Операция "Гавайи"

      То, что подготовка операции «Гавайи» заняла больше трех месяцев, больше сказалось на степени усталости ее участников, чем на качестве организации. Как всегда, в последний момент выяснилось, что персонал клуба не был полностью проверен, наружное наблюдение скрытыми видеокамерами установлено слишком далеко, а двух из десяти задействованных в захвате бойцов спецназа неожиданно свалила какая-то банальная кишечная инфекция после обеда в столовой.       Но перенести все на другое, более удобное для полиции, время, естественно, было невозможно. Лестрейд, как руководитель отдела борьбы с незаконным оборотом наркотиков понимал, что больше в обозримом будущем столь удачной возможности может вообще не представиться. Задержать одновременно продавцов и покупателей на огромную партию товара – такое случается не каждый год. Хотя полицейский информатор давал сведения скупо и неохотно, разрываясь между желанием обеспечить себе безбедную старость или вообще до нее дожить, но было понятно – дело намечается солидное, чреватое не простым вынесением благодарности или внеочередной премией, а даже повышением в звании. Поэтому все сотрудники отдела, последние три дня почти не евшие и не спавшие за ознакомлением с планами местности и способами незаметного подхода и стремительного захвата, готовы были продолжать функционирование в подобном режиме еще столько же времени, лишь бы добиться ее успешного выполнения. Наблюдение за объектом велось в течение всей предыдущей недели, и график работы престижного спортивного клуба «Гавайи» был изучен с тщательностью и беспримерной обстоятельностью. Каждое зарешеченное окно или заедающий замок на двери были проверены и подготовлены к планировавшемуся часу «Х», и вероятность успеха приближалась к девяноста пяти процентам (оставшиеся пять оставляя на непредвиденные случаи вроде южно-английского землетрясения или объявления всеобщего карантина по какому-нибудь новому устрашающему виду гриппа).       Капитан отряда спецназа Джон Уотсон подъехал к спортивному клубу на обычном полицейском джипе (лишенном опознавательных надписей, но оборудованном всем остальным необходимым) за полчаса до одиннадцати. К счастью, им с Диммоком и Тайлером не приходилось маскироваться под штатских, и можно было действовать в привычной и удобной камуфляжной одежде. Облегченный бронежилет не затруднял передвижения и был почти незаметен под свободной зеленой курткой. Пока все шло строго по намеченному плану: на улице и внутри ничего подозрительного не наблюдалось, на всех входах и выходах из клуба дежурили бойцы спецназа, а местный персонал был эвакуирован.       Все же им повезло, что сделка была назначена на позднее время – народу после десяти почти не было, и даже самые убежденные любители здорового образа жизни расходились по домам. К сожалению, просто закрыть фитнес-клуб для удобства проведения операции без привлечения лишнего внимания было невозможно, и поэтому он продолжал работать вроде бы в обычном, но на самом деле откорректированном Лестрейдом, режиме.       Какой банальностью это ни казалось, но криминальные сходки в саунах и бассейнах все еще не потеряли своей актуальности. Поэтому здешний ВИП-зал с широкой руки участников был арендован на всю ночь, и выстроившиеся веером вокруг подъезда шикарные, в течение многих лет неизменно предпочитаемые наркобаронами, черные автомобили подтверждали то, что пока все идет без отклонений и встреча состоится.       Ребята из группы поддержки припарковались полчаса назад за два квартала отсюда и к этому моменту уже бесшумно и оперативно освободили помещение от всех случайных посетителей и дежурного персонала. Теперь там оставались лишь охранник на входе и несколько специально вызванных на этот вечер официанток модельной внешности для обслуживания ВИП-зала, отсутствие которых могло бы навести на подозрения участников криминальной сделки. Весь план действий был оговорен уже не один раз, и Джон с напарниками беззвучными тенями скользнули в ночь, приступая к его выполнению. Андерсон остался внутри полицейского джипа, обеспечивая наружное наблюдение и связь. Все переговорные устройства еще раз проверили и закрепили рядом с кобурой, а потом каждый занял свое место и ровно в одиннадцать ноль две все двери клуба одновременно открылись, впуская внутрь полностью вооруженных бойцов.       Уотсон отвечал за запасный выход со стороны двора и поначалу, пробираясь в приглушенном желтом свете дежурной лампочки между нагромождений старого сломанного инвентаря, каких-то швабр и тележек, вообще не мог понять, чем же этот клуб заслужил свою элитную репутацию. Приходилось задуматься о том, что услуги, в нем предоставляемые, скорее всего выходили за рамки просто фитнеса, пилатеса и лечебного массажа, но с чем-то уж совсем незаконным в поле зрения полиции клуб пока не попадал. Хотя иногда случается, что мода или светские сплетни способны придать популярности в общем-то вполне заурядному заведению. Годовой абонемент сюда стоил три месячных зарплаты Уотсона, и чувство собственной неполноценности по отношению к здешним клиентам, способным отвалить такую сумму для поддержания своего тела в хорошей форме, порой преследовало сотрудников отдела при разработке операции неприятным раздражающим фоном.       Пройдя еще метров двадцать, Джон наконец-то вышел к центральной части клуба. Появившиеся в коридоре живые пальмы в стилизованных под китайский фаянс кадках и гавайские цветочные гирлянды на стенах должны были, вероятно, создать впечатление восточной роскоши и атмосферу отдыха и каникул. Хозяева не поскупились на внешние эффекты: кресла и банкетки были отделаны ярким шелком, в блестящих позолоченных клетках под потолком порхали и щебетали то ли канарейки, то ли еще какие-то экзотические птицы, а в огромном, прозрачном со всех четырех сторон, террариуме в центре холла в неподвижности замерла переливающаяся зелено-синими оттенками игуана. Джон внимательно осмотрелся кругом, отмечая работающий в клубах пара в углу увлажнитель воздуха и журчащий у стены фонтанчик, копирующий римский Треви в миниатюре. Правда, вся эта обстановка в представлении капитана Уотсона не совсем сочеталось с понятием спорта, но у богатых вполне могли быть свои причуды.       Однако сейчас было не время отвлекаться на посторонние мысли, поэтому, сосредоточившись, он выкинул из головы все лишнее и еще раз сверился с вызубренным наизусть планом здания. Справа находились раздевалки и душевые, слева – тренажерные залы. Согласуясь с первоначальным распределением задач, Джон повернул налево. Это такое знакомое, но всегда новое состояние предвкушения опасности, собственной ответственности, мысленного напряжения и почти инстинктивно осуществляемого физического движения горячило кровь. На мгновение под его ногами деревянный ламинат превратился в растрескавшуюся от засухи афганскую песчаную пустыню, люстры ослепили глаза ярким солнечным светом, и он почувствовал, что от него зависят жизни мирного, не подозревающего об угрозе населения. И пусть противник в Лондоне не носил поясов смертника под потертым халатом или автомат Калашникова за спиной, а одевался в модные костюмы и кожаные ботинки по пятьсот евро, но он по-прежнему оставался столь же серьезным и безжалостным.       Джон на ходу проверил рацию, пистолет, кивнул сам себе на удачу и сделал первый шаг. В коридоре было пусто, десять минут назад последнюю симпатичную блондинку-администраторшу ребята вывели на улицу, и Джон с некоторым сочувствием отметил распахнутые в испуге глаза, когда ей вежливо помогали спуститься по мраморным ступенькам крыльца два полностью экипированных бойца спецназа.       Сейчас в задачу Уотсона входило проверить западное крыло и, убедившись, что все чисто, спуститься в подвал к бассейну и саунам, где через десять минут планировалось начало захвата.       Джон бесшумно скользнул в коридор. Потолочные светильники горели неярким теплым розоватым светом, создавая ощущение расслабляющего уюта. Из стенных динамиков лилось что-то незамысловато-итальянское, типа тарантеллы или сицилийских напевов. Почему хозяева сочли, что именно такая музыка соответствует духу гавайских островов, было не ясно: то ли аутентичной не нашлось, то ли вообще здесь предпочитали эклектику.       Джон приоткрыл дверь в зал под названием «Мауи». Внутри за исключением все той же фоновой мелодии было тихо. Зеркальные стены отражали сверкающие хромом новенькие тренажеры. Быстро осмотревшись, Джон убедился, что зал пуст. Их группа сработала четко. Мысленно поставив галочку напротив первого по схеме помещения, Уотсон двинулся дальше.       Следующим был зал «Молокаи». Джон повернул ручку плотно закрытой двери, но сразу она не поддалась. Он подергал еще раз, и лишь с третьей попытки ему удалось ее приоткрыть. Музыка, звучавшая в режиме нон-стоп, незаметно сменилась на лирическую, а какой-то парень в белой футболке и больших наушниках бодро и совсем не в такт шагал по беговой дорожке недалеко от входа. Джон удивленно замер. «Черт возьми!», – не удержавшись, выругался он. Ведь сообщили же, что везде чисто. Но, видимо, кого-то из припозднившихся любителей спорта все-таки пропустили. Уотсон тихо прикрыл за собой дверь и вошел внутрь. – Послушайте, мистер! – обратился он к увлеченному атлету. Но тот даже не обернулся. С закрытыми глазами он самозабвенно бежал на одном месте, не реагирую ни на какие сторонние раздражители. Что можно было так увлеченно слушать? Любимые песни, спортивные трансляции? Или это один из тех типов, кто каждую свободную минуту посвящают самосовершенствованию: иностранные языки, психологические тренинги и прочая полезная аудиопросветительская чушь?       Джон подошел ближе и аккуратно дотронулся до его плеча. И тут вдруг парень совершенно несолидно взвизгнул, подскакивая чуть ли не на полметра над движущимся полотном, и свалился с тренажера. Он, путаясь в проводах, пытался сдернуть с ушей наушники, и почти с ужасом смотрел на возвышающегося рядом Уотсона.       Джон сам не ожидал такой реакции. Возможно, он и не был сногсшибательным красавцем модельной внешности, но и настолько пугающим монстром, чтобы вызывать панику, уж точно тоже. – В-вы кто? – слегка заикаясь, спросил парень, безуспешно пытаясь успокоить дыхание и привести голос в нормальное состояние.       Джон поднял руки в общепринятом успокоительном жесте (хотя его действенность в данном случае оставалась весьма сомнительной, учитывая его полную боевую экипировку): – Простите, я не хотел вас напугать. Но здесь сейчас нельзя находиться, клуб закрывается. Как вы тут оказались?       Парень растерянно моргнул: – А что такое? Сегодня я просто немного задержался. Босс в конце дня выдал срочное задание, пришлось выполнять. Хотя обычно я в это время уже ужинаю дома и кормлю кошку. Но свои положенные пять километров я все равно должен пройти, это дело принципа и силы воли. – А вы не слышали, как всех посетителей попросили покинуть помещение? – подозрительно спросил Уотсон. – Нет… Может, я как раз выходил в туалет? То-то я смотрю, вернулся – и почему-то никого не осталось… – Сожалею, но на сегодня ваша тренировка закончена. Клуб закрывается, – Джону было необходимо как можно скорее разобраться с любыми непредвиденными обстоятельствами, чтобы ничто не помешало операции. – Вы должны уйти. – Почему? Что здесь вообще происходит? – с какой-то капризно-обиженной интонацией поинтересовался парень. Весь его вид был довольно странным: всклоченные волосы, намотанные вокруг шеи провода от наушников и при этом, как показалось Джону, какая-то несоответствующая ситуации скрытая насмешка во взгляде. – Технические профилактические работы. Внеплановые.       Парень скептически приподнял бровь, окидывая быстрым взглядом Джона и его, вероятно, даже по мнению обывателя, далекую от монтажной, экипировку: – Ну ладно, раз вы так настаиваете…       Он неожиданно покладисто попытался встать, но тут его правая нога как-то странно подвернулась, вызывая болезненный стон. – Вам помочь? – Джон быстро шагнул вперед и протянул руку, помогая неудачливому спортсмену подняться. – Если можно, – парень выглядел немного смущенным. – Наверное, я слишком задумался и отвлекся. Обычно я не падаю в обморок при виде незнакомцев. – Вы можете идти? – Кажется, не очень, – парень обезоруживающе улыбнулся и пожал плечами. – И виноваты в этом вы.       Уотсон принял решение молниеносно. Две минуты до выхода, две, чтобы вернуться, и он еще успеет проверить последний оставшийся зал. – Держитесь, я вам помогу. Только быстро.       Джон подхватил парня подмышки и потом, аккуратно поддерживая возможно поврежденное колено, поднял его на руки. Тот решительно уцепился за плечи спасителя: – Кстати, я – Ричард, – многозначительно прошептал он почти в ухо Джону, устраиваясь поудобнее. – А как зовут моего благородного рыцаря?       Не находись Джон на задании, возможно, он бы попытался продолжить и развить знакомство (хотя, будто у него вообще когда-нибудь бывало время заниматься личной жизнью...). Ведь парень был как раз в его вкусе – невысокий, стройный, улыбчивый. И, похоже, раскованный, готовый пользоваться любыми возможностями и брать от жизни все, что она может предложить – Тише! – обеспокоенно прошептал Уотсон. – Я капитан Уотсон, Джон Уотсон, но сейчас нам прежде всего нужно выбраться отсюда, а не проявлять чудеса этикета.       Возможно, Ричард почувствовал что-то недосказанное по уотсоновскому взгляду, у некоторых людей очень развита интуиция и все такое прочее (Джон не хотел думать, что у него просто все написано на лице), но лишь понимающе хмыкнул и еще сильнее обхватил крепкие плечи: – Ну, тогда вперед! «Прямо как лошадью понукает», – подумал Джон, и сам усмехнулся от неожиданно проскользнувшей обидчивости. Но это хотя бы отвлекло Уотсона от еще более глупого неудобства, которое он, кажется, испытывал в гораздо большей степени, чем его вполне довольная собой травмированная ноша, хотя ему часто приходилось поднимать и гораздо большие тяжести и справляться с куда более сложными заданиями. Не будь на нем надет бронежилет, его усиленное сердцебиение наверняка бы выдало его явно не профессиональную заинтересованность.       Джон распахнул ногой дверь из зала и как можно быстрее пошел по направлению к выходу. Его совершенно не прельщала мысль выглядеть озабоченным дураком в такой двусмысленной ситуации – Неужели вы не слышали, как отсюда всех эвакуировали? – спросил он, чтобы чем-то заполнить неловкую паузу и отвлечься от прижатого слишком крепко тела. – Возможно, я слишком увлекся тренировкой, – объяснил Ричард. – Я вообще очень увлекающаяся натура. А вы, капитан?       Он перехватил поудобнее руку, сильнее цепляясь за шею. Пронзительные карие глаза смотрели оценивающе и даже вызывающе. «Да он что, нарочно издевается?» – В подходящих обстоятельствах, возможно, – сердито пропыхтел Уотсон. – Но вообще предпочитаю держать свою голову при себе. – А когда они случаются, эти обстоятельства? – не обращая внимания на недовольный тон своего сопровождающего, тут же поинтересовался Ричард. Вопрос вроде бы был вполне приличным, но Джону уже во всем чудился скрытый подтекст. Поначалу показавшаяся очень милой открытость, сейчас перетягивающая инициативу на себя, стала вызывать не совсем приятные чувства. – Когда я не на службе, – отрезал он, надеясь, что этим дал явно понять серьезность своего характера и ответственность по отношению к делу. – О, понимаю. Бравый воин и все такое прочее. Хотя не стоит забывать о себе, чересчур увлекаясь работой. Быть может, оставить вам мой номер телефона, я могу помочь, если возникнут проблемы. – Может, в следующий раз, – буркнул Джон. Сейчас ему было совсем не до флирта, пусть даже с весьма привлекательным типом. – Жаль… – нарочито расстроенно протянул Ричард. – Ну как хотите. Главное, потом не пожалеть. Хотя я почему-то уверен, что эта наша встреча не случайна и вы обязательно сами захотите ее повторить…       Уотсон удивился поразительно наглой самоуверенности скромного на первый взгляд парня, но ничего не ответил, опасаясь влипнуть в совсем уж скользкую тему. К счастью, как он и надеялся, через две расчетные минуты он оказался у выхода из здания и сразу аккуратно спустил пострадавшего на пол. Выходить на улицу в таком виде не хотелось совершенно, и он просто толкнул наружу тяжелую дверь, сзади слегка придерживая парня под локоть. Джон активно замахал рукой в сторону коллег, подзывая их ближе. – Пожалуйста, помогите человеку! Он не ранен, но есть небольшая травма.       Тут же рядом оказался кто-то из отдела и, судя по всему, врач из скорой помощи, которая всегда дежурила вместе с полицией во время плановых операций. – Сейчас мы со всем разберемся.       Джон убедился, что теперь все должно быть в порядке, но видя, что Ричард все еще продолжает внимательно смотреть в его сторону, на всякий случай ободряюще произнес: – О вас сейчас позаботятся, а мне пора. Но вы впредь постарайтесь быть внимательнее. И осторожнее. – Спасибо, капитан. И до встречи! – Ричард многозначительно улыбнулся. – Я почему-то верю, что вы еще захотите увидеться.       Джон с сомнением кивнул, и потом, наконец-то, отвернулся. Вот он и освободился от дополнительного веса. Хотя, скорее, от отвлекающего и провоцирующего фактора... Тут в его нагрудном кармане зашуршала рация и прерываемый помехами голос Лестрейда гаркнул: – Уотсон, куда ты запропастился?       Джон позволил себе последний быстрый и немного сожалеющий взгляд на спасенного и поспешил обратно. Операция начиналась через несколько минут, и он должен был занять свое место.       Ныряя обратно внутрь уже знакомого клуба, Джон очень надеялся на то, что так внезапно возникшие «не рабочие» мысли успеют покинуть его голову до того момента, как ему придется использовать ее сугубо в служебных целях. Но сила воли и способность к концентрации всегда были основными в характере Уотсона, так что уже через десяток секунд он был полностью сосредоточен на предстоящей операции. ***       Ровно через шесть минут дверь на нижний этаж резко распахнулась от удара тяжелого ботинка. Участники наркосделки, вальяжно расположившиеся с вином и закусками вокруг бассейна (по-видимому, деловой характер переговоров не мешал получать максимальное наслаждение от доступных радостей жизни), одновременно повернули голову в сторону шумного вторжения. – Всем оставаться на своих местах! Вы арестованы, – слишком избитая фраза в конкретном случае все равно прозвучала откровением.       С наклонившегося подноса, застывшего в руках одного из мафиози, медленно соскользнул в воду бутерброд, растекшись по поверхности воды масляным пятном с ярко-рыжими икринками. В этот момент кто-то справа, вероятно еще не достаточно расслабившийся, или же наоборот, уже пораженный алкогольной агрессивностью, с каким-то жутким рыком о том, что настоящие мужчины не сдаются, выхватил из-за пояса пистолет и начал хаотичную пальбу. Спецназовцы мгновенно сгруппировались, используя дверь в качестве щита, а кто-то из продавцов или покупателей попытался броситься наперерез к выходу. Операция угрожала перейти в неконтролируемую, и даже наличие бронежилетов не могло гарантировать отсутствие жертв.       Джону понадобилось не более пары секунд, чтобы принять решение. Он задержал дыхание и на мысленный счет «три» вскинулся, опираясь на левое колено и прицеливаясь. Один меткий выстрел в плечо, и подвывающий от боли буйный громила скорчился, роняя на пол оружие. Эффекта неожиданности хватило на то, чтобы у других не возникло желания сопротивляться и стрелять, а через минуту весь зал уже был заполнен людьми в камуфляже. – Вы окружены, бросьте оружие и поднимите руки вверх, – объявил Диммок в микрофон. Именно у него в напряженных ситуациях получалось выглядеть и звучать особенно убедительно.       Во внезапно возникшей тишине был слышен только тихий рокот голосов и звук застегивающихся наручников. Дальше все было делом техники. ***       Через час операция «Гавайи» лишилась статуса сверхсекретности, плавно перейдя в разряд штатных. Теперь вокруг клуба весело мигали маячки патрульных машин и, уже не таясь, сновали полицейские и спецназовцы. Работа кипела вовсю, только увеличиваясь и прирастая неистребимой бумажной рутиной после окончания своей активной части.       Джон, покачиваясь, вышел на свежий воздух: пять минут перевести дыхание и успокоить бурлящий в крови адреналин – и снова в круговорот задержаний, опознаний и описей изъятого имущества.       Он расслабленно запрокинул голову, наслаждаясь светом немногих звезд в так редко ясном над городом небе. Вот бы сейчас оказаться где-нибудь на настоящем тропическом острове, вот на тех же Гавайях, на бескрайнем пляже с пальмами и мягким теплым песком под ногами, чтобы не было всего этого шума и суеты вокруг, а только он, море и звезды. Ведь Джон так давно не был в отпуске, не покидал своего родного, но в то же время шумного, многолюдного и порой изматывающего Лондона. Он честно пообещал себе в ближайшее время выкроить из насыщенного рабочего графика хоть недельку тишины и спокойствия. Вот только закончит с этим делом – и обязательно уедет. Взбодренный оптимистичными планами, Уотсон сделал еще несколько глубоких вдохов и вернулся обратно. В холле клуба криминалисты опечатывали помещения, а довольный Лестрейд готовился давать на фоне ярко светящейся вывески интервью корреспонденту криминальной хроники прямо с места событий. Грег деловито отрапортовал об успешной операции, как обычно, не вдаваясь в подробности и отделываясь общими словами: партия товара конфискована, все причастные к криминальной сделке арестованы, жертв удалось избежать. А далее, по заведенной традиции, репортер уже сам подцвечивал скудные факты не слишком важными, но могущими увлечь публику щекочущими нервы деталями.       Уже глубоко за полночь Уотсон, сидя на неудобном стуле в управлении, составлял рапорт о проведенной операции. В третьем часу утра ему было сложно сосредоточиться на последовательном изложении событий и лишь надежда завтра (хотя теперь уже явно сегодня) как следует выспаться, немного придавала сил. И хотя Уотсон написал вполне подробную и обоснованную объяснительную записку о всем ходе операции, штурме и своем выстреле, где-то на периферии сознания маревом клубилась мысль, что он упускает что-то важное. Что-то, что было на виду, но он почему-то не заметил. Он еще раз восстановил всю цепочку событий: прибытие на место, обследование помещений клуба, вывод припозднившегося клиента, Ричарда. Ричард…       Неожиданно Джон почувствовал вибрацию мобильного телефона. Но на автомате запустив руку в карман брюк, он не нащупал его на привычном месте. Телефон отрывисто пиликал в нагрудном кармане рубашки, хотя он даже не помнил, когда успел его туда засунуть. «Привет!» – гласило сообщение с неизвестного номера.       Уотсон на всякий случай все же послал в ответ лаконичное «Кто вы?», чтобы окончательно прояснить вопрос с адресатом. «Когда все слишком просто – мне скучно», – пришло менее, чем через пять секунд.       Ответ был странным. Нехорошее предчувствие подсказывало, что все это рискует оказаться не безобидной шуткой или ошибкой соединения. Нахмурившись, Джон быстро набрал вопрос: «Что вы имеете в виду?» «Мой милый пони-Джонни, ты слишком долго соображаешь»       Джон в удивлении уставился на непонятное обращение, но тут громкий шум заставил его отвлечься от телефона. Усталый Лестрейд ввалился в кабинет, сопровождаемый обеспокоенно что-то сообщающим Диммоком: – Инспектор, мы идентифицировали всех, Марсело Касси уже дает признательные показания, но, похоже, главного покупателя среди них нет. – Как это нет? – ошарашенный Лестрейд даже не успел дойти до своего стола. – Задержаны два его охранника, но ни босса, ни денег. Он ушел.       Грег вполголоса чертыхнулся, разом теряя спокойствие и удовлетворенный настрой: – Тайлера и Смитсона отправить на место, пусть еще раз прочешут все здание, а потом опросить наблюдателей плюс проверить все записи с камер, – немедленно распорядился он. – Подельники говорят, у него звериное чутье на опасность и дар к перевоплощению, и нам его не найти, – уныло добавил Диммок. – Это мы еще посмотрим, такие люди никогда не меняют своих занятий и не останавливаются, да и мы не будем сидеть сложа руки.       Все вокруг закрутилось в бесконечной череде расследований и поисков, а Джон Уотсон замер на месте, забыв, как дышать от внезапно накрывшего озарения. Конечно, это и был Ричард! И все разом встало на свои места. Тот застенчиво-развязный тип со странным взглядом, неизвестно как пропустивший проводившуюся эвакуацию оказался человеком с двойным дном, этакой русской матрешкой, в которой из-под одной личины при повороте в нужном месте выглядывала другая. Нужно было только знать, как смотреть. А он, Джон, повел себя как полный идиот, и своими руками, точнее на своих руках помог преступнику скрыться. Это был вызов. Это была насмешка. Это должно было стать его личной вендеттой. И лишь полученное смс давало надеяться, что шанс поквитаться еще есть. Как бы ни был хитер и нагл противник, но желание покрасоваться или еще что вынудило его пойти на контакт. Чтобы не прервать эту тоненькую ниточку, Уотсон быстро достал телефон и холодеющими от волнения пальцами набрал вопрос: «Это Ричард? Что ты хочешь?» «В-общем-то ничего, просто проверить, как идет служба:)) Не переутомился, капитан Уотсон?»       Джон был уверен, что по смс отследить отправителя не удастся, но все равно попытался продолжить разговор. «Не так хорошо, как хотелось бы», – набрал он максимально нейтральный ответ. «Я же говорил, от работы одни проблемы»       Насмехающееся лицо этого Ричарда, Джеймса или как там его еще тут же возникло перед глазами Джона. Не было сомнений, что он знал все и просто издевался над упустившим его капитаном. И хотя Уотсон не слишком надеялся, что его уловка сработает, но все же он не мог не попытаться. Раз уж он и так проявил себя круглым дураком, то хуже уже не будет. «Может быть, встретимся? К сожалению, я был занят, но теперь хотел бы продолжить знакомство», – поддерживая видимость беспечного флирта, быстро напечатал он.       Ответа не было. Прошло несколько, показавшихся бесконечными минут, прежде чем телефон снова пикнул принятым сообщением. «Я оказался прав, вот ты и захотел встретиться. Но я не уверен, что это нужно…» «Я буду очень ждать. Где и когда?» – моментально набрал Джон, стремясь переиграть противника и предвкушая удовольствие лично защелкнуть наручники на изящных запястьях. «На Гавайях, мой милый Джонни, а может быть на Луне» – тут же пришел издевательский ответ. И следом: «Я надеялся, ты умнее. Попытка не прошла. Ты же понимаешь, что не найдешь меня таким простым способом?» «Не только найду, но и лично наручники надену!» – упрямо подумал Джон. И он был убежден, что не отступит и не сдастся до тех пор, пока это обещание самому себе не будет выполнено. Все выходные, отгулы и прочее теперь откладывались на неопределенный срок, но ему было не привыкать к трудностям. Похоже, если для всех операция «Гавайи» завершилась, то для Джона Уотсона она только начиналась…