Miss right

Смешанная
NC-17
Завершён
181
автор
YUMI-YU бета
Размер:
154 страницы, 17 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
181 Нравится 81 Отзывы 83 В сборник Скачать

11.

Настройки текста
На протяжении нескольких дней всё было, как обычно. Исключая постоянные объявления по громкой связи, да построения не раз, а три раза в день. А затем… Было почти семь утра, когда взвыла сирена. Джинни вырвалась из лап очередного странного сна, посмотрела на Намджуна, с которым уснула вчера рядом прямо в своей комнате, обменялась с ним взглядами и рванула одеваться. В семь десять все солдаты были перед командиром, а в семь двадцать Джинни уже сидела за штурвалом. Истребитель пока не требовался, но разведка не терпела отлагательств, Джинни умела это, она даже не волновалась, лишь только улыбнулась Намджуну перед взлетом, махнула рукой… и закрыла люк. «Голубой ветер» поднялся за облака, солнце поднималось за ним. Намджун не волновался за качество оборудования, самолёт он проверял сам — лично. Но за красотку на его борту он все равно волновался, так что когда она скрылась за облаками, Намджун оставался в ангаре, всё перепроверял по десять раз. Только это и отвлекало. Разведывательных самолетов улетело около шести. И к вечеру ни один не вернулся. И на утро тоже нет. С новым рассветом пришло леденящее душу любого командира сообщение, что разведывательный отряд уничтожен противником. Полностью. Юнджи побелела, утробно зарычав. Чимин этим утром плакала в медчасти. Она была одна, перекладывала медикаменты, которые не пригодились. Эта война снова не оставляла раненых. Доктор Пак прикрывала рот ладошками и тёрла глаза, стирая слезы. Она всех, кто не вернулся, помнила. Джинни, конечно, особенно, девушек в подразделении было всего три. И одна уже не вернется. Тэён ходила бледная, как смерть, это утреннее известие она приняла и сообщала его командиру. Она и сама очень тяжело переживала, что ничего не может сделать и даже представить не могла, как это командир Мин переживает и главнокомандующий. И Намджун. То, что у их главного механика с Джинни роман был, все заметили. Хосок стоял за Юнджи, когда она подняла солдат на очередное построение и приказывала поднять в воздух истребители. Хосок сжимал зубы, когда понимал, что скоро ему придется покинуть это место и уехать в главный штаб, если начинается такая мясорубка. Он хотел предложить Юнджи поехать с ним, просто потому что не хотел бы терять её из виду, но он молчал, просто стоял и смотрел на её ровную спину, пока она сухо говорила, что они не должны потерять ещё лётчиков. Эти потери не были ошибкой командира. Тем же утром изо всех частей стали приходить срочные сообщения — громили всех, авиацию, флот и пехоту. Громили, будто всё то время, пока война была в режиме ожидания, противник не просто ждал, а наращивал силу, строил новое оружие и активно призывал солдат. Вероятнее всего так и было, потому что за столько лет такого мяса еще не случалось. — Обещай, что вернешься, — поймав Чонгука в ангаре, Тэ не просила, а требовала. — Обещаю, — коротко сказал Чонгук, заглядывая в глаза любимой девушки. Истребителей было больше. Они улетали партиями. Ждать было нечего, только воевать. Если они хотели защитить тех, кто остался, они должны были биться за них. Перед тем, как уйти к своему самолету, Гук отчаянно клюнул связистку в губы. Она не ожидала, что к горлу подступят слезы. И махала Чонгуку, пока за облаками не скрылся его самолёт. В ангаре было непривычно пусто без самолётов, Намджуну и его техникам уже почти нечего было делать. И он сидел, молча глядя в небо за улетевшими самолетами, как будто всё ещё ждал возвращения своей красотки. Тэён с ним рядом до вечера просидела. Она не думала, что часы ожидания растянутся, как будто вечность. — Почему это происходит, Хосок? Что, черт возьми, происходит? — даже у Юнджи сдавали нервы, когда где-то вдали сгорели их самолеты, как долбанный дешевый фейерверк. — Это не конец, — тот спешно собирал вещи, машина за ним из штаба уже вот-вот должна была приехать. — Юнги-я, я тебе клянусь, это не конец… Перед тем, как уйти, он крепко сжал девушку одной рукой, прижал к себе и зашептал: — Помни всегда то, что я говорил, просто помни это, поверить я не прошу. Просто помни. До конца. Хорошо? И целовал в лоб, как сестру, просил прощения за то, что должен оставить её одну, оборачиваясь, смотрел так, будто в последний раз, будто они никогда больше не увидятся. Но он знал — увидятся. Обязательно. Не может же быть иначе. — Наркоман чертов… — выдохнула Юнджи в сердцах совершенно без злобы. Она его всегда так называла, когда он втирал ей какую-то дичь, в которую поверить и правда нереально, но и забыть никак. Никогда такое не забудешь. Чонгуку казалось, что небо поглотил огонь. Он взялся словно ниоткуда, яркий, обжигающий, в него просто превратились облака, окружили, пугая. Он летел в огне и падал в огне, он не слышал то, как кричал, не слышал взрывов и даже пения какого-то ангельского не слышал, хотя честно надеялся, что после смерти попадет в рай. Он же не успел сильно нагрешить? Он же достоин рая? Или все-таки успел? — Тэ… — произнес он перед тем, как отключился, кое-как приземлив свой самолет неподалеку от базы. За ним уже бежало несколько человек, в медчасти сегодня были раненые, он был пятым. Осматривая своих летчиков на койках, командир даже не знала, что лучше — умереть или вернуться такими. От жесткого падения в огне многие были на людей-то уже не похожи. Сердце сжималось от ужаса, жалости и злости. Ну какого черта происходит? — Чимин, пожалуйста, держись! — она положила руку на плечо главного врача и вышла из лазарета, а на улице страшно захотелось курить, кажется она этого уже несколько лет не делала, не было повода. Доктор Пак хлопотала от одного к другому, все раны были тяжелыми, раны, подчас не совместимые с жизнью. Она привлекла всех своих медбратьев. Принеси-подай-переверни-перенеси-положи сюда. Она видела, что ее труды бесполезны, но кусала губы упрямо и продолжала резать, штопать, вкалывать лекарства, ставить капельницы, бинтовать. А потом, когда закончила вытаскивать осколки из тела Чонгука от его же собственного самолета, наконец вышла из комнаты с больными и покачала головой перед ожидающей её Тэён. — Прости… Штурвал проломил ему грудную клетку. У него прокол легкого и много менее крупных повреждений. Прости Тэён, он не доживет до утра, — Чимин о всех волновалась, но знала, что подругу волнует только один пациент. — Ты можешь посидеть с ним. Конечно она согласилась. Койка Чонгука стояла за ширмой и Тэён, если бы могла, порадовалась, что другие солдаты не видят, как она его за руку аккуратно держит и слезы себе на колени роняет. — Чонгуки, поправляйся и пойдем погуляем… У парня едва дрогнули ресницы. Она на него действовала даже когда он был при смерти. И он вернулся, он же обещал. Слёзы застилали глаза связистки. Всё было, как в мутном солёном тумане. — Чонгуки… Солдат в остальном был неподвижен. И ночью его не стало. Когда Тэён поняла, что он не дышит, а Чимин произнесла время смерти, потом после, когда до неё дошёл смысл происходящего, она рыдала на краю постели, пока Чимин поглаживала её по плечам и говорила, что все будет хорошо. Но Тэён знала, что ничего хорошо уже не будет, никогда, ни за что. Без него не будет. Нечасто Юнджи появлялась в ангаре с самолетами. — Можешь дать мне сигарету? — обратилась она к механику. Тот ей самокрутку протянул. Помимо табака там была запрещенная на базе травка, которая успокаивала его и заставляла не бросаться на людей бешеной собакой. Можно было заметить, как дрожат пальцы Юнджи, когда она прикуривала. — Командир Мин, разрешите сказать… — Разрешаю, — хрипло отозвалась девушка, затянулась и замерла. — Я ненавижу эту войну, — сказал Намджун, тоже прикуривая. Затянулся и выдохнул густой белый дым в потолок ангара. — И думаю, Вам тут не место. — Не тебе решать, где мое место, Намджун, — ответила Юнджи. — Когда все это кончится, командир, я надеюсь увидеться с Вами. — Намджун, уймись уже, иначе я тебе член покажу. Он повернулся к девушке с изумлением. — Командир, я в курсе, что он у Вас есть. Но сейчас я даже не об этом. А о том, что надеюсь, мы выживем. Юнджи с прищуром посмотрела на него, снова затягиваясь. — Откуда ты в курсе? — Иногда у вас выпирало под юбкой. Особенно, когда медсестричка бегала поблизости. Командир цокнула языком и от души матернулась в сторону. — Я за Вас рад. Она аппетитная девочка, — сказал Намджун. И снова в небо, виднеющееся за открытыми дверьми ангара посмотрел. Глаза у него опять стали грустные и выжидающие. — Мы все когда-нибудь, где-нибудь там встретимся, — Юнджи положила руку ему на спину, хлопнула пару раз и ушла, докуривая по пути. Гораздо позже, когда Тэён выдохлась, Чимин уложила её на свободную койку. К этому времени в медчасти уже было пять трупов, накрытых простынями и Чимин сама лила слезы, бесшумно, пока подруга спала. Она чувствовала себя бесполезной, несмотря на то, что сделала все что могла, но нужно было выйти и посмотреть в глаза командира Мин. И сказать, что они потеряли всех пятерых. Она собралась с силами, отправилась к кабинету. И пересеклась с командиром в коридоре. — Малышка, — Юнджи обняла её тут же, крепко и жадно. Чимин обнимала в ответ, ладошки вдавливая в спину. В плечо уткнулась и туда доложила: — Мы всех потеряли, командир, простите, я не смогла никого спасти. Девушка тяжело вздохнула, вздрогнула пару раз, но сжала врача сильнее, будто её никогда не хотела терять и если уж пропадать, то вот так, с ней вместе. Чимин гладила её по спине. И старалась снова не плакать. Они долго так стояли. — Нужно похоронить солдат, командир. И кажется, у Тэён нервный срыв… — Я отдам приказ, — хрипло произнесла Юнджи и не разжала рук ни на секунду. — Командир, я могу чем-то помочь? — через какое-то время спросила Чимин, потому что Юнджи под её ладонями была напряженная, как струна. И то, как она в неё вцепилась, было совсем непохоже на командира. — Вам помочь. — Просто будь со мной, Чимин… До конца. Будь рядом со мной. — Я буду. Чимин не знала, когда случится этот «конец», но была честна перед собой и перед командиром. Крепко держала её, дышала в шею. Наконец Юнджи отстранилась. Нужно было хоронить солдат. В коридоре раздался визг. Тэён неслась и визжала, как ненормальная. Солдаты, которые остались на базе, выглядывали из комнат, спрашивали, что случилось, но Тэён замолчала только, когда увидела командира и Чимин рядом с ней. Она сразу вцепилась в подругу и выкрикнула с безумными глазами: — Они пропали! Чимин, они все пропали! Чонгук пропал! — она снова слезами залилась и на пол осела, вцепляясь себе в волосы и всхлипывая, продолжая говорить: — Пропали. Все. Что делать? Как же так? — Как пропали? Куда? — почти в унисон спросили девушки, ничего не понимая. Намджун тоже пришёл на шум, по пути заглянул в медчасть. И там под простынями и правда никого не было, остались пятна крови и помятые постели, но солдат не было, как будто они воскресли и ушли, или просто растворились в воздухе. — Командир Мин, — он серьезен был, как никогда. — Тела пропали. Чимин после этого на него, как на ненормального посмотрела, а потом бросилась в лазарет, стуча каблучками по полу, проверить. Самой убедиться. Намджун помог Тэён подняться, та дрожала и всхлипывала, не переставая, а потом в него вцепилась, рыдая. Намджун растерялся сперва, по голове её погладил. — Тихо, девочка, — но самому жутко было от происходящего. Юнджи же пошла следом за Чимин, чтобы тоже увидеть то, во что нельзя было поверить. — Куда они все делись? — и когда убедилась, у самой вопросов стало слишком много. — Как такое возможно? Какого хера происходит? А?.. — Он растворился, понимаете? — Намджун привёл связистку в лазарет. И она могла более внятно разговаривать. — Я проснулась… Подошла к нему. Я просто хотела ещё раз его увидеть, а он просто растворился и другие… тоже! Тэ снова заплакала, все её слова звучали, как бред. А Чимин стояла совсем бледная, растерянная, по сторонам оглядывалась, как будто ждала, что солдаты вылезут откуда-нибудь и скажут ей, что это шутка. — Люди не растворяются, даже если они мертвые! — кажется впервые в жизни Юнджи так запаниковала. — Я видела! — Тэён хоть и выглядела, как сумасшедшая, лохматая, с огромными покрасневшими от слез глазами, но твёрдо стояла на своём. — Они просто исчезли! Чонгук исчез! Логичнее всего было предположить, что от горя девчонка сошла с ума, что Юнджи сразу и сделала. Но куда пропали тела? Может их уже вынесли солдаты? — Нужно собрать всех в ангаре. Чимин, позаботься о ней. Врач кивнула командиру, увела Тэён, чтобы вколоть ей успокоительного и вновь уложить спать. Но несмотря ни на что, она ей почему-то верила. Такое ведь нереально придумать, правда? Пока все солдаты собирались в ангаре, Намджун сказал: — Командир, я верю связистке. Знаю, звучит, как бред. Но… — Я верю только в то, что имеет логическое объяснение! — зло перебила Юнджи. А на построении никто не признался, что унес тела. Намджун красноречиво смотрел на командира Мин и на всё его лицо наползали слова: «Я же говорил!». Но он молчал. — Что будем делать, командир? Девушка была особенно напряжена. — Воевать. Если наш враг научился забирать у нас даже трупы, придется воевать с удвоенной силой, солдаты. — Прикажете выступить? Или будем обороняться? — Как прикажет главный штаб. Пойду свяжусь с ними, — Юнджи кивнула и поспешила удалиться. В ту ночь Намджуну приснилась Джинни. Она сидела в его каморке, как живая, грустно улыбаясь. И это был кошмар. Намджун тянул к ней руки, пытался потрогать, дотянуться, но никак не мог, хотя каморка у него была микроскопической. Он проснулся в холодном поту посреди ночи и снова закурил на пороге ангара, глядя в звездное небо. Ночью на базе было тихо и спокойно. Никаких звуков, как будто войны и не было, если бы вдалеке не виднелись всполохи света от лагеря противника, то и не скажешь, что он вообще есть. А утром от звуков можно было оглохнуть — над частью Б-17 просвистели вражеские бомбардировщики. Шум стоял такой, что Юнджи проснулась, подскочила, выскочила в ночной сорочке на улицу и уставилась вверх. Их было много, десятки, сотни, они были какие-то совершенно нереальные, словно не люди нападали, а пришельцы. Впрочем, подумала командир перед тем, как рванула в медчасть, это объясняло загадочные пропажи трупов. — Чимин! К несчастью, врача там уже не было. Они с Тэён сорвались сразу, как проснулись, к арсеналу, тут было уже не до половых различий. Нужно было обороняться. Особенно после того, как из вражеских самолетов на них с парашютами враги посыпались. Чимин безумно боялась, она не умела воевать, да и Тэён тоже, но что-то их толкало вперед и не давало затаиться в бомбоубежище. С одной стороны, сыпались враги, а с другой — бомбы. Одна из таких влетела прямо в ангар и разорвалась рядом с головой Намджуна. Он даже не понял, как покинул этот мир, это было высшее благо. Он не видел, как горело его детище и как гибли друзья, даже подумать о своей красотке не успел. Тэён отстреливалась от врагов, мастерски перезаряжала оружие, как будто с рождения с ним ходила и стреляла точно в цель. Она их всех ненавидела. С Чимин они потерялись в дыму ещё в первые пятнадцать минут боя. Она так долго продержалась только потому что девчонку, кажется, солдаты всерьёз не воспринимали. Но Тэён и не надеялась на удачу, особенно, когда шальная пуля ранила её в плечо, заставляя уронить оружие и отползти к стене, зажимая рану. Она знала, что не выберется и радовало её только одно, что с десяток ублюдков она с собой забрала. — Чимин! — кричала Юнджи, бегая среди черно-красных всполохов, всё было в дыму, в огне, смерть была повсюду, враг уничтожал их, играючи, просто как будто они все тут были девчонками. — Командир Мин! — Чимин её слышала, кричала, но никак не могла найти в дыму. Их база стала незнакомым лабиринтом в пламени войны. А потом её схватили, она была врачом по форме понятно было и оружие у неё в руках тряслось, таких не убивали, их отлавливали для лечения раненых. Наконец Юнджи увидела Чимин и кинулась вперед, не разбирая, что там. Она была командиром почти полностью уничтоженной части, но ещё она была предана этой маленькой сладкой девочке, больше, чем Родине уже, черт знает, почему так получилось. Кажется, она вырывала её зубами, кажется, в неё тоже стреляли, но в ней включился берсеркер и не успокоился, пока её булочка не оказалась в её руках. — Чимин! — Командир… Девушка горько плакала, зажимала раны на её груди, а потом резко охнула, когда пуля попала ей в спину и повалилась на Юнджи, так и глядя ей в глаза. — Нет, нет, нет, Чимин, нет… Юнджи хотелось закричать, когда через мгновение у неё в руках остались лишь пиксели… Но она не успела, потому что тоже пропала. Всё пропало.
Отношение автора к критике
Не приветствую критику, не стоит писать о недостатках моей работы.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.