Сложить две радуги и умножить на баскетбол

– Мне это надоело, – описав в воздухе дугу, промокшая баскетбольная майка глухо шлепнулась на скамью. – Что именно? – Гокудера стоял возле окна лицом к Такеши и ковырял ключом штукатурку. – Ты знаешь, о чем я, Хаято, – бровь последнего на долю секунды приподнялась – так Ямамото звал его только в исключительных случаях. Надо было готовиться к долгим объяснениям того, где же он оказался не прав. Как с бабами, чесслово. – Ну, и о чем? – скорее, «для галочки» поинтересовался он, не отрываясь от своего занятия. В раздевалке они были одни, разговаривать можно было открыто. Такеши подошел к окну и оперся плечом о стену с противоположной от него стороны. – Ты думаешь, я не вижу? Ты же всю тренировку сам не свой. – У меня нога. – А у меня две, не перебивай, – Ямамото слегка нахмурился. – Девчонку нашел? – Да с чего ты взял?? – у Гокудеры в руках звякнули ключи. – Че еще за сталкерские замашки? – Это не сталкерские замашки, Хаято. Я твой друг, неужели, спросить нельзя? – Можно, – буркнул подрывник, слегка остывая. – Спасибо. Сарказм это или нет, Гокудера заметить не успел. – Не за что, – на всякий случай ответил он, нахмурившись. – Чего там тебе от меня надо-то? – Как чего? Рассказов «с пылу, с жару», эмоций, обсуждений, советов. В конце концов, мог бы мне хотя бы сказать, что с Хару вы разбежались. – Аа..так это давно, – задумчиво протянул Хаято. – Вот именно. Гокудера посмотрел на него несколько устало. Потом отлепился от стены, засунул ключи в карман и, едва заметно кивнув, развернулся и направился к выходу. На условном языке жестов, который понимал исключительно Ямамото, это значило что-то вроде: «Хочу курить, поговорим на крыше». Точнее, Такеши надеялся, что это все еще так и есть. Раздевалка осталась пустой, мокрая майка бело-красной кучкой растеклась по скамейке. На стене, слева от оконного проема, виднелась на штукатурке недописанная буква «Х». Двумя часами ранее. – Мне по-ра, – оторвавшись от губ Айды, Тсуна еле слышно выдохнул, чтобы вновь набрать в грудь воздух, которого ему так не хватало. – Тебе, кстати, тоже. – О, да, с этим переносом соревнований столько мороки, – нехотя выпуская его из объятий, отозвался Рико, глядя, как тот поднимает с травы свою спортивную сумку. – Тренируйся усердно, а то еще проиграешь. – Молчи, пока не видел меня на поле, – как-то странно, не по-своему подмигнул Савада, и тренеру на миг показалось, что в глубине его зрачков полыхнуло опасное пламя. Держи в этот момент Айда руку у его лица, то машинально отдернул бы ладонь. Может, менеджер Тоуо и не зря всегда памятует о сборе информации о соперниках. Как говорится, дабы избежать неожиданностей. «Избежать неожиданностей».. Чем еще планирует эта команда его удивить? Но это не столь важно. Ведь у Рико свои козыри в рукавах. Несмотря ни на что, ни одна из сторон своего упускать не собиралась. Обо всей этой ситуации Савада не смог бы сказать ни одного связного предложения. Все возникающие в его голове по этому поводу вопросы и противоречия он отгонял от себя, словно комаров, которые летним вечером норовили присосаться к открытым участкам кожи. Тем не менее, прикоснуться к своему телу он позволил абсолютно осознанно. Хотя и бывали секунды во время поцелуев, в которые ему хотелось просто оттолкнуть Айду и убежать, постепенно Тсуна пришел к выводу, что эти моменты малодушия возникают от того, что в его душе нет полного и безоговорочного доверия к этому человеку. Например, будь на его месте Гокудера, Савада бы вообще ни о чем не думал. Хранитель Урагана никогда не позволит себе причинить Десятому боль или как-то обидеть. О чем вообще можно волноваться, если тебя целует Хаято? Наверное, только наслаждаться процессом. Рико же был чужим, незнакомым, не смотря на то, сколько они рассказали друг другу. Несомненно, как друг он был гораздо ближе, чем кто-либо, но вот как любовник..совершенно противоположно. И все же..темная сторона Тсуны тянулась именно к нему. Этот азарт, действующий на кровь постепенно, как кипятильник; этот интерес, даже этот страх. Тсуне нравилось, Тсуна хотел этого. Иначе никогда бы не позволил такого. Разогнав очередную стайку «комаров», десятый босс Вонголлы запрыгнул в подошедшую электричку и, отсчитав привычно две остановки, направился, наконец, к своей родной школе. Через пять минут вся сборная выстроилась по линии в дальней части спортзала и приготовилась узнать, что же ей предстоит в ближайший месяц. А Каваллоне осматривал шеренгу и в упор не узнавал свою, наконец собравшуюся в полном составе, команду. Начать, пожалуй, стоило с того, что Гокудера с Хибари заявились на тренировку вместе. Разговаривали, тихо обсуждали какие-то темы, пока ждали остальных. При остальных быстро умолкли. Уже странно, согласитесь. И это не вдаваясь в подробности. Такеши стоял и сверлил взглядом шведскую стенку позади тренера. А потом свои кроссовки. Потом окно. В общем, прятал глаза, как мог. И ни с кем, кроме Сасагавы, так и не заговорил. Сам Рёхей серьезно посматривал на часы, как будто готовый в любую секунду сорваться по своим делам, даже не дождавшись окончания сбора. Савада, не смотря на опоздание, вошел в зал и извинился довольно спокойно. И вообще слегка расправил плечи и даже стал казаться чуточку выше. Пару раз внимательно прошелся взглядом по Гокудере и о чем-то задумался. С каждым новым игроком тренер все больше убеждался, что попал в другую реальность. Завершал череду бреда Мукуро, обычно скучающий на тренировках, а сейчас переполненный интереса и желания поболтать и расспросить всех обо всем. От него тоже не укрылось странное поведение товарищей по команде. – Начну, пожалуй, – прокашлялся Дино так, что всем пришлось на него посмотреть. – Нас ожидает серия отборочных игр, и, так как мы новички, их будет больше, чем у тех, кто в подобных соревнованиях уже участвовал. Первую неделю нам придется играть без Хаято, который, как выяснилось, на днях повредил ногу. Все посмотрели на Гокудеру. Гокудера раздраженно повел глазами. Каваллоне продолжил. – Я думаю, это не помешает нам не вылететь в самом начале, так как команды на этом этапе собрались весьма средненькие. Но и сильнейшими среди них я вас назвать тоже пока не могу. Первая игра назначена на следующий понедельник. До этого дня мы должны научиться по максимуму использовать ваши способности, применимо к баскетболу. Разумеется, не нарушая при этом правил. – Тяжеловато будет, – хмыкнул Мукуро, снова пробегаясь взглядом по сборной, и тренер, увы, здесь был с ним абсолютно согласен. – И тем не менее, – поддаваться иллюзионисту он все равно не собирался. – Вы все должны постараться..мы все должны. – Мы экстремально постараемся, тренер! – это вызвался Рёхей, как всегда спокойный, как сытый кенгуру. Но сегодня он был спокоен только внешне. Число посматриваний на циферблат за последнюю минуту просто зашкаливало. – Я надеюсь на вас, – вздохнув, покачал головой Каваллоне. – Тренируемся? Через час начну заниматься с каждым индивидуально. – Как через час? Через час мне надо.. – опять Сасагава – не выдержал. – Куда тебе надо? – ситуация начинала Дино злить. – Срочно мне! Надо, – даже неся полную ахинею, Рёхей был экстремально уверен в своей правоте. Сдержав порыв звонко припечатать себе ладонь ко лбу, Каваллоне медленно выдохнул и спокойно произнес: – Потеем минут сорок, потом все домой отсыпаться. Завтра по очереди буду снимать с занятий и проводить индивидуальные тренировки. Спешка нам не нужна. Вперед. Следом за этим он удалился обратно к себе, а у присутствующих появилось странное ощущение того, что никакой особо ценной информации о чемпионате они так и не получили. Дино об этом прекрасно знал, но таковой не располагал и сам. Все еще предстояло долго и кропотливо собирать в кратчайшие сроки. И первое испытание было назначено, ни много, ни мало, – на сегодняшний вечер. Всю тренировку Гокудера скучал, но, почему-то, не уходил. – Тебе, может, помочь? – забегающий в раздевалку Сасагава явно торопился, но не поинтересоваться не мог. – Да нет, я как-нибудь сам, – Хаято встал и похромал к окну, снег за которым измельчал и был едва заметен. В глазах Рёхея блеснула благодарность, он переоделся и убежал из школы со скоростью пули. А через пару минут после этого как раз и состоялся вышеописанный разговор.