***
Он стучит в её дверь, и Рей открывает, когда он уже готов разбить костяшки. — Рей! Что это было, что стряслось? На её лице самая странная смесь воодушевления и страха, что он когда-либо видел, и это нисколько не помогает успокоиться. Он окидывает взглядом её фигуру, чтобы убедиться, что она невредима. На ней простая туника и леггинсы, волосы заплетены в косу. — Заходи, я объясню. — Её глаза горят странным огнём, и его беспокойство усиливается. Случилось что-то важное. Но Рей не выглядит расстроенной — напротив, он бы сказал, что она чересчур весёлая. Но это не похоже на её обычное поведение, и это настораживает. Не успевает он снять перчатки, как она берёт его за руку и ведёт в гостиную. Они садятся на свои обычные места, и Кайло поспешно стягивает перчатки. Рей едва не дрожит от возбуждения, Кайло необычайно взвинчен. Она наклоняется ему навстречу и заглядывает в глаза. Её пронзительный взгляд завораживает. — Пожалуйста, расскажи, — молит Кайло. Она ведёт себя так странно, что это пугает не на шутку. Ему надо знать, что с ней. — Я разбиралась с твоими голокронами. Ты говорил, что ни разу не открывал их? — уточняет она. — Нет... Не хотелось возвращаться ко временам, когда я был джедаем. Ему необходимо прикоснуться к ней, а она пока не дала поцеловать себя. Хочется прижать её к себе, но сначала надо узнать, что произошло. Воздух заряжен беспокойством. Кайло берёт обе её ладони в свои, и она немедленно переплетает с ним пальцы. Прикосновение отчасти успокаивает его. Она горячо продолжает: — Один из них был об Узах Силы. Я так много узнала! Я знаю, что произошло с нами! Один из его голокронов был об Узах Силы? Всё это время все необходимые ответы лежали в его сокровищнице? — Ты явно узнала что-то приятное, — говорит он осторожно. Нить всегда была для них непростой темой, и он не знает, к добру или к худу для него обернётся её очевидное воодушевление. Рей широко улыбается и сжимает его пальцы. — О, да. Это замечательно! Я с самого начала надеялась, что найду эти знания. Они объясняют всё. Как образуются Узы, как их разорвать. Я знаю, что всё это зна... Он не слышит ничего после фразы о том, что она знает, как разорвать Нить. Она что-то говорит, глаза горят, но у него в ушах стоит шум, и комната словно крутится перед глазами. Он думал, Нить нерушима. Она может... Нет. Не может быть. Перед глазами плывёт, и он чувствует себя совершенно потерянным. Даже со всеми стенами, которые она возвела, он всегда связан с ней, она всегда рядом, вплетена в самое его существо. Она его неизбывная постоянная, путеводная звезда на всю жизнь. Но она выглядит такой радостной, что он понимает — с глубоким ужасом, — что она собирается разорвать Нить, а с ней его сердце, его душу. С оживлением на прекрасном лице она рассказывает ему... наверное, о том, как разорвёт его пополам. Голову наполняют воспоминания о месяцах бесконечных мучительных поисков. Её вечное неприятие. Все разы, когда она закрывала Нить. Голод, жажда, безумие. Единственное, что не давало ему потерять рассудок — еле ощутимая энергия Рей, слабая, но всегда текущая сквозь сердце. Он уже представляет себе болезненную кровоточащую дыру, которую она оставит вместо себя. Она получит то, чего всегда хотела. Она станет свободна. От него. От Нити. Его цель, его смысл, его Рей. Уйдёт. Разорвёт. Он встряхивает головой, пытаясь выбраться из замешательства, но в голове звучит её голос. Рей прямо перед ним, но эту Рей он не слышит. Его тянет ко дну эхо прошлого. Я не понимаю, почему ты говоришь так, словно между нами что-то есть. Прошу, уберись из моей головы, пожалуйста. Мне такого не надо. Прекрати, пожалуйста. Просто... прошу тебя, оставь меня в покое. Пожалуйста. Она никогда не желала этого. Она вновь и вновь говорила, что хочет только избавиться от него. Кайло вспоминает, как она спрашивала, почему бы им просто не заблокировать Нить и не забыть, что она существует. Он не может, не может, не может. Это убьёт его, он понимает, что не переживёт этой потери. Пожалуйста, отстань от меня. Нет, нет! Прекрати, оставь меня в покое! Я никогда не буду твоей. У тебя нет на меня прав. Проси сколько влезет. Пожалуйста, не надо. Отпусти меня! Пожалуйста, не надо. Прекрати, пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста. Он, пошатываясь, встаёт. Словно в тумане, он чувствует, как Рей тянет его за руки и поднимается вместе с ним, но он вырывается и бьёт себя по голове, пытаясь остановить поток воспоминаний. Кажется, она зовёт его по имени, но он слышит только её нескончаемые проклятия. Да что ты за изверг такой? Ты должен оставить меня в покое. Ты не способен на добрые чувства. Я никогда не буду с тобой. Пожалуйста. Она никогда не любила его. Просто использовала. Извлекала всю выгоду из своего безнадёжного положения, запертая в логове чудовища. Она разорвёт Нить. Я никогда не сдамся тебе! Мне это не нужно... Я никогда этого не желала. Никогда к тебе не стремилась. Я никогда не подчинюсь тебе. Я никогда не пойду по своей воле. Пожалуйста. Почему? Почему? Почему? Он вспоминает, как она, растекаясь от наслаждения, выкрикивала: "Твоя!" — а он вёл её выше и выше к самой вершине. Разорвать Нить. Она хочет разорвать Нить. О Создатель, она хочет избавиться от него. Проси сколько влезет. Он сползает перед ней на колени. — Нет, Рей, прошу тебя, — умоляет он, как она велела когда-то, и чувствует, как щиплет в глазах. — Что? — переспрашивает она в тревожном недоумении, наклоняется вперёд и тянется к нему. Оказывает эту последнюю милость, прежде чем уничтожить его. — Я сделаю всё, всё что угодно. Пожалуйста, Рей, пожалуйста. — Ты меня пугаешь! Что такое? Пожалуйста, скажи! — Её выражение меняется с радостного на перепуганное, и это сбивает его с толку ещё больше. Всё как в тумане. Разве не этого она всегда хотела — вышвырнуть его прочь? Разве это не облегчение для неё? Она наконец будет свободна от чудовища в маске. Теперь и она перед ним на коленях. Почему? Какая бессмыслица, надо только уговорить её не бросать его. — Не разрывай нашу Нить, пожалуйста, не надо! Я изменюсь! Сделаю что угодно, пожалуйста! Ему уже нет дела до дедушки. Он вернётся к матери. Всё, всё что угодно, всё, только, пожалуйста, пожалуйста, не делай этого, нет, нет, не надо! — Что? Нет! — Пожалуйста. Распустить Первый Порядок, просить прощения у дяди, всё что угодно. Всё. — Кайло! — Обещаю, я оставлю тебя в покое, больше никогда не прикоснусь к тебе, только не разрывай Нить! Он сможет прожить один, питаясь лишь воспоминаниями. Только не разрывай Нить, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. — Кайло, послушай меня, я не хочу разрывать Нить! — яростно выкрикивает она и обхватывает ладонями его лицо. — Посмотри на меня, посмотри на меня! И её свет заливает его. Она даёт ему ощутить его напоследок? Если б только этот миг мог длиться вечно! — Кайло! — кричит она, и он наконец явственно видит её. В её глазах испуг, и он мигает. Он огорчил Рей. Не надо было так. — Я не собираюсь разрывать Нить! — восклицает она, и он начинает осознавать. Она не собирается... но у неё был такой торжествующий вид. — Что? — в замешательстве спрашивает он и хлопает глазами, пытаясь согнать пелену. — Я не хочу разрывать Нить. — Она в отчаянии гладит его по лицу и смотрит испуганными глазами. — Не хочешь? Он не понимает. Она сказала, что знает, как уничтожить Нить, и он почувствовал вспышку её радости. Он понимает, что она никогда не хотела всего этого, не хотела быть с ним. Все её чувства к нему — только из-за их связи. Она повторяла это достаточно часто. Она никогда не выбрала бы его сама. — Нет, Кайло, нет, — говорит она и притягивает его к себе. Он не отвечает, всё не может уложить в голове, что происходит. — Пожалуйста, возвращайся ко мне. Пожалуйста. Я никогда не разорву Нить. Её слова отчасти пробиваются сквозь туман. Рей не разорвёт Нить? Он не лишится смысла всей жизни прямо сейчас? Рей не бросает его? — Пожалуйста, Кайло, пожалуйста, — всхлипывает она, и Кайло понимает, что она плачет. О, нет. Рей не должна плакать. Он обвивает её руками и обнимает так крепко, как только может. Они оба дрожат. — Ш-ш-ш, ш-ш-ш, я не хочу разрывать Нить, — повторяет она и гладит его по спине. Наконец, наконец он в самом деле слышит её, и к нему начинает возвращаться рассудок. Рей не будет разрывать Нить. — Я думал... Ох, Рей, — произносит он дрогнувшим голосом. Её свет оплетает его и гонит ужас прочь. — Я понимаю, понимаю, — утешает она его, гладит по спине и бормочет под нос: — Никогда. Обещаю. Тем более сейчас. Тем более сейчас? Спросить бы, что она имеет в виду, но он не может вымолвить ни слова. Он просто обнимает вцепившуюся в него Рей, не вполне уверенный, сможет ли он когда-нибудь отпустить её. Её свет пульсирует внутри, врачует рваные раны, оставленные мучительным страхом. Проходит вечность, прежде чем она пытается отстраниться, но он мотает головой и не даёт. Что, если она больше не вернётся? — Пожалуйста, давай встанем с пола. Кайло осознаёт, что они оба стоят на коленях посреди её гостиной, и окончательно приходит в себя. Ну вот опять, он расклеился прямо у неё на глазах. О Сила, он валялся у неё в ногах. Слабак, слабак, слабак. Как она вообще может любить такое жалкое создание? Он неловко встаёт, его переполняет стыд. Он жалок. Хрупкий, слабый, ничтожный. Бен Органа всё ещё жив. Он помогает ей подняться на ноги, и она говорит: — Перестань, Кайло. Нет причин стыдиться. Он хмыкает. Он буквально бухнулся на колени и утратил связь с реальностью. — Я... я правда понимаю, почему ты так напугался. Понимаю... Я чувствовала, слышала через нашу связь. Я не... я не знала, сколько боли тебе причиняла, когда мы были... в разлуке. Её широко открытые глаза полны мольбы. — Не важно, — отмахивается он. Ему не хочется обсуждать своё превращение в расхныкавшегося мальчишку. — Не надо так. — Она слегка хмурит брови. — Как? — вяло спрашивает он. — Делать вид, что тебе не было больно. Это нормально — дать понять, что кто-то причинил тебе боль. Что я причинила. Ты больше не один. Ты никогда больше не будешь одинок. Ни ты, ни я. Он не готов сейчас вспоминать о месяцах поисков, осознавать, чего ему это стоило, и просто кивает. Она берёт его за руку и усаживает на диван. Потом опускается перед ним на колени и начинает снимать с него сапог. — Что ты делаешь? — спрашивает он, раздосадованный тем, что она ухаживает за ним. — Устраиваю тебя поудобнее. — Нет, ты не должна... Пожалуйста, встань. Это он должен заботиться о ней. — Но я уже начала, — говорит она и стаскивает с него правый сапог. Он продолжает возражать, но Рей не обращает внимания и доводит дело до конца. Потом встаёт, укладывает его на диван и ложится рядом, так, что они оказываются лицом друг к другу. Его руки сами обхватывают её. Возможно, идея была не так уж плоха. Когда он держит её в объятиях, затягиваются рваные раны на сердце. Откуда-то она знает, что именно ему нужно. Она помогает ему отойти от мысли потерять её таким болезненным образом... Хуже только смерть. Она не сводит с него взгляда, её бездонные глаза зовут. Рей начинает гладить его, ведёт пальцами вдоль подбородка, по щеке. В её лёгких касаниях есть какая-то невероятная целительная сила. Рей словно собирает его из праха своими нежными руками. Она ласкает его лицо, и глаза сами закрываются. Он понимает, как сильно устал. Адреналин уходит, и Кайло чувствует, что его подташнивает. Рей всё ещё держит Нить открытой, её свет так нежен, так приятен. Он никогда не надеялся на такое блаженство. Как снизошедшее прощение. Рей подаётся вперёд, касается губами его лба и шепчет: — Ты должен понять, как много значишь для меня, как я... я никогда не разорву Нить. Никогда. Её сладкое дыхание скользит по его коже, и его пробирает дрожь. — Но это возможно. — Его голос пресекается, Кайло открывает глаза. — Да, возможно, но я не могу... не могу представить, что тебя больше не будет рядом. Я точно так же перепугалась бы, если б подумала, что ты решил разорвать её. — Никогда в жизни! — восклицает он, откидывая голову, чтобы заглянуть ей в лицо. — Я знаю. Просто мне хотелось, чтобы и ты знал: вообрази я, что ты собираешься уничтожить нашу связь, бросить меня, то я... меня бы это убило. На мгновение он видит, как в её глазах разверзается так хорошо знакомая бездна — страх потерять самое дорогое. Потом остаются пустота и печаль, и Кайло ловит сквозь Нить отзвуки Джакку. — Я никогда не брошу тебя. Никогда. Ты моя, а я твой, — обещает он, заводит руку ей за голову и начинает распускать ей волосы. Рей улыбается и продолжает водить руками по его телу, неизменный танец утешения. — Я знаю. — Правда? Он почти высвободил её волосы, притягивает Рей к себе как можно ближе и обхватывает ногой. Закончив с причёской, он принимается расчесывать пальцами длинные волнистые пряди. — Да. Впервые в жизни мне кажется: я знаю, что значит быть любимой. — Я люблю тебя, Рей. Я думаю, что люблю тебя больше, чем кто-либо когда-либо кого-либо любил. Она всё ещё недостаточно близко, и Кайло зарывается лицом в её волосы. Рей обвивает руками его шею, и они просто лежат обнявшись. Они так сплелись, что между ними не остаётся свободного пространства. Потом он находит её губы, и они жарко целуются, все тревожные чувства получают выражение. Он изливает через поцелуй всю свою любовь и впитывает ощущение Рей в своих объятиях, когда она целует в ответ. Он нужен Рей. Он небезразличен Рей. Всё, о чём он всю жизнь мечтал, сейчас с ним, близкое, тёплое. Он пропускает её волосы через пальцы, другой рукой пробегает по её спине. Ему необходимо касаться её, увериться, что она действительно рядом. Что она хочет быть рядом. Она просовывает язычок ему в рот. Он улавливает её поверхностные переживания и то упоительное, теплое и нежное чувство, которому он никак не мог подыскать имени. Что бы это ни было, оно утоляет боль от падения в леденящий ужас, и Кайло понимает, что ему ничего не грозит. Рей не отвергнет его. Их ласки замедляются, и Рей запускает пальцы ему в волосы. В объятиях Рей — лишь утешение и нежность. Её поцелуи неспешны, она прижимает его лицо к своему, их щёки соприкасаются. Они оба испускают долгий вздох и крепче прижимаются друг к другу. Он позволяет себе погрузиться в её свет, принимая от неё успокоение.***
Он открывает глаза, не в силах понять, сколько они так проспали. Рей дышит ровно, и он приподнимает голову, чтобы заглянуть ей в лицо. Видит у неё на щеках высохшие дорожки слёз и крепче прижимает её к себе. Он ненавидит себя за то, что напугал её, расстроил, довёл до слёз. Он сам не может поверить, что так сорвался. Он ненавидит, когда это случается, ненавидит свою неспособность удержаться и не скатиться в полный раздрай. Хорошо хоть не случилось вспышки гнева. Рей, шевельнувшись, медленно открывает глаза. Невольно вцепляется в него пальцами и улыбается. Потом Нить закрывается. Кайло старается не показать, что опечален. Надо проявить терпение. Однажды она просто оставит Нить открытой... он надеется. — Тебе лучше? — спрашивает она. Он ненадолго отводит взгляд, всё ещё стыдясь своего вчерашнего поведения. Потом вздыхает и переводит глаза на неё: — Да. Я... Прости меня. Тебе не следовало видеть меня в таком состоянии. — А на иное я бы не согласилась. Мне невыносима мысль, что ты один, когда с тобой творится такое. — Этого вообще не должно было случиться! Если б не моя сла... — Прекрати, — говорит она и прижимает палец к его губам. — Мы оба слишком многое перенесли. У тебя внутри столько всего, столько боли. Я почувствовала. Я понимаю. Со мной так же. Ты подхватываешь меня, не давая упасть, обнимаешь меня, когда я плачу. Так в чем разница? — Не знаю. Но она есть, — отвечает он упрямо. Она качает головой: — Хм. Он ждёт её возражений, но она только вновь притягивает его к себе. Через некоторое время она принимается высвобождаться из объятий, но он удерживает её. — Кайло. Я только встану попить воды и сразу вернусь. — А. Хорошо. — Он нехотя выпускает её. Когда она возвращается, Кайло сидит и ждёт её. Она протягивает ему стакан, и он отхлёбывает холодную воду. Рей садится на своё обычное место рядом с ним, просовывает руку ему под локоть и кладёт голову на плечо. Он наклоняется поставить стакан на низкий столик, потом заключает Рей в объятия. Он всё ещё чувствует себя слегка потерянным после вчерашнего, и не уверен, что когда-нибудь будет достаточно близок к своей любимой. Теперь, когда она вернула его к жизни и он спокоен, он вспоминает, что у неё так и не получилось рассказать, что же она узнала из голокрона. — Я всё ещё не знаю, что произошло, почему сквозь Нить я почувствовал столько всего от тебя? — тихо говорит он ей в волосы. — А, да, конечно. — Она отодвигается, но он прижимает её обратно. — Мне надо видеть твоё лицо, — слегка раздражённо поясняет Рей. Немного поразмыслив, он усаживает её к себе на колени. Она сидит, обвив руками его шею, а он — её талию. — Так подойдёт? — спрашивает он, приподняв бровь. Она кивает и долго молча смотрит ему в глаза. Наконец абсолютно прекрасная улыбка расцветает на её лице. — Они настоящие, — выдыхает она, её глаза сияют. — Не понимаю, что настоящее? — Наши чувства. Они настоящие. Сила не вызывает эмоции искусственно, только требует, чтобы мы чаще общались через Нить, когда мы далеко друг от друга. Но если мы рядом, она довольна. Всё, что я испытываю к тебе, — только моё, настоящее, — в возбуждении говорит она и крепче обнимает его за шею. Он всегда знал, что его чувства настоящие, но при этом никак не может взять в толк то, о чём она говорит. — Но... притяжение, я чувствую его, чувствую всё время. Оно заводило его так далеко, пока её не было рядом. Система за системой — он методично обшаривал галактику, чувствуя необходимость любой ценой найти Рей. — И я. Но это не Нить. Это просто... мы сами. — Она легонько пожимает плечами, ёрзая у него на коленях. — Мы сами? — Мозг кипит от новой информации. Он знает, как она сопротивлялась из страха, что Нить заставляет её чувствовать то, чего она не чувствовала бы в других обстоятельствах. Для неё эти выводы много значат. Сам Кайло никогда не верил, что находится под каким-то влиянием, но Рей всегда прикрывалась Нитью, как щитом. Скрывалась за этим щитом от него. Рей продолжает объяснять: — Спонтанные Узы, как наши, образуются, когда два одарённых уравновешивают друг друга... подходят друг другу. — Она опускает голову и краснеет. — В общем, родственные души. Она смущённо стреляет в него глазами. Родственные души? Он всегда знал, что их связь глубже, чем Узы Силы, о которых он читал. Всё, что он находил, было об узах между учеником и учителем, а то, что связывало его с Рей, всегда было гораздо значительнее. Но то, что это подтвердилось таким образом, что Рей признала его правоту, наполняет грудь облегчением и прогоняет остатки недавней бури. Она говорила, что принадлежит ему, а он — ей, но теперь это сделалось невозможно отрицать. Рей никогда больше не сможет оттолкнуть его, после такого-то откровения. — И это ещё не всё, — продолжает она. Ещё не всё? Он должен знать, что она выяснила. — Продолжай. — Это притяжение — это мы сами, наше стремление друг к другу. — Она краснеет ещё сильнее, румянец заливает шею и ключицы. — Нить просто оборачивается вокруг того, что мы... чувствуем, — смущённо заканчивает она. Проходит некоторое время, пока до него доходит, что она сказала. Он всегда знал, что его чувства настоящие, но полагал, что ошеломляющую потребность в Рей вызывает Нить. Но нет... Просто ему нужна Рей. Всегда эти чувства в нём будила сама Рей. Отчего-то с этим знанием она стала ему ещё дороже. — Так значит... — он подносит руку к её лицу и чувствует энергию между щекой и пальцами, — это просто наши чувства? Он прижимает пальцы к её коже. Прикосновение по-прежнему наполняет его теплом. Он так и не привык к этому. И вряд ли когда-нибудь привыкнет. Это одновременно умиротворяет и возбуждает в равной мере. Уют и огонь, соединение и напряжение. Это самое глубокое чувство, что он когда-либо знал. — Ну, я бы не сказала, что это просто что-то там, но да. — Нет, я не хотел принижать их. Ты же знаешь, как сильно я... Она улыбается: — Знаю. Он гладит её по щеке большим пальцем и заглядывает в глаза. Неудивительно, что, сделав такое поразительное открытие, Рей не удержала Нить. Выяснить наконец истинную природу Нити и того, к чему она отношения не имеет, — это подарок, который даже не осознать, не осмыслить... — Эта Нить связала бы нас в любом случае, так? — спрашивает он. — Да. Это... думаю, это была судьба. Уверена, проникновение в разум друг друга всё ускорило... но когда мы только встретились, она уже вилась сквозь нас. Узы Силы такого рода исключительно редки, известно всего четыре случая за последнюю тысячу лет, да ещё несколько за все предыдущие. Записи велись кое-как. Вот почему ты так силён, вот почему я могу лечить Силой. Теоретически мои способности возрастут в той же мере, что и твои, но в области целительства. Твоя тьма — мой свет. В равновесии, как я и сказала. — Я думаю, это назревало ещё до нашей встречи. Сила хотела, чтобы я нашел тебя. Я в этом уверен. Когда я... когда я впервые услышал о тебе, меня охватило чувство, что ты очень много значишь. На Такодане я всё время искал тебя — не дроида. — Я тоже это чувствовала. Меня потянуло в лес, едва я выбежала из замка Маз. Как раз перед этим мне было видение Силы, в котором был ты. — Что? Ты мне не рассказывала. Надо будет потом расспросить её о видении, сейчас он не хочет терять нить разговора. — Я перепугалась. Но чувствовала, что надо бежать, и мне показалось, что мне зачем-то надо в лес. Сила... Сила всегда хотела, чтобы мы встретились, ведь правда? Она в свой черёд касается его лица, проводит пальцами вдоль подбородка. — Я всегда верил в это. Он берёт её руку и целует пальцы. Она фыркает и качает головой. — Что? — спрашивает он, слегка задетый. — Это бесит — знать, что ты всю дорогу был прав. Он усмехается, его обида испарилась. — Ну, если тебя это утешит, могу сказать, что ты была права почти во всём остальном. — Не забывай об этом, — хихикает она. — Не думаю, что такое возможно. Он наклоняется вперёд и прижимается губами к губам, она вздыхает ему в рот. Они лениво целуются, и он наслаждается чувством уверенности, которое дарит это новое знание. Рей не может покинуть его, теперь уже нет. Потом он вспоминает давящий страх, просочившийся через Нить, когда Рей впервые узнала о природе их связи, и отстраняется. — Когда ты осознала, что твои чувства настоящие, ты сначала испугалась. Почему? Расскажи, пожалуйста. Она проводит пальцами по его волосам, отчего у него по коже бегут мурашки. В её глазах мелькает печаль. — Я... было страшновато это узнать. До того, как ты нашёл меня на Иларии, я твердила себе, что это только Нить, что я здесь ни при чём. — И то, что это не так, напугало тебя. Ты бы предпочла остаться ко мне равнодушной? — спрашивает он с напряжением в голосе. — Нет! Я не это имела в виду. Вечно ты находишь в моих словах худший смысл из всех возможных. Просто... Меня всегда смущали мои чувства к тебе. Они такие сильные. Узнать, что они мои и только мои, — это было непросто. Я так боролась за то, чтобы перестать их испытывать... — Понимаю. Он пытается заглушить боль, которая пронзает его при воспоминании о том, как Рей изо всех сил отвергала правду об их связи — теперь неопровержимую. — Вряд ли. Это раньше мне было проще думать, что что-то вынуждает меня испытывать их. Тогда, с Леей. — Значит, беспокоиться обо мне, желать меня — ты бы предпочла, чтобы это всё было наведённым? Он каменеет и принимается сталкивать Рей с колен, но она отказывается уходить и только крепче обнимает его за шею. Её глаза горят, лицо делается грозным. — Я такого не говорила! О Сила, Кайло, пожалуйста, постарайся не считать, что все мои слова нацелены на то, чтобы причинить тебе боль! Я же сказала: раньше! Теперь всё иначе. Ты не тот жестокий безумец, каким был, когда охотился на меня. Он старается выглядеть невозмутимо. Он не уверен, что в самом деле так сильно изменился. Что он вообще хотел меняться. Он никогда не считал себя жестоким — эффективным, не более. Его цели требуют действий, часто жёстких. Конечно, сейчас, когда Рей с ним, он гораздо более уравновешен. Когда он только нашёл её, его рассудок держался на тончайшем волоске. Да, ради неё он старался сократить насилие, но он не переменит курса, он сделает всё, что сделать необходимо. Однако не стоит сейчас поправлять её. Осторожно выбирая слова, он говорит: — Без тебя я сходил с ума, я знаю. Знаю, как сильно я пугал тебя, и хотел бы я вернуться в прошлое и сделать всё иначе. Хотел бы я сам открыть этот голокрон! Рей улыбается: — Это бы немного всё упростило. — Самую малость, — отвечает он горестно. Она заново устраивается у него на коленях, прижимается к нему головой и гладит его по волосам. — Я говорил тебе, как мне это нравится? — спрашивает Кайло, закрывает глаза и позволяет себе отдаться удовольствию. — Нет, но я знаю. Ты как кот. Иногда мне кажется, ты вот-вот начнёшь мурлыкать. Он фыркает и открывает глаза. Потом разворачивает её так, чтобы видеть её глаза. — Может и начну, — говорит он и целует её в щёку, а потом отстраняется назад, чтобы видеть её бесконечно любимое лицо. — Радость моя, ты не представляешь, что ты творишь со мной. Я и подумать не мог, что такая любовь существует, что она может меня настолько поглотить. Что буду бессилен и рад этому. Я люблю тебя, Рей, люблю тебя. Её глаза сияют нежностью, потом она становится серьёзной. — Что? — спрашивает он с тревогой. Она чуть поворачивается, чтобы оказаться точно лицом к нему, убирает руку от его волос и берёт его лицо обеими ладонями. Её глаза горят огнём, и Кайло совершенно заворожен её взглядом. — Я должна тебе кое-что сказать. Кайло охватывает дурное предчувствие, но то, как Рей смотрит, отгоняет его. Её взгляд блуждает по его лицу, на губах появляется нежнейшая улыбка. — Думаю, ты уже знаешь. Это такое облегчение — знать, что мои чувства действительно мои. Понимаешь, что я хочу сказать? Она смотрит на него так, словно он единственный человек во всей галактике, и он смеет надеяться, что она... — Я... — Она берёт паузу и делает глубокий вдох. Потом почти шепчет: — Я люблю тебя, Кайло. Он, не дыша, хлопает глазами. Любит? Возможно ли это? — Т-ты — что? Пожалуйста, пожалуйста, только бы он не ослышался. — Я люблю тебя, — повторяет она, уже громче. Слова ласкают его, заглаживают месяцы томления и нескончаемой жажды. — Рей... — Его голос срывается, глаза наполняются слезами. Наверное, ему стоило бы смутиться, но он не может найти в себе ничего, кроме радости. Она любит его. Рей любит его. Она сокращает расстояние между ними — губы почти касаются его губ, — ещё раз шепчет: — Я люблю тебя, — и целует его. Это самый прекрасный поцелуй из всех. Она позволяет всем своим эмоциям струиться сквозь него через Нить. Так вот, вот что это было за тёплое и нежное чувство, которое он улавливал с самого начала. Но сейчас её захлёстывают эмоции. Такие чистые, добрые. Он поверить не может, что кто-то испытывал бы к нему хоть частичку всего этого, и то, что это Рей, его прекрасная, восхитительная Рей... слёзы, скопившиеся на ресницах, проливаются и сбегают по щекам. Он никогда не думал всерьёз о том, что она может полюбить его. Он почти готов проснуться и обнаружить, что это всё был лучший сон из всех, что ему когда-либо снились. Но это правда. Рей любит его. Их губы движутся вместе, и он шлёт ей свои чувства, всю свою отчаянную любовь. Эмоции струятся между ними, нарастают и переплетаются, и это уже почти что слишком, Нить вспыхивает раскалённой радостью. Он целовал бы её вечно, но хочет снова взглянуть ей в лицо. Он слегка отстраняется и видит, что её чудесные ореховые глаза тоже блестят от слёз и любви. К нему. Она убирает ладони от его лица и одной рукой смахивает его слёзы, а он, как в зеркале, вытирает слёзы ей. — О, Рей, — вздыхает он. — Я и не представлял себе... — И я не представляла. — Рей. Рей. Рей... — повторяет он её имя и вновь целует её. Вожделение, всегда горящее в его теле, молчит, и они вместе растворяются в Нити и блаженстве единения. Рей любит его.***
Он не помнит, сколько времени они наслаждались текущим сквозь них пьянящим чувством, но когда они наконец вынырнули друг из друга, было уже слишком поздно, чтобы идти на мостик. Они заказали ранний ужин и вновь сидят в обнимку. — Может, посмотрим головидео? — предлагает Рей. Он уже забыл, когда последний раз занимался чем-то столь же обыденным, и едва не смеётся в ответ. По счастью, он понимает, что она серьёзно, раньше, чем успевает ранить её чувства. — Давненько я ничего не смотрел, — отвечает он нейтрально. — Я просто подумала... что-нибудь лёгкое. Этот день был таким... — Она осекается. — Да уж. Ну, если тебе хочется, я не против. Можно будет обнимать её, а большего ему и не надо. — Что посмотрим? — спрашивает она, направляясь к консоли. — Решай сама. Ему правда интересно, что она выберет. — О, вот это смешное, — говорит она и запускает проектор. Она возвращается к нему и вскоре уже увлечённо следит за мерцающими картинами, отбрасывающими голубоватый отсвет ей на лицо. Кайло на них почти не смотрит. Только на неё. Как меняется её лицо в восхищении, как она хихикает и вздыхает. Она — гораздо интереснее культурных противоречий между человеком и тви'леком, которым приходится жить в одной квартире. Он всё думает: "Рей любит меня". Не может остановиться. Не хочет останавливаться. Они лежат вытянувшись у неё на диване, он закинул одну ногу ей на ноги, спина Рей прижата к его груди. Сейчас он пропускает пряди её волос сквозь пальцы. Рей слегка поворачивается, открывая ему совершенно изумительный вид на её груди под одеждой. Под туникой на ней ничего нет, и он начинает отзываться. Она поворачивает голову, чтобы взглянуть на него, и принимается тереться о него. — Да неужели? Он пощипывает губами ей шею и трётся о её кожу: — Неужели. Кайло начинает целовать и прикусывать кожу у неё на горле. Она вскидывает руку и прижимает ладонь к его щеке. Он с силой всасывает её плоть, и Рей ахает. Она продолжает смотреть голо-фильм; ему это не нравится, и он ведёт ладонью вверх по её бедру, проскальзывает под тунику и наконец достигает одной из её восхитительных грудей. Он обхватывает её ладонью, а затем легко ударяет по соску. Дыхание Рей становится тяжелей, но глаза всё ещё устремлены на голо. Это просто недопустимо. Другой рукой он пробирается ей под леггинсы и обнаруживает, что она уже намокла. Значит, только с виду безучастная. Он самодовольно ухмыляется, гладит вдоль сладкого узелка нервов, и наконец Рей издаёт стон и закрывает глаза. — Вот так, моя любимая. Я не дам тебе забыть про меня, — урчит он. — Да, похоже, не дашь. Она поворачивает голову и целует его, а он мнёт ей грудь и пощипывает клитор. Она стонет ему в рот, и ему сразу хочется потереться о низ её спины. Он проталкивает руку дальше вдоль тугих завитков и погружает палец внутрь, продолжая большим пальцем обводить круги вокруг чудесного бугорка. В предыдущую ночь вместе в её глазах сквозила бесконечная неуверенность, и он хочет подарить ей то, что никогда никому не дарил. Её признание придаёт ему сегодня смелости продвинуться дальше. Он целует её всё нежней и нежней, и она недовольно похныкивает. — Тс-с, я хочу кое-что испробовать. Он отводит руки, и, убрав ноги, помогает ей сесть так, чтобы она опиралась спиной на спинку дивана. Затем он опускается перед ней на колени. Смотрит ей в глаза: — Ты мне доверяешь? — Наверное — по большей части. Он закатывает глаза, и она хихикает: — Да, да, я тебе доверяю. Не сводя с её лица глаз, он немного спускает ей леггинсы, не упустив возможности пройтись большими пальцами по тонкому шёлку, прикрывающему её жаркий центр. Он стягивает леггинсы медленно, чтобы Рей, если захочет, могла остановить его. Её дыхание ускоряется. Вскоре, оголив ей ноги и сняв нижнее бельё, он мягко разводит её бедра в стороны, а сам оказывается между ними. Наконец он отрывает взгляд от её глаз, чтобы посмотреть вниз, и ахает при виде того, какая она блестящая и розовая. Он никогда не видел такой женской наготы и не может удержаться от мысли о том, какая Рей красивая. Он никогда не думал о таком до встречи с ней, но теперь понимает, что отчаянно хочет ощутить её на вкус. Она садится прямей и стягивает тунику. Теперь она полностью обнажена перед ним, и ему хочется ей поклоняться. Она застенчиво улыбается. — Ты само совершенство, — говорит он, в его глазах горит страсть. — Рей, — мурлычет он. Её глаза встречаются с его. — Я хочу, чтобы ты знала: то, что я сейчас сделаю, — это только для тебя. Я никогда никому такого не дарил. Это для тебя одной. Я весь для тебя. Она кивает, медленно моргая и покусывая губу. Он склоняется вперед и, не успев ещё прикоснуться к ней, делает вдох. Она пахнет свежо и женственно. Он приоткрывает её пальцами и на пробу проводит языком вдоль клитора. Она дёргается и вцепляется руками ему в волосы. Расценив это как успех, он продолжает кружить и лизать, и Рей крепче ухватывает его пряди. На вкус она божественна. Он не знал, чего ожидать, но это не похоже ни на что из того, что он когда-либо пробовал, и ему нравится этот вкус. Он снова и снова льнёт к ней, наслаждаясь тем, как перекатывается клитор у него под языком. Рей издаёт восхитительные звуки, и он мычит от удовольствия. Становится любопытно, какие будут ощущения, если он языком пройдётся по её входу, и Кайло чуть смещается и вводит в неё язык настолько глубоко, насколько возможно. — Кайло, — ахает она и тянет его за волосы, сильнее вжимая его лицо в свои складки. О, он будет делать это при каждой возможности. Ощущение от её тугих стенок вокруг языка тут же отзывается в его члене. Так легко представить, как она будет чувствоваться вокруг него. Она подтягивает его повыше, побуждая вернуться к тому сладкому бутону, и он охотно подчиняется. Он захватывает его губами и всасывает. Она выдыхает: — Слишком! — и он тут же прекращает и садится прямей. Кайло запускает внутрь свои пальцы, продолжая ласкать её клитор большим пальцем. — Рей, милая Рей, — воркует он. Она смотрит на него мутным взором. Он продолжает двигать пальцами туда-сюда и говорит: — Мне нужно, чтобы ты подсказывала мне, что тебе нравится. Я хочу научиться делать так, чтобы ты таяла от удовольствия. Ты поможешь мне, любимая? — Угу, — кивает она, полуприкрыв глаза. — Мне очень понравилось, когда ты кружил. — Так?— спрашивает он и снова опускается к ней и принимается уверенными кругами обводить языком её клитор. — Да, да, вот так, ах... — и слова превращаются в поскуливание. Он продолжает двигать пальцами между складок и находит ритм, который ей, похоже, нравится, при этом безустанно продолжая лизать её затвердевший узелок. Она резко натягивает его волосы, другая рука в это время бьёт по подушке, а Рей выкрикивает: — Небо, да! Кайло, люблю тебя, о звёзды, я люблю тебя. И если не это заставит его с удвоенным старанием взяться за дело, то что тогда? Он погрузился лицом в свою любимую, и она дарит ему любовь в ответ! Он пробует скользнуть языком под капюшончик, и Рей стонет. — Вот это, ещё раз, пожалуйста, пожалуйста, сделай опять, — просит она. Он улыбается в её жаркие складки. Да, ему это и правда очень нравится. Он выполняет её просьбу, и Рей снова начинает издавать громкие возгласы. Пусть бы они долетели в каждый уголок корабля. Пусть слышат. Он хочет, чтобы её было слышно. Вокруг пальцев начинается тот самый восхитительный трепет, и ему не терпится почувствовать её оргазм, высосать из неё всё наслаждение. Его пальцы покрывает новая волна влаги, язык продолжает описывать круги и лизать. Он забывается в ритме толчков пальцами и несравненном ощущении доверительной близости со своей Рей. У него такое чувство, словно он изучает её изнутри. Ему хочется, чтобы она кончила от его ласк с полным пониманием, что это внове для них обоих. Впервые между ними происходит нечто, чего не испытывал ни тот, ни другой, и он надеется, что она понимает: он весь принадлежит ей. И неважно, что он уже бывал с другими женщинами: с Рей всё иначе, и вряд ли она понимает, насколько он с ней другой. Её стенки начинают сокращаться — сильно — вокруг его пальцев. Её мышцы стискиваются и чуть ли не выталкивают его пальцы, а она выкрикивает его имя снова и снова. Его член подергивается: Кайло представляет себя на ней, как он глубоко толкается, а эти чудесные волны пробегают вдоль его ствола, а не пальцев. Волны начинают ускоряться, Рей уже едва не кричит: — Я, я, о Сила, Кайло, я кончаю, о небо, я кончаю, — и ему хочется ответить: "Да, да, да, моя любимая", — но его рот слишком занят. С последним стоном она изгибается на подушках и чуть не выдирает ему волосы с корнем. Ему плевать. Она расслабляется на диване и пытается отдышаться. Это было поразительно. Он совершенно точно повторит это как можно скорее. Возможно, Рей позволит ему повторить уже сегодня вечером. Он поднимает голову и встречается с ней взглядом. Она смотрит рассеянно и тяжело дышит. Он вынимает и неторопливо облизывает пальцы, которыми только что толкался в неё. Она широко распахивает глаза. — М-м-м, какая ты вкусная, — говорит он, слизывая её последние соки с пальцев. Он кладёт ладони по обе стороны её бёдер и наклоняется вперёд, чтобы поцеловать её в живот. Затем поднимается выше, оставляя дорожку поцелуев между её грудями, и наконец подбирается к губам. Ещё не до конца сомкнув расстояние, он выдыхает: — Хочешь почувствовать свой вкус у меня на языке? Она отвечает без слов, крепко целуя его. Он знает, что всё лицо у него в смазке, и теперь они оба покрыты ею. Ему это нравится. После долгого поцелуя она отстраняется. — А теперь, — говорит она и тянет вверх его одежду, — я хочу попробовать на вкус тебя. Он уже и так был твёрдый от всех ощущений, звуков и радости, которые она ему подарила, но при мысли о том, что этот нежный рот вберёт его в себя, его член начинает пульсировать от предвкушения. Но Кайло не хочет, чтобы Рей чувствовала себя обязанной отвечать ему той же лаской. — Это всё для тебя, мне не обязательно, — говорит он и качает головой. Рей, уже стягивая с него тунику, отвечает: — Я сама хочу. Я уже много месяцев этого хочу. — Что? — потрясённо переспрашивает он. — Ты уже знаешь, что я думала о тебе, когда трогала себя. Я об этом думала... довольно часто. Она встаёт и тянет его подняться. Не успевает он всё осмыслить, как она уже опускается перед ним на колени, и он остаётся стоять голым, лишённым последних одеяний. Его член затвердел до боли, весь приготовившись к ней. — Рей, ты не обя... — и тут он теряет дар речи, потому что она одним движением заглатывает его. Она не может взять его в рот весь целиком, но принимается двигать губами вдоль, и Кайло уже не уверен, что вновь когда-нибудь обретёт способность мыслить. Вся неловкость от того, что он впервые оказался перед ней обнажённым, меркнет в сравнении с ощущениями, которые дарят её губы. Как же хорошо — и колени начинают подгибаться. — Рей! — сдавленно окликает он. Она отстраняется и глядит на него. Обнажённая, на коленях перед ним, с его членом у щеки — он понимает, что этот образ будет с ним всю его жизнь. — Что такое? — Мне... мне надо сесть, я не смогу стоять. Не вставая с пола, она толкает его на диван и уже собирается пристроиться у него между ног, когда он хватает подушку: — Вот, тебе под колени. Рей улыбается, кладёт подушку на пол и опускается на неё. Она кладёт руки ему на бёдра и рассматривает его вставший член. Она берёт его в ладонь и проводит вверх и вниз. Он был бы в восторге, даже если бы она больше ничего не сделала, но тут выглядывает её розовый язычок и слизывает каплю его предсемени с набухшей головки. Затем Рей берёт в рот одну головку, поглаживает рукой его ствол, и Кайло стонет. — Ох, любимая, ты правда не обязана. Она замирает, а затем отстраняется. — Я же сама хочу. Если только... ты не хочешь? — О, нет, совсем не это. Я хочу. О Создатель, как же я хочу, чтобы ты это делала. Но если всё слишком быстро, если тебе нелов... — Я могу перестать. Я знаю. Я же сказала тебе: я много об этом думала, о том, каково это будет, какой ты будешь на вкус. И я хочу ещё. В её глазах он видит желание, и с его губ слетает сдержанный стон. Она улыбается, опять принимается за дело и снова вбирает в свой безупречный рот одну лишь головку. Дразня, обводит вершину языком, продолжая ласкать рукой его член. Создатель, как же она хороша. Он усмехается. Похоже, его милая одарена не одной только Силой. Затем вдруг Рей берёт в рот столько, сколько может, и он громко стонет. — Рей, ох, Рей. Твой рот — это нечто изумительное. Она принимается покачиваться вверх-вниз, помогая себе рукой там, куда не достают губы. Он не может оторвать взгляда от того, как его член то и дело исчезает у неё во рту. Чувственней картины он не видел. Её щёки западают, когда она поднимает голову, и Рей кружит языком вокруг его головки и ствола, добавляя восхитительных ощущений к сказочным касаниям её губ. Не успевает Кайло опомниться, как пик уже близок. Всё настолько иначе в сравнении с тем, что у него бывало раньше, — как и всё с Рей. Все предыдущие его встречи были демонстрацией власти. Волосы в кулак и грубые толчки. Он и помыслить не может, чтобы так обращаться с Рей. Но он не хочет думать ни о ком, кроме Рей и её безупречного горячего рта и приятных ощущений, которые она дарит. Яйца начинают твердеть, и он понимает, что скоро кончит. Она медленно скользит обратно и смотрит ему в глаза, затем опускается снова, и его член упирается ей в горло. Он удерживается от того, чтобы толкнуться дальше, а то вдруг она закашляется, но под её пристальным взглядом ему осталось уже недолго. В голове у него возникает её голос: "Это даже лучше, чем я представляла. Чувствовать тебя во рту. Ты такой твёрдый, а кожа такая шелковистая. Я готова сосать твой член дни напролёт". Он понятия не имел, что Рей может вести себя, как отъявленная негодница, и понимает, что во всей галактике не сыскать человека счастливей его. Он всё ближе, наслаждение волнами расходится по спине. Затем она даёт ему уловить через Нить свои чувства, он чуть сразу не кончает. Рей была искренней. Она любит его. Он сладко стонет от её воодушевления, его пронизывает её любовь. Её свет, её прекрасный свет наполняет его, и он словно купается в тепле. Всё ближе, всё ближе. — Рей, тебе надо остановиться. Она решительно качает головой и продолжает трудиться над его членом. — Ох, Рей, я вот-вот кончу. "Хорошо, — шлёт она по Нити. — Я же говорила тебе, что хочу попробовать тебя на вкус. Наполняй меня, пока смогу глотать". И вот это, вот это довершает дело. Мысль о том, чтобы кончить ей в рот, доводит его до пика. По нему прокатывается ослепительный, горячий экстаз, наполняя гудением всё его тело. Он словно разлетается на части, а она его подхватывает. Он наполняет ей рот струёй за струёй своего семени; оргазм, кажется, длится вечно. Она не лукавила — она глотает всё, а вдобавок облизывает его член от основания до головки, чтобы не потерять ни капли. Он подхватывает её под мышки, сам чуть сдвигается, подтягивает её на себя, и вот уже они оба лежат на диване. Рей оказывается сверху, распластавшись на Кайло. Он берет её лицо в ладони и жарко целует. Она оставила Нить открытой, и он шлёт ей: "Я люблю тебя; это было невероятно. Я никогда ничего подобного не испытывал... Спасибо, радость моя". Она целует и целует его в ответ, и он чувствует свой вкус у неё на губах. Этот вкус ему незнаком. Его не назвать неприятным, но гораздо больше ему нравится сладость её соков. И тут они замирают, прислушиваясь к ощущению от соприкосновения обнажённых тел. Оно настолько яркое, что оба ахают, перестают целоваться и просто смотрят друг другу в глаза. Её губы изумлённо приоткрываются, послеоргазменная истома свивается с захлёстывающим чувством единения. И похоже, это переживание тем глубже, чем больше они соприкасаются. — Я люблю тебя, — шепчет он. — И я люблю тебя, — отвечает она в таком же потрясении. Они смотрят друг на друга, и время перестаёт для них существовать. Рей поднимает руку и пробегает пальцами по его волосам, а он крепко прижимает её к себе. Ореховые глаза Рей медленно мигают, и Нить вьётся вокруг их обнажённых тел. Он притягивает её голову ниже и касается её лба своим. — Ах, Рей... Он переворачивается, прижимает её спину к своей груди и обвивает её ногу своей длинной ногой. Он чувствует незнакомую удовлетворённость. У Рей тёплая кожа; он наслаждается тем, как легко ему укутать её в своих объятиях. Её хочется защищать и оберегать от других. — Ты ведь сегодня останешься? — уверенным голосом спрашивает она, но он улавливает отголосок страха, что он ответит "нет". Ах, любимая, разве она ещё не успела понять, что он просто не в силах ей отказать? — Я говорил тебе, что буду оставаться каждую ночь, когда пожелаешь, — тихо говорит он ей на ухо, а затем берёт в рот мочку её уха и нежно посасывает. По Рей пробегает дрожь — Кайло улыбается и отпускает мочку. — Наверное, тебе стоит, — говорит Рей. — Наверное, мне стоит — что? — спрашивает он и берёт в ладонь её грудь, восхищённый тем, что ему можно так свободно к ней прикасаться. — Оставаться каждую ночь. Я хочу сказать... я скучаю, когда тебя нет. Знаю, что ты совсем рядом по коридору... Прошлой ночью я чуть не отправилась к тебе. — О, зря, что не отправилась. Мне вчера тебя ужасно не хватало. Он проснулся посреди ночи, и руки прямо болели от невозможности её обнять. Она поворачивается к нему лицом. Он перехватывает руки, и снова она укутана его объятиями. На её лице воодушевление. — Вот видишь. Это попросту глупо спать порознь. И совсем не обязательно перед этим устраивать ужин. — А я бы хотел, — искренне говорит он, поглаживая её щёку кончиками пальцев. Она чуть сжимает губы и на миг отводит глаза. — И всё же мне нужно больше простора. Иногда я буду ужинать с Виток. Я не хочу от этого отказываться. — Ну конечно. — Он думает, что удачно скрыл разочарование. Она с сожалением добавляет: — Жаль, что Кес не может со мной ужинать. По вечерам она всегда на дежурстве. — А, ну, я хочу тебе кое-что рассказать о ситуации с Кес — думаю, тебе понравится. Но сначала: да, Рей, я охотно буду спать рядом с тобой каждую ночь. Она тянется вперёд и мягко его целует. — Хорошо, — шепчет она ему в губы. Он закрывает глаза, и его окатывает осознанием, что каждую-прекаждую ночь он будет спать с ней. Она любит его, она хочет его. Они будут видеться ежедневно. Даже если она больше ни дюйма ему не уступит, он знает, что такая жизнь сделает его счастливейшим из людей. Он крепко прижимает её к себе, боясь и слово сказать, чтобы ничего не испортить. Наконец она немного отстраняется. — Что ты хотел рассказать мне о Кес? Он смаргивает, пытаясь очнуться от сладких грёз. — Ах да. Я собираюсь попросить её о помощи с пересмотром программы штурмовиков. В результате расписание её дежурств изменится, и она сможет время от времени ужинать с тобой. — Погоди, ты собираешься изменить программу штурмовиков? — Да, я недавно пришёл к некоторым... умозаключениям относительно дисциплины, страха и преданности. — Это... это чудесно! — Так и думал, что ты одобришь. — Кес будет счастлива! — Ну, её я ещё не спрашивал, так что, прошу, ничего ей не говори. — Хорошо, не скажу. Но ты же скоро спросишь у неё? — Завтра. Сначала мне надо было кое-что уладить. Скажу честно: я ожидаю, что она ответит "да". — Ой, ну конечно. У неё тоже куча идей. — Вы, что ли, уже обсуждали с ней возможные перемены? — Ну, ты же говорил, что подумаешь об этом. — Я и подумал. Она пристраивает голову у него под подбородком, а он пробегает пальцами по её спине, наслаждаясь тем, как Рей подрагивает в его объятиях. Рей любит его.