Старуха Ливеан.

      Мой отец был художником. Только он об этом не знал. Всю жизнь играл в футбол, бегал по улице с друзьями. Встретил маму, нашел работу. Но потом родилась я. Уже к трем годам я умудрялась неплохо рисовать. И тогда все узнали, что у папы был этот талант. Теперь и я художник.       К восьми годам меня отдали в детскую художественную школу. С этого момента наша квартира стала наполняться пустыми и не только баночками с гуашью, акрилом, маслом и акварелью, кистями всех размеров. Всюду были творческие зарисовки. Чистые листы и эскизы валялись всюду и висели на стенах.       В четырнадцать лет я закончила художественную школу. Я уже даже определилась с профессией — дизайнер интерьера. А в свободное время мое хобби будет оставаться неизменным — рисовать то, чего не существует. Я всегда любила магию, драконов и прочее, а моими любимыми книгами были «Хроники Нарнии», «Гарри Поттер», «Алиса в Стране Чудес». Закончив художку, я стала искать подходящее мне училище. И нашла, самое лучшее и профессиональное в нашей стране. Оно находилось в моем городе и даже возле моей школы. Построили его недавно, с начала июня начали строить и закончили в августе. Как поговаривали, такие же училища открывались во всех городах нашей страны. Никто не знал, кто строит эти училища. Все, и строители, и профессора держали это в тайне.       Поступить туда было очень легко, ведь я была одной из лучших учениц. Закончила ДХШ с аттестатом и золотой медалью и с легкостью сдала все экзамены. Не поладила я только с историей искусств. Но, несмотря на трудности дат и барокко, я все равно вытянула ее на девяносто шесть баллов. Для пятерки требовалось девяносто пять из ста.       В преддверии учебы в училище и новых знакомств я провела весь день витая в облаках. Благо, была суббота, и на дворе сияло солнце, которое позолотило все листья на деревьях еще неделю назад. В училище к знакомству с учителями надо было собираться к четырем вечера. Порядки там были строгие, и всем надо было надевать почти школьную форму. Лишь одно отличало ее от школьной: девушкам положено было носить белые юбки с черными колготами и черные рубашки, парням белые джинсы и черные рубашки с белым галстуком. А еще девушки носили белую обувь, парни — черную.       И вот, наступил тот волнующий момент, когда я подъехала к училищу в ожидании преподавателя. Размеры училища захватывали дух и удивляли. Оно было просто огромным, как шесть зданий моей школы, а ведь она — самая большая в нашем городе. Училище выполнено в романско-готическом стиле и напоминало чем-то Пизанский собор, только без Пизанской башни рядом. Само здание было в форме греческого креста и в нем находилось шесть корпусов и шесть этажей. Входная дверь с винтажными узорами, отлитыми из железа и покрытые черной краской, была распахнута, но рядом с ней висела деревянная табличка на узорчатых цепочках, что все должны дождаться профессора и с ним можно входить. По обе стороны двери в каменных стенах были вбиты два подсвечника. Я стояла лицом к двери, а левый конец здания находился в ста метрах от меня. Не знаю как строители построили все это за одно лишь лето. Перед училищем стояло очень много подростков самого разного возраста — от четырнадцати до девятнадцати. Я видела нескольких человек возрастом в двадцать пять лет. Перед великолепным училищем росли маленькие декоративные деревья, аккуратно подстриженные под квадрат. Как можно было построить такое за одно лето, если люди строили подобное десятилетиями?!       Но вот вышел приветливый, с доброй улыбкой старичок и сказал, улыбаясь глазами, что мы можем входить. Он был низким, приземистым и совершенно седым. Его добрые карие глаза светились радостью, а борода слепила своей белизной. Он был одет в белые прямые штаны, белые туфли и черную отглаженную рубашку.       Мы прошли в просторную комнату. Она была большой и светлой. По сторонам от входа находились лакированные деревянные кресла с резными ножками и были обиты бордовым шелком. Паркет блестел и слегка скрипел. Это было настоящее, лакированное дерево. Стены были толстыми, прочными, с фресками на них. Фрески показывали сцены битв в Древней Греции. Потолок был высоким и его поддерживали нервюрные своды. И это только холл.       Напротив тяжелой дубовой входной двери находилась еще одна, такая же, через которую нас повели во двор школы. Мы вышли, и тут же некоторые вскрикнули — с правой стороны двери оказался большой белый медведь. Вышел старичок, как оказалось — охранник, и начал всех успокаивать, приговаривая, что медведь никого не тронет, что он ручной и лапочка. Потом он взял медведя за лапу и повел его куда-то в другую дверь, а медведь заковылял на двух лапах за ним. Вскоре вернулся охранник, сказал что медведя зовут Гарольд, и его надо кормить сгущенкой или шоколадной пастой.       Это было очень странно для училища — содержать белого медведя, да еще и не в клетке, но «экскурсия» продолжалась, и мы шли дальше. В училище было четыре корпуса — гостевой, учебный, книжный и жилые комнаты. Еще два были закрыты, и нам сказали, что там ничего нет.       В гостевом корпусе было что-то на подобии четырехзвездочного отеля в средневековом стиле. Там же была еще и закрытая комната, в которую никто не входил, кроме директора и нескольких профессоров.       В учебном корпусе располагались классы. По пять разных классов на один предмет: пять классов живописи, пять классов рисунка, пять классов скульптуры и т.д.       В книжном корпусе располагалась огромная библиотека. Она растянулась на четыре этажа вплоть до пятого, закрытого корпуса. В библиотеке были самые разные книги, не только по теме художества. Там была и фантастика, и романы, и детективы. Так же, над библиотекой располагался некий музей, но нас туда не водили.       Жилые комнаты были для тех, кто учится в училище после окончания школы. Это было что-то вроде общежития.       После всего нас повели на регистрацию. Регистрировала учеников полная женщина с серо-малиновыми волосами, в очках и с грозным видом. Голос ее был всегда такой, как будто она всю жизнь приказы Ивана Грозного на всю Русь читала. Очередь дошла до меня и меня записали в группу несовершеннолетних. Мне оставалось еще два года до окончания школы, поэтому мне надо было приходить после уроков в училище.       На следующий день я собралась в училище еще до школы. Даже форму взяла с собой, потому что уроки в училище начинались ровно через полчаса после уроков в школе. В итоге, в училище я все-таки опоздала. Я ворвалась в холл, вся растрепанная, спросила у охранника номер класса и где находится. После этого я помчалась через двор, пачкая обувь травой. Пробежав через двор, я вбежала на винтовую лестницу. Она была мраморной и скользкой.       Я вбежала в класс. Класс был круглой формы. В нем было три ряда по шесть двухместных парт. Перед партами стоял очень длинный дубовый стол, а за ним доска. Потолок был очень высок и его поддерживали все те же нервюрные своды. В самой середине был рисунок, на котором была изображена охота с собаками. Стены были украшены позолоченными витыми золотыми стеблями с золотыми розами и листьями. На листьях висели картины в золотых рамках. В классе было три окна. На мраморных подоконниках стояли книги. Рамы в окнах были резные и позолоченные.       Двадцать девять голов, не считая учителя, повернулось на меня. Я поняла, что прервала учителя на полуслове.   — А-а-а, Хоггарт, я полагаю, — протянула высокая, сутулая пожилая женщина и посмотрела поверх очков. — Садись на свободное место. Итак, как я уже сказала…       Я оглядела класс и увидела пустое место у окна рядом с высоким худым парнем. Я направилась туда. Парень посмотрел на меня, улыбнулся и отвел взгляд. Я обошла заполненные парты. Села на свое место и стала рассматривать соседа по парте. У него был нос с горбинкой, каштановые волосы средней длины. Его глаза были серыми, и в них плясали веселые искорки. Он подпирал щеку рукой с длинными пальцами.  — Джо… — тихо сказал он, как будто вздохнул.  — Что? — это было неожиданно. С чего бы он вдруг заговорил?  — Меня зовут Джо. Ты пялишься на меня уже минуты три, — он словно прочел мои мысли. — Джо Палмер.   — Что ж, Джо… Я — Мия Хоггарт. Приятно…  — Тсс, — прервал меня Джо на полуслове, протянув палец. — Слушай.       В классе было тихо, и только учительница говорила что-то про форму и правила поведения. Многие слышали это уже очень много раз.  — Услышала?   — Что я должна была услышать? — начала я с некоторым раздражением. Этот парень начинал меня выводить из себя. То прерывает на полуслове, то…  — Чириканье и писк. Как будто в стенах завелись птицы и мыши, — ну вот, теперь прерывает на полумысли.       Я прислушалась снова, но ничего не услышала. Наверное, из-за того, что все начали галдеть после объявления учительницы:  — Ваш сосед по парте — отныне ваш напарник. Просьбы на подобии «можно мне другого напарника» не рассматриваются.       Возмущенный шепот прокатился по классу, и прозвенел звонок. Учитель жестом приказала сесть и успокоиться:   — Сейчас вы пойдете по домам, но еще пару слов я просто обязана вам сказать. Сейчас я выдам всем расписания, чтоб вы не терялись в нашем огромном прекрасном здании. Так же, на мои занятия по истории искусств опаздывать строго не следует без уважительной причины. Даже с уважительной причиной следует приходить на мои занятия. В расписании мои уроки значатся как «миссис Тэш». Досвидания и аккуратно на Мраморной лестнице.       Так вот как эта лестница называется. Что следующее? Летающие собаки?       Так я размышляла, пока шла по лестнице рядом с Джо.  — Почему ты такая неразговорчивая?   — Боюсь что ты опять меня на полуслове прервешь, — буркнула я.       Джо усмехнулся и продолжил:  — Ну ладно, ладно. Как думаешь, зачем нам напарники?  — Самой интересно. Ну, может учителя думают, что если нас будет двое и мы потеряемся, то так легче нас будет найти?   — Вполне возможно.       Тем временем мы приблизились к выходу.  — Что ж, Джо Палмер. До встречи в среду, — сказала я. Мимо проезжал мой автобус, я поймала его и села на свободное место у грязного и пыльного окна. Джо стоял перед входом и я видела, что он еще долго смотрел вслед автобусу, пока я не потеряла его из виду.