Salvame - Спаси меня

Вивьен еще раз прочитала все 15 листов отчета, которые ей отдал принтер: что ж, вышло вполне убедительно и подробно, несмотря на то, что генерал терпеть не могла бумажную работу, которой на ее должности теперь было очень и очень много. Оставив подпись на каждом листе документа, и убрав его в папку (1), женщина задумчиво посмотрела на свое отражение в чуть тонированном оконном стекле. Сейчас, здесь, сидя в отдельном кабинете с глухой дверью (2) и секретарем в приемной, она была одним из тех людей, о карьере и жизни которых в этом здании мечтал любой новичок. А она... Женщина встала из-за стола, подошла к окну, бросив взгляд на симпатичный внутренний дворик, призванный хоть немного снижать градус напряженности. Наверное, сейчас был тот редкий случай, когда она действительно жалела, что все в ее жизни обернулось именно так и никак иначе. Возможно, проще было действительно сдохнуть, а не создавать себя заново, с нуля, пересиливая моральную и физическую боль. Сейчас играть в ту игру, которую она была обязана вести, становилось все сложнее и сложнее. Чертов Майкрофт Холмс! Афганистан, 2001 год. Запах земли стал уже почти не ощутимым. Не потому, что пахнуть стало меньше, а потому, что со временем обоняние привыкло к этому. Так же как привыкло не замечать сырость, запах пота и испражнений, которые как ни пытайся скрыть землей, все равно источали свой смрад. Тело почти не болело, вернее – болевые рецепторы уже настолько отупели, что мозг попросту не ощущал боли, она стала частью организма и, если бы ее не было, это показалось странным. Поджав под себя босые ноги в разорванных на коленях штанах так, чтобы на них не попадало палящее солнце, Эмма прислонилась спиной к каменистой земляной стене ямы, и посмотрела наверх. Часть ямы была прикрыта каким-то брезентом, за которым виднелось бесконечное голубое светлое афганское небо без единого облака. Если внутренние часы ее не обманывали – время близилось 15 часам, и скоро кто-то из талибов должен был скинуть в яму еду – бутылку теплой воды, грубый хлеб и остатки какой-нибудь каши в железной посудине. 15 часов... Ричарда забрали 4 часа назад, и это не могло не волновать. Что с ним сделали? Оперативник слышала крики, что доносились сверху, похожие на голос Риччи – конечно же, его пытали, пытались выяснить информацию, которой обычный агент Ми-6 обладать не мог. Но потом наступила тишина, от которой щемило сердце. Мысль о том, что мужчина не выдержал пыток, не давала покоя: он и так уже неделю страдал от неспадающего жара и озноба одновременно, раны на его теле начали воспаляться и Эмма, вспоминая все, что узнала на занятиях по военной медицине, делала для себя совсем неутешительные выводы. А еще ей было страшно остаться совершенно одной. Пока они были вдвоем, их положение не казалось им таким уж пугающим, но если Риччи не станет… Противный кашель сдавил грудь, вынудил закашляться, что принесло почти тут же нестерпимую боль – глубокий порез от осколка на левой щеке заныл и, едва начавшая затягиваться кожа снова лопнула. Сверху донеслись голоса, брезент отдернули окончательно, две фигуры заслонили солнце: разглядеть их лица было попросту невозможно, эти мужчины в бесформенных светлых одеждах с автоматами за плечами были чем-то нереальным, видением из ночного кошмара. - Еще жива... – сказал один другому и усмехнулся. - Посмотрим, что будет дальше, - ответил другой. Эмма прикусила губы: иногда она начинала жалеть, что может понимать то, о чем говорили тюремщики. Наверху появились еще два человека, притащившие третьего. Песок и камни посыпались в яму: мешком Риччи рухнул на ее дно, следом за ним полетел сверток с обедом. - С тобой поговорим завтра, - сказал первый тюремщик и на яму частично накинули брезент. - Рич, как ты? – Эмма, стараясь не потревожить собственные раны, переместилась к лежащему без движения оперативнику. Мужчина с трудом пошевелился: было видно, что даже простой поворот головы доставил ему нестерпимую боль. Только сейчас женщина обратила внимание на то, что куртка Ричарда потемнела от крови, а на руках появились какие-то серые тряпки. Не нужно было долго думать, чтобы понять, что произошло... - Господи... – она осторожно уложила пострадавшего на спину и развела в стороны полы куртки – вся грудь мужчины была в порезах и ожогах. Только размотав тряпки, Эмма поняла, что у Ричарда не хватает нескольких пальцев. Женщина тяжело сглотнула, заставляя себя не бояться этого кровавого зрелища, подтверждавшего самые страшные истории о том, что творят талибы с пленниками. - Потерпи, дай хотя бы кровь сотру… – женщина принялась разматывать со своей руки повязку, сделанную из майки, которая хоть как-то должна была зафиксировать поврежденное во время налета запястье. Мужчина открыл глаза, когда к нему пришло понимание того, где он находится и кто рядом с ним, он улыбнулся. В лучах солнца блеснуло кольцо на левой руке Эммы, освобожденное из тряпок. - Сними его... Еще разозлит их... (3) – с трудом выговорил Ричард, пытаясь облизать пересохшие губы. Эмма замерла на мгновение – то, что казалось когда-то глупой мерой предосторожности, теперь стало выглядеть совсем иначе. Как успела убедиться женщина – чтобы разозлить их мучителей многого было не нужно, любая мелочь, любой пустяк и кнут был готов со свистом врезаться в кожу. То, что кольцо до сих пор никто не заметил, было лишь случайностью – скрытое под тряпкой, оно не несло в себе никакой угрозы. Ободок из золота с чернением на безымянном пальце левой руки напоминал о Майкрофте – он подарил его ей на годовщину отношений, сказав, что считает этот шаг достаточно смелым, чтобы расценивать его как официальное предложение руки и сердца... А она, на Рождество в том же году подарила ему кольцо своего не так давно умершего отца. Сейчас подарок Майкрофта был не просто символом их любви и напоминаем о том, как все было хорошо, но еще и маленькой надеждой, что где-то там, наверняка, выживший Майкрофт делает все возможное, чтобы найти их и вытащить. Но Риччи был прав... Эмма стянула с немного опухшего пальца кольцо, осмотрелась... Ничего более подходящего, кроме пряжки ремня у нее не было, чтобы вырыть небольшую ямку и похоронить там кольцо, но не надежду и любовь... - Все будет хорошо, Рич, - женщина бросила горстку камушков на то место, где только что зарыла кольцо и вернулась к раненому с пропитанной водой тряпкой, начав обтирать его раны, - мы выберемся отсюда... США, Лэнгли, наши дни. Вивьен зябко обхватила себя руками – от тех воспоминаний ее всегда немного бросало в дрожь, и сделать с этим ничего было нельзя. Ни самовнушение, ни специалисты – никто не мог помочь выбросить из жизни те страницы. Разрешение на убийство от Груера… Генерал по большей части спрашивала это с некоторой издевкой, но почему-то Вильям принял это всерьез и ответил совершенно серьезно. На кону стояло слишком многое. Женщина усмехнулась: а что делало бы ЦРУ, если бы у них не было в распоряжении такого человека как она? Как бы они собирались подбираться к Мистеру Британское правительство? Ясно же, что задача была невыполнимой, даже если пришлось бы утопить половину Лондона в крови и ее не могли бы решить миллионы и миллиарды долларов. - Тоже мне, - тихо сказала Вивьен, - нашли во мне Мату Хари… При мысли о легендарной шпионке (4) генерал поморщилась: если бы не чудеса пластической хирургии и медицины, вряд ли она могла бы назвать себя хоть сколько-нибудь симпатичной и привлекательной после Афганистана. Чуткий слух агента ЦРУ уловил легкую походку за дверью, чуть приглушенную ковровым покрытием. Шаги подошли к самой двери, но ручка так и осталась неподвижной, вместо этого из-под двери появился листок бумаги. Шаги торопливо отдалились от кабинета. Эйвери нахмурилась, постаравшись сделать походку как можно более бесшумной, она подошла к двери и резко распахнула ее – разумеется, в приемной никого не было, а секретарь, судя по всему, был куда-то вызван. Запрашивать данные видеонаблюдения было глупо - это был парадокс одного из главных шпионских миров на планете – если кто-то внутри него хотел остаться незамеченным и этот кто-то обладал хоть какой-то властью в его стенах – камеры отключались в удобный момент, а все окружающие становились глухими и немыми, да и к чему сейчас были нужны лишние вопросы? Вивьен подняла листик – самый обычный синий отрывной листок из блока для заметок. «Отдан приказ об операции 2.6 в Лондоне», - было написано четким, чуть угловатым и знакомым почерком. Вивьен поджала губы и фыркнула. - Что, старый черт, решил переиграть меня? – спросила она тишину кабинета. – Посмотрим, кто кого… Ты слишком сильно недооцениваешь меня. Конечно же, эту записку можно было расценить как попытку саботажа, но такой мысли у Эйвери даже не возникло: она прекрасно видела приписку внизу листика: «Пожалуйста, генерал, вернитесь живой» - Вивьен знала, кто мог написать что-то подобное, обращаясь к ней, и у нее пока не было поводов сомневаться в этом человеке. Женщина положила записку во внутренний карман пиджака, подошла к сейфу и вытащила из него не раз проверенный на Востоке – Five-SeveN, заряженный обоймой из 20-ти патронов SS190 (5) и, не долго думая, заткнула его за пояс брюк, оставив штатный Glock в кобуре под мышкой. После этого, поправив пиджак, забрала со стола отчет и направилась в кабинет Груера – с бумажной волокитой было нужно заканчивать как можно быстрее. Лондон. - Оу, Джон, я надеюсь, вы тут приберетесь? – миссис Хадсон приподняла тонкие брови, появившись на пороге квартиры с пакетом из супермаркета. – Или этой квартире придется пережить сразу два стихийных бедствия? - Да-да, не волнуйтесь, - обернулся сидевший на полу доктор Ватсон, проводив Марту взглядом до холодильника и отметив, что женщина все так же с некоторой опаской открывала его. - Я тут принесла немного детского питания, решила, что вам оно не будет лишним, тем более, в супермаркете на него были снижены цены, - женщина выложила на полку несколько нежно-голубых упаковок с симпатичным пухлым карапузом на этикетке. - Папа! – вклинилась в разговор Рози, мазнув кисточкой в акварельной краске по ватману и по ковру. Марта умиляясь, улыбнулась, глядя на малышку. - Химчистка ковра за ваш счет, - все же сообщила домохозяйка. - Ох, Рози… - мужчина взял из рук девочки кисточку, пока на ковре не образовался новый рисунок. – Я ведь объяснил тебе, что рисовать нужно здесь, - Ватсон взял в свою руку ручку девочки, вложил в нее кисточку и принялся водить ей по ватману. – Рисуй тут, а тут – он показал на ковер, - папа будет ругаться! - Ма-та!! – рисовать девочка была явно больше не настроена, раз рядом оказался более любопытный объект ее внимания в виде миссис Хадсон, и немного неуклюже встав на ноги, сделала пару шагов к женщине, но тут же была остановлена надежными руками отца. - Погоди, Рози, сначала ты должна помыть кисточку… Миссис Хадсон, не переживайте за квартиру, мы со всем справимся, - поднял глаза на домохозяйку Джон. - Ох, Джон, а что мне переживать? Я уже привыкла к тому, что эта квартира может взрываться и гореть… Но у меня больше нет сил терпеть рабочих с их шумом, - поморщилась женщина, - я же не молода … - Да, да, я знаю, вы терпите все это только из-за Шерлока. - Кстати, - Марта подошла к Джону, - как он? Джон вздохнул и прислушался к звуковому фону квартиры: пока что все было тихо. - Да как он может быть… Вы же знаете, каким он бывает. Меня больше волнует не его физическое состояние, сколько моральное. Марта поморщилась, отлично вспоминая свой опыт общения с Шерлоком во время его последнего срыва. - Главное, чтобы он снова не начал систематически употреблять, тогда, я думаю, мы со всем справимся. - Уж надеюсь на это… - женщина улыбнулась. – Оставлю вас, я сегодня хотела успеть сделать лимонный пирог … Дверь за бывшей стриптизершей закрылась, и Ватсон переключил свое внимание на дочку. - Ну что, будем еще рисовать? Тебе нравится? – мужчина посмотрел на раскрашенный разноцветными штрихами акварельной краски ватман. - Да! – с уверенностью заявила юная мисс Ватсон и потянулась к стаканчику с водой, в котором стояли еще пара кисточек. Джон вытащил из-за дивана еще один чистый ватман, встал, оставив дочку сидеть на полу, и положил перед ней новое поле для творчества. - Порисуй пока сама, - доктор осторожно переложил разрисованный ватман с невысохшими красками на стол прямо поверх ноутбука Шерлока. Девочка осмысленно посмотрела в глаза отца, таким знакомым ему лукавым взглядом, взяла кисточку и принялась с увлечением елозить ей по всем 12 цветам акварельной палитры. Убедившись в том, что в ближайшее время дочка точно ничего не сотворит из того, что могло бы угрожать ее жизни и здоровью, доктор подошел к двери к спальню Шерлока, за которой царила тишина, коротко постучал и вошел, не давая обитателю комнаты, если что, спрятать что-то, что не должно было попасть на глаза его друга. Детектив обнаружился сидящим на кровати в окружении бесчисленного числа хаотично разбросанных листов дела Джека в его полюбившейся в последнее время позе со скрещенными по-турецки ногами. Подняв голову на звук открывшейся двери, консультирующий детектив наградил доктора недовольным взглядом, откинув со лба спутанные волосы. - Ты мешаешь мне думать, - коротко бросил он, вернувшись к изучению одного из листов, делая какую-то пометку на другом. - Ты ничего не ел с утра, тебе стоит немного подкрепиться, - Джон подошел ближе, - сделать тебе чай с печеньем хотя бы? - Не мешай, - поднял в предостерегающем жесте руку детектив. Джон вздохнул. - Черт, Джон, ты можешь не думать так громко?! – Шерлок с некоторым раздражением отложил в сторону бумаги и посмотрел на врача. - А ты можешь слушать то, что тебе говорит врач и друг? – решил немного нажать на Холмса Ватсон. Консультирующий детектив лишь фыркнул. - Джон, - прищурился он, - а ты хорошо помнишь тех, с кем служил? - Ну... некоторых помню хорошо, а кого-то и вовсе не вспомню. Младший Холмс недовольно наморщился, словно говоря: «Как так можно не помнить окружавших тебя людей», ведь он мог вспомнить любого из когда-либо встреченных им. - Значит, сам найду все, что мне нужно... - А что тебе именно нужно? - Пересечения всех жертв Джека Второго... - Ну, знаешь ли... Я, конечно, следил за этим делом, но я не детектив! Я и стал-то за ним внимательно следить только после убийства Нэнси. А ты что-то уже сумел откопать? Шерлок кивнул, и довольно улыбнулся, видя как Джон приготовился слушать. - Ты же сейчас расскажешь мне, что ты придумал? - А ты перестанешь донимать меня своими услугами няньки? – изогнул бровь детектив. - Шерлок... Не забывай благодаря кому ты сейчас здесь, а не в лечебнице... Холмс машинально передернул плечами и тут же скривился от боли. - Тебе нужно быть осторожнее, пока ты делаешь такие резкие движения, ты не даешь спине заживать, швы могут опять разойтись, - Джон передвинул кресло так, чтобы можно было смотреть на Шерлока и при этом видеть происходящее в гостиной. - Значит так, мы сразу не станем пока рассматривать Билла Санекса, вторую жертву, подростка, - Шерлок решил оставить без внимания совет Джона. – Позже, возможно, ты поймешь, почему я пока не беру его в расчет. И не берем в расчет Викторию Уокер – совершенно ясно, что она случайный свидетель, - детектив кивнул в сторону отложенных на дальний угол кровати листов бумаги с информацией по названным жертвам. Первая жертва - Робин Бомгартнер. Я воспользовался кодами доступа Майкрофта, - Шерлок кивнул на свой смартфон, - и дособрал нужную мне информацию, раз ее не сумел добыть Грем... Бомгартнер служил в Афганистане с 2008 по 2010 год. Из того, что выделяется в его личном деле – участие в операциях по ликвидации иностранных наемников, воевавших на стороне Талибана. Основная служба проходила в уезде Чахар Дара. - Ну да, иностранные наемники были всегда тем еще геморроем, - поморщился Джон, - особенно выделялись пакистанцы, чеченцы и арабы. Шерлок снова поднял руку в упреждающем жесте. - Дальше, твоя знакомая Нэнси Райбек. Тут наш инспектор не поленился подумать и собрал все, что смог нарыть. Даже я другую информацию не нашел. Хотя, это министерство обороны было так благосклонно, что прислало ему всю имеющуюся информацию… Нэнси служила до 2014 года, в 2009 году она была отправлена на оказание медицинской помощи в операции «Кондор» (6), которая должна была прикрывать немцев при проведении «Орла». Следующая жертва - Марк Фишер, штаб-сержант (7), в 2008-2009 году командовал взводом в составе 2-го батальона Стрелкового полка (8). Взвод был задействован в обеспечении проведения операции «Орёл». Здесь тоже наш инспектор не сплоховал, досье у Фишера объемное, но, похоже, Лестрейд его не внимательно читал… - К чему ты сейчас это говоришь? – нахмурился Джон. - К тому, что я говорил Грему искать пересечения всех жертв, но он этого делать не стал и теперь их ищу я… У него в руках были все карты! Но он умудрился слить всю игру! Понимаешь, Джон, - глаза Шерлока заблестели, - это же головоломка, смешанные воедино пять паззлов, тут все перемешано и я сейчас начал раскладывать элементы по полочкам, сортируя паззлы по составляющим частям, и сейчас начну складывать картинку, - детектив взялся за очередную стопку бумаг. – Следующей жертвой был пехотинец– Найджел Докен, годы службы с 2004 по 2015. В провинции Забуль участвовал в операции «Горный прорыв», затем была «Горная ярость» и «Ластай Куланг». Весь 2008 год он воевал на пакистанском направлении и в 2009 был привлечен к выполнению «Кондора», после чего оказался в эпицентре «Моштарака», где был ранен и вернулся на службу только спустя год… - при упоминании военной операции в Гильменде Ватсон поморщился: там слишком много его друзей расстались с жизнью от талибских пуль. – Дальше еще один переживший серьезное ранение военный - Роберт Фарелл, отправился в отставку после ранения в 2012, когда работал по программе «Ангел-хранитель», но до того, как оказаться в составе этих ребят, Фарелл прошел «Моштарак», «Горную ярость» и «Кондора». Ты улавливаешь, что между ними есть связь, Джон? Не заметить ее мог только совсем тупой лондонский бобби! – Шерлок махнул руками, но вовремя остановил движение, до того, как оно причинило ему боль. - Ну… - осторожно сказал Джон, у которого снова заныло бедро от напоминания об Афганских операциях, - может быть, я и вижу что-то общее, но ты еще не рассказал про последнюю жертву – Джона Уокера, - наученный опытом Ватсон не спешил делать выводы, пока у консультирующего детектива в руках была еще одна карта, вернее – еще пачка листов с информацией об убитом. Шерлок довольно улыбнулся. - Ты верно схватываешь все, Джон… Итак, последняя жертва – Джон Уокер, был отправлен в Афганистан в 2008, а в январе 2011 переведен в Ирак. Но нас интересует Афганистан. На тот момент еще рядовой сапер, Уокер был отправлен в уезд Чахар Дара для разминирования заложенных там талибами мин. Разумеется, это было нужно в рамках пернатых операций, Джон, - Холмс внимательно посмотрел на доктора. – Что теперь ты скажешь? Какие у тебя мысли? - Получается, что все они служили в Афганистане с 2008 года. - Дальше? - Эм… Время их службы разное, но одновременно они были в стране до 2009… нет, 2010 года, - поднял указательный палец Ватсон. - Хорошо, дальше, Джон? - Кто из нас консультирующий детектив, Шерлок? – вопросительно приподнял бровь Ватсон. - Я! – фыркнул брюнет. - Но выводы ты хочешь услышать от меня! - Чтобы ты сменил свою деятельность на мозговую, не на нянченье меня! – чуть ворчливо парировал младший Холмс. - Шерлок… - с укоризной посмотрел на него друг. - Ладно, - против обыкновения Холмс поднял раскрытые ладони в примиряющем жесте. –Я продолжу. Да, они все проходили службу в Афганистане с 2008 по 2010 год, но ключевым является 2009 год. Все ниточки ведут к операции «Орёл» и к обеспечивающей ее проведение «Кондор». - Но Бомгартнер… - Он служил в Чахар Дара, это регион проведения пернатых операций, Джон. Предполагать, что британского военного не привлекли к «Кондору» будет крайне глупо с твоей стороны. «Орел» был сугубо немецким. Доктор нахмурился, вспоминая события далекого теперь уже 2009 года. Ему стало казаться, что он снова ощущает на своем лице палящее солнце, а в рот и в нос лезет вездесущий песок. - Что ты знаешь о «Кондоре»? - Господи, Шерлок… Я знаю то же самое, что знает любой солдат, служивший там – операция провалилась, немцы были крайне недовольны, британское командование предпочло замолчать об этой операции и данные по ней нигде не встречаются. - Из-за чего провалилась? – самодовольно улыбнулся Шерлок. Джон помрачнел. - Военные не были дома много месяцев, все устали, нервы были у всех на пределе и многие из «Кондора» стали мародерствовать. Местное население всячески осложняло жизнь солдатам и это тоже играло свою роль. - Хм… Мародерствовать… Как ты мягко выразился, тебе бы костюм и зонт и был бы как мой старший брат. Нет, Джон, «мародерство» - это мягко сказано. Было совершено порядка сотни военных преступлений, за которые виновные должны были отправиться под трибунал. Но этого сделано, разумеется не было. Операцию предпочли свернуть. - Я не одобряю подобного, - мрачно сказал Джон, скрестив руки на груди и бросив настороженный взгляд в открытую дверь, посмотрев на то, чем занималась дочка. - Конечно же, твои моральные установки никогда бы не позволили тебе развлекаться с местными женщинами и убивать подростков, - спокойно сказал детектив и в комнате повисло молчание. - И что в итоге? – спустя минуту Джон решил продолжить разговор. - А дальше – пока я не знаю. Я пришел к выводу, что пересечение всех жертв – операция «Кондор». Эти убийства связаны с ней. Остается только выяснить, что происходило в то время в Чахар Даре, и кто мог спустя восемь лет начать убивать ее участников. В рамках «Кондора» эти люди были связаны. Может быть, убили чьего-то сына… изнасиловали дочь какого-нибудь видного талиба, который сейчас стал одним из руководителей Талибана… - Нэнси? – удивился Джон. – Нет, она бы никогда не сделала ничего такого, о чем ты говоришь. Она была прекрасной женщиной… Она бы в жизни не участвовала в чем-то подобном. - Она нет, но что-то совершить мог тот, кого она потом спасла. Может быть, она лечила кого-то, - парировал детектив. - Она стала жертвой убийства за то, что спасла жизнь какому-то британскому солдату? – удивление в голосе Ватсона было неподдельным. - Вполне возможно, - детектив осторожно сложил руки в фамильном жесте. – Я допускаю такой вариант. Но, чтобы узнать больше, мне нужно больше информации! А ее Грем не потрудился мне дать. - Ты же сам ее можешь достать… Шерлок снова фыркнул. - Потом за мои запросы по его каналам Майкрофт заставит меня распутывать для него пару шпионских скандалов. А это скууучно! Джон вздохнул и в задумчивости прикусил губы, размышляя над тем, что только что озвучил ему друг. Перспектива выходила не самая радостная. - И как ты думаешь, угроза нависла надо всеми, кто участвовал в «Кондоре»? - Над всеми 220 людьми? Пока не могу тебе этого сказать… - Шерлок заметил напряженный взгляд друга. – А что тебя это так волнует? - Я участвовал с Нэнси в «Кондоре»… - тихо сказал Ватсон и, посмотрел в глаза консультирующего детектива, зрачки которого на мгновение расширились то ли от испуга за друга, то ли от азарта. - Пока ты проводишь время со мной, тебе ничего не угрожает, - спокойно ответил Шерлок. – Ты знаешь что-нибудь, о чем молчал все это время по поводу «Кондора»? – в этот момент младший брат Холмс мог бы поспорить по проницательности взгляда со старшим. Ватсон криво усмехнулся. - Нет, ничего такого… Я не знаю ничего, и я не участвовал в убийствах и изнасилованиях. - Надеюсь, заказчик убийств знает об этом… - довольно флегматично отметил Холмс. - Но зачем убивают таким образом? Почему потрошат трупы, Шерлок? Если все так, как ты говоришь – в чем все-таки смысл этого? – чуть подался вперед Джон. - Я скоро разберусь с этим делом, - Шерлок взялся за телефон. – Но сейчас моему мозгу нужен перерыв, мне нужно подумать о чем-то еще… Джон, убедившись, что Рози полностью увлечена разрисовыванием в яркий зеленый цвет ватмана, пересел на кровать к Шерлоку. - Тебе сейчас не нужно звонить Грегу, - мягко, но настойчиво остановил доктор руку детектива. Младший Холмс вздрогнул от прикосновения друга, поборов в себе желание немедленно отдернуть руку: сугубо инстинктивное требование организма минимизировать тактильный контакт с окружающими, прилагающими в отношении него хоть какое-то усилие. Но Джон не был его тюремщиком, он был его другом… И память тут же подкинула детективу напоминание о том, как ему хорошо и спокойно было, когда Ватсон касался его утром, поглаживая по плечу через одеяло. Шерлок расслабил пальцы, позволяя другу забрать у него телефон. - Тебе нужен отдых, пойдем со мной на кухню, там вкусный ужин… - мягко улыбнулся Джон. – Рози будет рада увидеть тебя. Шерлок наморщил нос: делать было нечего, роль няньки очень нравилась Ватсону и отказываться играть ее, он точно не стал бы ни под каким предлогом. - Хорошо, но только после ужина я все равно позвоню инспектору… Лэнгли, США. Жаркий ветер подхватил полы расстегнутого пиджака и запутался в волосах, когда Эйвери вышла из припаркованного Cadillac Escalade у двухэтажного дома с огромным балконом на сонной Брод Бранч Корт, на которой в этот час был едва слышен долетавший до нее колокольный перезвон русского православного храма. - Вы надолго? – к женщине обратился охранник, который закрыл ворота за ее автомобилем. - Нет, буквально на пару часов и нужно снова возвращаться, - ответила ему генерал и скрылась в доме. Особняк генерала Эйвери мало чем отличался от других в этом районе, где концентрация агентов ЦРУ на квадратный метр превышала все разумные пределы. Это был обычный двухэтажный добротный дом в типичном американском стиле, разве что обнесенный высоким забором с системой видеонаблюдения по периметру, датчиками движения как внутри дома, так и снаружи, и парой постоянно дежуривших охранников. Внутри дом был достаточно простым со своим интерьером, выполненным в средиземноморском стиле, который лишь самую малость портили чуть затемненные бронированные стекла с зеркальным эффектом. Несмотря на то, что статус генерала Эйвери позволял ей гораздо большее, Вивьен упорно не желала принимать гигантские особняки, десятки охранников и личного шофера – все это для нее, боевого офицера, привыкшего к куда более скромным условиям, было чуждо. Сняв перчатки и позволив сканеру ладони идентифицировать вошедшего, Эйвери не останавливаясь, прошла через гостиную сразу на второй этаж. Здесь, в просторной спальне, женщина взяла пепельницу, достала зажигалку и, положив в нее записку, какое-то время задумчиво смотрела на то, как синеватое пламя уничтожает бумагу. Когда от записки остался лишь причудливо изогнутый пепел, Эйвери взяла его и растерла между пальцами, после чего, открыв окно, отправила в полет с горячим порывом ветра (9). Смыв с изуродованных пальцев черноту в ванной, женщина вернулась в спальню. Здесь, в туалетном столике лежала небольшая коробка с украшениями, среди которых было лишь одно кольцо – золотое с причудливым узором чернения. Вивьен достала его и пару мгновений смотрела на то, как в золотых гранях запутался солнечный луч, после чего надела на безымянный палец левой руки. Это было очень непривычное ощущение. Уже семнадцать лет женщина не носила ни одного кольца, все время скрывая руки под перчатками позволяя себе лишь дома или в одиночестве кабинета Лэнгли снять их. Эйвери уже давно научилась воспринимать свое новое тело таким, какое оно было, и эта мера была направлена, в первую очередь, на создание комфорта тем, с кем генералу приходилось сталкиваться – мало кому нравилось видеть изуродованные пальцы, частично лишенные ногтей и большей части первых фаланг. - Это глупо… - сказала себе женщина, снимая с руки кольцо и усмехнувшись… Парадокс – она никогда не прикасалась к кольцу, а Майкрофт выставлял его на всеобщее обозрение… Конечно же, ему оно было нужно для его игр в политику и дипломатию, но почему он использовал именно его, а не любое другое? Решив, что ответ на этот вопрос еще придет к ней, Вивьен достала из коробки длинный тонкий шнурок, повесила на него кольцо и надела на шею, спрятав под топом.