Reverswatch

      Он падает и падает в бездонную пустоту из ниоткуда в никуда. Здесь нет никого и ничего, но иногда откуда-то издалека до него доносится голос. Приятный, добрый, в нём слышна улыбка, обращённая к нему. Он не понимает слов, но готов слушать этот голос вечно. Именно он заставляет замедляться этот непонятный полёт.       А когда уходит голос, к нему яркими вспышками приходят воспоминания. Ласковые руки матери, презрительный взгляд отца, весёлый смех младшего брата, которого в семье называли Воробьём.       Воспоминания о брате тянут за собой позабытое чувство жгучей зависти. Любимец отца. Всегда лучший во всём. Всегда такой правильный.       Ещё одно новое чувство. Злость. И обида на отца. На то, как теплел его взгляд при рассказе учителей об успехах младшего сына. На то, с какой гордостью он смотрел на него во время тренировок. А что же старший сын? Как бы он ни старался, но удостаивался лишь равнодушного кивка. И это уже можно было считать достижением.       Злость ушла. Так же как и попытки доказать отцу свою значимость. Теперь он просто радовался успехам брата.       Воспоминания меркнут, он цепляется за них, пытаясь удержать. Хоть что-то. Что угодно.       Брату сегодня восемнадцать. Он пробирается к нему в комнату сразу же после полуночи — хочет поздравить первым. Зовёт погулять по ночному городу, ведь утром отец официально назначит его своим преемником. Брат почему-то мрачнеет и велит отправляться спать. Им предстоит тяжёлый день.       Он не послушался ни брата, ни здравого смысла. И до кровати добрался уже на рассвете.       Тогда он был глуп и наивен и не понимал, что брат не станет главой клана, просто из-за того, что родился вторым.       Очередная вспышка гаснет, и он вновь остаётся в этом ничто. Совсем не так он представлял себе посмертие.       Опять уже в который раз пытается призвать своих драконов. Кричит, но изо рта вырывается лишь тишина. Да и есть ли у него рот? Он чувствует, как постепенно растворяется в пустоте, навсегда становясь её частью.       Голубоватый отблеск где-то вдали. И опять вспышка воспоминания.       На острие лезвия, направленном ему в грудь танцуют лунные блики. Оружие будто светится изнутри холодным призрачным светом. Его младший брат, Воробей, тот, кому он доверил бы свою жизнь, назвал его предателем. Из-за того, что он поставил своё личное счастье выше интересов клана.       «Позор семьи». В этих словах слышался голос отца. Сам Воробей никогда бы так не сказал. Ему очень хочется в это верить.       Это была их последняя встреча. Он помнил зелёное свечение, окутавшее его брата, и огромную пасть дракона перед самым лицом.       Всё, что было после — лишь боль и пустота.       В этот раз голос пропадает надолго. А, может, это лишь кажется, ведь проследить время здесь невозможно.       Когда же голос вновь возвращается, в нём слышны грусть и усталость. Он поспешен и вот-вот опять исчезнет.       Нет, нет, не уходи! Он тянется к нему изо всех сил. Цепляется за неразборчивые слова. Неожиданно приходит боль. Всё равно. Он не обращает на неё внимание. Туда, к нему. Только бы не остаться опять в одиночестве.       Ослепительно яркий свет после абсолютной темноты слепит глаза. В уши врывается множество звуков. На языке ощущается неприятный привкус.       Через секунду он вновь заставляет себя приподнять веки. Свет уже не кажется таким ярким. Всё вокруг немного расплывается. С трудом удаётся сфокусироваться на чём-то белом. Рядом раздаются торопливые шаги. Кто-то касается его плеча, и прямо перед ним возникает улыбчивое загорелое лицо. И тот самый знакомый голос произносит:       — С возвращением.