***
— Ты же мне позвонишь? — умоляюще сказала девушка, имя которой Томлинсон даже не пытался вспомнить, натягивая туфли. — Позвонишь же? — Детка, не тешь себя ложными надеждами, — Луи усмехнулся наивности этой особы, — ночью нам было хорошо, но это разовая акция, никакого продолжения не будет. Радуйся, что я тебя ещё тут как бы провожаю. — Какой же ты козёл, — зло прошипела девушка и, собрав оставшиеся вещи и гордо вскинув голову, поспешила покинуть квартиру, громко хлопнув дверью. — Ну и какая это по счёту? — заинтересованно спросил Зейн, наблюдавший всю эту сцену с дивана в гостиной. — Я сбился где-то у 56, — Луи хмыкнул, не придавая этому особого значения, ну было и было, что такого. — За год? — спросил Малик, прежде чем успел прикусить язык, зная, что получит отрицательный ответ. Он не хотел слишком сильно разочаровываться. — Эм, нет. За месяц… Зейн понимал, что его друг скажет именно это, но всё же ему хотелось верить в сексуальную сдержанность соседа. Он просто потерял дар речи на какое-то время, да и, в общем-то, выпал из реальности. — Луи, — строго начал он, готовясь к серьёзному разговору. «Если родители не говорили с ним на тему «пестиков и тычинок», то это сделаю я» — твердо решил Малик. — Ой, всё, остановись, — протестующе поднял руки Томлинсон, — мне не нужны твои лекции из дешёвого учебника по самоконтролю. Будем считать, что воспитательную беседу провёл, но она не подействовала, как и в большинстве случаев. — Тогда иди, погуляй часа два, и, умоляю, не подцепи какую-нибудь девушку, — сказал Зейн, цокая языком. — Ах вот ты как, да? — Луи наигранно надулся. — Сначала нотации читаешь, а потом спроваживаешь, чтобы самому покувыркаться, мистер-я-самый-сдержанный-человек-на-свете, — на одном дыхании выпалил парень, уворачиваясь от летящей в него подушки. — Но-но-но, попрошу, — грозя пальцем, проговорил Малик, — у меня отношения вот уже как три месяца. И, чтобы ты знал, у нас всё прекрасно. — У НаС всЁ пРеКРасНо, — высовывая язык, передразнил его Томлинсон, — тьфу, никакого разнообразия. — Ещё одно слово и вместо подушки встану я, и уж поверь, ты не увернешься так легко, — сквозь зубы процедил пакистанец. — Ой-ой-ой, боюсь, боюсь, видишь, как коленки трясутся? — Луи продолжал насмехаться. — Ну всё, ты сам напросился. И действительно, как он и обещал, поднялся с места и, кинув ещё одну подушку, отвлекающую, погнался, как гепард за зайцем, по всей квартире за Томлинсоном. Но неудача была на стороне британца: случайно подскользнувшись на паркете при резком повороте, Луи с грохотом полетел на пол. И с криком: «А-а-ага, попался», Зейн атакующе пошёл на бедного парня. И кто его знает, что стало бы с жертвой, если бы не раздавшийся звонок в дверь. — Чёрт, — испуганно прошептал Малик, — а ну, живо выметайся из квартиры. Луи два раза повторять не надо, особенно в такой ситуации, когда его жизнь на волоске от смерти. Поэтому расценив это как руководство к действию, он быстро вскочил на ноги и направился к входной двери. — Ты совсем охуел? — шёпотом крикнул Зейн, резко хватая парня за руку. Его глаза были размером с огромный крыжовник. — Через окно, балда. Давай быстрее, быстрее, — и увидев, что Луи хотел было что-то возразить, продолжил, — мы живём на втором этаже, ничего с твоей шикарной задницей не случится, приземляйся на неё — отскочишь как мячик. Бегом! — Святоша, — злобно сказал Томлинсон в ответ, и на его счастье, Зейну было сейчас не до своего соседа, трахающего всё, что движется.***
— Ли, я не знаю, что мне с ним делать. Мои нервы скоро не выдержат видеть такое количество девушек, проходящих через входную дверь, — грустно вздохнул Зейн и получил тычок в бок за свои слова. — Эй, да я не в том смысле. — Зейн Джавадд Малик, если ты хоть один малюсенький раз посмотришь в их сторону, я тебя кастрирую, — глаза Зейна расширились, ему пришла гениальная идея, ну, точнее, он спиздил её у Пейно. — Ты меня понял? — Чёрт, Лиам, ты просто чудо! — выкрикнул пакистанец и потянулся, чтобы быстро поцеловать парня в знак благодарности. Второй лишь усмехнулся, догадываясь, что задумал Малик. — Ты же сейчас это не серьёзно? Вроде такое просто так с рук не сходит. Он же тебя прибьёт, — на полном серьёзе сказал Лиам и был абсолютно прав. — Ну, а ты меня спасёшь, как принц из диснеевского мультика. Ты — принц, а я — принцесса с шикарными волосами, — он тряхнул головой, пытаясь доказать свою правоту, — и прекрасной фигурой, — и провёл руками по талии, очерчивая изгибы, — я ведь прав? — Зейн наигранно надул губы и изогнул одну бровь, готовый к атаке, если вдруг Пейн попробует усомниться в его словах. — О боже, прав, конечно, прав, — закатив глаза, согласился парень. В противном случае он рисковал лишиться жизни. — Отлично, но ты должен мне подыграть.***
— Кажется, идёт, да, точно идёт, — шёпотом заорал Зейн, — давай! — Ну и пожалуйста, не хочешь принимать меня таким, какой я есть, тогда вали на хрен! Я даже не подумаю о том, чтобы тебе позвонить, — закричал Лиам будто сам не свой и пошёл по направлению к двери. Луи открыл дверь и вошёл в квартиру, придав своим появлением Зейну больше воодушевлёности, так что он заорал: — Ну и съёбывай, подумаешь, царь какой, найди того, кто закроет глаза на все твои похождения налево и направо. А я терпеть это не намерен! Проваливай! — прокричал со всей силы Малик, воображая из себя и Лиама прекрасных актёров. Пейн ушёл, оглушительно громко хлопнув дверью, а Зейн, продолжая разыгрывать театральную сцену, скатился по стене и закрыл лицо руками, готовый заплакать, если вдруг Томлинсон усомниться в его «эмоциях». — Э… что у вас произошло? — всё ещё непонимающе сказал Луи, смотря то на дверь, то на Зейна. — Ничего! Просто этот пиздюк возомнил, что он незаменимый, — притворно всхлипнув, процедил сквозь зубы пакистанец. — А-ага, эм, ну ладно. Забей хер на него, — Томлинсон был по натуре самым настоящим психологом и просто мастером успокаивать. — Давай оторвёмся? — закинул удочку Малик. — Пф, вот это по-нашему, поехали, — радостно сказал Луи, искренне веря, что его друг-тусим-пьём-везде-и-всегда вернулся. Но тот был готов прыгать от радости, что его план сработал так, как надо. Через полчаса парни уже стояли на пороге квартиры, пытаясь закрыть дверь. Кажется, Лиам что-то повредил, когда хлопнул ей со всей дури. — Ну что ты там копаешься! Дай, я попробую, — отпихивая Зейна, сказал Луи, которому уже не терпелось подцепить новый перепих на ночь. С горем пополам, простояв ещё минут пятнадцать и обматерив всё на чём свет стоит, парням всё-таки удалось закрыть злосчастный замок. И они, счастливые, как думал Томлинсон, направились к машине Малика. Так как вождение на своей «крошке» пакистанец никому не доверял, то британец даже не пробовал посягнуть на роль водителя — всё равно бесполезно. Поэтому, удобно расположившись на пассажирском сиденье, он принялся наблюдать за дорогой. — Эм, Зейн, мне кажется, мы свернули куда-то не туда, — забеспокоился Луи о том, что его очередная бурная вечеринка может сорваться. Ведь каждый поворот и даже каждый закоулочек Томлинсон знал наизусть. — Э, ну-у-у, — протянул Зейн, своё великолепное актёрское мастерство он забыл дома в коридоре, — хм, я… я подумал поехать другой дорогой, — начал нескладно врать Малик, мысленно уже успев сто раз проклясть себя за то, что не продумал эту часть плана, — она должна быть короче. — Что-то я не припомню, чтобы туда была дорога короче. «Чёрт, Малик, какой же ты идиот, — пронеслось у пакистанца в голове, — думай, давай, думай быстрее!» — Ну, это новое место… понимаешь, я не хочу встретить Лиама. Там, куда мы едем, его точно не будет, — ляпнул Зейн, едва сдерживая ухмылку. «Ох, Луи, если бы ты знал, насколько далеко мы будем от вечеринки». — Эм, ладно, хорошо, но если ты затащишь меня на какую-нибудь тухлую тусу для десятилеток, поверь, я найду способ тебе отомстить, — он пригрозил пальцем. — Поверь, скучно не будет, — и непрошенная улыбка закралась на лицо парня.***
— Эм, Зейн? Ветеринарная клиника? Тебя этот придурок Лиам заразил что ли? — в ход пошла рубрика самые-лучшие-шутки-на-свете-от-Луи-Томлинсона. — Шути, шути, пока можешь, — удовлетворённо хмыкнул Зейн. — Что? О чём ты? — Размножался как кролик, будешь кастрирован как он же, — зловеще проговорил Малик, и не давая парню очухаться от удивления и возмущения, зарядил хороший хук слева. — Сука, Зейн, нихуя не смешно, — заорал Луи, потирая челюсть. — А смешно и не должно быть, — теперь Томлинсону прилетел правый кулак парня прямо в нос, от чего ни фига не понимающий британец моментально вырубился. Довольный проделанной работой, как считал он сам блестящей, Зейн открыл дверь, не торопясь поднялся с водительского сиденья, и вертя на пальце брелок с ключами, присвистывая, направился к пассажирскому месту. Путём долгих мучений, он кое-как смог вытащить Луи из машины и поволок его по земле. — Зд… здравствуйте, эм, Вам помочь? — практически не стушевался администратор. — Да, конечно, а то булки отожрал, его бы это… — Зейн потянул руку почесать затылок, абсолютно забыв о ноше в виде Луи, левое плечо которого грохнулось на кафель, — ой, его… в операционную, или как это тут у вас называется. — Конечно, конечно, первая дверь налево, давайте. Я беру за ноги. Раз, два, три. Взяли. Дотащив бедное бессознательное тело Томлинсона до операционной и кое-как вместив его на маленький столик, администратор сказал, что специалист скоро подойдёт, Малик ответил ему коротким кивком. — А-аргх, — застонал Луи, пытаясь приподняться на локтях, но резко хватаясь за нос, — блять, еблан, ты мне нос сломал. Зейн только громко расхохотался на такое заявление. — Сука, вот я доберусь до тебя, — Томлинсон хотел было вскочить с недокушетки, но вошедшая неизвестная персона вогнала его в ступор. — Здравствуйте, Гарри Стайлс, кого будем кастриро… — на автомате было выпалил ветеринар, но взглянув на стол, а потом быстро переводя взор с одного парня на другого, продолжил, — а-ага, значит так, ложитесь, сейчас я вколю обезболивающее. Вы ничего не почувствовуете, уверяю. — Ч-чего? — Ну, что Вы боитесь, я всегда очень нежен с… клиентами. — Огромное спасибо Вам, мистер Стайлс. Вы не представляете, как он меня достал. — Да Вы что? — Гарри изогнул бровь, почему-то ехидно ухмыляясь. — Э, а меня спросить не забыли? А ну-ка… — Луи не успел договорить, как руки пакистанца резко прижали его обратно к столу. — Ауч! — Ну, что ж Вы так. Нежнее надо, нежнее. Держите, — Стайлс направился к шкафу около стены, в глубине кабинета, доставая оттуда непонятно как туда попавшие ремни, — сейчас закрепим. — Э, алё, да я на вас обоих в суд подам, — начал трепыхаться Луи. — Подашь, подашь, обязательно подашь, — злорадствовал Зейн, — вот только уже без одной штучки. Спустя трудных десять минут двум парням всё же удалось закрепить вырывающегося Томлинсона. Зейн уже начал предвкушать вкус торжества. Руки мистера Стайлса потянулись к брюкам Луи, начиная расстёгивать их и стаскивая вместе с боксерами. — Стойте, подождите, я… это… выйду, пожалуй. — Вы рискуете пропустить самое интересное, но воля Ваша. Зейн шумно сглотнув, поспешил всё-таки ретироваться в коридор. Лицо Гарри сразу же изменилось, он согнулся в три погибели, хлопая себя по коленке и смеясь до слёз. — Ну и дружок тебе попался, — сквозь смех проговорил парень. — Эй, в смысле, так я не понял, ты всё это время разыгрывал меня что ли? — Ну, если хочешь, то я действительно могу… как бы сказать… — вытирая слёзы из уголков глаз и принимая обычный вид, сказал Стайлс. — Понял, понял, не хочу, но, а как же моральная компенсация за ущерб? — Хм, а что ты хочешь? Не долго думая, Луи решает включить свою любимую функцию «лучших шуток на свете» и произносит: — Поцелуй меня, дурачок. — Желание клиента закон. Особо не церемонясь, Гарри быстро оказался рядом с парнем, нависая над ним. Сначала слегка касаясь губами, а потом углубляя поцелуй, чуть-чуть прикусывая нижнюю губу, сплетая их языки. Настолько мягко, что Луи захотелось провести пальцами по губам, когда они оторвались друг от друга, чтобы проверить, реально это было или нет. Но ему это, конечно же, не удалось сделать. «Чёртовы ремни,» — пронеслось в его голове. — Я же говорил, что всегда очень нежен с клиентами. Оу, да, прости, совсем про них забыл, — заметив порыв к действию Луи, сказал Гарри. Он быстро помог избавиться от оков. — А если бы я тебе врезал? — проговорил Томлинсон, потирая запястья, на которых появились отметины от слишком бурной борьбы. — Ну, во-первых, ты сам попросил, а во-вторых, ты был привязан, так что твои действия были довольно ограничены, — заверил его парень, и, чуть помолчав, добавил, — я проведу тебя через чёрный ход, если не хочешь, чтобы этот придурок тебя заметил. — Вау, да ты прям рыцарь, как я посмотрю. — Для тебя я могу быть кем угодно, — слащаво подмигнув, проговорил Стайлс. — Ах, вот как значит, да? Ну что ж, раз всё так далеко зашло, то женись на мне. — Да без проблем, — ответил Гарри, притягивая уже вставшего парня и снова целуя его, только на этот раз уже более требовательно, как будто помечая, что теперь он его. И никуда Луи не сможет деться. — Всё, всё, верю, — начал опять потешаться Томлинсон, — ты — честный человек, раз сказал, что женишься, значит, сдержишь слово. — То-то же. А теперь пошли, только тихо. Когда парни были уже близко к выходу на свободу и по совместительству в новую жизнь, позади раздался возмущённый крик Зейна: — Э, не понял, вы где? И несостоявщиеся женишки как дали дёру, только пятки сверкали.