Часть 1
14 марта 2017 г., 19:00
— Виктор, — неожиданно подал голос Юри, поудобнее устроившись на диване. Маккачин сразу же занял место возле него и, тихо посапывая, позволил парню себя погладить. — Помнишь, когда мы только познакомились, ты спрашивал меня о девушках?
— Помню, — после недолгого молчания ответил Никифоров, отвлекаясь от книги с какой-то яркой обложкой. — Тогда я узнал, что у тебя её никогда и не было.
— Да, именно тогда, — спокойно продолжил Кацуки, проигнорировав выпад тренера, но было заметно, что его голос слегка дрогнул. Впрочем, он быстро пришел в себя и заинтересованно взглянул прямо на собеседника. — Расскажи о своих бывших.
Виктор удивленно вздохнул и, задумчиво прикрыв рот ладонью, с характерным хлопком закрыл книгу. Честно говоря, к подобному разговору он готов не был. Он попросту его не ожидал, ведь Юри особо никогда личной жизнью Виктора не интересовался. А тут прямо-таки твердость в голосе и весьма решительный блеск в глазах.
— Ну, моя первая девушка была весьма упрямой, излишне настойчивой и отчасти надоедливой, — начал Никифоров, прикрыв глаза и погрузившись в воспоминания. — Впрочем, иногда она казалась довольно милой.
— А внешность?
Никифоров на мгновение недовольно вскинул бровь, а после нахмурился. С его забывчивостью подобные детали вспоминать было довольно сложно. Но чего не сделаешь ради своего подопечного?
— Она была рыжей… кажется, — с явным затруднением проговорил мужчина, скрестив руки на груди. — Со слегка желтоватыми глазами и веснушками.
— Вот оно как…
Юри заинтересованно поерзал на месте, поправив свои очки, и задумчиво уставился в потолок. Российский фигурист тихо посмеялся, однако, словив на себе взгляд, говорящий «продолжай, не стесняйся», немного осунулся.
— Еще была низенькая блондинка с темно-зелеными глазами. Она всегда пыталась быть опрятной и симпатичной, но из-за этого была скучной и никогда не интересовалась фигурным катанием.
— Тогда почему вы начали встречаться? — с недоумением спросил Кацуки, почему-то думая, что все девушки Виктора были его фанатками. Хотя сейчас стало понятно, что его жизнь не ограничивается ведь только фигурным катанием.
— Это было в университете, так что я уже и не помню, — отмахнулся Никифоров, давая понять, что ничего более точного он сказать не в состоянии. Так что Юри замолчал и стал с любопытством ждать, пока тренер продолжит. — Еще у одной были длинные каштановые волосы и уже не помню какие глаза. Кожа у неё была немного смуглой, что всегда выделяло её среди остальных. Она была спокойной, но иногда выходила из себя.
— Наверное, с ней ты встречался долго?
— Не сказал бы…
Виктор как-то устало вздохнул и, поправив челку, встал на ноги. Он медленно прошел на кухню и стал там тихо копошиться, оставив Кацуки один на один со своими размышлениями. Хотя, честно говоря, он просто откинулся на спинку дивана и, ни о чем особо не думая, мерно почесывал Маккачина за ухом.
— У тебя было так много разных девушек, Виктор… — наконец протянул Юри, заметив, что мужчина уже вернулся назад с двумя чашками кофе. Парень с улыбкой взял протянутую ему кружку и облегченно вздохнул, пригрев ладони. Никифоров лишь улыбнулся и снова сел на свое место.
— Но при этом я никогда не отдавался отношениям полностью, — тихо посмеялся он. — Наверное, потому что ни одна из них не могла полностью удовлетворить мой вкус.
— А у тебя есть какой-то определенный любимый тип девушек? — с легким любопытством в голосе спросил Юри, получив в ответ утвердительный кивок. — Расскажи.
Никифоров отхлебнул большой глоток горячего кофе и, продолжая смотреть Кацуки прямо в глаза, очаровательно улыбнулся. А сам Юри от подобной улыбки лишь еле заметно вздрогнул и отвел взгляд. Почему-то в этот момент ему показалось, что только что он своими руками подписал себе приговор.
— Ну-у… — протяжно выдохнул Виктор, взглянул на потолок и приставив палец к губам. Где-то с минуту он сидел в таком положении, заставив Юри неуверенно поворочаться, а после перевел взгляд на него. — Мне нравятся черные волосы, мягкие и густые. Карие глаза с легким янтарным блеском и не слишком длинными ресницами. Еще мне нравится, когда люди мило краснеют при смущении.
Он замолчал, всё так же улыбаясь, и с удовольствием наблюдал за тем, как Кацуки внимательно его слушает. Однако с каждым услышанным словом ему в голову приходило какое-то весьма странное осознание, от которого он слегка зарделся и отвел взгляд. Вот как раз об этом Виктор и говорил.
— А насчет характера… — вновь подал голос Никифоров, отставив в сторону так и не опустевшую кружку кофе, и снова поднялся на ноги. Он медленно прошествовал к дивану и присел прямо рядом с Юри, немного потеснив лежавшего там пса. — Люблю тихих и спокойных, но при этом пылких. Люблю стеснительных, но настойчивых. А еще люблю, когда под моим чутким руководством они становятся уверенными в себе и чуть более раскрепощенными.
Мужчина продолжал заискивающе улыбаться и, привлекая к себе внимание Кацуки, взял его руку и аккуратно поцеловал её. От подобного парень лишь покраснел пуще прежнего и, промямлив что-то совершенно невнятное, с опаской посмотрел своему тренеру в лицо.
— В-Виктор, ты…
— И последнее, — перебил его Никифоров, притянув Юри поближе к себе. — В последнее время я заметил, что меня очень возбуждают очки.
От подобного заявления, сказанного с явным удовольствием в голосе, Юри удивленно и обессиленно вздохнул и, прикрыв лицо ладонями, с предельной осторожностью взглянул на Виктор сквозь пальцы. А тот лишь довольно ухмылялся, наслаждаясь такой реакцией своего милого подопечного.
— Не говори таких смущающих вещей… — наконец выдавил из себя Кацуки, немного успокоившись, и, отложив в сторону очки, уткнулся носом в плечо Никифорова так, будто хотел от всего спрятаться.
— Просто считай это предложением, — спокойно произнес Виктор, еле заметно пожав плечами, и попытался обнять Юри. Однако тот, что-то пробубнив себе под нос, резко вырвался из рук фигуриста, а в следующее мгновение завлек его в весьма скоротечный, совершенно неумелый, но настойчивый поцелуй.
— Тогда ты считай это согласием, — проговорил парень, ухмыльнувшись так, как любил это делать на льду во время выступления. Мужчина с явным восторгом смотрел прямо на него и, совершенно обескураженный столь быстрым ответом, впервые в жизни отвел взгляд.
Просто он понял, что отсутствие на Юри очков никак не отменяет возбуждения.