Salvame - Спаси меня

Когда могучий «Черный ястреб» (1) высадил их вместе с грузом вооружения где-то на просторах безграничной пустыни у одного из оазисов, Майкрофт, немного неудобно ощущавший себя в американской военной форме, почти не удивился тому, что в этой местности они были не одни. Небольшое военное расположение существовало и функционировало тут уже много лет: несколько тщательно замаскированных под жилища местного населения домов располагались в глубине оазиса. - И сколько у Штатов таких баз по всему миру? – не удержался Майкрофт, чтобы не подколоть генерала. - А это похоже на военную базу? Всего лишь перевалочный и опорный пункт для тех, кто занимается вопросами мировой безопасности, - генерал даже не удостоила его взглядом и направилась к одному из домов, из которого уже вышли двое мужчин в местной одежде, однако под их синими накидками отчетливо проступали очертания автоматов. После недолгого разговора Эйвери кивнула прибывшим с ней военным, напоминавшим Мистеру Британское правительство наемников и охотников за головами, а не агентов, часть которых уверенным шагом направилась куда-то вглубь «поселения», а другая часть принялась разбирать стену одного из домов, в котором оказались скрыты два бронированных, но потрепанных жизнью «Хамви» (2). Подняв облако песка, из-за одного из домов выехал ALSV «Flyer» с установленным на нем крупнокалиберным пулеметом (3), пока Эйвери что-то показывала подчиненным на карте. - Мистер Холмс, - Вивьен подошла к Майкрофту, - мы сейчас же выдвигаемся в сторону третьей базы. Мои люди проверяют автомобили и вооружение. Я еще раз напоминаю вам о возможности остаться. На этой точке вам могут обеспечить безопасность и, когда мы вернемся, вы покинете ее вместе с нами. Майкрофт прикрыл рукой глаза от солнца, посмотрел на Вивьен. - Я не меняю своих решений, генерал. Женщина молча кивнула. - Только один вопрос, - старший Холмс позволил себе прикоснуться к плечу женщины, - эти люди ведь не все агенты, так? - Хм... Не стану спрашивать, как вы догадались. Нет, не все, - спокойно ответила она. – Трое агенты, еще четверо наемники. Но они надежные. Я не могу сейчас собрать группу полностью из агентов, те, кого мы можем перебросить сюда, примут участие в зачистке. Так что не волнуйтесь за свою безопасность. И... – женщина чуть задумчиво посмотрела на военных, ловко разбиравших вооружение из ящиков, - вам придется вооружиться. Надеюсь, до стрельбы дело не дойдет, но если случится передряга, как и я говорила, нам будет не до защиты гражданского. Майкрофт кивнул, посмотрев на то, как его охранник обвешивается вооружением. - Думаю, можно ограничиться пистолетом и запасной обоймой. Вивьен неопределенно передернула плечами, и в ее глазах отчетливо прочиталась насмешка. - По машинам, - скомандовала женщина, увидев отмашку механика, - мистер Холмс, ваше место в средней машине с вашим охранником (4). С вами едут два агента, можете не сомневаться в их надежности, - она направилась к последнему «Хамви», давая понять, что разговор завершен. Мистер Британское правительство поморщился, когда ему в ладонь легла выбранная охранником Beretta M9 (5). Несмотря на то, что Брюс уже проверил ее боеготовность, Майкрофт сам убедился в этом прежде, чем засунуть пистолет в кобуру на поясе. Внутри проснулось неприятное чувство гадливости, словно он только что прикоснулся к чему-то омерзительному: действие никак не вязалось с обещанием самому себе больше никогда не проливать кровь. Не проливать кровь своими руками. Росчерк Parker’ом на документах о начале военных операций и ликвидации неугодных людей в расчет не шел. - Я решил, что лучше Beretta, чем новый SIG Sauer P320 (6), - пояснил шефу свой выбор Брюс. Холмс молча кивнул в ответ, понимая, что возвращение в прошлое неизбежно и первый этап уже пройден. Внутренне Майкрофт надеялся, что ему не придется вытащить оружие из кобуры. Уже 17 лет он брал пистолет в руки только в стенах тира, когда время от времени было нужно сдавать норматив по стрельбе из-за службы Ее Величеству. Но судьба, видимо, распорядилась иначе. Спустя три часа пути, когда автомобиль раскалился под лучами беспощадного солнца, и внутри него стало нечем дышать, Брюс расстегнул на себе бронежилет. - Не советую делать этого, - с пассажирского места впереди повернулся майор Смит, бородатый мужчина, говоривший с выраженным американским акцентом, - по меньше мере, на моей памяти так пришили пятерых парней. Если невмоготу, можете открыть люк для автомата, но тогда у нас весь салон будет в песке, и песок будет у вас в трусах. Брюс собирался что-то возразить, но Майкрофт взглядом вынудил его застегнуть тяжелое и неудобное обмундирование. - Он прав. Мы не знаем, что может нас ждать, - сам старший Холмс стоически переносил жару внутри формы, чувствуя, время от времени, как по спине скатываются капли пота и впитываются в нижнее белье и штаны. Охранник вздохнул, бросил взгляд на босса и решил, что незапланированная сауна лучше, чем песок повсюду, тучи которого поднимались вокруг машин. - Мы проложили дорогу в обход обычных путей, которыми пользуются военные и население, но гарантий быть не может никогда. Эйвери настояла на том, чтобы мы поменяли маршрут в последний момент, изначально хотели проехать по военным дорогам, так было бы короче, - Смит достал из кармана шоколадный батончик и откусил сходу его половину, - видимо, генерал задумалась о безопасности не на шутку, раз нам приходится тащить вас с собой. - А разве она пренебрегает ей? – Майкрофт решил проглотить обидную подколку, за которую в Лондоне уже отправил бы Смита в отставку. - Частенько, я работаю с ней уже 8 лет. Было много переделок, которых можно было бы избежать, если бы генерал была осторожнее, но тогда вряд ли мы бы успешно выполняли задания, мистер, - американец самодовольно улыбнулся и отвернулся. Мистер Британское правительство бесстрастно пожал плечами. Сейчас ему не хотелось ни говорить, ни думать об Эйвери, но разговор вошел в это русло сам собой. Мужчина обернулся назад – второй «Хамви» следовал за ними. Почему-то Майкрофт был до последнего уверен, что она поедет в одной машине с ним, но вместо этого генерал посадила его к двум агентам. Не хотела находиться в его обществе или обеспечивала максимальную безопасность? Смена маршрута и то, что он находился в машине, которая двигалась в центре их небольшой колонны, говорили именно об этом. Однако, Майкрофт мог признаться себе, что его совершенно не поддающееся логике и здравому смыслу решение поехать за Шерлоком в самое пекло в прямом и переносном смысле могли лишний раз напомнить Эйвери о том, как он ничего не сделал, чтобы спасти ее. И тогда ее нежелание быть рядом с ним вполне объяснимо. Был ли его поступок продиктован желанием показать генералу, что Холмсу по силам заботиться о ком-то и, если нужно, он может рисковать своей бесценной для королевства жизнью? Или это был обычный страх за младшего братишку? Как бы ни был подкован в жизни Шерлок, Майкрофт знал, что его брат не будет готов к тому, что с ним могут сделать боевики. Сербия будет казаться ему раем после этого. Мистер Британское правительство поморщился: ему показалось, что он снова слышит, как кнут раздирает воздух и обрушивается на его спину, а в нос ударил мерзкий запах горелой плоти. Второй этап возвращения в прошлое можно было считать пройденным. Легкий и маневренный «Flyer» показался из-за горизонта, когда его ожидание стало казаться невыносимым. Судя по той тишине, что установилась в пустыне вечером – никаких проблем на своем пути патрульная машина не встретила. Не дожидаясь, когда облако песка осядет, капитан Уайл выбрался из «Flyer», оставив свою позицию за пулеметом. - Можем оставаться здесь на ночь, - Уайл снял очки и убрал их в нагрудный карман своей жилетки, - никаких признаков чьего-либо присутствия. - Это не безумство оставаться на открытой местности? – Брюс нахмурился, всматриваясь в горизонт, которого почти коснулось солнце. - Если бы нас не задержали, то все было бы иначе, - ответила на его вопрос Эйвери, проходя мимо. Мистер Британское правительство поморщился и от подколки и от того, как на плечи ему давил бронежилет. - Риск есть, - отдав распоряжения, генерал вернулась, - но вариантов у нас нет – передвигаться в темноте в пустыне сложно даже при условии использования средств ночного видения. Наша операция будет неосуществима. Дождемся рассвета и решим наш вопрос. Никаких огней и костров на всякий случай, мы в пяти часах езды от базы. - Они не станут использовать беспилотники для контроля над местностью? - Нет, не тот случай, - твердо сказала генерал, - у них нет необходимости вести повышенный контроль за местностью. Настоятельно советую новичкам отдохнуть, остальные – вы знаете, что делать, – Эйвери скрылась в «Хамви» и Холмс видел, как женщина связалась с кем-то по спутниковому телефону. Ночь опустилась на пустыню стремительно. Стоило только солнцу полностью уйти за горизонт, как темнота окутала собой все, если бы не полумесяц в небе, она была бы и совсем непроглядной и, можно сказать, осязаемой. После нескольких часов адской тряски по жаре Майкрофт с трудом смог заставить себя смотреть на то, как в свете фонарика в одной из развернутых палаток над сухим пайком колдует Брюс, превратившийся еще и в его личного повара. Когда химическая вонь от сушеной лазаньи стала все более ощутимой, Холмс взялся за крекер с арахисовым маслом (7), надеясь, что этим удастся перебить голод, но желудок был явно против такой перспективы. - Мистер Холмс, а это вполне нормально, на учениях у нас было аналогичное. Все живы, - Брюс добродушно улыбнулся, протягивая Мистеру Британское правительство пакет с готовым ужином. - Я знаю, что все живы... – Майкрофт попробовал лазанью: другой пищи не было, а значит, эта была божественно вкусна. - С вашего разрешения я спать, - сказал охранник, устаиваясь на спальнике в полной выкладке, - в три ночи мне будет нужно сменить охранника лагеря. Холмс молча кивнул, отметив, что Эйвери успела покомандовать его человеком. Впрочем, он сам предложил услуги своей охраны генералу. Майкрофт попытался улечься на спальник, чуть расстегнув ворот куртки, но, поняв, что не то что спать, а вообще удобно лечь у него не выйдет, встал, и выбрался из тесной палатки. Глаза уже привыкли к тусклому свету в палатке, и теперь за ее стенами он почти ничего не видел, удалось различить только фигуру одного из солдат, контролировавшего свою сторону лагеря. Услышав шаги, мужчина лишь бросил взгляд в его сторону, интересуясь тем, какого черта гражданский, среди ночи шляется по лагерю. - Мистер, далеко не отходите, потеряться ночью в пустыне плевое дело, - охранник сдвинул с глаз прибор ночного видения и подошел к Холмсу. – И шли бы вы лучше в палатку... - Спасибо, - кивнул Майкрофт и застегнул куртку под горло - дневное пекло сменилось ощутимым ночным холодом. Мужчина поднял взгляд к темному небу, посмотрел на яркие звезды, которые здесь казались ему другими, в десятки раз ярче, чем в Лондоне. «Ну да, конечно же, чем ближе к экватору, тем тоньше атмосферный слой, потому они и ярче», - сказал себе Майкрофт, отмахиваясь от мысли, что стресс обострил все его чувства. В темноте раздался легкий щелчок зажигалки, и ветерок донес до мужчины запах табака. Только сейчас, похлопав себя по карманам, Холмс понял, что его сигареты остались где-то в палатке, а идти и искать их там означало одно – разбудить Брюса, которому, возможно, завтра придется воевать. От желания закурить почти свело челюсть, и Холмс двинулся на тлеющий в ночи огонек сигареты. Сделав несколько шагов в направлении сидевшего на ящике из-под провизии курящего человека, мужчина замер, раздумывая над тем, насколько уместно будет попросить закурить. - Майкрофт Холмс в нерешительности? – неожиданно раздался в тишине чуть насмешливый голос генерала Эйвери. Мистер Британское правительство вздрогнул, и обругал себя: ему стоило быть внимательнее и понять, что фигура, несмотря на боевую выкладку, была похожа на женскую. - Как ты поняла, что это я? – Майкрофт решил подойти, отбросив условности. - Запах твоих сигарет, за день ты пропах ими, когда курил в салоне. Ветер с твоей стороны, а я, если помнишь, обладаю очень тонким нюхом. Ты там стоял минут 10, более, чем достаточно, чтобы я поняла марку сигарет. Среди моих людей никто не курит такие легкие, твой охранник не курит вообще и ты слишком консервативен, чтобы сменить сигареты, они такие же, как и 20 лет назад, - буднично сказала женщина, делая затяжку и протягивая ему пачку сигарет. - Я не знал, что ты куришь... – Майкрофт чувствовал неловкость от того, что нарвался на разговор с Вивьен, которого не планировал, но вытащил из протянутой пачки сигарету и взял зажигалку. Сделав несколько затяжек, мужчина немного определил линию своего дальнейшего поведения: он не ощущал той колкости, которая была в Эйвери ранее и, возможно, он мог бы получить от женщины ответы на кое-какие свои вопросы. - Может быть, хотя бы сейчас расскажешь, почему ты стала такой? – Майкрофт постарался придать голосу больше человечности. - Тебе мало того, что услышал в Лондоне? – устало ответила женщина. - Я думаю, я услышал ложь, а мне нужна правда, - Холмс сел рядом с ней на песок и поморщился: он определенно окажется у него повсюду под одеждой. В темноте, пропитавшейся запахом табака, повисла тишина, было слышно лишь то, как поднимавшийся время от времени ветер путается в песках. - Ты уверен, что заслуживаешь ее? – неожиданно резко прозвучал голос женщины, и Майкрофт пожалел, что вокруг кромешная темнота: он не мог видеть ее лица, оставалось полагаться лишь на интонации, но голосом, как он успел понять, генерал владела идеально. - Теперь это касается моего брата. Почему я не могу знать правду? - Потому что ты предатель, - тихо сказала она, не желая, чтобы кто-то, кроме Майкрофта слышал ее. – Ты ведь предал не только меня, - неожиданно продолжила Вивьен. - Знаешь, как Риччи надеялся на то, что нас вытащат? Три месяца я только и слышала от него, как он хотел выбраться, как хотел перестрелять их всех. Он верил в спасение, ждал, что однажды раздадутся выстрелы и за нами придут. Но за нами никто не пришел. Никто не стал искать. Мы сидели в земляной яме, как животные. Насекомые, жара, холод, грязь, боль... от этого было никуда не деться. Особенно от боли, - женщина замолчала, и Майкрофту показалось, что он снова ощущает как болело его собственное тело. – Ничто не сравнится с тем, что приходилось терпеть тогда, – он уловил в голосе Эйвери отчетливый страх. - Это тяжело – сидеть и ждать, что в любой момент за тобой придут, чтобы снова допрашивать, пытаясь вытащить из тебя информацию, которую ты не знаешь. Никогда не забуду того афганца, его кнут, нож и щипцы. Мне повезло, что я не подцепила заражение крови, а вот Риччи... Риччи умирал на моих глазах. А они даже не думали пощадить его: резали на части при мне, издевались, а я сидела и ждала своей очереди... – женщина подавила нервный смешок, - он был так предан короне... Отдал за нее жизнь. А что в итоге? Ты ведь знаешь, что с ним стало? Когда у меня появились возможности, я собрала информацию по нам: о нем никто даже не вспомнил. Как и обо мне. Ни могилы, ни тела. Первым порывом Майкрофта было закатать рукава куртки, чтобы показать ожоги на запястьях, но темнота остановила его. - Я знаю, каково это, Вивьен. Я тоже был у них в руках. - Но не 2 года... Не 2 года с желанием сдохнуть, которое невозможно реализовать, потому что тебе не дают! Ты сидишь на цепи, как собака, а при попытке напасть на тюремщика тебя вырубают ударом, от которого потом еще 2 недели кружится голова, - генерал закурила вторую сигарету. Холмс почувствовал, как его начинает трясти, но совсем не от холода. - Я бы не выжил в этом аду... – тихо сказал он. Генерал усмехнулась. - Я думала, что первое, что сделаю после освобождения – найду мыло и веревку... Но не сложилось. Я приняла этот вызов. Жить с осознанием случившегося и того, что ты никому больше не нужен – это испытание. А для меня еще и вдвойне – шрамы на лице не добавили мне привлекательности. Страна, которой мы служили, предала меня. Тебя и Гарри вытащили, а нас бросили... Почему ты так легко сдался, Майкрофт? Почему поверил в то, что твоя команда уничтожена? Ты знал, что нас не просто сломить, ты должен был верить, что другие твои люди ждут твоей помощи. - Я сказал тебе об этом. И скажу снова – я не мог! Я был еще почти никем, у меня не было власти. Дядя Руди не стал бы меня слушать, и разведка ошиблась! – Холмс придушил в себе желание дотронуться до Вивьен. - Ты объясняешь все обстоятельствами. Не желаешь признать, что вина лежит и на тебе, - Мистер Британское правительство подавил вздох: он не мог признаться в этом, по крайней мере – не здесь и не сейчас. Темноту неожиданно прорезал резкий звук выстрела, от которого Майкрофт вздрогнул всем телом: он уже забыл, что значит слышать выстрел в ночи. - Спокойно, - в успокаивающем жесте ему на плечо легла рука генерала. – Это камень. Резкая смена температуры, камни могут лопаться, а звук похож на выстрел (8). - Я уже забыл про это... - Я привыкла к такому. Мои люди тоже, - Холмс только сейчас понял, что охрана даже не дернулась. Несколько минут он ощущал на своем плече руку Вивьен: женщина просто положила ее. Майкрофт прикусил губу: сейчас в нем боролись два человека: Майкрофт и Мистер Британское правительство – один коснулся бы этой руки, другой - оттолкнул. - Тебе не тяжело ввязываться в полевую работу сейчас? – наконец, спросил Холмс, найдя, как ему показалось, оптимальную тему для разговора. - Нет, а почему должно быть тяжело? Я езжу руководить всеми операциями. Штабная работа, но при необходимости, могу вступить в бой и поддерживаю форму. Я не ты, кабинеты не для меня. - А твоя нога? Это напоминание о плене? - Не страшно, в отличие от многих травм, эту я заработала в спортивном зале, скоро пойдет. Ради этой операции пришлось прибегать к серьезному обезболиванию, чтобы не таскать за собой трость и все. Ты, надеюсь, не разучился снимать пистолет с предохранителя? Холмс ухмыльнулся. - Справлюсь, если будет нужно... – мужчина решил, что ощущение руки женщины на его плече ему все же не мешает. Третий этап возвращения в прошлое был пройден. 17 августа 2017, четверг Сначала это казалось весьма занятным приключением, сменой наскучившей обстановки Лондона, преступники которого никак не могли придумать ничего более изобретательного, чем банальные убийства с различными отягчающими обстоятельств и хищений с банковских карт разной степени сложности. Когда злодеи, которые были действительно опасны, неожиданно закончились, а младшая сестренка была надежно изолирована, Шерлок заскучал. Поэтому сетования Майкрофта на то, что Ми-6 теряет уже шестого агента, пытаясь подобраться к какой-то террористической группировке, показались консультирующему детективу глотком свежего воздуха. Конечно же, пришлось приложить немало сил, чтобы старший брат согласился послать его на Восток, но дело того стоило! Безусловно, Шерлок еще помнил Сербию и ту передрягу, в которую попал, но он был уверен, что сделал все необходимые выводы и больше никогда не попадется в подобную ловушку. Он тысячи раз анализировал свои действия, высчитывал малейшие шаги и был уверен в успешности своей работы над ошибками. Но теперь все пошло по плану, который Шерлок упорно отказывался обсуждать с Майкрофтом. - Еще не подох? – тяжелый ботинок врезался в бок консультирующего детектива, который лежал голый и скрюченный в углу камеры. Холмс с трудом заворочался, мысленно прося тюремщика врезать ему еще раз: это были хоть какие-то ощущения реальности. Хоть что-то, говорившее ему о том, что в мире есть чувства и эмоции. Физические страдания в Сербии были ничем по сравнению с тем, что встретило Шерлока после поимки в Ливии. Сначала детектива забавляла белая комната с ярким светом с потолка, куда его поместили после перевозки вглубь страны, как и белый рис на белой тарелке, и было любопытно исследовать особенности своего организма в этой ситуации (9). Но вскоре Шерлок понял, что его пребывание в комнате с белыми стенами затягивается и ему стало не до научных экспериментов: медленно, но верно белый цвет начинал притуплять органы чувств, и детективу казалось, что он буквально ощущает как замедляет свою работу его нервная система. Вопрос о том, как террористы в африканской пустыне могли узнать про то, что такая пытка будет максимально эффективна для применения к нему, уже не мучил Шерлока. Его мучил лишь один вопрос – почему он напрочь запретил Майкрофту раньше времени предпринимать действия по его спасению? Если бы на его спину каждодневно обрушивались удары кнута, он бы спокойно вынес это, но белый свет... До какого состояния нужно было дойти, чтобы болезненный пинок тюремщика под ребра и его грубый голос принесли настоящую радость? Детектив открыл глаза: он был рад видеть смуглого бородатого мужчину в потрепанной военной форме. Коричневый, зеленый, светло-зеленый, черный... Холмс не мог насмотреться на разнообразие цветов в одежде мужчины. Тюремщик нагнулся и с силой поднял детектива, изрядно похудевшего на диете из белого риса и воды. Не говоря больше ни слова, он поволок Холмса из камеры пыток в тесный грязный коридор, воздух в котором отдавал какой-то тухлятиной. После яркого света глаза Шерлока не видели почти ничего – только размытые темно-желтые круги от светильников, висевших по потолку коридора. - Пошел сюда, - Холмса грубо втолкнули в достаточно просторную комнату без окон с деревянным столбом посередине. Освещение здесь не было таким тусклым как в коридоре и зрение уже не так сильно подводило детектива. Одного взгляда ему хватило на то, чтобы понять, что из одной пыточной камеры он оказался в другой, более привычной большинству людей. Пинок в спину едва не вынудил потерять равновесие, и Шерлок неминуемо упал, если бы уже знакомый тюремщик не подхватил его под локоть и не притянул к столбу. Спустя мгновение в кожу запястий впилась грубая веревка, раздиравшая ее торчавшими из нее остинами. Закончив с руками, тюремщик перебрался к ногам и примотал их к столбу до колен. «Уже лучше», - подумал Шерлок мысленно отметая возможность применения к нему пыток, где был нужен доступ к рукам и ногам, а по плотно прижатой к столбу щеке можно было точно сказать, что зубы ему вырывать тоже вряд ли станут. Детектив не мог видеть, кто вошел в помещение за его спиной, но запах недешевой пены для бритья указал ему, что пришел кто-то далекий от контингента местной базы. - Ну что, расскажешь сам, кто тебя послал или тебе помочь? – голос невидимого посетителя говорил на английском с восточным акцентом, точную принадлежность которого к определенному региону Шерлок определить не смог. - Как на то, что ты без бороды, смотрят в этих местах? – голос плохо слушался детектива, но он все же смог достаточно четко произнести фразу. - Значит, сам не расскажешь, - мужчина театрально вздохнул, - я не люблю слушать крики пленников, но, видимо, придется. Раз тебя не берет пытка для интеллектуалов, придется работать как с обычным тупоголовым агентом. Шаги чуть отдалились от центра комнаты, послышался звук пододвигаемого стула – мужчина опустился на него. - Начинай, - коротко бросил он на арабском. Шерлок ощутил, как его пульс заметно подскочил, и уровень адреналина явно перебрался ближе к верхнему пределу. За спиной послышалась возня, звук раскрываемой застежки-молнии и... пришлось сцепить зубы, чтобы не закричать – судя по обжигающей боли его били не просто кнутом, а кнутом с железными когтями, которые не только впивались в тело, но еще и разрывали плоть. За первым ударом тут же последовал второй и третий. От того, что тело вопреки желанию рассудка пыталось вырваться из пут, стало только хуже – запястья и лодыжки оказались разорваны веревкой до крови. - Расскажешь что-нибудь? – раздался все тот же голос с акцентом. - У того, кто меня ударил, было ранено плечо и как следствие – наблюдаются проблемы с замахом... – попытался как можно спокойнее сказать Шерлок, придавая голосу ехидные нотки. Детектив знал: они его не убьют, он может сколько угодно издеваться над ними, но ему не станут причинять вреда, по крайней мере – пока. Если бы хотели убить – убили бы сразу же, едва только застали у ноутбука Хумама. - Меня предупредили, что ты умен и с тобой нужно поступать по-особенному... – чуть задумчиво проговорил мужчина. Шерлок услышал его шаги, потом звук кнута, зацепившегося за сумку на полу. - А сейчас что скажешь? – кнут разрезал воздух и почти опоясал привязанного к столбу мужчину, заставив до крови закусить губы. - Что удар у тебя отличный, силы ты не жалеешь, но если так и дальше будешь махать, то к вечеру у тебя будет болеть плечо, - ответил детектив и все-таки закричал, когда еще несколько ударов обрушились на его спину, разрывая сознание болью. За криками в комнате не сразу стали слышны звуки борьбы. Если бы Шерлок оставался в ясном сознании, не затуманенном адской болью из-за разорванной спины, он бы понял что, по меньшей мере, пять человек пробежали по коридору, попутно без единого звука свернув шеи трем охранникам. Еще два охранника были убиты ножами для метания и сползли на пол с тихим стоном, так и не успев нажать на курки. Один из нападавших остался контролировать начало коридора, четверо продолжили двигаться дальше, быстро заглянув в белую камеру. Хлопнула какая-то дверь, мужчина с куфией на голове вышел в коридор и тут же с булькающим звуком осел на пол – очередной метательный нож вонзился ему в горло, но недостаточно быстро – автоматная очередь все же прозвучала, зацепив кого-то из нападавших, который чуть вскрикнул. Послышалась пара коротких фраз, из которых следовало, что бронежилет сделал свое дело. - Какого черта происходит? – мужчина бросился к выходу и тут же отскочил от двери – автоматная очередь лишь чудом его не зацепила. В следующее мгновение Шерлок увидел, как молодой темноволосый мужчина в летней форме британских военных кинулся к противоположной стене, сдернув висевший на ней ковер, открывая скрытую дверь и тут же захлопывая ее за собой, отрезая пути к спасению тюремщику. Детектив напрягся: сейчас он должен был оставаться в сознании, чтобы объяснить тем, кто решил устроить резню на базе террористов кто он такой и куда нужно срочно позвонить, но сознание все больше и больше оказывало ему, застеленное пеленой боли, а глаза сами собой закрывались. Услышав топот ног ворвавшихся в комнату людей, Шерлок надеялся только на одно: только бы они не открыли беспорядочный огонь, против которого он был бы беззащитен. Лязгнул затвор пистолета: видимо, тюремщик был не из тех, кто собирался быстро умирать – он успел сделать несколько выстрелов, но те, похоже, никого не зацепили, уйдя в стены. - Отправляйся к праотцам, - прозвучал один прицельный выстрел и почти тут же Шерлок понял, что к нему кто-то подбежал. Нож со скрипом стал разрезать толстые веревки, которые никак не хотели поддаваться. Наконец, свобода от пут наступила, но оказалось, что тело больше не слушалось детектива – ослабленное моральной и физической пыткой оно превратилось в желеподобную массу и сползло на пол. «Американцы», - мелькнуло в голове у Шерлока, когда он краем глаза увидел форменные ботинки американской армии перед тем, как сознание решило потухнуть.