Miss right

Кажется, что так много и так сладко Юнджи не спала никогда. И ничто её не могло разбудить, ни уже вставшая Чимин, ни какие-то солдаты, которые приходили проведать командира… Она проснулась уже после обеда просто потому, что организм требовал ещё чего-нибудь помимо сна. Хотя бы воды. — Чимин? — позвала Юнджи, оглядываясь в палате. Девушка сидела за столом и что-то писала, но на зов сразу отвлеклась, подошла ближе. — Командир Мин? И не вспоминать о том, что у командира есть член, не получалось. — Ты принесешь мне что-нибудь поесть? — Юнджи поднялась, потёрла руками сонное лицо. — Мне нужно умыться и заняться делами. — Конечно! Чимин ей разве что только честь не отдала, очень спешно убежала на кухню. А пока её не было, командир встала и доползла до душевой. Вернулась, немного приведя себя в порядок, нашла на столе принесенные вчера бумаги и села заполнять отчеты. Работы было немного, но лучше бы и в штабе и правда не знали, что она заболела. К женщинам командирам и так повышенные требования. Нарушая её уединение, в кабинет ворвалась связистка. — Командир Мин, здравствуйте. А где Чимин? — и смотрела на неё подозрительно, будто она врача после совместной ночи съела. — Она ушла в столовую. Тэ сегодня как лиса выглядела, рыжий высокий хвост на голове сходства добавлял, а глаза хитрые, с острыми стрелками, подозрительно щурились. — Командир Мин, а как Ваше здоровье? — Получше, скоро вообще всё пройдет, — Юнджи постучала колпачком ручки по столу. — Скоро я закончу отчеты, отправишь их? — Конечно, командир. Мне подождать тут? — уточнила девушка, чуть не подпрыгивая на месте, так ей не терпелось выяснить, что это ночью такое было. — Тут за два дня, думаю, что мне потребуется пара часов. Зайдешь попозже? — Я могу зайти вечером. Если вы опять с Чимин не уснете, обнимаясь! — выпалила Тэ. И замерла, глядя на командира во все глаза. Та развернулась в пол-оборота, разглядывая, это ж откуда такая наглость-то выросла? И как с ней бороться, интересно знать? — Идите на свое место, солдат Ким. — Я там, где я должна быть, — Тэ совсем потеряла страх, наклоняясь к столу, опираясь на него ладошками. — Чимин вообще наивная. Зачем вы к ней пристаете, командир? Юнджи поднялась на ноги. — Да что ты о себе возомнила, девчонка?! Тэ встретила её суровый взгляд. И выпрямила спину. Она выше была, а ей любое преимущество годилось. — А что? — Я твой командир! Марш в свою конуру! Девушка сделала шаг назад. — А Вы всегда служебным положением пользуетесь? — выдохнула, к двери попятилась, держа командира в поле зрения. — Всегда! — рявкнула Юнджи, запахнулась в халат плотнее, упала на стул. — Вообще охуели нахуй все! Тэ исчезла подобру-поздорову. И разминулась в коридоре с подругой. — Я Вам поесть принесла, — сказала Чимин, расставляя посуду на столе. — Повар просил передать пожелания скорейшего выздоровления. Я могу еще чем-то помочь? — Можешь пока отдохнуть, мне нужно закончить эти бумаги. — Сначала примите лекарство и поешьте, — Чимин на деле очень устала, проснулась ни свет, ни заря. Инвентаризацию лекарств провела, чтобы не думать о члене командира. И теперь её очень в сон клонило. Поэтому она и не спорила даже, только таблетки командиру протянула и лекарства в шприц набрала. — Встаньте, пожалуйста. Это быстро и не больно. Юнджи её послушалась. А Джинни снова была в самолетном ангаре. Ну, а где еще ей быть-то? Особенно после вчерашнего. — Привет, Намджун. Сегодня её волосы были особенно красиво заплетены. И макияж очень красивый. И белья под блузкой никакого. — Привет, красотка! — а у Намджуна руки были в грязи по локоть, он махнул приветливо. — Отлично выглядишь. Лётчица подошла поближе и чмокнула его в щеку, Намджун не растерялся и подставил вторую. — Не скупись на поцелуи, красотка, я твоим самолетом занимаюсь, между прочим, — улыбнулся широко и белозубо, очень гордясь собой, ведь над голубым самолетиком уже не первый час голову ломал на тему улучшений. Поцелуй достался и второй щеке. И незабываемая улыбка. — Могу я ещё что-то? Хочешь подмету тут всё? Хочешь окна помою? — Ещё чего, на это уборщики есть! — сказал Намджун. — Притащи лучше пожевать чего-нибудь? — и так искренне после этого вздохнул, что отказать невозможно. Затем Джинни ушла в столовую, где всех поваров с ума свела, и поэтому через полчаса вернулась с хрустящей жареной картошкой, с целой миской ещё горячих, ароматных чипсов. — Пойдет? — Всё пойдет! Покормишь? — спросил Намджун, не собираясь мыть рук. Джинни устроилась рядышком и подцепила пальцами несколько долек картошки. Поднесла их к губам парня. — Угощайся! — Очень вкусно! — Намджун так хвалил, как будто она сама у плиты стояла. Джинни тоже попробовала и заулыбалась. — И правда вкусно! — А может вечером поедим на природе? Намджун вообще никогда особо романтичным-то не был. Техническая специальность и война эта, вокруг одни мужики и всего пара девушек. Не та среда, чтобы джентльмена в себе воспитывать. Но с летчицей хотелось выглядеть лучше, чем он на самом деле есть. — Вдвоём? — Я не против. Девушка зажала губами ещё одну дольку и ловко втянула в рот. Это очень аппетитно выглядело. Ради такого Намджун не против был поделиться перекусом. Но не всем. Поэтому потянулся к лётчице, чмокнул её солёные от чипсов губы. — Меня корми, — потребовал. Джинни положила картошку ему в рот и тут же украла половинку губами, а потом весело засмеялась, жуя. Намджун потянулся по инерции, губы губами поймал, глуша девичий смех в поцелуе коротком и горячем. С Джинни легко было целоваться, смеяться и делить еду. Намджун чувствовал, что безобидное увлечение становится всё серьезней. Похмелье Чонгука почти не тронуло. На утренней пробежке и отжиманиях последний алкоголь выветрился. Поэтому парень отлично себя чувствовал. Вот только очень хотел снова увидеть связистку. Но в комнате её не было, в столовой не было. Да и вообще нигде не было. Чонгук бродил по части, разглядывая остальных солдат и невольно размышлял — как они с ума не сходят по тем девчонкам, что у них есть? Как до сих пор их на лоскуты не разорвали? Или у них членов нет? Тэ на него взглядом совершенно случайно наткнулась, пока выспрашивала у помощника их повара, не видел ли он Чимин. А как увидела, то сразу к бедному парню на глазах Чонгука так прилипла, что у того глаза из орбит вылезли. Гук наткнулся на них взглядом, непонимающе моргнул, окаменел лицом и развернувшись на каблуках, пошел дальше, с трудом сохраняя самообладание. Когда он скрылся из виду, Тэ отлипла от поварёнка, миленько и странненько улыбнулась, поправив чужой воротничок. И убежала. А Чонгук не знал, как поступить. Он стоял за углом и наблюдал, как связистка убегает. Хотелось зайти в столовую и заявить этому парню, что она его, и он за ней ухаживает. Но рациональная часть мозга говорила, что это глупо. Тэён же так и не согласилась. Хотя какие сладкие вчера были её губы… ох. Даже сегодня голова кружилась, стоило только вспомнить. К вечеру Юнджи уже просто надоело лежать. Сил ещё было немного, но сколько ж можно? Она боялась, что за две недели лечения сойдет с ума от скуки. — Чимин, может поиграем во что-нибудь? — А? Что? Врач клевала носом над своим журналом по учету лекарств, а теперь встрепенулась и смотрела на командира во все глаза. — Во что, например, командир? — ей во сне присниться не могло, что они дойдут до совместных игр. — Ну в прятки какие-нибудь точно не поиграем, остаются только всякие словесные и бумажные игры. В морской бой умеешь играть? Эх, во что они только не играли в студенческие времена в военной академии! — Вы правда хотите поиграть со мной? — неуверенно спросила Чимин. Юнджи устроилась поудобнее. — Да, давай поиграем. На желания. В морской бой, как, впрочем, и во многие другие игры, Чимин вечно связистке проигрывала, та была настоящей азартной фурией. Но отказать девушка не могла. Ни подруге, ни командиру. — Хорошо… У меня где-то были целые тетради в клетку, — она к своему столу развернулась и наклонилась к ящикам. В кабинете, наедине с собой, у Юнджи всегда были какие-то занятия и скучать не приходилось. А тут надо было хоть как-то развлекаться. Чимин выдала ей листок и ручку. — Давайте, командир… начнем, — а сама за свой стол села, принялась рисовать поля и корабли. С очень серьёзным лицом Юнджи выстраивала кораблики и начала первая, по старшинству. — А-2! — Убит, — протянула Чимин. И на мордашке вселенская скорбь отразилась. Вообще, играть в войну на войне — это было сильно, конечно. — Д-5! — судя по лицу, командир уже начала праздновать победу. — Ранен! — Чимин перечеркнула квадратик и задержала дыхание, ожидая следующего «удара». Юнджи посмотрела на неё очень хищно. — Дэ-шеесть? — Ранен! — повторила девушка. Перечеркнула ещё один квадратик, кусая нижнюю губу. — Командир, как вы это делаете? — У меня рентгеновское зрение, — ухмыляясь, Юнджи поиграла бровью. — Д-7! — Промах! — наконец Чимин улыбнулась уголками губ и забегала взглядом по полю. — Е-6? И в глазах её плескалась надежда, которая быстро погасла, разбиваясь о реплику оппонента: — Мимо! Д-4? — Убит… Чимин вздохнула и ноги к себе на стул подняла, выскользнув из туфель. Выглядывала из-за тетради на ухмылку командира. И вздыхала всё горестней. Примерно так и продолжалось до самого конца кораблей врача. У Юнджи их ещё несколько целых было, в том числе и самый длинный, когда у Чимин уже всё поле было в крестиках. — Я выиграла! — заявила она, вскидывая руки. — Закрой глаза. — Командир? — жалобно сказала Чимин, тетрадь к груди прижала и крепко зажмурилась. — Только не бейте очень сильно? — почему-то она ждала щелбан. Юнджи приблизилась к ней, дотянулась, держась за кровать. Скользнула взглядом по лицу и коснулась губами губ, коротко, но весьма запоминаясь. Чимин тут же распахнула глаза. И лицо командира так близко увидела, что щеки резко покраснели. — К… командир? Та хотела поцеловать ещё раз, но вовремя опомнилась и упала обратно на кровать. Чимин смотрела на Юнджи очень долго. И всё, что она смогла спросить, это: — Зачем? И не то чтобы ей не понравилось, этот короткий чмок взбудоражил очень сильно. Просто командир Мин была такой значительной фигурой и многим нравилась. Так почему именно Чимин? У врача сердце в горле билось и вот-вот через поцелованный рот грозилось вылететь. — Захотелось, — как-то странно сказала Юнджи. — Почему? — Чимин опустила взгляд. И по складочке между бровей понятно было, что хорошего ответа она не ждала. — Ты чертовски хорошенькая, — выговорила Юнджи весьма сухим тоном. И тоже на девушку не смотрела, когда признавалась. — Я? — Да, ты. — Я вам нравлюсь? Правда? Чимин такого эмоционального подъема давно не испытывала. Резко осмелела, к командиру ближе наклонилась, взволнованно в лицо заглянула. — Нет, я сошла с ума от этого паразита! — О… Поверив, Чимин упала обратно на стул в прежнее положение и вздохнула виновато: — Простите. Я об этом не подумала… Юнджи уставилась, как на врага. — Чимин, это же сарказм! Глубоко подышав, будто перед прыжком в воду, врач совершила очень отчаянный поступок. Снова подавшись к командиру, она прижалась к её губам. Быстро среагировав, та ухватила её за плечо, удержала, чтобы не упала и поддела губы языком. Чимин вспоминала, как целоваться, комкая одеяло пальцами. Юнджи была требовательной. Как-то ловко и резко она обхватила врача за бедра и утянула к себе на кровать, почти не разрывая поцелуя. Охнув, Чимин вцепилась уже в её руки. — Ты такая сладкая… словно медовая булочка, — прогудела Юнджи возбужденно и снова поцеловала Чимин, зарываясь рукой в рыжие волосы. Чимин это нравилось. Дыхание перехватывало и ладошки потели от одного осознания. И в голове был сплошной туман, пока Юнджи её целовала, а Чимин ей отвечала, как могла. Потом Юнджи смотрела на Чимин вблизи, изучала в тусклом свете из окна, разглядывала. — Мне раньше не нравились девочки, — хрипло призналась она. Чем немало смутила Чимин. — А мне никто раньше не нравился, — прошептала та. — Но я ведь нравлюсь? Чимин размашисто кивнула, теряя часть напряжения. Командир протянула руку и коснулась её лица, потрогала пальцами щеку, а потом и губы. Кожа Чимин горела, внутри всё полыхало, и Юнджи ей сейчас казалась красивее и лучше всех на свете. Это было взаимно. Чимин обняла Юнджи, когда та уткнулась лицом в её шею. Командир в руках оказалась такой худенькой… Проводя по спине, врач чувствовала острые позвонки под тонкой кожей. Они долго так лежали, будто врач лечила не только лекарствами, но и всей собой, а Юнджи очень нуждалась именно в таком лечении.