Переплетение судеб (Interwoven fates)

      100. Разговор       Воспользовавшись предложением, эту ночь я тоже провёл у Кона. Лежал на запасной постели и долго не мог уснуть. Все мысли были о завтрашнем дне. Что он нам готовил? Сможет ли Кон поговорить с мастером Дамом? Что тот ему расскажет? Раньше я хотел, чтобы Кон ещё немного окреп перед разговором, но теперь стал думать, что завтрашний день был бы удобней всего. Я же ещё буду спать в одной с ним комнате. Если новости произведут на Кона сильное впечатление, то смогу поддержать. Кто знает, не начнутся ли у любимого снова кошмары после узнанного. Да, хорошо бы удалось поговорить завтра. С этой мыслью я всё-таки провалился в сон.       День выдался солнечный и тёплый. Встал я довольно рано, хоть и не мог вчера долго уснуть, но Кон уже не спал. Лежал на постели, подложив под голову руку, и смотрел на меня так пристально, что я даже смутился.       — Что такое? — пробормотал я, зажмуриваясь и принимая вертикальное положение.       — Как спалось? Кошмаров не было? — тихо спросил Кон, тоже поднимаясь с постели.       — Н-нет, — немного запнулся я, до сих пор чувствуя на себе оценивающий, изучающий взгляд. — Ты поэтому так пристально на меня смотришь? Странно себя вёл во сне? — я не помнил, что мне снилось, но явно ничего плохого. Такого, что могло бы оставить неприятный след в душе.       — Нет, просто… Кан Чи, думаю, я прямо сейчас пойду узнаю, сможет ли мастер Дам уделить мне пару минут, — Кон не договорил, резко сменив тему, и мне оставалось только гадать, что значил этот его взгляд. — Утром его легче застать, да и с неопределённостью хотелось бы покончить как можно скорее.       — Тогда я пойду к себе и немного освежусь. Встретимся рядом с кабинетом мастера Дама, и… если я подойду позже, пожалуйста, дождись. Не заходи, пока я не появлюсь, хорошо? — улыбнулся я и, после согласного кивка Кона, вышел за дверь, чувствуя волнение и какой-то необъяснимый страх. Если предстоящий разговор так на меня влиял, то что же должен был испытывать Кон? Стало больно за него, на сердце появилась тревога. Пожалуйста, пусть получится поговорить. Пожалуйста, пусть новости не окажутся слишком плохими, пусть всё можно будет преодолеть без страдания и боли.       Переодевшись, я подошёл к главному зданию школы Му Хё Дон Гван примерно на пять минут раньше Кона. Я уже стал волноваться, а не зашёл ли тот уже к Дам Пён Джуну, наплевав на просьбу, когда увидел, как он приближается со стороны жилых комнат. Кон был немного бледен, но в глазах светилась решимость.       — Готов? — тихо спросил я его.       — Да, — выдохнул Кон и немного нервно улыбнулся.       — Всё будет хорошо. Помни, что я всегда буду рядом, — ещё тише произнёс я, сжав его ладонь в своих и тут же отпустив. Похоже, это действие приободрило Кона, потому что улыбка перестала быть нервной. Он кивнул мне в ответ и скрылся в здании, где располагался кабинет мастера Дама. Я судорожно выдохнул и приготовился к долгому ожиданию. Оказалось, что пока Кон шёл от меня к дверям, я задержал дыхание.       Ждать Кона пришлось довольно долго. Через какое-то время я не выдержал и стал тревожно прохаживаться туда-сюда. Устоять на месте от переполняющего волнения было невозможно. В комнату Кона я отнёс горячий чай с ромашкой, чтобы после серьёзного разговора можно было посидеть за чашечкой успокоительного чая и прийти в себя. Эта идея родилась почти сразу, как Кон вошёл в здание. Подождав немного и поняв, что разговор состоится прямо сейчас, я быстро сбегал, надеясь, что моя отлучка пройдёт незаметно. Так и вышло. Я также надеялся, что чай не успеет остыть, пока они беседуют. Надеялся, что беседа если и не будет лёгкой, то и плохих новостей не принесёт. Но я готов был смириться с любым исходом. Даже если ничего хорошего любимому не скажут, я всё равно останусь с ним. Навсегда.       Но вот Кон показался в дверях. Я осторожно подошёл к нему.       — Всё выяснил? — я постарался спросить как можно спокойней, но голос выдавал моё напряжение. Кон в ответ только задумчиво кивнул. Кажется, он боялся, что голос ему изменит. — Ты как? — поинтересовался я, заметив состояние Кона.       — Нормально, — ответил Кон через какое-то время, — поговорим в моей комнате? — тихо добавил он, скользнув по мне отсутствующим взглядом. Было видно, что Кон ещё не отошёл от разговора. Сердце тревожно сжалось. Неужели новости выбили из колеи? Я тряхнул головой, отгоняя плохие мысли. Нет, всё будет хорошо. Всё просто не может быть иначе. Я буду в это верить до последнего!       Тем временем любимый спустился по ступеням и медленно пошёл к жилым помещениям. Кажется, он до сих пор осмысливал сказанное. Я осторожно шёл следом, страхуя, чтобы в этом своём состоянии Кон не ударился, не споткнулся, не потерял равновесие, оступившись или ещё что-нибудь в этом духе. Уж слишком Кон был сейчас погружён в себя. Но, как ни странно, дошли мы без происшествий.       101. Кон о себе       Войдя в комнату, Кон как будто очнулся, тряхнул головой и обвёл помещение задумчивым взглядом, потом подошёл к окну и резко сел, словно у него не осталось больше сил. Я проследовал за ним и медленно опустился напротив. Я ни о чём не спрашивал, просто взял Кона за руку и сжал его ладонь в своих, как бы говоря, что он не одинок, я рядом, показывая поддержку и заботу. В ответ он улыбнулся мне и наконец заговорил.       — Знаешь, первый наш разговор с мастером Дамом я почти не помню. Я даже не могу вспомнить, с чего он начался. Только фраза о том, что моя мама не человек, так и звучит в ушах. Об этом я и сказал сегодня мастеру Даму, когда пришёл, после чего тот усадил меня и попросил в этот раз дослушать его до конца. И задавать вопросы, если они будут, — любимый помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил: — Мать оставила меня на попечение школы, когда мне было четыре года. Это я и так знал, но, видимо, Дам Пён Джун решил начать рассказ с самого моего появления. Мастер не хотел принимать меня, но она смогла уговорить, открыв свою суть. Оказывается, она Маго*, — нервный смешок, — в каком-то смысле даже божество, а не просто не человек. И что я, когда попал в школу, был человеком. Что мог остаться им и прожить обычную жизнь... Если бы не амулет, половину которого мать оставила мастеру Даму, чтобы он передал мне в будущем, — у меня перехватило дыхание. Если бы не я, Кон мог бы и дальше жить обычной жизнью? Я попробовал сглотнуть ком, образовавшийся в горле, но ничего не вышло, а любимый продолжал изливать душу: — Маго… мать… сообщила ему, что если на горизонте появится вторая половина, то только тогда он обязан всё мне рассказать. Что при соединении половинок я стану тем, кем должен быть по праву рождения. Она всё решила сама, не оставив мне выбора. Почему нельзя было всё рассказать с самого начала? Ну почему?! — горькая усмешка исказила губы Кона, словно тому было нестерпимо больно, он поднял руки и на пару секунд закрыл лицо ладонями. Я хотел дотронуться до Кона, но мысль, имею ли я право на это, ведь именно я стал причиной его беды, найдя вторую половину амулета, остановила меня. А тут уже и Кон отнял руки, справившись с собой, и продолжил рассказ: — И вот, только после того, как всё уже произошло, я узнал правду. Ссмешно и нелепо, но так, как хотела моя мать. Мастер Дам, правда, сказал, что пару раз чуть не решился рассказать мне всё, но… чуть ведь не считается, правда? — ухмылка. От неё на километр разило горечью.       Я попытался вздохнуть, но горло сжали тиски, да так, что кислород еле-еле поступал в лёгкие. Вина окутала моё сердце и не давала нормально дышать, но вот слушать она не мешала.       — Оказывается, этот амулет довольно редкий и, как понял мастер Дам из объяснений моей матери, вбирает в себя нечеловеческую сущность, позволяя прожить обычную жизнь, если не высвободить сокрытое. Интересная вещица.       Кон резко прервал рассказ и нахмурился, словно пытаясь вспомнить, о чем говорил до того, как стал объяснять принцип работы амулета, чтобы вернуться к предыдущей теме:       — М-м-м… Так вот. Мастер Дам не хотел меня брать, пока Маго не раскрылась и не объяснила природу нашей силы, что мы не опасны. Моя сила, по словам матери, заключается лишь в вечной жизни и способности организма исцеляться от травм и болезней без последствий, ведь мой отец обычный человек, — снова нервная усмешка, от которой мне стало больно, — мы не бессмертны, о нет! Меня, как и любого человека, можно убить, я могу умереть от потери крови, от болезни, от смертельной раны… в этом я похож на людей, но я не умру от старости. Мы не стареем, и на наших телах не может остаться шрамов. Странная сила. А, да… ну и что рост мой передался по наследству, но это совсем пустяки.       Кон сцепил руки в замок. Они немного подрагивали от переполняющих его чувств. Захотелось снова взять их в свои и крепко сжать, чтобы показать, что нечего бояться, он никогда не будет одинок, но из-за чувства вины я просто продолжал смотреть. Способности любимого мне совсем не показались странными. Узнав о них, я испытал огромное облегчение, ведь это же просто отлично. Он не опасен, наоборот, эти его способности были очень полезны при его работе. И он точно оставался самим собой.       — Прости, — хрипло произнёс я, так и не дождавшись продолжения речи Кона, — моя вина, что ты… это же я нашёл вторую часть…       — Кан Чи, — вскинулся Кон, выныривая из воспоминаний. — Я ни в чём не виню тебя, что ты! Я больше возмущён поступком матери, — тихо добавил он, опустив глаза на до сих пор сцепленные руки, — что она оставила, запретила говорить, ушла…       «А ведь Кону сейчас больнее не то, что он не человек, особенно после того, как узнал о своих способностях, а что мать предала его, оставила на произвол судьбы и даже запретила рассказывать о себе всю правду до момента, когда скрыть уже ничего будет нельзя», — вдруг понял я. Кон хотел семью. Он хотел, чтобы мама любила его. Точно так же, как я хотел, чтобы моя мать… Как же я понимал сейчас Кона! Все мысли вылетели из головы. Я резко придвинулся ближе и обнял Кона. От души, со всей искренностью, на которую только был способен.       — Я верю, что мать любила тебя, — прошептал я ему на ухо, — ведь четыре года она была рядом, и она не оставила тебя совсем беспомощного на улице, она нашла место, в котором была уверена. Она оставила тебя здесь, зная, что тебя воспитают и будут заботиться. Что тебе здесь не будет плохо.       От моей речи Кон вздрогнул и весь напрягся. Его стала бить дрожь.       — Она любила тебя. Поверь мне.       — Но она бросила меня, — тихо, почти неслышно…       — Моя мать поступила так же, но разве ты не видел, что за этим скрывалось? — мой голос дрогнул, как всегда, когда я вспоминал свою покойную мать. Я так много хотел рассказать ей, так много сделать для неё, но судьба распорядилась иначе. Нет, не время раскисать. Я отогнал грустные мысли и сосредоточился на настоящем. — Разве ты не почувствовал?       И тут Кон расслабился в моих объятиях, я же продолжал прижимать его к себе, не зная, как ещё можно помочь преодолеть боль, переполнявшую сейчас его душу. Наконец, Кон вздохнул и отстранился.       — Спасибо, — чуть слышно проронил он, не смотря на меня.       — Ну что ты, — так же тихо ответил я.       Кон встал и подошёл к столу, на котором нас поджидал заваренный чай, я последовал за ним и осторожно тронул за запястье, привлекая внимание.       — Ну вот видишь, ты не опасен, — улыбнулся я Кону, переводя разговор с матери на более приятную тему — про его способности. Об этом надо было обязательно поговорить, показать, что это совсем не страшно, — а хотел сбежать куда глаза глядят.       — Я же не знал, — немного смущённо ответил Кон с лёгкой улыбкой на губах. Было заметно, что он испытал огромное облегчение от этой новости, да и смена темы разговора тоже была кстати. — Прости, столько неприятностей доставил, — ну вот, теперь виноватые нотки послышались в голосе.       — У тебя просто был шок, — как можно мягче произнёс я, ласково улыбаясь, чтобы показать, что не сержусь, всё хорошо. — Надеюсь, хорошее здоровье и вечная жизнь тебя так не пугают?       — После всего, что я о себе навыдумывал? — самокритично фыркнул Кон. — Нет, не пугают, — добавил тихо, отведя взгляд.       — А я счастлив, — Кон резко повернулся и удивлённо посмотрел на меня, — мне не придётся тебя хоронить, — тихо пояснил я, опуская глаза, чтобы любимый не заметил боли и грусти во взгляде. Я всё время гнал от себя эту мысль, но она всё равно занозой сидела в мозгу, отравляя жизнь и принося боль. — Я ведь даже снова начинал подумывать о поисках книги семьи Гу, чтобы стать человеком.       — Кан Чи, — голос Кона сорвался. Он положил руку мне на плечо и крепко сжал. Я благодарно улыбнулся, всё ещё не смея поднять глаза. Почему-то было стыдно признаваться в своей слабости. — Я и не думал… Но тогда, наверное, я должен поблагодарить судьбу, что так получилось, — хрипло добавил Кон, а я забыл, как дышать. — Я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня... никогда.       Сердце забилось как бешеное, когда я услышал последние слова Кона. Они звучали почти как… признание? Нет, не в любви, в том, что я… нужен?.. дорог? В том, что меня не бросят, хотят быть рядом, заботятся обо мне.       — Кон, — я наконец-то смог посмотреть на него. — Спасибо тебе.       — Чего ты? — кажется, я смутил его, Кон немного неловко улыбнулся в ответ.       — Ты действительно сможешь принять эти способности? — я сжал ладони Кона в своих и тревожно заглянул ему в глаза. — Не будешь проклинать себя?       — Нет, — немного нервно улыбнулся Кон, — со временем, думаю, смогу принять себя таким, какой есть, но пока как-то не верится, — он передёрнул плечами и снова мне улыбнулся. — Думаю, справлюсь. Особенно если ты будешь рядом.       Последняя фраза была произнесена чуть слышно. Если бы не мои способности кумихо, то я бы мог и не разобрать прошептанное. Но я понял, и сердце пропустило удар. Это полное доверие и трогательная беззащитность, которую Кон показывал, заставляла душу испытывать немыслимую, ни с чем несравнимую нежность и желание защитить.       — Люблю, — чувства, переполнившие сердце, требовали выхода, поэтому я не смог удержаться от нового объятия и признания, сказанного настолько тихо, насколько было возможно. Кажется, Кон всё-таки услышал, так как его тело на мгновение напряглось, а руки медленно, словно неохотно, борясь с собой, обняли в ответ, и я услышал произнесённое так же тихо:       — Верю.       От этого единственного слова мурашки побежали по спине. Я забыл, как дышать. Закрыв глаза, я просто стоял и пытался не умереть от счастья. Кон поверил мне. Кон теперь не думает, что мои чувства — ошибка, обман, что они поверхностны. Я смог доказать ему, я смог… и меня не оттолкнули, несмотря на любовь! — эта мысль заставила сделать судорожный вдох и прижаться к Кону ещё сильнее. Боги, как же сильно я его любил. Как же сильно он мне был нужен. Единственный, неповторимый, родной.       — Кан Чи, это ты принёс, пока меня не было? — тихо спросил Кон через какое-то время и, когда я оторвался от него, кивнул на стол. Неловкость от затянувшейся паузы тут же испарилась.       — Вот ведь, а я уже и забыл, — ойкнул я, — это чай. Ромашковый. Хотел выпить с тобой, но он, наверное, уже остыл, — сомнение в моём голосе не услышал бы только глухой.       — Сейчас посмотрим.       Кон наклонился и разлил чай по кружкам. Сделав глоток, Кон удовлетворённо кивнул:       — Ещё тёплый, пить можно, — и сел рядом со столом. Я хмыкнул и опустился рядом, обхватив свою кружку двумя руками и уткнувшись в неё носом, чтобы скрыть смущение, что сейчас чувствовал.       — А чай ты специально именно этот выбрал? — невинно поинтересовался Кон, — зная, что ромашка успокаивает, да? — в голосе послышались дразнящие нотки.       — Нет, просто решил тебя травой напоить и заварил первую попавшуюся! — фыркнул я в ответ.       — Тогда в следующий раз, когда принесёшь чай, напомни, чтобы я проверил, не перепутал ли ты травы, когда брал их у Кон Даля, а то ещё заваришь вместо ромашки белладонну, и всё, никакие способности меня уже не спасут.       — Да ну тебя, — смутился я, испытывая огромное облегчение от того, что Кон начал шутить. Когда же я осмелился поднять на него взгляд, то увидел хоть немного и нервную, но искреннюю улыбку.       — Тебя так легко дразнить, — вздохнул Кон.       — Знаю, — открыто улыбнулся я в ответ. — И ты этим нагло пользуешься.       — Ничего не могу с собой поделать, — пожал плечами Кон, отхлебнув из кружки и взглянув на меня из-под ресниц. Похоже, любимый наслаждался разговором за чашечкой чая, и я был только за! А да, чай, действительно, оказался чуть тёплым, но разве сейчас это имело какое-то значение?       Больше Кон не заговаривал ни о своём происхождении, ни о матери, но я чувствовал, что ему легче, чем было до разговора с мастером Дамом, и радовался по этому поводу. * Ма-гу (кит. 麻姑 — «Конопляная дева») — легендарная даосская бессмертная (кит. 仙 «бессмертный; трансцендентный»), фея, связанная с эликсиром жизни, является символической покровительницей женщин в китайской мифологии. Как богиня-спасительница Ма-гу перешла и в корейские народные верования под именем Маго хальми См.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Ма-гу