуков, я обнаружил что там сидит молодая девушка в белой шубе, сидит и плачет, уткнув лицо в ладони. Я осторожно подошел к ней. — Девушка. — она лишь покачала головой. Я снова ее позвал, но безрезультатно. Она еще сильнее зарыдала. Я попытался потянуть ее за руку. Ничего себе, ее руки буквально заледенели, она просидела здесь как минимум часа два. Теперь я уже серьезно забеспокоился. Наверняка, это очередная девушка, которую бросил парень. Оставлять здесь я ее не имел право. Пусть даже я просто вызову скорую, но тут же я понял, что это не так то просто. Скорая, если приедет, приедет как минимум минут через двадцать. Я примерно прикинул расстояние до своего дома и за сколько я дотащу туда девушку. Мда, действительно, лучше ее дотащить до дома. Там я хотя бы могу оставить ее. Я осторожно потянул ее за руку, будто сам боялся, что рука вот вот развалиться на мелкие льдинки. Я осторожно перекинул ее через плечо. Взвалив девушку на плечо, я отметил, что будто была невесомой. Я медленно побрел по снегу. Девушка по прежнему плакала, уткнувшись мне в плечо. Черт, хорошо, что я живу на окраине. Странно бы я выглядел, тащащий плачущую девушку. Я зашел в дом и положил ее на диван. Преодолев смущение, я снял с нее заснеженную шубу и повесил ее на кухню. Девушка явно была в форме и я в этом быстро убедился, только стянув с нее кофту. Я осмотрел ее и заметил, что у нее нет серьезных видимых обморожений. Однако у нее было несколько синяков на лице и руках. Поняв, что вызывать скорую не имеет смысла, я решил покинуть ее. Теперь передо мной встала проблема. У меня была одна кровать, так как не было смысла во второй. Мне пришлось уместиться на ковре, предварительно вытащив из шкафа одеяло и положив его под голову в роли подушки. Тут мне пришла в голову мысль. А не воровка ли эта девушка? Дождалась когда я усну и вышмыгнет из квартиры. и ищи свищи потом свои денежки. Я все быстро сложил под ковер под собой и вскоре очень быстро уснул. Утром я проснулся под мерное шипение масла на сковороде. Быстро перевернувшись на спину, я повернул голову в сторону кухни. Я вспомнил, что произошло вчера, как только зашел на кухню. Там стояла спиной ко мне брюнетка лет 24-26. Она что — то готовила около плиты. — Доброе утро. — Доброе. — ответила она. — Спасибо. — Я там чуть не замерзла. Я… Просто… — Я снова заметил, что она утирает слезы. Резким движением она скинула со сковороды на тарелку аккуратно приготовленную яичницу и, закрыв глаза, резко выбежала в гостиную, где собственно и она и спала всю ночь. Я вышел за ней и сел на диван, где она лежала, упершись в стену. — Извини, — выдавила она из себя. — Просто… — она вновь зашлась рыданиями. — Твоя еда, она стынет… Я понял намек и вышел на кухню. Яичница была потрясающе вкусной, тем более я уже давно не ел нормальной пищи. Я не сильно торопился, ожидая, когда она успокоится. Я еще выпил немного кофе и вновь попытался разговорить девушку. Она стояла у окна и смотрела на парк. В комнате царил полный беспорядок из моих вещей, но кажется, что ее это не беспокоит. Я близко подошел к ней. Она развернулась, и… Ооо… Какие у нее глаза! Глаза цвета небесной синевы, казалось, озаряли комнату и затягивали внутрь, туда… брюнетка слегка усмехнулась, знаю наверняка о потрясающем цвете своих глаз и не удивилась моему состоянию оцепенения. — Что? — Ничего… — только и смог вымолвить я. Она отвернулась обратно к окну, вильнув косой черных, как ночь, волос. Я еле смог отойти от нее. Я решил выйти на улицу, проветриться, опять же проверив тайник под ковром. Примитивненько, ну и пусть. Я заодно зашел в «Магнит» и закупил там каких-то йогуртов с печеньками. Может, она сама соблазнится. Я так и не спросил ее имя. Погуляв еще по парку, я вернулся домой. Брюнетка ходила по комнате, разглядывая плакаты и фотографии в рамках. Я сложил на диван покупки и промолвив: «Угощайся», начал уходить из комнаты. Она благодарно кивнула. Похоже, попал с угощением. Я вышел из комнаты и вытащил из своего потрепанного рюкзака тетрадь с формулами по высшей математике. Пересев на кухню к окну, я пытался решить очередное уравнение. Я промучился с полчаса, когда ко мне вошла Она. — Как ты угадал? — Что? — Я до безумия люблю клубнику. — и тут до меня дошло. Когда я закидывал в корзину товары, я сунул туда и печенье с клубникой, и йогурт. — Тут же почти все с клубникой. — Тут я представил, как бы налажал, если бы у нее была аллергия на клубнику. — Что ты делаешь? — Решаю. — я угрюмо вернулся к своей проблеме. Она подошла к столу и, посмотрев на мои кривые труды, вышла в гостиную. Я снова безуспешно попытался решить задачу и решил попробовать свои же покупки. Действительно, печенья были божественны. Тут она вошла с каким — то листом бумаги. Положив его на стол, она посмотрела на пустую пачку печенья и усмехнулась. Я взял лист и увидел решение моей же задачи. — Что? Ты можешь решать такие уравнения? — Ну да. Я училась там же, где и ты. — она подсела рядом и открыла новую пачку печенья. — Алексей Петрович еще вас учит? — Ага. — Какое совпадение. Она имеет высшее образование и при этом так красива. Тут я поймал себя на мысли… Да нет, не мог я втюриться. Не мог… Я снова посмотрел ее в глаза. Ох, не мог, не мог. Такие затягивающие… не мог. Она взяла еще одну печеньку и начала что — то писать. До вечера мы сидели и решали мои уравнения. Да, черт возьми, я даже не запомнил ни одного. Она оставила меня где — то в часов восемь, а в девять. я, послав все эти уравнения, решил убрать их в шкаф. Было уже темно и мне было весьма неловко проходить мимо дивана, на котором спала… опять я не спросил имя. Я аккуратно сложил все и уже выходил из гостиной, как вдруг… — Ты куда? — в темноте прозвучал голос. — Ну спать. — Куда? — Ну в коридор. — Я прямо почувствовал. как брюнетка в темноте улыбнулась. — Кажется, тут и для тебя есть место. — Ч-что? — Ну как хочешь. — Я еще постоял в дверях, но затем закрыл дверь и лег на диван. Кстати, я обнаружил, что он разложен. Постарался как можно больше отодвинуться от брюнетки, которая, как мне казалось. просто играет мною. Утро прошло просто прекрасно. Ровно в семь, за пять минут до моего будильника, девушка бесцеремонно толкнула меня рукой. Я что — то недовольно пробурчал и начал одеваться. Мне нужно еще успеть зайти к программистам, что бы успеть скомпилировать одну программу, но тут я обнаружил, что ванная была занята. Я неслышно выругался и побежал в университет. Слава богу, этот день не был таким, как обычный выносящий мозг. Я даже успел до темноты добраться до магазинчика и купить там клубничных печенке. Снова ловлю себе на том, что не посмотрел бы на них, если бы не она. Оказалось, что брюнетка и сама может себя накормить. Когда я пришел, она готовила себе жаренную картошку. Я сложил перед ней все свои покупки. — Я так и не спросил твое имя. — Я Катя. — Я Игорь. Вот и познакомились. Через день-то. — Она улыбнулась и подвинула ко мне сковороду. Когда я поднял глаза, ее там уже не было. Когда я вошел в гостиную, то обнаружил, что все валяющиеся в беспорядке вещи наконец — то обрели свои места. Я даже не признал свою гостиную, так сильно она была захламлена. Теперь то хоть можно было передвигаться по нормальному. Катя по прежнему разглядывала фотографии в рамках. — Ты наверное, не против, я тут чуть-чуть убрала… — Шутишь? Теперь она хоть выглядит по человечески! — Ну тогда хорошо. Я решил еще раз отправиться в магазин. Думаю. что вскоре она уйдет, а я так и не утешил ее по нормальному. Думаю, бутылка вина подойдет для разговора по душам. Она разговориться, и мне легче будет узнать о ее проблеме, а там, возможно, даже и она забудет о своем. Итак, настало время. Я спрятал бутылку под диван и начал будто бы просто сидеть. Вскоре она подсела рядом. — Что сидишь? — Да так, просто. — Ну не умею я врать, не умею. — Меня ждешь? — С чего бы мне это делать? — Не думаю, что вино ты будешь пить в одиночку. — Да как она догадалась? Подняв глаза, я увидел ее улыбающуюся. Похоже, в чем — то мой план по неожиданному появлению вина провалился. Психолог, нашелся здесь. Я достал бутылку и разлил по предварительно взятым из кухни бокалам, кстати, тоже взятых без ее ведома. Она улыбнулась и отпила немного, глядя на меня. — Так почему ты была в парке? — улыбка с ее лица сошла почти мгновенно. — Так вот зачем… это все. — уже совсем серьезным голосом проговорила она. Настала тишина. Я решил ничего не говорить, разговорить ее казалось уже совсем детской идеей. Мы молчали довольно долго. — Ненавижу его. Но если бы он сейчас вошел, бросилась бы ему на шею все равно. Не могу. Такая дура… Думала, все, что он говорит, правда. Но… в один момент, он изменил мне. Тогда я думала, что умру. Он тогда даже не вскочил, когда я убегала. Просто захлопнула дверь и бежала, куда глаза глядят… — в Катиных глазах стояли слезы. — Ладно. Зря я завел этот разговор. — мы с полчаса помолчали. Вдруг Катя залпом выпила весь бокал и вытерла слезы. — Ну и пусть. — У меня будто камень с души свалился. Я думал, что только зазря разбудил в ней такие чувства. Решив хоть чем — то прекратить неловкую паузу, я разлил еще вина. — Знаешь, я очень рад, что встретился с тобой. — сказал я. — Я тоже рада. — неслышно прошептала она. Я так и глядел в ее глаза цвета неба. Далее все происходило как в тумане. Расстояние между нами было все меньше и меньше. Меня охватил жар. Я никогда… раньше не… Наши губы соприкоснулись. Я закрыл глаза. Я даже не почувствовал, как Катя через несколько мгновений отклонилась назад. Мне бросилась краска в лицо. Она резко вышла в коридор. Я выбежал в ванную. Мне нужно было лишь освежиться. Когда я вышел в гостиную, ее уже там не было. Может, она вышла также отдышаться. Я налил еще себе вина. Выпив его, я обнаружил записку на столе. Похоже она лежала там под бутылкой вина. «Спасибо тебе за все. Теперь я свободна. Прогуляюсь вдоль моста… Прощай. Катя.» Стоп. Я резко отрезвел. Что значит прощай? Нет… Нет… Я резко сорвался с места. Я взял с собой телефон и побежал к ближайшему мосту. Было совсем темно и никто не гулял уже в это время. Осталось всего метров сто. Вдруг я услышал отдаленный всплеск. О нет… Она не могла… Я дальше ничего не помнил. Раньше я никогда не плавал на таком быстром течении. Помню холодное прикосновение воды. Помню, как оторопело стоял над ней. Кто — то оттолкнул меня и склонился над ней. По лицу текли горячие слезы, остужаясь о холодную речную воду. Вой сирены через некоторое время. Помню, как кто-то склонился над Катей и покачал головой. Кто — то дал мне понюхать нашатыря. — Где ты живешь? — Я медленно проговорил адрес. Меня отвели в квартиру. Там я сидел довольно долго в полном отупении. Ненавижу. За два дня я успел сделать то, что не мог за двадцать. И вот все. Зачем она меня покинула? Почему с самого рождения радости жизни так быстро уходят? Почему? У меня было счастье и может даже целая жизнь, основанная на этой жизни. За что так жизнь со мной. Зачем такая жизнь? Все говорят, что жизнь невероятно ценна, но в чем ее смысл? В чем смысл моей жизни? По жизни быть неудачником… Это не жизнь. И ведь это я виноват в ее смерти. Это я напомнил ей про ее парня. Интересно, она так же себя чувствовала, когда она сидела, разговаривала со мной? Так в чем я, собственно, отличаюсь от нее? Она была любима, была красивой, умной… и все же ушла. А я? Я некрасив, изгой общества… За дверью храниться веревка. Далее все было как на автоматике. Я встал на стол, завязал веревку. Шаткий стол долго меня не выдержит. Как только я оттолкнул его ногами, ножка надломилась, и все, что там было: вино, бокалы, моя детская фотография с родителями упали на пол и разбились. Прощайте…