Чешуя под кожей

Бокал приятно холодит ладонь. Сквозь людской гомон, перекрывающий музыку из и без того приглушенного динамика, до ушей доносится позвякивание кубиков льда, плескавшихся в янтарной жидкости. "Джемесона" в этом баре нет, но и "Джонни Уокер" сойдет. Я поднимаю широкий бокал и слегка встряхиваю его, чтобы виски осел на стенках - если виски хороший, то на стенках остаются легкие маслянистые следы, медленно стекающие обратно вниз. Так и есть. Убедившись, что мне подсунули не какую-нибудь левую бормотуху, от которой можно ослепнуть на раз-два, я бесшумно выдохнул и опрокинул бокал. Виски радостно отозвался приятным теплом, разливающимся по моей глотке, уходя в желудок. Вдох - и тепло теперь разливается по всему телу, наполняя жизнью каждую клетку. Я ненадолго закрываю глаза, отдаваясь этому теплу. Нескольких секунд вполне достаточно. - Повторите, - я пододвигаю бармену опустевший бокал, в котором потихоньку начал таять лед. - Да, конечно, - кивнул бармен и отвернулся к полочкам с выпивкой, чтобы найти нужную бутылку. Я так до конца и не привык к этому телу. Наверное, и не привыкну до конца своих дней. Слишком маленькое. Слишком субтильное. А еще оно слишком холодное. Когда я очнулся в месте, которое эти люди называют больницей - верите или нет, но меня бил жуткий озноб. Целители здесь сродни крестьянам - чуть что, сразу начинают тыкать в тебя чем-нибудь. Не вилами, так иглами. И через эти иглы они переливали в меня какие-то странные зелья. Они говорили, что это жаропонижающие средства, что мне скоро станет лучше... Идиоты. Хотя, наверное, их можно понять. Эти люди никогда не встречались с подобными мне. Чего только стоит ужас той женщины, которая пыталась измерить мою температуру какой-то приспособой. То, что она называла "градусником", взорвалось у меня под мышкой через несколько секунд. Хотя бы я понял, что было внутри, увидев на полу тяжелые капли ртути. А потом все спешно открывали окна, собирали осколки, разлитую ртуть и снова кололи мне какие-то восстанавливающие снадобья. А эта женщина все стояла, смотрела на меня в ужасе и делала правой рукой какие-то крестообразные жесты на себе. Позже я узнал, что она делала. Хоть в чем-то этот мир похож на мой - и здесь, и там люди слишком привыкли надеяться на богов. Передо мной стоял обновленный бокал виски. Что делать с ним, я знал без напоминаний. - Еще, - сказал я бармену. - И лед обновите, а то этот уже почти растаял. - Хорошо, - кивнул тот и достал уже заготовленную бутылку "Джонни Уокера". Сколько бы я ни выпил, я не пьянею. Ну, разве что самую малость - вполне достаточно, чтобы адекватно оценивать реальность и происходящее и вести себя соответствующе. Некоторых это поражает. Впрочем, бармен, кажется, не особо удивлен - хотя, наверное, наблюдать за тем, как люди накидываются, заливая в себя горячительные напитки, входит в его должностные обязанности. А этот-то и подавно не удивлен. Вот я осушил еще один бокал виски и сказал бармену налить еще. - А вы крепкий, - ответил бармен. - Любой нормальный человек уже слегка окосел бы после третьего бокала. - Само понятие "человек" является весьма относительным, - отвечаю я. - Вы думаете? - Уверен. Расскажи я ему, кто я на самом деле - наверняка подумает, что я напился и несу всякий бред. Некоторые вещи даже барменам не стоит рассказывать. Стоит только открыть рот с фразой, что ты иномирец - и даже не человек по своему происхождению, - в лучшем случае покрутят пальцем у виска. Когда-то я мог принимать обличье смертного, чтобы путешествовать среди этих смертных и наблюдать за ними. И необязательно человека - из меня и хороший эльф получался. А теперь я словно застрял в этом состоянии - нацепил личину человека и никак не могу ее снять. Эх, если бы не этот чародей, Бездна его пожри... - Типа, как мистер Хайд у доктора Джекилла? Неплохо. Этот еще и начитанный. Хотя, он мог про эту историю просто где-то услышать. - Вроде того, - я беру в ладонь обновленный бокал, позвякивая плавающим в нем льдом. - И какое же лицо у вашего мистера Хайда? В этот раз я просто сделал глоток. - Думаю, оно вам не понравится, - отвечаю я. - Отчего же? - бармен являл собой саму невозмутимость. - Я уже достаточно масок повидал. И зверей под ними тоже. Бармен умеет не только мешать коктейли и подавать напитки. Он еще должен быть неплохим психологом, чтобы дать дельный совет, успокоить или просто не стоять безмолвным истуканом, когда у надравшегося в доску клиента развяжется язык, и он захочет поговорить. Я знаю это - некоторые трактирщики в моем мире обладают этим навыком, а кое-кто из них владеет им очень хорошо. Но этот... что-то уж он чересчур самоуверенный. - Правда некоторые из них совсем не те, за кого себя выдают, - продолжал он. - Заходит сюда иногда один... индивидуум. - Что, настолько все плохо с ним? - усмехнулся я. - Уголовник. Сидел, притом неоднократно. Во всяком случае, он это втирает из раза в раз, когда напивается. - И что он за зверь такой? - Волком себя кличет, - лицо бармена, обрамленное аккуратной бородой, исказила плохо скрываемая сардоническая гримаса. - И считает, что весь мир ему обязан. Но по мне, так больше на пса бродячего тянет. - Пес всегда остается псом, даже если он одичал. Вот только давно заметил одну закономерность. - Это какую же? - Чем меньше шавка, - я прервался и одним глотком осушил остатки виски в бокале. - Тем громче лает. Обновите виски. - Мне тоже так кажется, - бармен плеснул мне еще в бокал. - Ну а вы? - А что я? - я пригубил виски. - Две руки, две ноги. - Нет, - бармен покачал головой. - Ничего не забыли? Что я должен был забыть? - Крылья, например. Бокал чуть не выскользнул у меня из руки. Вот это новости... - Чутье, я смотрю, притупилось, Серебряный собрат, - голос бармена стал как-то глубже. А Чутьем я не пользовался очень давно. Если учесть, что большинство моих старых навыков мне теперь недоступны, а добрая, наверное, половина остальных и вправду порядком притупилась. Пытаясь вспомнить давнее умение, я пристально посмотрел на бармена. Сквозь человеческие очертания стали проступать совершенно другие - совершенно не человеческие. Но в то же время... очень хорошо знакомые. Рептилоидная голова с гребнем, широкие пластины над щеками, массивные крылья, распростертые в воздухе... и бронзовая с зеленым отливом чешуя. - Как твое имя, - спрашиваю я, слыша свой ставший утробным голос. - Бронзовый собрат. - Баэлоранадуан, - ответил открывший свою сущность бармен. - Ранагвиданир, - представился я в ответ. Удивительно. Просто удивительно. Еще один иномирец, кроме меня. Более того - еще один дракон. Бронзовый. А он как здесь оказался? - Так и как тебя угораздило сюда попасть? - спрашиваю я уже без утробных нот в голосе. - Сам толком не пойму, как, - ответил Баэлор. - Уснул у себя в пещере, проснулся непонятно где, да еще и в человеческом обличье. Последнее, что помню - как из меня вырастает портал. Потом вспышка. А потом... я стал человеком. Вот оно. Вещи потихоньку начинают проясняться. Я ведь попал в этот мир почти таким же образом! Вот только этому чародею Кадрану не удалось застать меня врасплох. Жаль только, что этот недоделанный эльф перехитрил меня другим образом. И как я мог на это попасться... Иллюзии ведь всегда можно распознать. Но, видимо, я слишком был озабочен преследованием чародея, что не заметил, как он ударил с той стороны, откуда удар я ждал меньше всего. Даже стряхнуть его не успел. - Ты не думал о том, как вернуться назад? - Думал, - вздохнул я. - Вот только ничего не придумал. В этом мире нет ни магии, ни магов. Разве что... - Да, - кивнул бронзовый. - Если умереть в этом мире, то, может быть, можно вернуться назад. Я тоже это понял. Вот только попытки наложить на себя руки ни к чему не привели. Как будто... что-то удерживает меня от этого. Не дает убить себя в этом теле. И чем чаще я это делал, тем сильнее в этом убеждался. - Этому чародею делать нечего, - выдохнул я. - Вот и развлекается. Вот что бывает, когда маг средней руки откапывает древнее заклятие. Экспериментатор хренов, Бездна его пожри... - Ты тоже пытался? - Я? Нет. Кадран только этого от меня и ждет, чтобы я попытался... чтобы лишний раз поиздеваться. Вот только я ему этого удовольствия не доставлю. - Интересно, - задумчиво произнес Баэлор. - А скольких еще драконов он раскидал по разным мирам? - Надеюсь, что немного, - я допил виски. - Вот только, видимо, зря надеюсь. Одно хорошо в нашем положении. Эти тела недолговечны сами по себе. И ста лет не протянут. - Не забывай только, что время для людей течет совершенно по-иному. - Переживем, - я заглянул Баэлору в глаза. - Вот только не стоит давать этому эльфу-выскочке поглумиться над собой лишний раз. Не давай ему повода. А умереть мы всегда успеем. - Еще? - спросил Баэлор. - Нет, - я покачал головой. - Мне пора. Сколько с меня? - Нисколько. Сегодня за мой счет. Но только сегодня. Что-то ни разу я не встречал бронзовых драконов, занимающихся благотворительностью. Даже на таком мелком уровне. Впрочем, времена и обстоятельства склонны меняться. Я накинул кожаную куртку и повернулся к выходу. - Заходи еще, - раздалось мне в спину. - Непременно, - обернулся я и, коротко отсалютовав бармену, вышел в открытую дверь. Вечер на улице встретил меня прохладой и противным мелким дождем. Город продолжал жить, несмотря на опустившиеся на него сумерки. Машины, снующие туда-сюда, люди, торопящиеся попасть домой после трудного дня - все тот же обыденный урбанистический пейзаж, приправленный огнями витрин и светом фонарей. Сегодня я встретил товарища по несчастью. Еще один дракон, павший жертвой эксперимента Кадрана с древним заклятием трансинкарнации. Интересно, а сколько еще иномирцев среди этих людей? И ведь наверняка не все они драконы. Кто-нибудь из них может оказаться единорогом или огром. И, скорее всего, Кадран так же наблюдает за ними. И удерживает их от сведения счетов с жизнью в этих телах, как и Баэлора. Вот бы собрать их всех вместе - да послать все это пестрое воинство на чародея. Я бы посмотрел, как он пытается отбиться от всех сразу... Ощущаю на своих губах злорадную ухмылку. Что ж, Кадран, если ты так хочешь - так и быть, поиграю по твоим правилам. Этот круг за тобой. Но годы в этом теле пролетят быстро, я уверен. И как только это произойдет, ты от меня не скроешься. Я уже знаю, на что ты способен. И этого хватит, чтобы не клюнуть на твою удочку во второй раз. Час нашей встречи придет, и я его дождусь. Ибо уж что драконы умеют делать лучше всего, так это ждать. Чем занять себя на ближайшие восемьдесят лет? Найду. Раньше я принимал обличье смертного и путешествовал среди них. Хотя, я об этом уже говорил. Отличие было лишь в том, что я это делал просто ради развлечения. Сейчас же у меня это развлечение длиной в жизнь - человеческую жизнь, разумеется. Мудрый бы извлек из этого выгоду. Значит, извлеку ее и я, почерпнув от этого мира с его бешеным ритмом все, что только можно. Горьковатый дымок сигареты у меня во рту возвращает меня к реальности. Ехать до дома минут двадцать, но дома меня все равно никто не ждет. Пройдусь-ка пешком.