Ваше Величество...

      Бригандина подобранная Алистером оказалась выше всяческих похвал. Села она просто идеально, словно мастерили её специально на меня. Всего несколько подтянутых ремешков и вот — ощущения как будто обычную куртку надел, ну или жилет. Движений она почти не стесняла — я для проверки несколько раз согнулся-изогнулся таким образом, что даже кости затрещали, а ей хоть бы хны. Изогнулась вместе со мной. Вообще больше всего и по внешнему виду, и по способу ношения она напоминала мне бронежилеты из нашего мира. Разве что изготовлена была из большего количества пластин и выглядела куда красивее — идеальное строгое сочетание чёрного и серебряного. Вот уж теперь точно выгляжу, как самый всамделишный король. Ну почти. Если не смотреть на Элиссу в её золотом доспехе.              — А с этими что будем делать? — наконец отвлёкшись от экспериментов с новым приобретением, я указал на парочку сдавшихся в плен разбойников, умело прикидывавшихся брёвнами.              — Мне не понравился их взгляд, — хмыкнула Морриган, формируя в руке уже знакомую мне острую ледышку, — такого не привыкла я прощать.              — Эй-эй-эй, погоди! — возмутился Алистер, — Ты что собралась их убить? Их сперва допросить нужно!              — Главарь их мёртв, а эти просто сошки. Бесполезные.              — Они могут рассказать где их лагерь, — вмешалась Элисса.              — Лагерь? Мы что ж теперь устроим по лесам охоту, на всякое отребье?              — Морриган, остынь. Они правы, узнать где их лагерь или схрон нам не помешает, — теперь пришлось вмешаться и мне. Мстительный порыв ведьмы понятен, мне тоже оставлять в живых эту парочку казалось не разумным, правда совсем по другим причинам. Но они наверняка успели настричь с проходящих путников и беженцев прилично добра. А нам предстоит дальнее путешествие, для которого в отличие от игры нужна целая куча всего. Да, конечно забирать награбленное бандитами у несчастных беженцев в чём-то аморально, но я считал, что наша цель оправдывает средства.              — Да ну? А я наивно полагала, что каждая минута дорога, и стражи столь торопятся в дорогу? — ничем не прикрытый сарказм так и сочился из уст Морриган.              — А, прости, в эту дорогу ты на какие шиши предлагаешь отправляться? — отвечаю ведьме в той же манере.              Ведьма в задумчивости замолкает. Ага, прониклась, то-то же, а то привыкла себя, блин, самой мудрой считать. Интересно, это из неё так юношеский максимализм своеобразно прёт, или воспитание Флемет в стиле «все козлы, один я Д’Артаньян» сказывается?              — Добрые господа, прошу, не убивайте нас, мы всё скажем! — неожиданно послышалось от парочки теперь уже бывших бандюков, разумеется слышавших все наши пререкания.              — Ну раз уж вы сами вызвались, то пойте птички, пойте — имена, пароли, явки… — я, а вслед за мной и остальные приблизились к бледным разбойникам, взирающим на нас с откровенным ужасом.              — А если нам покажется, что вы где-то врёте, то вот эта милая девушка, — киваю на хмурую ведьмочку, — думаю согласится вам немного прожарить некоторые несущественные части тела, я прав, Морриган?              Вместо ответа девушка зажгла в ладони небольшой огонёк. Бандиты судорожно сглотнули. Ну и отлично. Иначе пришлось бы признаваться, что я откровенно блефовал. Нет, Морриган наверняка бы не отказалась от такого "развлечения", но вот я... Пытать людей для меня было слишком.              Наш импровизированный допрос прошёл как по маслу — без сучка, без задоринки. Алистер, как наиболее сведущий в этом деле спрашивал на тему «что, где и сколько?», Элисса время от времени задавала уточняющие вопросы, Морриган состроив зверскую мордашку игралась с огоньком в руках, а сельские олухи, возомнившие себя грозою дорог, каялись, плакались и во всём сознавались. Раскаяния мы пропускали мимо ушей, а вот к информации о том, что и где спрятано, где их лагерь и сколько там осталось бандитов, отнеслись со всей внимательностью.              Из их истории следовало, что в разбойники они подались не так давно. Все кроме главаря и двух его ближних сподвижников вчерашние крестьяне. На дорогу они решили выйти, когда в начале весны поползли первые слухи о порождениях тьмы, а вслед за слухами постепенно нарастающий поток беженцев. Главарь оказался младшим сыном одного из местных баннов, изгнанным за какую-то провинность из рода. Поняв, что его в общем-то нигде не ждут и кроме умения махать мечом у него ничего нет, он поднял по окрестным сёлам охочих до лёгких денег людей, сколотил небольшую банду и отправился наживать состояние на всё увеличивающемся потоке беженцев. Разбойников было не так уж и много — всего пятнадцать человек вместе с главарём, но ценностей, по их меркам, работнички ножа и топора подняли изрядно. Собственно, сегодня у бандитов намечалась последняя вылазка — поток беженцев почти иссяк, а по тракту последние дни в основном шли лишь немногочисленные отступающие отряды из бывшей королевской армии. Правда и здесь разбойники успели отличиться – хорошо вооружённые и крупные отряды они разумеется не трогали, но вот на небольшие группки солдат, особенно с ранеными, нападали. Так они и сумели разжиться неплохим оружием и снаряжением.              Вообще нам несказанно повезло — так как назавтра у них намечался отъезд вглубь страны, то все тайники и ухоронки были вычищены, а награбленное имущество перенесено в основной лагерь, где и дожидалось вышедшей на крайнее дело банды под охраной четвёрки бандитов и одного из помощников главаря. Главаря кстати звали Гарри «Чёрный топор» Лэндсейл. Почему «чёрный топор» мы так и не поняли — никакого чёрного топора при нём не оказалось, а вооружён он был обыкновенным стальным мечом.              — Ну и последний вопрос на сегодня, — когда Алистер с Элиссой узнали в общем-то всё что хотели, фальшиво улыбаясь, я впервые вмешался в допрос, — Кто такой этот ваш Помешанный?              Оба бандита дружно повернулись к трупу Винни, так удачно напоровшегося на мой кинжал.              — Так вот же он, — непонимающе бросил один из них.              Я изучающе уставился на ответившего, поигрывая стилетом и размышляя над тем издевается он сейчас надо мной или нет. Впрочем, глянув в его на удивление по-детски чистые и наивные глаза, где разум если и появлялся, то давно и ненадолго и понял, что нет, не издевается.              — Мда, да ты просто капитан очевидность. Ещё раз спрашиваю кто такой Помешанный?              — В-винни! Это Винни!              Повисла тишина. Алистер сдавленно хрюкнул в кулак. Смешно ему блин — юморист хренов, а вот мне с дебилами разговаривать почему-то не смешно.              — Гляжу ты даже звания капитана очевидности не достоин. Ты просто генерал ясен хуй какой-то… Кто этот Помешанный, чем он знаменит-то?              Оказалось, Помешанного звали помешанным потому что он был, барабанная дробь… Помешанным. Короче с головой у мужика были серьёзные такие проблемы, видно в детстве подкинули, а потом поймать забыли. Но в банде его держали не за это — в любой драке свирепей и яростней не было никого. У него было какое-то поистине звериное чутьё на опасность и абсолютно нечеловеческая реакция вкупе с нечувствительностью к боли. Настоящий берсерк, блин. Как я умудрился его так удачно прикончить осталось загадкой.              — Ну и что будем с ними делать? — я обвёл взглядом своих спутников, когда стало понятно, что разбойники иссякли.              — Можно попробовать сдать их людям банна в Лотеринге… — задумчиво почёсывая отросшую щетину предложил Алистер.              — Где их всё равно повесят, — закончила за него Элисса, — и стоит ли ради этого возиться с ними?              — За них нам могут заплатить, — не спешил сдаваться страж.              — Не смеши, за главаря заплатили бы, а за этих мы и медяка не получим.              — Этот Чёрный топор, если ты не заметила, немного мёртв.              — Не проблема — возьмём голову.              — Ну хорошо, убивать ты их сама будешь?              — Я не… — Элисса растерялась, сразу не найдясь с ответом. Действительно, одно дело убить человека в бою, к тому же защищаясь, и совсем другое — безоружного и молящего о пощаде. К счастью у меня уже было решение. Оно мне откровенно не нравилось, и я чувствовал себя последней сволочью, принимая его, но... Боюсь иного выхода у меня не было. Если конечно хочу, чтобы моё инкогнито сохранялось как можно дольше.              — Так, заканчиваем базар, у меня есть предложение, которое устроит всех. Я Король Ферелдена Кайлан Тейрин Первый официально здесь и сейчас приговариваю этих двоих за разбой, бандитизм, ну и… Скажем участие в организованной преступной группе, а также неуплату налогов к смертной казни через… Морриган, не окажешь услугу?              — Наконец-то, — хмыкнула ведьмочка и пара ледышек, вот уже как несколько минут кружащихся над её ладошками, воткнулась в головы незадачливым разбойникам. Те даже вскрикнуть не успели.              — Ну вот и всё, проблема решена, а чего это все примолкли? Алистер? Элисса? — я бросил взгляд на этих двоих. Похоже всё произошло настолько быстро, что они прямо скажем немножечко офигели, — с вами всё в порядке?              — Да, в порядке, — с опаской поглядывая на меня ответил за обоих «брательник». Элисса предпочла промолчать, при этом посматривая на меня, как мне показалось каким-то оценивающим взглядом.              — Раз в порядке, то предлагаю поспешить. Как сказала наша очаровательная ведьмочка, дорога каждая минута!              И мы поспешили. Лагерь бандитов оказался дальше по тракту, но немного в стороне, в лесу у какого-то безымянного сгоревшего хутора. И должен сказать, эти бандиты совсем охамели — никакого уважения к окружающим! Иначе объяснить то, каким образом нашей эрзац-контртеррористической группе удалось подойти к их лагерю почти вплотную я не мог.              — Это ж насколько надо окружающих в грош не ставить, что даже часовыми не озаботиться, — прошептал я, когда мы все вчетвером, пардон впятером включая псину, лежали в густой траве на невысоком холмике, наблюдая прямо под нами кипучую жизнь готовящихся к отъезду разбойников.              — Сплюнь, — так же тихо посоветовал Алистер, — я вообще-то часовых бесшумно снимать не умею…              Я послушно сплюнул.              — Наши действия? Придумаем план на коленке? — я кивнул на суетящихся внизу бандитов.              — А чего тут придумывать? — небрежно хмыкнул Алистер, почёсывая щетину — блохи у него там что ли? — мы с Элиссой идём вниз — вы с Морриган прикрываете нас сверху. Стрелять получается?              — Получается, — кивнул я в ответ, поглаживая лежащий передо мной арбалет.              В самом деле, арбалет, забранный мною у одного из бандитов на тракте, это вам не лук. Тут никаких умений не надо. Ну не то чтобы совсем уж не надо, но по сравнению с луком — земля и небо. Даже такой «боец» как я справится после небольшой тренировки. А уж потренироваться, зная куда мы идём я успел. Благо болтов было достаточно. К тому же стрельбой из арбалета я и у себя дома занимался. Ну как занимался… На стене в гостиной он у меня висел. Изредка я его оттуда снимал, когда ехал за город, и вот тогда уже стрелял вовсю.              Эх, какая у меня всё же оказывается была совершенная игрушка… Жаль понял я это лишь когда у меня в руках оказалось детище местных оружейников. Это было, ну примерно, как пересесть из современной машины в первый автомобиль Даймлера. Вроде принцип тот же, а разница… Начиная с того, что заряжать его требовалось, прилагая колоссальные усилия специальным крюком, прицепленным к поясу и заканчивая тем, что никакого приклада тут и в помине не было! Ну, да где наша не пропадала. Вытерплю и это убожество, а как появится возможность — закажу себе что-нибудь более приличное.              План Алистера был в целом одобрен единодушным большинством голосов — мной, потому что я не смог бы придумать ничего лучше, Элиссой, потому что она придерживалась схожего мнения и Морриган, потому что той уже не терпелось прикончить всю эту деревенщину и наконец двинуться дальше в путь. Мнения псины, понятное дело никто не спрашивал.              По-быстрому разделив между собой цели, мы разошлись по позициям. Вернее, разошлись Элисса с Алистером и псиной, а мы с ведьмочкой остались на холме. Здесь и радиус обстрела лучше, и в случае чего забраться со стороны лагеря на него труднее. Я, укрывшись за высоким кустом, аккуратно взвёл арбалет и, вложив болт, приготовился к стрельбе. Морриган, перехватив поудобнее свой посох, зажгла на его конце небольшую задорно искрящуюся молнию.              Ждать пришлось недолго. Вот в лагере раздался шум — заметили наших «штурмовиков», выжидаем пару мгновений и выскакиваем с ведьмой из-за куста.              Внизу уже весело — нападения никто не ожидал, и теперь вчерашние селюки, возомнившие себя грозой дорог, судорожно метались по лагерю. Единственным, кто вёл себя более-менее здраво, оказался здоровенный лысый детина, который никуда не бегал, а подхватив щит и топор принялся раздавать наставляюще-указующие пинки всем остальным бандитам. Ну всем кроме одного, очень не вовремя зазевавшегося у окраины лагеря и словившего длинный стальной сувенир в живот от Алистера. Оставшаяся тройка всё же успела похватать оружие и сплотиться вокруг того самого детины. Это похоже и был второй приближённый главаря, оставшийся в лагере. Он конечно внушал — метра за два ростом, бугры мышц, да косая сажень в плечах! Вот только по всему выходило, что тут справятся и без нас — на разбойниках-то никакой защиты не было, а здоровяк так и вообще оказался голым по пояс. Они же справедливо полагали себя в безопасности в лагере, так зачем таскать лишнее железо?              Внезапно один из бандюков извлёк из-под навеса арбалет и принялся сноровисто его заряжать. Мы с Морриган среагировали одновременно. Как результат, в голове у незадачливого стрелка торчала ледышка, а в груди арбалетный болт. Впрочем, оставшиеся разбойники этого даже не заметили, готовясь схлестнуться с Алистером и Элиссой, не спеша приближавшихся к ним.              Детина принялся что-то угрожающе выкрикивать, подбадривая себя и своих товарищей, потому второй болт полетел в него. Ведьмочка добавила ему в грудь ещё несколько ледышек, а внезапно выскочивший из-за телеги пёс (и как у него так неожиданно всё время получается появляться) напрыгнул сзади на одного из двух оставшихся в строю романтиков большой дороги. На этом собственно всё и закончилось. Резко метнувшаяся вперёд Элисса воткнула меч в горло последнему зазевавшемуся разбойнику, а Алистер сунулся к поваленному псиной, но с тем уже было всё кончено.              В живых оставался только хрипящий на земле здоровяк, но и ему похоже оставалось уже недолго. Говорить он не мог, поэтому его из милости добили. А затем настал черёд разбора трофеев.              В лагере оказалось на удивление много награбленного, хватило бы на пять-шесть возов, как минимум. Собственно, эти возы здесь и стояли, частично загруженные вещами. А немножко в отдалении, привязанные к массивным елям тихо-смирно паслись… Даже не знаю, как их и описать-то. Больше всего они походили на помесь носорога с зубром, или бизоном. Здоровенные, мощные и на удивление медлительные животные лениво пережёвывали своими массивными квадратными челюстями наваленную перед ними свежескошенную траву. Внимания на недавний бой в лагере они похоже не обратили никакого.              — Эй, — я поймал за рукав Алистера, только закончившего перетаскивать трупы бандитов в небольшой овраг неподалёку, — что это за тварюшки?              Он, проследив за моей рукой недоумённо глянул на меня, но потом всё же ответил:              — Это бронто, Кай, ты что и их не помнишь?              Я натужно промолчал. Как оказалось, в ходе нашего недолгого путешествия, «не помнил» я очень многое, в том числе и зверушек. И если тех же нагов я ещё сумел опознать (помесь кролика с поросёнком), то другие, довольно своеобразные создания, изредка случайно встречаемые нами в лесах, порой вгоняли меня в ступор.              Однако бронто были не единственными четвероногими обитателями этого лагеря. Немного поодаль от них так же привязанный к дереву перед корытом с овсом стоял самый настоящий конь светло-кремового окраса. И если бронто выглядели здесь в общем-то к месту, то вот эта животина смотрелась тут как-то совершенно чуждо. И мои мысли подтвердила Элисса, внимательно осмотрев, и чуть ли не излазив всего коня, всё это время подозрительно косившего на неё голубым глазом.              — Даже не знаю, как этот красавец здесь оказался, — сообщила девушка нам троим, как раз ковырявшимся в одном из возов и раскладывая предметы по всё тому же принципу «пригодится — берём» и «в хлам». На самом деле сортировали главным образом Алистер с Морриган, мне с моей «амнезией» такую ответственную работу просто не доверили, я же лишь растаскивал вещи по кучам.              — А что не так? — задал я, как мне казалось, вполне очевидный вопрос.              — Это же Тевинтерский конь! Боевой!              — И что? — мне это не говорило абсолютно ничего. Животинка была конечно красивая, тут не поспоришь, даже очень, но что такого особенно в тевинтерском боевом коне я не знал.              — Да он стоит как несколько больших деревень! — воскликнула поражённая моим неведением Элисса. Впрочем, спохватилась она довольно быстро, вспомнив о моём беспамятстве, после чего принялась вести, как бы я сказал, просветительскую работу.              Оказалось, лошади в Ферелдене встречаются не слишком часто. В сельском хозяйстве их не используют, предпочитая бронто, роль тягловых животных выполняют всё те же бронто, а кавалерия в Ферелдене почти отсутствует как класс. Местные предпочитали биться в пешем строю, за что их ещё не так давно вовсю чихвостили орлесианцы, как раз и прославившиеся своей тяжёлой и лёгкой кавалерией. Ферелденцы урок усвоили, но поделать ничего не могли. До короля Мэрика в Ферелдене лошадей разводили разве что при дворах, переехавших сюда орлесианских оккупантов, но никак не местные банны и прочая знать. Почему? Им просто запрещали. Нет, иметь своих коней знати вполне разрешалось, а вот разводить, увеличивая поголовье и создавать собственные конные дружины — нет. В общем-то разумно со стороны орлесианцев, монополизировавших коневодческий рынок Ферелдена и грозно каравших всех, кто смел ослушаться их указа.              Потом орлесианцы умудрились так достать всех местных, что их в итоге разбили и одной пехотой. Как итог, орлесианская оккупационная знать утёрлась, по-быстрому собрала всё, что смогла увезти и отчалила к себе домой. К несчастью для Ферелдена, увести с собой они умудрились не только все свои табуны, но даже и большинство из тех, кто коневодством занимался. Как из своих, так и из прибившихся за долгие годы оккупации местных. Как итог, Ферелден вновь остался без поистине стратегического по средневековым меркам хозяйства и рода войск.              Сейчас в Ферелдене коневодством занимались при многих крупных аристократах-землевладельцах, те же Кусланды, например, уже имели свою чисто конную дружину в дополнение к пехоте, но вот вырастить таких красавцев, как этот конь, в Ферелдене пока не могли. Для этого были нужны десятилетия, если не столетия грамотной селекции. Так что настоящих боевых коней до сих пор приходилось втридорога закупать в Вольной марке, Антиве или Неварре. Орлей по вполне понятным причинам, такого в Ферелден не продавал.              Сортировку трофеев мы заканчивали уже в сумерках. Захвачено нами было много. Очень много. Другое дело, что большая часть всего захваченного представляла собой обыкновенный скарб, одежду и прочие людские пожитки, и нам не могла пригодиться в принципе. Вещей, которые можно было быстро продать тоже нашлось не много. Как итог, не смотря на душившую всех нас жабу, всё, что имело смысл забирать с собой, пришлось запихивать лишь в пару самых крупных повозок.              Туда было сложено всё более-менее приличное оружие, доспехи, часть наиболее подходящей нам и просто удобной одежды, посуда и различные походные принадлежности, которыми нам наконец-то удалось разжиться, пара небольших шатров, три маленьких палатки (на них настоял я, предвидя расширение нашего коллектива) ну и прочая ценная мелочь, которую остальные посчитали достойной внимания.              Отдельным пунктом шёл провиант, коего к сожалению, у разбойников нашлось не так много. Всего несколько фунтов вяленого мяса, столько же солонины, пара мешков картошки и ещё каких-то неизвестных мне овощей, две большие головы сыра и три мешка сухарей. Честно, понятия не имею скольким равен здешний фунт, но судя по ощущениям не больше полкилограмма. Отдельным пунктом шёл пяток закупоренных бочонков. В четырёх из них, судя по надписям оказался эль, а в последнем какое-то вино из Орлея. В отличие от провианта, который забрали весь, тут взяли лишь бочонок с вином и один с элем, так на всякий случай, благо они были не слишком большие.              С фуражом ситуация обстояла чуть лучше, собственно фураж в виде овса и нужен-то был лишь коню, столь приглянувшемуся Элиссе. Бронто, как меня заверили, вообще могли питаться, чем угодно.              Зато с финансовой стороны всё обстояло просто замечательно. У бандитов в общей сложности нами было обнаружено двадцать золотых монет различной принадлежности. Большинство составляли грубые ферелденские соверены, но были и орлейские роялы, и монеты из вольной марки и даже парочка тевинтерских ауреусов затесалась. Кроме них удалось собрать пятьсот сорок семь серебрянных монет, также различной государственной принадлежности и, судя по весу, больше двух тысяч медяков. Их никто считать не стал.              По игре я помнил, что один золотой равнялся ста серебряным монетам, а одна серебряная — ста медным. В реальности всё оказалось несколько иначе и куда сложнее. Согласно общепринятому гномьему стандарту, любая золотая монета должна была обладать определённым установленным весом, который не изменялся вне зависимости от страны чеканки и названия монеты. Таким образом любая золотая монета, хоть соверен, хоть роял, хоть ауреус в настоящее время были одинакового веса и равнялись тридцати серебряным монетам, созданным по той же схеме. В свою очередь за одну серебряную давали тридцать медяков. Ну и разумеется за один золотой требовалось бы отдать девятьсот медяков. Но так было лишь в теории, ну и ещё при расчётах с гномами и между крупными, скажем так, «денежными мешками». В повседневной же жизни в том же Ферелдене за один золотой тебе могли дать от двадцати пяти и до сорока серебряных, в зависимости от местности, состояния монет - степени их изношенности и личного отношения к тебе. С серебряным, как имеющими большее хождение, ситуация была ещё хуже — за один серебряный могли дать от двадцати, и аж до пятидесяти медяков. Но самое весёлое заключалось с обменом золотого на медные и наоборот. В первом случае тебе могли дать аж до полутора тысяч медяков, а вот в обратную сторону эта цена могла бы вырасти и до барабанная дробь… Двух тысяч!              Именно поэтому перевести всю скопившуюся валюту в условные золотые было весьма проблематично. К слову, как оказалось, ещё десяток золотых было зашито в пояс Элиссы «на чёрный день» и пара монет нашлась у Алистера. Морриган, как и я, денег не имели вообще.              Таким образом наша общая «серостражеская казна» сейчас составляла тридцать два золотых, пятьсот сорок семь серебряных и порядка двух тысяч медяков. Но кроме собственно денег, в казну так же отправился маленький кожаный мешочек с семью драгоценными камешками, несколько серебряных колец и амулетов, а также пара изукрашенных узорами серебряных кубков, как мне сказали, явно церковной принадлежности.              Однако, несмотря на то, что мы старались брать лишь самое необходимое, как итог — пара выбранных нами телег оказались загружены выше бортов, да так, что всё барахло, что оказалось наверху, пришлось даже укрывать тентом и привязывать, чтобы оно попросту не рассыпалось. Почему не взять больше повозок? Да управлять ими было некому. Я в деле возницы смыслю не много, Морриган не сильно больше, остаются лишь Алистер с Элиссой, вот поэтому в две повозки всё и постарались уместить. Впрочем, бронто мы собирались всё равно забирать всех. По две животины в упряжи, а остальных просто привяжем к телегам. До Лотеринга идти недалеко, а там наверняка найдётся кому их продать.              За делами я как-то совершенно непроизвольно поймал себя на мысли, что, рассуждая о той же казне, или иной добыче, даже в уме говорю «наша». То же касалось и моих мыслей насчёт, как дальнейшей судьбы, так и ближайшей перспективы. Что ж, похоже, сбылась мечта идиота. Не моя — настоящего Кайлана. Как там было? «Плечом к плечу с легендарными Серыми стражами встать против порождений тьмы»? Ну вот, дождался, дебил, теперь, видимо, придётся встать. Правда не ему, а уже мне. Всю жизнь, блин, мечтал.              Зачем мне вообще это надо? Неужели они без меня Мор не одолеют? Да одолеют, конечно, вот только мне самому особо деваться и некуда. Я совершенно не знаю этого мира, не считать же за знание три пройденные игры? Один я тут и недели не протяну. Возвратиться в Денерим и изобразить из себя «чудом выжившего короля»? Не смешно — если я туда вообще доберусь, меня в лучшем случае во дворец не пустят. А в худшем прирежут люди Логейна, как досадную помеху его грандиозным планам. Никто даже выяснять не будет настоящий я король или нет. Хватит простого внешнего сходства.              А вот с Серыми стражами всё иначе. Элисса с Алистером искренне полагают меня королём Кайланом и каждому из них я, как уже успел заметить, был нужен. Для Элиссы я единственный шанс на законных основаниях поквитаться с Хоу. Для Алистера — с Логейном, на которого он возложил не только вину за предательство и гибель армии, но и за смерть Дункана, очень близкого для парня, почти как отца. Да и мне Серые стражи тоже были нужны, просто необходимы, если я хочу выжить и хоть как-то устроиться в этом мире. Рано или поздно они соберут армию и союзников, которые нанесут поражение орде порождений тьмы. За ними будет реальная сила, а дальше зависит только от меня, поможет ли эта сила мне «вернуть» украденный Мак-Тиром трон. Надеюсь, к тому времени я смогу решить, а нужен ли он мне вообще.