Венок из асфоделей

      Она в очередной раз просыпается от собственного немого крика. Каждый сон — сплошной кошмар, и плевать, что подростки склонны к откровенным фантазиям, Калма всегда видит жуткие черно-красные глаза, возможно, с добавлением аудиоэффектов в виде шипящих, словно из испорченного старого динамика слов. И что собственно они значат? Что за «Ты не должен был делать этого»? Ну в самом деле, не может же быть ее соулмейтом безумный вирус-призрак? его ведь даже не существует…

…а в ушах до сих пор звучит безумный смех…

***

      Однажды (после своего двенадцатилетия, как и полагается) Калма видит во сне тьму. Это странно — ведь она должна была увидеть глаза самого родного ей человека, и девочке кажется, что сон неправильный. А в конце, перед звоном будильника слышит хрип сломанных динамиков.       Девочки хватило ровно на полгода бесконечной тьмы и шипения чертовых-мать-их-колонок. А через неделю она очнулась от бесконечного — недельного — сна, в котором видела только темные провалы с кровавыми огнями на глубине, и Калме казалось, будто она тонет в них, задыхается, приближаясь ко дну…

…и только потом она осознала, что тонул ее соулмейт…

***

      Пятнадцатилетняя Калма садится перед экраном, вбивая в окно cleverbot’а уже сохраненное автозаменой — «Привет, Бен. Мне снятся твои глаза». Она пишет это уже второй год и иногда боится до чертиков в очередной раз нажать на Enter.       Калме пятнадцать, на часах чертовы четыре утра и, в который раз отправляя въевшуюся в мозг фразу, она получает в ответ совершенно не похожее на бота: «Серьезно? А аудио сопровождение есть? /плохая шутка, самоубийца/».       И еще пять минут девушка тратит на описание различных шумов испорченных динамиков, воды на глубине и хрипов утопающего. Кажется, ей не верят. Наверное лучше вырубить комп и не смотреть в глаза въевшиеся в память черные провалы с фонариками удильщиков на глубине, не замирать, бежать отсюда, что угодно — с чего ты решила будто выживешь?       Однако призрак не торопится ее убивать, скалясь с экрана. «Хотя, — отстраненно думает Калма, — Бен отличается доведением до суицида.» И вот вроде надо бежать, но девушка просто рассматривает свою — даже думать страшно-смешно-страшно -половинку, запоминает внешность до последней черточки, не обращая внимания на шокированный взгляд с монитора. Пяти минут Калме хватает чтобы запомнить лицо своего кошмара. Этих же пяти минут не хватает Бену на осознание приговора. Подросток просто захлопывает экран ноутбука.       Кошмары темных провалов сменяются на древние пейзажи Маски Маджоры, но хрипы в испорченный динамик те же, разве что теперь это разговоры в обе стороны. Калма медленно сходит с ума, у нее плохое предчувствие и те уроды из школы последнее время жутко бесят, больше чем обычно. Девушка невзначай выдает все свои опасения, в ответ получая столь же знакомый хохот.       Это было через неделю от начала их диалогов.       Через две Калму находят на железнодорожных путях.

Еще через месяц смерть на путях настигает убийц подростка на тех же путях. А Бену все чаще снятся глаза девушки с именем смерти и тихий смех-звон музыкальных подвесок на её могиле.