Любовь нежданная нагрянет

Пять лет назад — Одиннадцатый «а», здравствуйте, меня зовут Екатерина Алексеевна Степнова. Я ваш новый преподаватель по истории. Класс тут же загудел. Их уже предупредили о смене учителя, Кира Викторовна ушла в декрет, так что непрофильный класс остался без учителя, а давать физмат и химиков ведущему преподавателю гуманитарного класса — неразумное решение, потому что все бы совсем загнулись. А сейчас перед только-только прошедшими «гормональную войну» подростками, считающими, что они уже взрослые и сами могут принимать какие-то решения, казавшиеся им правильными, стояла девушка двадцати пяти лет, в какой-то степени она сама была еще «зеленой», совсем, как эти одиннадцатиклассники. Видя, что ее достаточно пристально рассматривают, девушка поспешила от доски отойти к учительскому столу и, поставив на стул прямоугольную серую сумку, положила на стол журнал и улыбнулась: — Давайте знакомиться? — облокачиваясь бедром о стол и подпирая одну руку у локтя, произносит учительница. — А занятие? — Первый урок первого сентября? Сами-то хотите заниматься? — какой-то задней мыслью она понимала, что не совсем правильно поступает, выводя разговор с учениками в плоскость дружеского разговора, но она жутко нервничала и видела сейчас только такой вариант общения. — Нет, не хотим. — Поддерживаемый остальными ребятами, говорит один парень, сильно облокачиваясь на руки и наклоняясь вперед, смеется, — Вадим. Анечкин Вадим. — Супер. — улыбается брюнетка и одной рукой открывает журнал, смотрит по списку, этот парень был первым. — Так, Аля Бабикова? Увидев поднятую руку и через мгновение стоящую девочку, Екатерина улыбнулась и кивнула, чтобы ученица села на место. Так прошел урок, ребята смеялись, когда их новая учительница иногда путала ударения фамилиях. После звонка брюнетка отпустила всех, только попросила задержаться того, кто носит журнал. Остался в классе вполне симпатичный парень, девушка отметила его, когда он представлялся. Это был Боря. Боря Ожидаев. Вот такие у нее дети будут учиться. И это только первый класс. — Екатерина Алексеевна, мы очень рады, что вы к нам пришли. — Сказал парень, когда учительница закрыла журнал и протянула его ученику. — Я тоже. Четырнадцатое февраля. Обычная среда. Она уже привыкла к странным записочкам, прикрепленным на скотч на дверь ее кабинета. Она привыкла к тому, что ребята одиннадцатого «а» регулярно делают ей сюрпризы. Девушка подружилась с ними. Со всеми, даже девочки, сначала ревновавшие молодую учительницу, сейчас бежали к ней и делились тем, что «Машка и Белобоков теперь встречаются», просили совета и даже пару раз просили прикрыть от другого учителя. Да, последнее не правильно, но она не могла иначе. А записки на ее дверь крепил всегда один и тот же человек — Боря Ожидаев. Даже больше, как сказали другие преподаватели, парень вытянул предмет из троек. Мальчик старался. Изо всех сил старался обратить на себя внимание учительницы, а она как будто не замечала этого особого отношения. Все записки она собирала в отдельную папку, но ни разу не читала. А шоколадками всегда делилась с ребятами, если у них было окно в уроках или если кто-то приходил на дополнительные занятия. Но сегодня записки на двери не было. Сегодня у двери поставили небольшой букетик цветов. Четыре года назад — Десятый «б», здравствуйте, меня зовут Екатерина Алексеевна Степнова. Я ваш новый преподаватель по истории. В этот год повторилось почти все… только парень был не так настойчив и не оставлял учительнице записки. Но да — новый год, новый влюбленный подросток. А на следующий год было вдвойне весело. Потому что один парень учился в десятом классе, а второй воздыхатель перешел в одиннадцатый. Сейчас — Одиннадцатый «в», здравствуйте, меня зовут Екатерина Алексеевна Степнова. Я ваш новый преподаватель по истории. Шестой год. Она работает в школе уже шестой год. К этому моменту уже выработалась определенная линия в общении с учениками, придерживаясь которой Екатерина очень надеялась, что этот год обойдется без очередного влюбленного подростка. Очень хотелось просто поработать и выпустить хотя бы этот год без чьего-то разбитого сердечка. — Это вы та самая училка? — Простите? — такое обращение откуда-то с последних парт, казалось, дало пощечину Степновой. — Кто это сказал, встаньте. — Марвин. Миша. — Хитро жмурясь и подмигивая своей однокласснице с парты на другом ряду, встает молодой человек и усмехается реакции учительницы, — А такого? Я просто спросил вы ли та самая учительница, в которую все влюбляются. — Не понимаю о чем вы, молодой человек. И, пожалуйста, выплюньте жвачку. — А ты заставь. Ну, а Екатерине что, она подошла к зарвавшемуся ученику и протянула ладошку вперед, подпирая протянутую руку под локоть под грудью. Пока она шла, слышала, как многие стали перешептываться, обсуждая то ли ее обувь, то ли поведение одноклассника. А Марвин и не думал останавливаться, просто стоял и продолжал жевать, как будто не идет урок и он не тянет время. — Я жду. — А я жую. — Довольно оглядывая учительницу, парень, что был чуть выше брюнетки, жмурится и наклоняется вперед, ближе к ней, едва касаясь носом запястья Степновой, заставляя отдернуть руку. — После уроков подойдите ко мне, а сейчас садитесь. — Конечно. — Пока она не отвернулась, парень быстро сложил губы бантиком и тут же снова хитро улыбнулся, языком касаясь одного клыка. У Катерины сбило дыхание, но она не может этого показывать. Не может. Flashback — Смотри, это наша паркуется? — недалеко от территории школы стояли парни и курили. Оба были одеты вполне прилично, не считая того, что первого сентября должны были быть брюки, а на ребятах были джинсы, подвернутые на щиколотках. — Кажется да. — Шатен, делая затяжку и оглядываясь через плечо, выпускает едкий дым и прищуривается, чтобы лучше разглядеть брюнетку, паркующую авто на другой стороне улицы. Она отряхивается от чего-то и, удобнее перехватив сумку, прижимает к груди папку такого же темно-синего цвета, как и автомобиль. Щелкает клавишей на электронном ключе и спешит к светофору. — Эта так самая? — Да. — Друг смотрит на шатена и понимает, что он долго рассматривал учительницу, — Неужто уже влюбился? — Пф… — шатен снова затягивается и, оглянувшись еще раз на брюнетку, улыбается другу, — Спорим, до нового года она в меня влюбится? — А если нет? — Что-то придумаем… — Давай на штуку. — По рукам.