You never work alone.

      Во вторник Юнги просыпается раньше Чимина, в душ бредет, шаркает и зевает во весь рот. У них два часа до работы, не так и много, чтобы все успеть. Немного позже Чимин присоединяется к нему, нагло подвинув в кабинке и подставляясь под струи воды. Юнги просто стоит. Кажется, что до сих пор спит. Чимин моет голову, а потом и всего себя, везде, словно один в этой душевой. Юнги к стенке душевой кабинки плечом прижимается, наблюдает, как парень намывается, но ничего не делает, хоть и оценивает глазами. Наконец потягивается, берет шампунь и лениво моет голову, так и глядя на Чимина, как на стимул, благодаря которому вообще шевелится.       Чимин смывает с волос пену.       — Доброе утро, — говорит он кокетливо.       — Любишь, когда тебя по утрам целуют и зовут выпить кофе? — сразу спрашивает Юнги.       Чимин откидывает мокрую челку со лба.       — Люблю.       — Выпьем кофе? — предлагает Юнги, коснувшись его губ.       — Давай.       Одевается Чимин быстро, голову сушит, пока Юнги домывается. По утрам тот оказывается довольно нескладный, задевает дверной косяк плечом, но идет вперёд уверенно, по сторонам не смотрит. Они недалеко от работы, так что идут пешком. Юнги с Чимином разговор не затевает по дороге, но в кофейне куда они заходят, он выбирает столик, указывает Чимину на диван и спрашивает:       — Что будешь?       — Американо, — с утра Чимин любит что покрепче. Хорошо, что у него с собой в сумке была какая-то косметика.       BB-крем ему в помощь и коричневый карандаш.       Юнги приносит ему американо в белой чашке, там явно двойная порция и корзиночку с ягодами, которая блестит от того, как щедро её сахарным соусом полили. У Юнги в чашке тоже черный кофе плещется, но себе он большое печенье взял. Шоколадное, с изюмом.       — Спасибо!       Чимин облизывается на десерт и отправляет ягоду ежевики в рот, довольно щурится, отпивает кофе. Потом Юнги смотрит, как парень ест и красится.       Собеседник из него так себе, о погоде он не говорит.       — Хочешь один пойти? — спрашивает он тоже по существу.       Их взгляды встречаются.       — На работу? Я не стесняюсь.       — Тогда я подожду, пока ты доешь.       У Чимина на кофе времени в два раза больше уходит, он красится, волосы поправляет и вертит мордашкой туда-сюда, себя в зеркале разглядывает. Юнги себя с ним прямо мужиком чувствует. Улыбается еле заметно, пока кофе пьет. На Чимина интересно смотреть, на самом деле, у него лицо подвижное такое и глаза живые, столько эмоций в них читается.       Парень заканчивает легким блеском на губах, долго разглядывает их в зеркало.       — Идём?       Юнги кивает. За кофе он уже расплатился, так что сейчас просто встает и двигается на выход, дверь Чимину придерживает, а потом они по улице идут рядышком. Люди уже проснулись и забегали, все на работу торопятся. А они не опаздывают.       — Пойдем через парк? — этот путь длиннее, но красивее и людей там поменьше.       Чимин странно косится на Юнги, но соглашается. В утреннем свете тот ещё бледнее выглядит, сутулится. Походка у него, как у деда старого. Он Чимина в сторону работы через парк ведет узкими дорожками, где они постоянно плечами сталкиваются. И по пути он вдруг останавливается, на спутника смотрит.       — Так, давай проясним, пока не пришли. Мы переспали, делать вид, что мы незнакомы, я не буду. И я бы повторил.       Чимин смотрит в ответ и слегка прикрывает ресницы, вздыхает, будто размышляет, сомневается, соглашаться ли.       — Мм… — тянет он недолго. — Я тоже не буду делать вид, что мы незнакомы. Давай… — слегка прикусывает губу. — Давай повторим? Просто секс, да?       Юнги плечами пожимает, руку протягивает для рукопожатия.       — А хер знает, что получится.       Вот тут Чимин уже начинает кокетничать взглядом вовсю.       — Ах, хер знает? Нуу… Хорошо! — но руку пожимает, хитро облизываясь.       Юнги так и тащит его за руку в офис. В лифте уже приходится расцепить руки.       Чимин садится за свой стол, включает комп и невольно весь день бросает взгляды в угол с Юнги. Да его оттуда и не видно, это немного объясняет, почему Чимин его не замечал почти. Не только он его не замечает. Фикус и стеллаж загораживают обзор. Юнги из своего угла только в случаях необходимости выползает, часто даже спит там вместо обеда, поэтому худой такой, наверное.       Тэхен Чонгука с утра сам тормошит, сегодня снег пойдет, не иначе, он никогда так рано не просыпается.       — Чонгук! Ты на работу проспал!       Парень подскакивает, различая фразу.       — Как? Опять?       Тэ заходится смехом.       — Я пошутил! — а потом так и посмеиваясь, пока Гук в себя прийти не может, утопывает на кухню с одеялом вместе и гремит там посудой.       Чонгук рычит почти, догоняет его попозже, шлепает по заднице.       — Тэхён! Ты зачем так пугаешь!       — Ну не мог же я тебя оставить без одеяла спать!       Парень в коконе из одеяла по кухне Чонгука передвигается, поэтому шлепок не особо и чувствует.       — Где у тебя тут кофе? Ммм? — места тут не то чтобы много, поэтому боками он все углы собирает, когда от шкафчика к шкафчику передвигается. Чонгук вручает ему капсулы.       — Вот тут.       Кофеварка крутая, навороченная. Тэхену с ней повоевать приходится, но в итоге она варит кофе, как ей и положено, а Тэхен вздыхает с облегчением. Не сломал, и на том спасибо.       — Ой! — когда из кофеварки начинает тонкой струйкой литься кофе, Тэ паникует. — Чашку дай!       Чонгук улыбается, протягивая парню посуду.       — Ничего, я тоже поначалу так тупил…       — А сейчас-то чего тупишь? Это я первый раз! — Тэхен его гневным взглядом окидывает, затем бдительно за струйкой кофе следит, полную чашку достает и гордо её Чонгуку протягивает, как будто сам варил. — Держи. Доброе утро!       — Спасибо. Мой новый парень такой заботливый!       — А сколько у тебя было парней до меня? — любопытствует Тэ, поставив под струйку кофе еще одну чашку.       — Два с половиной?       — Это как?       — Ну с одним не очень-то получилось. Ему нравились девчонки, и он быстро слился.       Допив кофе, Чонгук одевается быстро, Тэхёну помогает одеться, а потом везет его сразу на работу и даже не слушает про то, что он так рано туда не приезжает. Разумеется, Тэ не нравится, что он во вчерашней одежде. И конечно красоту в чужом доме не удалось навести.       — Ну может я попозже приду? — парень губы кривит и в зеркало себя разглядывает.       Синяки вон под глазами и лицо серое, все нуны его разлюбят!       — Ты же хорошо выглядишь? — фырчит водитель. — И мы уже почти в офисе!       Когда они паркуются, Тэхён к Чонгуку тянется, на соседнее сидение перегибается и целует парня в губы. Внезапно — горячо.       Чонгук удивлен очень, но целует в ответ. Отстраняясь, Тэ тяжело выдыхает:       — Хорошего дня!       Затем разглядывает своё разрумянившееся лицо, губы покрасневшие, кивает удовлетворенно и из машины почти вылетает.       — Я за булочками! — кричит и уносится в сторону улицы так быстро, что только каблуки по паркингу стучат.       — Вот ведь…       Чонгук потрясен. Он идет в офис и головой по пути качает. Крутой у него все-таки парень. Неожиданный весь!       Сокджин и Намджун сегодня никуда не опаздывают, потому что Джин просыпается раньше, будит своего секретаря, гонит завтракать, а затем мыться. Затем они едут на совещание с китайцами. А в офис приезжают уже после обеда. Джин занимается делами и никак не может привыкнуть к ощущению, что его Намджун — это теперь совсем его Намджун. И на работе, и дома. И в голове, и в сердце. Очень родной, тот, кому можно доверить всё — от кода на двери, до души. Джин посматривает на парня весь день, сам себе не верит, но ничего не боится. Он не боится устать от Намджуна или надоесть ему. Они же в его восприятии ракушка и жемчужина — две составляющие одного прекрасного целого. Намджун взгляды Сокджина на себе замечает.       — Что такое? Опять проголодался?       Они пообедали, конечно, но Сокджин от десерта отказался, что очень подозрительно было, может вот теперь аукается.       — Просто… любуюсь, — честно говорит Сокджин.       И вызывает у секретаря широкую, яркую улыбку. Он не такой романтичный, как Сокджин, ему не так легко эти эмоции даются, но с Сокджином и это кажется просто.       — Это я любоваться должен. Ты всех наших партнеров ослепил. Директор Цао готов был, что угодно подписать.       — Мм, спасибо. А что будем кушать вечером? — улыбается Джин в ответ.       — Какой-нибудь суп?       — Том ям! — тут же решается Джин.       Корейской кухней его вкусы, конечно же, не ограничиваются. Намджун кивает одобрительно. И сверяется с расписанием.       — А завтра командировка на два дня в Пусан.       — Хорошо, Намджун… И позвони, пожалуйста, маме?       Сокджин только вчера понял, что забыл у неё дома в ванной своё любимое кольцо, которое ему когда-то передал отец.       Секретарь дозванивается до мамы Ким, переживает потом минут десять расспросов про то, как у него дела, кушает ли он? Здоров ли? Смотрит на Сокджина жалобно и покашливает, пытаясь вернуть маму Сокджина в более деловое русло. А потом и сам Джин отвечает на них. И к делу не сразу переходит.       Мама нашла кольцо сегодня утром. Джин заедет за ним на следующей неделе, или на выходных, но он знает, что Намджун его отвезет туда хоть ночью, если надо. Это очень греет.       — Важное кольцо? — спрашивает Намджун, когда телефонный разговор заканчивается. — Я могу съездить забрать после ужина. К утру вернусь.       — Отец подарил. Но не отпущу тебя одного ночью, даже не проси. На выходных поедем или на той неделе, заодно маму порадуем.       — На следующей неделе Рождество. А ещё у тебя обед в китайском посольстве. И примерка нового костюма ко дню рождения дочери Директора Цао, — тут Намджун головой качает. — По-моему, он спит и видит, как ты на ней женишься!       Он не особо ревнивый, но тут всё настолько очевидно, что Намджун заметно нагревается.       — Она страшная и маленькая, да не услышит меня Господин Цао никогда. Так что ему это не светит.       — Откуда ты знаешь? Мы же её не разу не видели.       Намджун с Сокджином не двадцать четыре на семь, конечно, находился, но уж такое знакомство он не должен был пропустить.       — Или я что-то не знаю о тебе, босс?       — А ты не видел фотографий? Иди покажу, — Джин манит Намджуна к ноутбуку.       — Откуда фотографии? — парень подъезжает на стуле поближе.       — Господин Цао присылал уже много раз.       Видимо, Намджун про свадьбу не зря переживает. Джин открывает ему последние письма, где их инвестор с дочуркой то там, то здесь и надо сказать, глядя на таких женщин можно враз стать педиком.       — Она несовершеннолетняя, — бурчит Нам. — Потом она сделает миллион операций и станет красавицей, я уверен. Сокджин, обещай, что не будешь жениться ради бизнеса, — он босса за руку берет, к себе тянет. Пальцы подрагивают от напряжения.       Джин смотрит на него ласково.       — Намджун-а, я не могу жениться…       Секретарь кивает.       — Конечно, не можешь. У тебя работы много. Извини. Что-то на меня нашло.       — Ты можешь не переживать. Я ведь правда тебя люблю. Больше чем еду или работу, — Джин глупо улыбается.       Намджун ему в ответ делает это ещё глупее. Ямочки на щеках прорезаются глубокие, а глаза щелками становятся.       — Босс, — бормочет смущенно. — Скажешь тоже. Больше, чем еду. Не заговаривайся уж! — смеется потом, тянет парня к себе, целует в висок, выдыхает тепло.       Отпустив, на свое место укатывается. Работа сама себя почему-то не работает.       — Чимин-а! — тянет дизайнер с порога, заходя с большим бумажным пакетом из булочной. — Куда ты вчера пропал? Почему не перезвонил?       — Домой поехал! И уснул! — тот нагло врет.       Тэ брови заламывает.       — А я волновался! Хочешь булочку?       И как рассказать Чимину о том, что он с Чонгуком теперь встречается, не знает. Его распирает, но и стремно как-то.       — Давай. А вы как закончили? Небось уехали вдвоем и потрахались? — прямой Чим иногда тоже, как рельса.       — Хён! — парень воровато оглядывается. — С ума что ли сошел.       Он Чимину булочку выдает, надеется так рот занять хоть ненадолго.       — А Чонгук ничего не говорил?       — Я его даже не видел, — Чим фыркает. — Спасибо. Буду работать дальше.       Но когда парень уходит от его стола, Чимин не выдерживает и пишет ему:       «Я переспал с Юнги!»       Тэхён там за своим монитором как раз булочку жевал, так что давится и кашляет на весь кабинет, выглядывает с красным лицом, смотрит на Чимина круглыми глазами и набирает в ответ:       «ЧТО?»       «Да! Вот такой вот я…»       После такого дизайнер через стол практически переваливается, хватает менеджера и за собой тащит в туалет, запирается там с ним смотрит и повторяет:       — Что? Чиминааа? Ну, — голову наклоняет, в лицо заглядывает.       Парень пытается отодвинуться.       — Что? Что непонятного? Мы потрахались. В лав-отеле. Два раза.       — Но зачем? Ты же говорил, он стрёмный? — У Тэхена глаза круглые и непонимающие.       Это так модно теперь что ли - спать с мерзкими и стрёмными? Или у Чимина вкус такой извращенный? Нафига он старался тогда столько времени?       — Он…       Чимин тяжело дышит, подбирает слова. Слишком много всего внутри. Юнги не такой, как Чонгук. Не такой яркий. Не такой заметный. Вообще не во вкусе Чимина. Он не такой красивый, он белый, а не черный, да почти прозрачный, светло-серый даже, Чимину всегда нравились насыщенные цвета и люди. Но Юнги? Он вообще не такой… Однако…       — Он горячий… Он обжигающий просто…       — Да зачем ты с ним вообще переспал? Хён? — Тэ за голову хватается. — Тебе правда все равно, с кем что ли? — за плечо Чимина держится, чтобы самому не упасть, а то перед глазами внезапно рябь идёт.       Чимин вскидывает подбородок.       — Ага! Вообще все равно!       — Я тебе не верю! Как может быть все равно? — Тэ трясёт приятеля. — А Юнги-хён что сказал?       — Насчет чего? Нашего секса? Ну он не оценивал меня и комплиментами не баловал. Просто круто было.       — Ну он хочет с тобой встречаться? Или вы просто так переспали? И всё?       Глаза Чимина становятся злее.       — А что такого, если и так? Он сказал, что хочет повторить… и я тоже… я хочу…       Вот тут-то беда в том, что обычно и так голодному до секса Чимину прямо сейчас хочется сходить в угол за фикус и сесть там на один длинный член.       — Значит вы для секса встречаться будете.       Тэхёну хочется спросить "а как же мы?". Но он молчит какое-то время, смотрит на Чимина и по плечу гладит.       — Хён, я хочу, чтобы ты счастлив был.       Чимин фыркает, замечая на его шее свежий засос.       — Как ты с Чонгуком?       — Чего сразу я… С Чонгуком.       Тэхён глаза отводит, стесняется, губу кусает, смотрит на Чимина украдкой. Облизывается. Решается.       — Мы встречаемся. Я вчера согласился.       Знаковый вечер для всех получился.       Громко возмущаясь, парень закатывает глаза.       — Ха! Ну зашибись! Ну и встречайтесь!       Что ни говори - Чонгук ещё есть в его сердце и желаниях. Тэ принимает вид обиженного щенка.       — Чимин-а, ты за меня совсем не рад? Чонгук хороший. Я с ним себя… так спокойно чувствую.       — Очень рад! За вас обоих!       Чимин подталкивает его в плечо и выходит из туалета. Он себя спокойно не чувствует походу никогда, это почему-то тоже злит. А Тэхён ему в спину смотрит. Это символично, ему кажется, что его любовь уходит от него следом за Чимином. Тэ себя так из-за него истерзал уже. Юнги стал последней каплей.       Затем Тэхён один в туалете запирается, он не хочет, чтобы кто-нибудь видел, как он носом шмыгает и вообще ему подумать надо.