Ваше Величество...

      Чёртов демон!              Помню, что мне снился какой-то бред. Сначала чудаковатый седой мужик в фиолетовом костюме с дикими криками носился по БЧ-3*, стремясь запихать здоровенного моржа в торпедный люк. Несчастный минёр смотрел на это всё взглядом побитой собаки и голосил что-то там про «не положено моржом «пли!» делать». Потом были какие-то парни, танцующие нечто зажигательное на крыле самолета, под смутные знакомые мотивы из далекого детства. Кончилось всё огромным человекоподобным мехом, играющим в боулинг с какой-то дикой помесью дракона, покемона и чихуахуа. Это был полный наркоманский бред, и я никак не мог вырваться из него. А когда, наконец, это у меня получилось я, кажется, оказался у себя в квартире с... С кем-то. Не могу вспомнить лица, только светлые, почти белые волосы и щемящее чувство в груди — этот кто-то был мне невероятно дорог. Дальше я уже совсем ничего не помнил. Кажется, меня обнимали и целовали, или я целовал? Не могу вспомнить. Всё размывалось и стиралось в памяти, уходило, как круги на воде…              А потом я резко проснулся.              — Ваше Величество, вы целы? Воды сюда, живо! — было первым, что я услышал, стоило мне проснуться. Чёртов демон…              Меня напоили, вернее сначала облили, а уже потом напоили. Спасибо конечно, но без обливания прохладной водицей можно было и обойтись. За шиворот натекло, а это не самое приятное чувство. Народ в зале тем временем приходил в себя. Кого-то также поливали водой, а кто-то и сам подымался с покрытого чёрной сажей пола.              Нет, ну как всё-таки эта тварь демоническая нас уделала! Десяток храмовников, Стражи, даже парочка магов с нами была, ан нет — не спасло. Чуть расслабились, поняв, что двери в Зал Совета заперты и тут же поплатились. Удачно спрятавшийся демон накинул на нас свои сети и погрузил в колдовской сон. Всех. Два десятка человек! Сильная сволочь. Правда за такую жадность в этот раз поплатился уже он.              Пока нашу «великолепную троицу», заснувшую друг на друге (это я сейчас о себе, Элиссе и Лелиане говорю), приводили в себя, присевший рядом Садатт кратко вводил нас в курс дела. Его отряд шёл сразу за нами, но на лестнице у них случилась какая-то заминка, так что в помещение они вошли уже когда здесь все спали сладким сном. А посреди всего этого сонного царства возвышался демон Праздности. Очень сильный демон Праздности и вместе с тем очень обессиленный. Ну ещё бы, уложить «на боковую» два с лишним десятка разумных это вам не фунт изюму, даже если ты долбаная теневая сущность. В общем, малость охреневшего от количества новых действующих лиц демона быстренько порубили на салат, даже особо не напрягаясь. Основную работу проделали маги, храмовники же просто развеяли по ветру то, что после их заклятий ещё уцелело.              Ах да, а ещё, похоже, на моём слегка треснувшем инкогнито можно было ныне ставить окончательный крест. О том, кто я такой, вернее кем я по мере своих скромных сил стараюсь притворяться, теперь знали все, находившиеся в зале. Спасибо, рыцарь-капитан, удружил, нечего сказать! И на фоне всего этого, ноющая с самого пробуждения голова казалась эдакой извращённой вишенкой на торте.              Чтобы более-менее прийти в себя нам, я имею ввиду всех, кто попал под чары демона, потребовалось не меньше часа. Голова болела не у меня одного. С похожей проблемой столкнулась так, и оставшаяся сидеть у моего правого плеча Лелиана. А вот у Элиссы, видимо, всё было более чем в порядке. Она даже, порывалась прямо тут обсудить с нами нечто чрезвычайно важное, но была мягко послана. Слитно. Поразительное единодушие у нас тогда было с аловлаской. Кусланд, похоже, вглядевшись в наши такие страдающие лица, решила с вопросами повременить. И правильно. Не до того сейчас. Нас, вон, за теми массивными дверями наверняка уже с песнями и плясками дожидаются. Так что девушка ушла приводить в чувство остальных Стражей, да совещаться о плане атаки с Садаттом, нам же оставалось стойко бороться с головной болью и начавшей подступать откуда-то тошнотой. Не слабо так эта демонюка нам по мозгам поездила, не слабо…              Но всё когда-нибудь проходит, прошла и боль (к счастью, наконец-то), и наш краткий отдых (к вящему ужасу).              — Повторяю ещё раз, — пристально оглядев всех выстроившихся перед вратами людей — храмовников, магов, Стражей, проговорил Садатт, — мы не знаем, что сейчас творится в Зале Совета. Всем быть начеку, без приказа не атаковать. Рыцари — ваша задача прикрыть наших магов и ослабить бунтовщиков, если понадобится. Стражи… Вы знаете, что делать.              Элисса утвердительно кивнула, что мол да, знают.              — Чародей Ниалл, — рыцарь-капитан призывно махнул одному из только подошедших магов, — вы нашли, что искали?              — Да, — названный Ниаллом вышел к рыцарю и повернулся лицом к строю, доставая из сумки какие-то мятые свитки, — это Литания Андраллы. Когда мы войдём внутрь, я использую её, чтобы бунтовщики не смогли призывать демонов и создавать одержимых. Но если она выпадет из моих рук — защита развеется.              — Все поняли? — грозно поинтересовался Садатт, — чтобы ни волоса с его головы не упало. Иначе все там поляжем.              Народ вежливо промолчал. Дураков здесь не было.              — С нами Создатель и Андрасте! — прокричал рыцарь-капитан, надевая шлем, — К бою!              Двери в Зал Совета распахнулись от слитного удара двух храмовников и воины с тяжёлыми ростовыми щитами, укреплёнными чарами, устремились внутрь, держа перед собой антимагический барьер. За ними шли остальные храмовники, стрелки и маги. Удивительно, но с той стороны никакой агрессии не проявляли. Неужто Ульдред, как и в игре решил поболтать перед тем как обратиться в здоровенного уродливого монстра?              Я зашёл внутрь одним из последних, вместе со стрелками. Рядом со мной по обе стороны следовали Лелиана с Махариэлем, получившие категоричный приказ от Элиссы — если всё пойдёт в тартарары — умереть, но вытащить меня во что бы то ни стало. Спасибо, блин, дорогая. Сейчас-то, пока бой, никто, понятно дело, вопросов задавать не станет, но чует моё сердце, что уже совсем скоро отольются кошке мышкины слёзки. В смысле мне придётся держать ответ уже перед всеми Стражами на тему «а собственно ты кто такой?». Удружила блин, прелесть синеокая.              А в зале нас, кажется, уже ждали. Правда, видимо не в таком количестве и качестве. По крайней мере тварь, притворяющаяся Ульдредом, не нашла ничего умнее, чем прокаркать недвусмысленное «много вас». Ей не ответили. Зачем? Выяснять мотивы, цели, сообщников можно было бы, стой сейчас перед нами Ульдред собственной персоной в хоть каком-то подобии разума. Но судя по прошедшемуся по рядам храмовников и магов тревожному шепотку, сомнений в том, что это демон, лишь «надевший поносить» тело Ульдреда, ни у кого не имелось. Да и тройка высоких — метра за два ростом, фигур, словно состоявших из перекрученного мяса и костей, замерших позади бывшего старшего чародея, никаких идиотических побуждений к переговорам не вызывали.              Резкая и хлёсткая, как щелчок, команда Садатта и в тварей полетели первые заклятия и стрелы. Рыцарь-капитан решил не изобретать велосипед (думаю он и слова-то такого не знал) и применил почти ту же тактику, что и в предыдущих сражениях с демонами. Храмовники держат перед собой анти-магический барьер, через который летят стрелы лучников, часть магов прикрывает их щитами, а оставшиеся бьют по одержимым с флангов, где нет барьера.              Тактика эта ранее уже показала себя действенной и я, чего уж греха таить, выпустив арбалетный болт в долговязую фигуру одержимого, решил для себя, что этот бой будет простым и быстрым. Я ошибся.              Чудища успели словить лишь пяток стрел, после чего пред ними замерцала прозрачная, словно мыльная, плёнка неведомой магической защиты. Одержимые на стрелы обратили мало внимания. А Ульдред с торчащей из глаза стрелой вызвал у многих настоящую оторопь. Особенно учитывая, что этот новый «девайс» ему похоже нисколько не мешал. Вокруг тела бывшего старшего чародея закрутились красные всполохи и искры, его фигура налилась ярким белым светом, а спустя мгновение вместо тщедушного волшебника средних лет, перед нами возвышалась монструозная трёхметровая фигура… Монстра.              И эта тварь не замедлила вступить в бой. Лишь одно быстрое, почти неуловимое движение огромной шипастой лапой и пяток храмовников просто разлетелись в стороны. По частям... От пяти здоровенных мужиков, с ног до головы упакованных в железо, остались лишь кровавые дымящиеся ошмётки перекрученного мяса и стали!              Я почувствовал, как у меня задрожали колени. Да одна эта сволочь нас всех просто покромсает тут!              — «Святой Карой» по Ульдреду! Все, кто может! Быстро! — на удивление не растерявшись, проорал Садатт. И показывая пример выставил вперед руки, сложенные в заковыристом жесте. За ним последовало еще несколько рыцарей и вот, спустя мгновение, от их рук к монстру уже тянутся длинные ярко светящиеся нити-ленты. Тварь пытается кинуться на храмовников, но не тут-то было! Двигаться ей тяжело, словно против урагана идти!              К сожалению, долго это не продлилось. Вот один из одержимых, вытянув перед собой словно щит сверкающую лапу, в которую утыкались все чары и стрелы, прорвался к неизвестному мне рыцарю и одним взмахом отрубил тому обе руки. Стоявшие рядом воины просто ничего не успели сделать. Два их меча спустя секунду вонзаются в живот одержимому, у ног которого валяется безрукий храмовник, но твари пофиг. Взмах светящейся рукой и оба воина отлетают в сторону. Всё. Строя здесь больше нет. Давление на Ульдреда резко падает, и он даже делает несколько шагов.              В прорвавшегося одержимого стреляют уже все, кто может, наконец его магический щит слабеет и в тварь утыкается несколько стрел, а в голову мой арбалетный болт! Вдогонку летят огненные шары, молнии и другая магическая гадость. Одержимый хрипит и начинает гореть, рассыпаясь пеплом. Да неужто?              — Ниалл! Литания! — откуда-то сзади слышу окрик Винн.              — Вижу! — громко откликается незнамо как оказавшийся рядом со мной молодой маг — почти мой ровесник. Он делает невнятные пассы руками, что-то бормочет и тут «Монструльдред», всё ещё находясь под напором силы храмовников, делает шаг в сторону. И я вижу оставшуюся пару одержимых. Они, раскинув руки в стороны, стоят перед каким-то пленным магом. Вот их фигуры окутывает яркое сияние, кричащего мага поднимает в воздух — на его лице, словно маска, застыла гримаса дичайшей боли!              — Нн-на! — полный усталой ярости крик Ниалла, и весь зал окутывает исходящая от фигуры чародея... Даже не знаю, что это. Светящаяся фиолетовая пыль. Или снег. Или пепел... Неважно! Главное свечение вокруг одержимых и пленного мага пропадает, и последний кулём валится на пол.              Очевидно, поняв, что его план проваливается, а ему самому не дают сдвинуться с места, демон до недавнего времени бывший Ульдредом, раскидывает свои монструозные лапы в стороны. В чудовище летят десятки стрел и магических хреней, но всё это в лучшем случае опаляет его грудь, не нанося особо сильного урона. Внезапно буквально сам воздух в зале начинает пульсировать от разливающейся по нему магии. А от демона уже бегут волны ряби, будто искривляющей само пространство. Вот марево достигает храмовников и тех просто сметает, словно морской прибой песчаный замок!              Люди отлетают в стороны, валятся друг на друга, самых ближних к демону буквально рвёт на части... Секунда и, от восстановившегося после самоубийственной атаки одержимого строя храмовников, не остаётся вообще ничего!              Это. Пиздец.              Из почти шестидесяти человек, вошедших в зал, на ногах сейчас хорошо если половина! Да и те маги да Стражи! Магов спасли спешно поднятые щиты и то, что перед ними стояли храмовники. А меня и стражей — то, что мы были по флангам и в бою пока участвовали лишь дистанционно. А вот стрелков храмовников побило изрядно. Брони на них толком не было, да и стояли они слишком близко к своему строю. Впрочем, и самому монстру, похоже, этот удар дался не легко, по крайней мере вновь атаковать и рваться вперёд он отчего-то не спешил.              Быстро оглядываюсь. Справа, на другом конце зала, четвёрка стражей во главе с Элиссой пытаются добраться до одержимых, пока тех отвлекают на себя Дайлен и Морриган. А рядом со мной Лелиана и Терон стрелу за стрелой посылают в монстра. Монстру похер, а колчаны-то у них уже полупустые.              — По глазам! Бейте его по глазам! — даю я единственный сколько-нибудь дельный совет.              — А я что делаю? — почти рычит Махариэль, отправляя в полёт очередную стрелу.              Тварь скалится в нашу сторону, и я, недолго думая, посылаю очередной болт прямиком в раскрытую пасть. «Монструльдред» поперхнулся и замотал рогатой башкой. Ха, так тебе сволочь! Знай наших! А в следующее мгновение в нас полетел огненный шар. Хороший такой шар — полметра в диаметре. Ну всё — песец котятам.              Допрыгались.              Лелиана в ужасе вскрикнула, Махариэль мужественно промолчал, а я даже в штаны наложить не успел. Миг и огненная смерть вогнутым блюдцем растекается в паре шагов перед нами. Всё ещё не веря в чудесное избавление поворачиваю голову и вижу скривившегося от натуги позабытого Ниалла. Он обеими руками опирается на сверкающий посох и всей своей позой напоминает Гендальфа, мать его Серого. Правда без бороды и шляпы...              — Блядская блядь! — шипит чародей вместо ожидаемо пафосного «ты не пройдешь»! Ну и чушь же мне в голову лезет… Тут бы нам и спрятаться куда-нибудь — да некуда. В этом зале даже самых вшивых колонн нет, не то что нормальных укрытий. На другой стороне правда виднеется какая-то деревянная трибуна, но ведь туда хрен доберёшься.              Монстр между тем, не удовлетворившись результатом, решил пойти на второй заход, но к нашему счастью не преуспел в этом. Вмешались другие маги. Сперва в тварь от пары Дайлен-Морриган прилетела неслабая такая молния. На нас дохнуло озоном и палёной шерстью. А в следующий миг подключились маги Круга. Почти два десятка самых разнообразных боевых заклинаний заставили воздух буквально светиться от магии вокруг демона. Такого напора он, кажется, не ожидал, однако оказался куда крепче, чем я надеялся. Укрывшись шипастыми, кое-где сильно опалёнными лапами, монстр ушёл в глухую оборону, выстраивая вокруг себя новую магическую защиту, а от наиболее медленных заклинаний чародеев попросту уворачиваясь.              Стражи же, решили воспользоваться моментом и плотно насели на оставшихся одержимых. Одного на себя взял Стэн, быстрыми взмахами подобранного где-то бастарда**, не позволяя твари вершить волшбу, а лишь судорожно уходить от молниеносных атак великана. В итоге одержимый, кажется, попал под удар «Святой кары» Алистера и, что называется, «поплыл». Стэн немедля срубил уродливую голову и уже совместно со Cтражем принялся нарубать тело в капусту, пока то не осыпалось прахом.              За второго в это время принялись Элисса и Эдукан. Гном какое-то время отвлекал на себя тварюшку, но всё на что хватало сил коротышки, так это не давать одержимому времени творить особо сложные заклятья, да прятаться за своим щитом из гномьей стали от слабых. Вообще гному приходилось тяжело. Противники большие, живучие, магией, понимаешь, швыряются... Так-то гномы привычны сражаться с эмиссарами порождений тьмы, которые тоже могут магией приложить, да вот только одно дело эмиссар, который редко когда чем сложнее огненного шара угостить способен, и совсем другое — тело волшебника, одержимого демоном. Да ещё полностью измененное. Против такого биться его явно не учили... А уж учитывая то, что в этот раз на гноме была с великим трудом подобранная кольчуга, вместо его любимой кирасы из гномьей стали, павшей в неравном бою с Восставшим из мёртвых... В общем, Дюрану было крайне хреново. Один на один одержимый его бы точно уделал, но к счастью гном был не один.              Элисса подловила момент, вспышка синего света и одержимый, разрубленный пополам, падает на пол, рассыпаясь горящим прахом. А позади него стоит девушка с горящими голубым огнём глазами. Словно и не было тех добрых десяти метров, что разделяли её и монстра.              Однако расслабляться было рановато — основной наш противник был жив и даже почти здоров. И смею заметить, отряда храмовников, способных сдерживать его магическую мощь, у нас больше не было. Ну почти не было. Пяток человек, сумевших оклематься и встать в строй после удара Монструльдреда, погоды не делали.              А тварь наконец окончательно воспряла духом, или просто отдышалась после своего «мегаудара», и перешла в решительное наступление на магов, как наиболее опасных. Маги пока держались и даже огрызались, но уже становилось ясно, что одолеть в прямом бою эту гадость им не светит. Без чудовищных потерь уж точно. Почти два десятка магов! Общими усилиями! С трудом сдерживали этого демона во плоти! Ё-моё, да как оригинальные Стражи в игре его вчетвером-то запинать умудрились? От пленных магов помощи тоже особой ждать не приходилось, их видимо чем-то околдовали и сейчас они своим поведением скорее напоминали тараканьи личинки. Бестолково копошились где-то в стороне и на том всё. А это значило, что брать на себя убийство Монструльдреда придётся похоже нам — отряду Стражей.              Казалось, мои мысли совершенно не поспевали за творящимся вокруг! Вот, секунда, и рассыпается прахом один одержимый, еще три секунды и падает разрубленный пополам Элиссой второй, пять секунд передышки и демон начинает буквально бомбардировать поднявших общий щит магов своими чарами. Мы с Лелианой и Махариэлем продолжаем посылать всё новые и новые стрелы и болты в эту тварь, да только она на нас даже внимание обращать перестала! А стрел-то у моих спутников почти и не осталось! Остальные Стражи аккуратно подтягиваются ближе к увлеченному магической дуэлью монстру. Миг, и Элисса совершает первую попытку сойтись с демоном. Вспышка света, призрачный силуэт, и тварь обиженно ревёт, припадая на раненную ногу. Жаль, живучая сволочь! И крепкая. Я-то надеялся, что девушка ему ногу отрубит, благо пример разрубленного надвое одержимого был перед глазами, но не тут-то было! Только глубокая рана. От блять! Быстро зарастающая глубокая рана!              Давно я не чувствовал себя настолько бессильным... Великолепный арбалет, прекрасные доспехи, верный шестопер за поясом, уже нарабатывающиеся какие-никакие, а навыки владения всем этим. Приличные навыки и... Ничего. В бою с демоном вообще ничего из того, что я умею просто не могло мне помочь! Не то что победить, даже нанести самый мизерный урон! Правда, с другой стороны я всё ещё жив. Во многом благодаря везению и случаю по имени Ниалл.              Монстр между тем попробовал схватить оказавшуюся слишком близко Элиссу, но та ловко ускользнула в сторону. Удар шипастой лапы пришелся в пустоту. Тут же на лапу опустился бастард Стэна, рассекая толстую, покрытую чешуёй кожу. Тварь предпочла не рисковать и отскочила в сторону, запустив в кунари каменюкой. Не попала конечно же.              Накладываю новый болт в ложе. Не убью, так побешу. Краем глаза замечаю перекрикивающихся магов. Наших магов и магов Круга, само собой. Быстро о чем-то договорившись, часть последних принялась совместно плести какую-то совсем уж умопомрачительную волшбу. Остальные отвлекали на себя демона и защищали их, не давая прервать чары.              Монстр понял, что кажется запахло жаренным и кинулся в решительную атаку. Его заклятья вязли в многочисленных щитах, и он видимо решил уничтожить магов в ближнем бою. К счастью сделать этого ему не позволили.              Элисса вновь воспользовалась своей магией и подрубила ногу демону. И пока широкая рана не успела зарасти, я буквально по наитию всадил туда арбалетный болт. Попал. И дикий обиженный, полный боли рёв твари стал лучшим тому подтверждением. Рана вновь затягивалась буквально на глазах, щедро орошая пол чёрной дымящейся кровью. Но болт остался в ней! И кажется он сильно мешал монстру двигаться!              — Раны! — заорал я, — оставляйте в его ранах что-нибудь, пока они не затянулись!              И меня услышали. Пока маги творили свою непонятную волшбу и отвлекали на себя монстра, Элисса буквально танцевала вокруг него, стараясь оставить как можно больше ран на его теле.              Её стремление понятно — чем их больше, тем выше вероятность, что в них попадут стрелки. Да только своим мельтешением она не давала нормально прицелиться! А ещё тварь от такого совсем озверела...              — Кусланд, в сторону! — крикнул Махариэль, натянув тетиву со стрелой.              Элисса улетела в сторону. Не сама, а с демонической помощью. Дотянуться когтями до нее у твари никак не получалось, и она просто отшвырнула её телекинезом! Девушка отлетела метров на десять, а моё сердце казалось пропустило удар.              Я уже не думая ни о чём и был готов сорваться с места к ней, когда Элисса встала. С трудом, но встала! Её пошатывало, но она решительно развернулась к монстру. А я внезапно почувствовал во рту солоноватый привкус крови и боль в прокушенной губе.              Жива! Повезло. Повезло, иначе и не скажешь...              Прерывая мои суматошные мысли, от магов в сторону демона ударил конус ослепительно белого света. Тварь заорала, когда световое копье ударило ей прямо в грудь. Похоже от этого не спасала никакая защита. А в следующую секунду жару добавили Дайлен и Морриган, накинув на тварь своё заклинание, сродни тому, которым они убивали Восставшего. Магический напалм... И вот тут чудище наконец взвыло. Да так что те рыки, которые были ранее, показались просто детским сопением.              — Ага, не нравится, сволочь? — сквозь вой донесся до меня полный злобного торжества выкрик Амелла.              Дальнейшее отложилось у меня в памяти, как сплошная череда всполохов, криков, рычания и звона железа. И объятая ярким пламенем огромная фигура монстра посреди всего этого. В какой-то момент тварь перестали держать ноги, и она упала на пол. Большинство Стражей и уцелевших храмовников, до сего момента державшихся от этой пакости на расстоянии, тут же кинулись в ближний бой. И я вполне мог их понять — они стремились поскорее закончить всё, да что уж там, я и сам хотел кинуться в эту толпу, изо всех сил мордовавшую поверженное чудовище. К счастью, не успел. Утомленные долгим боем люди совершили фатальную ошибку, подойдя к монстру столь близко.              Тварь уже не могла подняться, не могла швыряться заклятиями, она вообще мало что могла. Но похоже в последние минуты своего существования Чудище, в конец обезумело от боли в раздираемом на части и сжигаемом теле. Монстр метался по полу, извивался, бился в страшной предсмертной агонии. Под совершенно неприцельные, но оттого не менее мощные удары попал неизвестный мне храмовник, отлетев изломанной куклой прочь, споткнувшийся, о не вовремя оказавшуюся сзади Броску, Стэн оказался отброшен ударом толстенной лапы. Спасло его только то, что он на рефлексе принял страшный удар на щит. По крайней мере, встал он самостоятельно, но висящая плетью левая рука заставляла серьёзно задуматься о силе удара. Ещё одному, не вовремя подставившемуся под удар, храмовнику оторвало руку, а затем тварь задела когтями Алистера и Табрис. Брат уверенно подставил щит, но всё равно отшатнулся в сторону, а вот эльфийка отпрыгнуть просто не успела.              Будто в замедленной съёмке я наблюдал, как здоровенный кривой коготь, словно бумагу вспарывает тонкую кольчугу на груди девушки... Еще немного, и он буквально развалит её на две части! Но нет, в последний момент Каллиан просто падает на спину и коготь проходит в каких-то миллиметрах от её подбородка.              Неизвестно сколько бы ещё воинов успела убить тварь, пока те сообразили бы отойти от неё, если бы не Элисса. Призрачным силуэтом, буквально скользя между лапами горящего монстра, она запрыгнула ему на грудь и с силой вогнала свой светящийся меч точно в лоб. Клинок вошёл в толстую кость, словно в масло, а тварь ещё несколько раз судорожно и бессильно ударив воздух, наконец затихла.              Вот и всё. Мы смогли. Но всё же, чёртов демон!              — Каллиан! — внезапно воцарившуюся тишину разорвал полный боли крик Алистера.              Я с трудом оторвал взгляд от поверженной твари и возвыщающейся на ней девушки в золотистом доспехе. Лишь для того, чтобы увидеть склонившегося над окровавленным телом эльфийки брата.              Твою мать...              Медленно оглядываю разоренный зал и только теперь понимаю, насколько же много тел осталось лежать на холодном каменном полу. Храмовники, маги, а теперь похоже и Стражи. Сколькие уже никогда не поднимутся?              Над полем боя ещё толком пыль осесть не успела, как мимо меня в сторону раненых буквально проскользнуло несколько теней.              — Целителей и лекарей сюда! Всех, кто есть, — раздался напряженный голос склонившейся над Каллиан Винн, — учеников, подмастерьев, не прошедших истязания... Всех! Немедленно! У нас много работы...              Последнее она добавила уже выводя светящимися руками замысловатые фигуры над телом эльфийки.              И мир вокруг словно ожил. Засновали туда-сюда люди, я услышал будто бы приглушенные доселе стоны раненых, радостные возгласы выживших, деловые переговоры целителей, чьи-то резкие приказы... На лицах окружавших меня людей было и счастье, и боль, и слезы горя. Не оставалось места лишь равнодушию.              Эх, ну и сволочной же сегодня денек...              — Не могу не согласиться, — процедил сквозь зубы, замерший рядом со мной Терон. Я что сказал это вслух? Надо бы внимательнее следить за собой.              — А вы что встали? Вам особое приглашение нужно? — сзади на нас рыкнули, да так, что я чуть на месте не подпрыгнул.              — Не понял? — я обернулся на склонившуюся над каким-то неизвестным храмовником Лелиану, ведь столь несвойственный этой милой девушке рык принадлежал, тем не менее, именно ей.              — Раненые! — воскликнула бард, силясь нащупать под массивным ведрообразным шлемом пульс, — Нужно помочь тем, кто ещё жив!              — Этому ты уже ничем не поможешь, — бесцветно проговорил Махариэль.              — Демонов воротник! Почему? Он может быть ещё жив!              Вместо ответа эльф повернул голову, лежащего перед нами, и мы все увидели в задней части шлема дырку размером с куриное яйцо. Что интересно, крови под ним почти не было. Лелиана побледнев, резко отдёрнула руку. Её пальцы были все в крови.              А дальше все, кто ещё мог стоять на ногах, занялись не самым приятным делом — стаскивали мёртвых в дальний конец зала. Ими займутся позже. Тем же кто ещё был жив, мы оказывали первую помощь, когда это было возможно, и оставляли на попечение магов. Вскоре явилась целая толпа лекарей и немногочисленные целители. Кажется, среди них затесалось даже пяток подростков.              Я присел у тела Садатта, силясь стащить с его головы помятый шлем — нужно было понять, жив ли ещё рыцарь-капитан. Он конечно не двигался, но мало ли? Мужик он вроде не плохой, было бы обидно потерять такой важный «контакт» в храмовничьей среде. Наконец тугие лямки поддались, и я с трудом стащил это долбанное железное ведро. Острое лицо в обрамлении спутанных длинных светлых волос оказалось залито кровью, но кроме рассеченного лба никаких иных травм я больше не заметил. Так-с, а есть ли у данного тела пульс? Однако проверить этого мне не дали...              — Отец! — чуть ли, не оттолкнув меня в сторону, на неподвижное тело налетел маленький, ревущий в два ручья, вихрь.              Я от такого даже малость опешил. Вихрь оказался молодой светловолосой девушкой, ровесницей Элиссы, наверное, в традиционных одеждах магов. Оттащить её от храмовника удалось лишь с помощью подоспевшего на помощь Махариэля. Она рыдала, кричала, молила нас отпустить её и рвалась назад к... Отцу?              — Вроде жив, — ответила на наш немой вопрос вовремя оказавшаяся рядом Лелиана, после беглого осмотра тела Садатта.              — Хорошо, тогда зови целителей. Рыцарь-капитан не должен умереть.              — Не стоит, я уже здесь, — позади раздался твёрдый голос Винн.              — Как Каллиан? — не преминул осведомиться я, бросив взгляд на неподвижную эльфийку и замершего над ней неподвижной статуей Алистера.              — Всё в порядке, — старшая чародейка уже принялась за дело, творя какие-то заклятия, — скоро очнётся. Демон лишь распорол кожу — никакие органы не задеты, но крови вытекло достаточно. И шрам останется.              — Папочка... — всхлипнула буквально повисшая у нас на руках девушка.              — Всё будет хорошо, девочка, — поспешила успокоить её целительница, — ты слышишь меня, Глим? Всё будет хорошо!              — Да, — шмыгнула носом юная магесса.              — У него всего лишь лёгкое сотрясение. И рука сломана. И в рёбрах трещины. Много внутренних ушибов...              — А с таким набором точно живут долго и счастливо? — на всякий случай поинтересовался я, решив не дожидаться окончания перечня травм.              — Живут, — кинув на меня хмурый взгляд, ответила Винн, — а теперь не отвлекайте меня, Ваше Величество, если и впрямь хотите, чтобы он выжил. Лучше девочку успокойте.              И она отвернулась к Садатту, давая понять, что разговор окончен. Глим я оставил на попечение неведомо откуда объявившийся Сураны. Видимо с другими магами-целителями пришла. Толку тут от неё без магии... Ну хоть так поможет. Сам же, стоически игнорируя цепкие взгляды Лелианы с Тероном, конечно же услышавших «оговорку» целительницы, направился к призывно машущей мне Элиссе. Девушка разговаривала с каким-то неизвестным мне не слишком высоким и абсолютно седым стариком. Выглядел тот так себе, как, впрочем, и другие. Некогда богатое одеяние ныне изорванное, пыльное и покрытое засохшей кровью, всклоченная длинная борода, да здоровенный синяк на пол лица — вот и всё, что выделяло его среди остальных томившихся в плену у Ульдреда чародеев. Правда, я уже подозревал, кто это мог быть и, как оказалось, в своих догадках не ошибся.              — Первый чародей Ирвинг, позвольте вам представить моего... — церемонно начала Элисса, будто мы стоим не посреди разгромленного зала с целой горой трупов, а на каком-нибудь светском приёме.              — Не стоит, — мягко перебил он её, лишь на доли секунды выдав своё явное удивление, — мы знакомы с Его Величеством. Я крайне рад вас видеть, но признаться, ваше появление здесь, Ваше Величество, сюрприз для меня. До нас дошли слухи о вашей гибели...              — Слухи сильно преувеличены, — сухо кивнул на приветствие я. Ну вот, в кругу лиц, для которых моё инкогнито вовсе не инкогнито, прибыло. Хотя перед Ирвингом бы, вероятно, неминуемо пришлось светиться. Просто потому что иначе я никак не получу того, что хочу...              — Я так и подумал. В конце концов, сообщил нам об этом Ульдред, — старший чародей буквально выплюнул это имя, бросив косой взгляд на тушу монстра, что сейчас разлагалась буквально на наших глазах.              — Думаю у нас всех есть множество вопросов друг к другу. Но будет лучше разговаривать не здесь и не сейчас, — не знаю зачем меня звала Элисса, но свою позицию по переговорам прямо на поле боя я решил озвучить сразу.              — Да, конечно, — согласно кивнул Ирвинг, — нам всем следует прийти в себя после... После всего.              От вежливого «допроса», который, судя по многообещающим взглядам, мне решили устроить остальные Стражи, явственно слышавшие многочисленные «Ваше Величество» в мою сторону, меня спасла, кажется лишь всеобщая замотанность, да то, что я слинял из Зала Совета при первой же удобной возможности.              Полноценно пообщаться с Первым чародеем нам довелось лишь на следующий день. Отдохнувшие и несколько пришедшие в себя после сражения, мы сидели в кабинете Ирвинга вчетвером — я, Элисса, слегка оклемавшийся Садатт, напоминающий сейчас скорее мумию, чем рыцаря и, разумеется, сам владелец кабинета. Обстановка здесь оказалась весьма приятной, ни разу не напоминающей глухое средневековье — удобные мягкие кресла, большой письменный стол, шкафы и полки, за закрытыми застеклёнными дверями доверху набитые книгами и свитками, лабораторный стол в углу комнаты, заставленный целой грудой диковинных колбочек, коробочек и устройств — одним словом, кабинет и попутно лаборатория какого-нибудь мастистого учёного века эдак восемнадцатого, а не обитель могучего чародея.              — Ваше Величество, позвольте выразить вам мою безграничную благодарность, — немного помявшись, явно не зная, с чего начать, выдал храмовник, — если бы не ваше предупреждение… Боюсь даже представить, что бы сейчас было с Башней…              Элисса многозначительно кашлянула.              — И конечно же примите мою благодарность и признательность вы, Леди Кусланд, — не растерялся Садатт, — вы и ваши Серые стражи внесли решительный вклад в нашу победу. Я был горд сражаться с вами в одном ряду!              — Командор Садатт целиком прав, — наконец подал голос Ирвинг, печально улыбаясь, — этот бунт был для нас полной неожиданностью. И если бы не ваши действия, боюсь мы бы сейчас не разговаривали.              — Командор? Я не ослышался? — это сколько же я проспал, что рыцарь-капитан успел так высоко взлететь по карьерной лестнице.              — Пока это не официально, — поморщился Садатт. Тема явно была ему не слишком приятна, — приказа из Денерима, как вы понимаете нет и будет ли он неизвестно. Ныне я лишь исполняю обязанности Грегора.              — Кстати, как он? — задаю вежливый вопрос. Элиссе похоже судьба прошлого Командора не интересна вовсе, а вот мне всё-таки требуется прояснить судьбу не самого последнего человека, да к тому же, узнавшего во мне Короля.              — Плохо, — глубоко вздохнув, выдал храмовник. Вздох перешёл в кашель, от которого мужчина скривился ещё сильнее — ещё бы, трещины в рёбрах это вам не пустой звук.              — Целители и лекари сделали всё, что смогли, — закончил за пытающегося отдышаться Садатта Ирвинг, — у него правая нога была раздроблена, да и других травм хватало. Грегор уже не молод… Жить он будет, но ногу пришлось ампутировать — даже магия там оказалась бессильна.              — Полагаю, к обязанностям Командора он уже не вернётся? — вопросительно гляжу на пришедшего в себя Садатта.              — Нет, — сокрушённо качает головой он, — не в таком возрасте и не с такими увечьями.              Немного помолчали, вроде как отдавая дань памяти прошлому Командору. Первым очнулся старик-Ирвинг              — Ваше Величество, леди Кусланд, — вежливые кивки в нашу сторону, — командор Садатт сообщил мне, что изначально вы сами прибыли в Башню в поисках помощи.              — Это так… — ответили мы с Элиссой в один голос. Ирвинг и храмовник еле заметно улыбнулись, девушка, кажется, слегка смутилась.              — Говори ты, — подбодрил я её, откидываясь в мягком кресле. Какая же прелесть! За последние недели моя задница буквально истосковалась по чему-то более мягкому нежели банальные «куча веток» и «бревно обыкновенное».              — Что ж, — девушка замялась лишь на секунду, но лишь для того, чтобы, глядя прямо в глаза старому магу, твёрдо выдать, — да, как Командор Серых стражей Ферелдена, я, в соответствие с древними договорами прошу Круг магов Ферелдена выделить для борьбы с Мором не менее сорока обученных магов, прошедших истязания, а также взять на себя их оснащение и снабжение всем потребным для войны. С такой же просьбой я обращаюсь к храмовникам. Серым стражам потребуется не менее пятидесяти рыцарей и двухсот иных воинов.              По кабинету поползла звенящая тишина.              — Да уж, — наконец выдавил Ирвинг, и прокряхтев, направился к одному из многочисленных шкафов, откуда, немного повозившись, он достал четыре серебряных бокала и запылённую зелёную бутыль.              — «Роза Рован», орлейское полусладкое? — пригубив разлитое пожилым магом вино, вежливо поинтересовался Садатт.              — Да, из виноградников Вал-Шевина, десятого года. Хороший был год… — будто бы на миг предавшись воспоминаниям, мечтательно протянул чародей, но тут же, словно вырвав себя из сладких воспоминаний, по-деловому продолжил, — Ваше Величество, леди Кусланд, вы же понимаете, что это невозможная цифра?              — Почему же, — нахмурился я. А вот и начинаются торги. Этот бородатый дедушка конечно благодарен нам за спасение своей задницы, но вот участвовать в новой, как он наверняка полагает, авантюре, он не сильно рвётся, — в Ферелдене две Башни круга, здесь и в Амарантайне. Неужто так трудно собрать полсотни магов?              — Кхм, вы не совсем правы, Ваше Величество, — вежливо кашлянул Ирвинг, — в Амарантайне нет полноценного Круга магов, а лишь небольшой анклав, где всего живёт не больше полусотни человек. Ситуацию же в нашей Башне, думаю, вы и сами представляете.              — Сколько магов уцелело в ходе бунта?              — Всего восемьдесят девять, из них сорок три взрослых чародея, — вместо замешкавшегося Ирвинга ответил Садатт.              — То есть люди у вас есть, — удовлетворённо заключила Элисса, скрестив руки и, подобно мне, откидываясь в кресле.              — Есть, — не стал отрицать очевидное слегка припёртый к стенке старик, — но я не могу отправить их в бой сейчас! Здесь же почти не останется взрослых магов. Нет, это решительно невозможно, к тому же многие получили раны и травмы, подавляя бунт, я уже молчу о том, что в Башне катастрофические разрушения!              — Никто и не говорит о том, чтобы отправлять их в бой немедленно, — взмахнув ручкой, мягко прервала старшего чародея девушка, — близится зима и на время холодов крупные стычки с порождениями тьмы утихнут сами собой. Маги понадобятся нам не раньше середины облачника. Надеюсь к тому времени вы успеете разобраться с последствиями бунта.              — Кроме того, — не дав заговорить несколько оживившемуся Ирвингу, плавно продолжил я, — пять — семь чародеев нам потребуются уже сейчас, как и некоторый запас лириума для одного, кхм, ритуала.              — Что за ритуал? — бдительно нахмурился Садатт. Что интересно, против отправки с Серыми стражами магов он похоже не сильно возражал.              — Изгнание демона, вселившегося в одного человека, — быстро ответила Элисса, настороженно поглядывая на храмовника. Оно и понятно, у этих ребят проблемы демонов решаются лишь одним способом. И он нас не разочаровал:              — Проще убить. И надёжнее.              — Было бы проще, — не стал отрицать очевидного я, — не будь этот человек сыном и единственным наследником эрла Эамона Геррина. Вы ведь ещё не в курсе, что произошло в Редклифе? Тогда спешу вас «обрадовать», Круг магов не единственные, кому уже успел нагадить мой дорогой тесть…              — Вот ведь дура! — заключил Ирвинг, после нашего совместного с Элиссой рассказа о той жути, свидетелями которой мы стали в Редклифе. Это он так нелицеприятно охарактеризовал супругу эрла Эамона — леди Изольду.              — Это ещё мягко сказано, — недовольно скривившись поддержал Садатт, — вот из-за таких идиоток и вымирают целыми сёлами… Но Логейн. Признаться, я был о нём куда лучшего мнения. Мне он казался человеком достойным, из простых, не склонным ко всей этой… Аристократической грязи. При всём уважении, Ваше Величество, леди Кусланд.              Последнее храмовник добавил, спохватившись и вежливо кивнув в нашу с Элиссой сторону. Я предпочёл игнорировать оговорку, по-видимому, не слишком жалующего знать мужчины.              — Значит сомнений, что этот… Йован, не имеет отношения к демону у вас нет? — на всякий случай уточнила девушка.              — Однозначно, — заключил Ирвинг, добавляя себе в бокал креплёного красного вина. Кстати неплохой вкус, надо бы запомнить, — если в Редклифе всё было так, как вы описывали — то Йовану это просто не под силу. Я помню его, добрый мальчик. Немного наивный, но добрый…              — Добрый маг крови, ты хотел сказать, — с едким сарказмом поправил чародея храмовник, — маг крови, сбежавший из Башни, попутно чуть не убив пяток храмовников, взявшийся подпольно учить одарённого ребёнка и отравивший эрла. Определённо — «добрый мальчик».              — Наивный, запутавшийся, — не стал отказываться от своих слов Ирвинг, — многие в его возрасте совершают ошибки. В конце концов все мы в молодости были максималистами…              — Но не все магами крови.              — Давайте оставим пока магию крови в покое, и вернёмся к насущным проблемам, — перебил я уже открывшего рот Садатта. Похоже такая перепалка у них могла длиться часами, — наши маги считают, что демона можно изгнать из тела мальчика каким-то хитрым ритуалом. Но для него требуется лириум и… В общем сами читайте.              Я передал чародею кусок пергамента, на котором Морриган лично (что уже нонсенс) коряво-старательно вывела описание ритуала, как и всё необходимое для него. Чего мне только стоило эту стервочку уговорить взяться за перо… В конце концов пришлось пригрозить, что в противном случае, всё это она будет излагать Старшему чародею и капитану храмовников лично. Как ни странно, но угроза возымела действие, и пусть взглядом ведьмочка пыталась прожечь во мне дыру, список, тем не менее, составила.              — Командор Садатт, у меня будет к вам личная просьба, — пока Ирвинг силился разобрать ведьмины каракули, я повернулся к храмовнику.              — Я весь внимание, Ваше Величество.              — Вы ведь наверняка будете составлять отчёты о произошедшем бунте и отправлять их в Денерим, верно?              — Так и есть. Я уже отправил краткое сообщение с вороном о попытке бунта и его успешном подавлении, так что через несколько недель сюда прибудут дознаватели…              — И половина денеримской Церкви заодно, — ехидно прокомментировал чародей, впрочем, не отрываясь от пергамента. Храмовник показательно закатил глаза.              — Мне бы очень хотелось, чтобы моё пребывание здесь, как короля Ферелдена не нашло отражения ни в ваших отчётах, ни в беседах с дознавателями или кем-либо ещё за пределами этой Башни. Ваших подопечных это тоже касается, Ирвинг.              Старик кивнул, показывая, что принял к сведению, и что-то пробормотал про разумную предосторожность, а вот Садатт задумчиво нахмурился.              — Я постараюсь, чтобы мои люди молчали, Ваше Величество. Но я ничего не смогу поделать с Командором Грегором, если он посчитает нужным сообщить об этом кому-либо. Дело ведь в Тейрне Мак-Тире верно?              — Да, у меня есть все основания полагать, что мой горячо любимый тесть придёт в огорчение, узнав, что я всё ещё топчу этот белый свет, — я поймал на себе понимающую улыбку храмовника и одобряющий взгляд чародея, — что же до Грегора… Я навещу его, если он придёт в сознание до нашего отъезда. В крайнем случае оставлю письмо.              — Как пожелаете, Ваше Величество, — согласно кивнул мужчина.              — Так! — взял слово Ирвинг, закончивший изучать писанину Морриган, — я понял, что хотят сделать ваши чародеи и что для этого нужно. Скажу сразу, ритуал сложный, энергоёмкий, и честно говоря, я понятия не имею, кто из ваших магов вообще способен на такое.              — У нас несколько магов… — начала было Элисса, но была тут же прервана чародеем.              — Леди Кусланд, при всём уважении, не забывайте, что Нерия и Дайлен, перед тем как стать Стражами, жили в этой самой Башне, — мягко сквозь бороду улыбнулся девушке старик, — я прекрасно помню их силы, способности и знания, сомневаюсь, что они сильно выросли за прошедшие месяцы. Про вас же я и вовсе молчу.              — Я Серый страж, — напомнила Элисса, не иначе как заметив хищно-профессиональный блеск в глазах храмовника. Как он только утерпел и раньше с некоторыми специфическими вопросами к ней не нагрянул… Видимо дел и без того хватало, — а ритуал предложила провести Морриган. Не знаю откуда она о нём знает, наверное, её мать Флемет рассказывала. И Морриган тоже под защитой Серых стражей!              Последнее девушка добавила, видимо неверно истолковав буквально полезшие на лоб брови Ирвинга и Садатта. Я же обречённо прикрыл рукой глаза. Я тоже хорош, ну что мне, спрашивается, стоило попросить Элиссу не упоминать одну весьма известную в узких кругах ведьму? С другой стороны, кто вообще мог предположить, что на это выйдет беседа? Да и… Забыл банально. Да вообще для большинства тех, кто о ней слышал, Флемет это эдакая страшная сказка. А вот для чародея и храмовника сие, похоже, вовсе и не сказка… Точно! У Ирвинга же, если вспомнить игру, где-то в кабинете целый гримуар валялся, принадлежавший той самой Флемет. Его ещё можно было тихо свистнуть и Морриган подарить, а потом пойти вместе с девушкой, начитавшейся «весёлых откровений» старой кошёлки, энту самую кошёлку немного убивать. Она там ещё по-быстрому в дракона мимикрировала. Мда уж, как говорится — «упс!».              — Да, предваряя ваши вопросы — та самая Флемет. Вроде бы. Нет сам я её не видел, с ней встречались лишь Стражи. И нет, мы понятия не имеем зачем она на самом деле отправила с нами свою дочурку, — глядя из-под ладони на собеседников быстро проговорил я, — вроде бы для борьбы с Мором, я прав, Элисса?              — Прав, ведьма сказала, что её беспокоит угроза Мора, но сама с нами почему-то отправиться не захотела. Но дала в помощь свою дочь.              — Это… Несколько неожиданно, — медленно проговорил Ирвинг, вновь потянувшись за бутылкой, — что-то близится, что-то ужасное, масштабное… Великое… Раз уж сама Аша’белленар дала о себе знать.              — Например Пятый Мор, — вежливо напомнила Элисса.              — Возможно, — чародей задумчиво пригубил вино, — возможно…              Знал бы ты дедушка, кто эта ведьма на самом деле… А может и знаешь, исходя из твоей реакции и того, как тщательно ты пытаешься скрыть волнение. Хотя, конечно, вряд ли. Скорее имеешь лишь какие-то смутные догадки и, возможно, некие малодостоверные сведения, почерпнутые из того самого гримуара. Впрочем, и этого, думаю, достаточно, чтобы оценить всю масштабность фигуры Флемет.              — Флемет, или как вы её назвали «Аша’белленар», безусловно очень любопытная личность, но тем не менее, я предлагаю вернуться к нашим баранам, — стремясь избежать лишних расспросов на данную тему, я постарался возвратить разговор в более конструктивное и, что важно, безопасное русло, — собственно для этого ритуала нам и потребны те самые пять — семь магов.              — То есть маги сейчас вам нужны лишь для ритуала? — проявил сдержанный интерес храмовник. Ирвинг всё ещё пребывал где-то в размышлениях.              Мы с Элиссой переглянулись. Я слегка кивнул.              — Не только, — аккуратно начала девушка, — Серым стражам до лета предстоит собрать новую армию и точно такие же договоры у нас есть с Собранием земель, долийскими эльфами и орзаммарскими гномами. Нам придётся изрядно изъездить весь Ферелден, и эти маги стали бы отличным усилением нашего отряда. Нас слишком мало, а времена настают тяжёлые.              Теперь в размышления погрузился и Садатт. Чародей задумчиво теребил свою седую бороду, я же, пользуясь случаем, наполнил свой бокал и долил вина Элиссе. Та благодарно кивнула и откинувшись в кресле принялась ждать решения местных хозяев, медленно попивая сладко-терпкий красный напиток.              — Вы сделали для нас очень многое, — наконец отмер Ирвинг, — но ещё большее вам предстоит, леди Кусланд. Мор опасен для всех нас. Круг магов сейчас не в лучшем состоянии, но думаю пять опытных чародеев мы отправить с вами сможем. Как считаете, Командор Садатт?              — Сейчас не лучшее время, но того требуют обстоятельства, — задумчиво вертя в руках серебряный бокал проговорил мужчина, — я соглашусь с вашим решением Первый чародей и выделю для охраны магов троих рыцарей и троих послушников, больше просто не могу — мы понесли чудовищные потери. Мда… Но всё это лишь при одном условии.              Храмовник поднял глаза и пристально посмотрел на нас. Главным образом, отчего-то на меня.              — И что же это за условие? — предсказуемо насторожилась Элисса. И было отчего. Как правило за такими речами следует что-нибудь довольно пакостное.              — Моя дочь. Глим. Вы возьмёте её с собой.              — Садатт, ты… — хмуро начал старик, но был тут же прерван храмовником.              — Это не обсуждается, Ирвинг.              — Командор, вы же понимаете, что нам предстоит не просто увеселительная прогулка? — сказать, что я удивился такому требованию, значит не сказать ничего.              — Прекрасно понимаю, но оставаться в Башне ей сейчас опасно, — твёрдо глядя мне в глаза заявил мужчина, однако, видимо, заметив наше с Элиссой очевидное непонимание, решил разъяснить, — я привёл её сюда полтора года назад. Никто не знал, что она моя дочь, кроме Ирвинга, Грегора и ещё пары людей. Это запрещено. Если кто-то из магов и храмовников в Башне состоят в родстве, их разводят по разным Кругам. Её мать, Венесс, тоже когда-то жила здесь… Полтора года я успешно скрывал, что она моя дочь, но теперь, когда сюда прибудут дознаватели, правда неминуемо вскроется. И тогда и у меня, и у неё будут серьёзные проблемы.              — Садатт, она ещё ребёнок, ей до Истязаний не меньше двух лет, — осторожно проговорил Первый чародей.              — Ей уже восемнадцать лет, Ирвинг, она справится. В конце концов, ещё до Круга, она три месяца успешно бегала от меня по лесам и горам, — чему-то одному ему ведомому грустно улыбнулся храмовник, — она сильная. И когда-нибудь станет великим целителем.              — Значит вот каково ваше условие, — Элисса, похоже, не на шутку задумалась. С одной стороны, лишний маг, да к тому же целитель никогда лишним, извиняюсь за тавтологию, не будет. С другой же, если с ней что-то случится…              — Да, это моё единственное условие. Вы возьмёте её с собой и позаботитесь о ней.              — Ну что ж, — бросив на меня короткий взгляд, словно ища поддержки медленно произнесла вставшая девушка. Я коротко улыбнулся и кивнул. Ей явно стало легче, — я принимаю ваше условие и обещаю позаботиться о вашей дочери, Командор Садатт.