Three is (not) a crowd

Сначала Чжухён впускает Венди в свой дом. Это даётся ей с трудом, хотя Сыльги готовила её к подобному почти с первых дней знакомства. «Это вовсе не значит, что ты мне не нравишься. Просто хочу, чтобы ты знала: мне может понравиться кто-то ещё». Чжухён тогда показалось, что у неё нет никакого будущего с Сыльги. Она даже привстала со стула и крепко вцепилась дрожащими пальцами в сумочку, думая лишь о том, как успеть уйти из кафе, не разрыдавшись. Но кого она пыталась обмануть? Сыльги уже успела стать частью её жизни, которую нельзя было отсечь безболезненно. После стольких лет, проведённых в одиночестве, Чжухён ценила каждый миг, подаренный Сыльги, каждый день, освещённый её очаровательной улыбкой, и просто не могла отказаться от неё. Чжухён вернулась на своё место и дослушала до конца длинную, сбивчивую историю. Сыльги без конца извинялась и говорила, что поймёт, если Чжухён решит уйти. «Я должна быть честной, потому что ты мне слишком дорога». Чжухён задалась вопросом, будет ли она так же дорога Сыльги, когда появится ещё одна девушка. Словно прочитав её мысли, Сыльги поспешила заверить, что Чжухён не отойдёт на второй план. «Это стереотип. И ведь я не знаю, встретится ли мне кто-то ещё». Она, конечно, встретилась, и потому Чжухён пришлось пустить её в свой дом. Невысокая девушка с грустными глазами и робкой улыбкой стоит возле порога почти минуту, пока Чжухён, рассердившись, не торопит её. — Простите, Чжухён-онни, — говорит она, не поднимая взгляда. — Я боялась натоптать, там дождь на улице. И правда, Чжухён только сейчас обращает внимание на то, что девушка вымокла до нитки и дрожит от холода. — Почему Сыльги тебя не забрала? — бросает Чжухён, отправившись за полотенцем. — Она сегодня поздно заканчивает! — кричит в ответ девушка. — У неё телефон сел, и она не могла вас предупредить. Ага, как же, качает головой Чжухён. Сыльги просто испугалась и предоставила своим девушкам шанс познакомиться друг с другом в её отсутствие. — Меня Венди зовут, — смущённо бормочет девушка, когда Чжухён принимается вытирать её волосы. — Я знаю, — губы Чжухён невольно раздвигаются в полуулыбке. — Сыльги мне всё о тебе рассказала. Разумеется, она не утаила ни одной детали, так что можно сказать, что сперва Чжухён впустила Венди в свои мысли и воображение. «У неё красивые глаза». Чжухён не могла поспорить. От лица Венди действительно было трудно отвести взгляд и во многом из-за её карих глаз, в которых читалась печаль, даже когда девушка улыбалась. «Она здорово поёт». В этом ещё предстояло убедиться, ведь Сыльги и Чжухён каждые выходные ходили в караоке, где проводили несколько часов. Чжухён петь не любила, зато обожала слушать Сыльги. Теперь они с Венди смогут исполнять дуэты. «Она говорит на четырёх языках». Ничего удивительного, ведь очаровать Сыльги можно было только образованностью и острым умом. Она всегда тянулась к знаниям и трепетала перед теми людьми, кто мог её чему-то научить. «Я люблю её, Чжухён, и надеюсь, что ты сможешь полюбить её тоже». Чжухён на это не надеется, и её до сих пор трясет от одной мысли о том, что ей придётся делить любимую Сыльги с кем-то чужим. Но она впускает Венди, провожает её в гостиную. — Ты голодна? Я приготовила пибимпап*, на более изысканное блюдо времени не хватило, — Венди кивает. Она сидит, словно прилежная ученица, вытянувшись по струнке, не расслабляясь ни на секунду. Напряжение написано у нее на лице, и Чжухён сжаливается над девушкой, одаривает её теплой улыбкой. «Для неё это всё тоже впервые». Венди расцветает, и Чжухён на мгновение видит её глазами Сыльги, отмечает каждую деталь внешности, вслушивается в голос. Они заводят разговор на отвлечённую тему, пытаясь не касаться главного — их отношений с Сыльги. Чжухён понимает, что Венди могла бы стать её подругой при других обстоятельствах. Их первая встреча длится недолго, и Венди успевает уйти еще до возвращения Сыльги. На прощание она легонько прижимает к себе Чжухён, и та едва заметно морщится, уловив запах знакомых духов. — Что скажешь? — спрашивает наконец Сыльги за ужином. Чжухён неопределённо пожимает плечами: ей не хочется сейчас делиться с кем-либо тревогами, заполнившими разум и сердце. Поэтому она просто подходит к Сыльги и ласково целует её в лоб, приобнимает за плечи и шепчет: — Я люблю тебя. — И я тебя, — немного грустно отвечает Сыльги. Венди приходит почти каждый день. Иногда они с Чжухён даже не пересекаются из-за перегруженного рабочего графика, но Чжухён всегда знает о её визите. Венди то оставляет ей какую-нибудь книжку, то бутылочку соджу**, то коробку конфет. — Она говорит, что ты очень красивая, и она от этого нервничает, — невзначай сообщает Сыльги. Чжухён вдруг смущается, хотя за свою жизнь слышала подобное сотни раз. — Венди передаёт привет. — Передай и ей тоже. Пусть заходит почаще, — Чжухён и сама не знает, как это вырвалось у неё. Они вместе гуляют, играют в настольные игры, смотрят кино. Сыльги всегда сидит между ними, оберегая от неловкости, держит их за руки. Случается, что Чжухён и Венди касаются друг друга кончиками пальцев — тогда девушки долго извиняются и кланяются. Сыльги сперва сердится, потом смеётся и дразнит их, и они чувствуют себя всё уютнее. — Что-то Венди давно не было, — Чжухён старается ничем не выдать своего волнения. — Она простудилась, — устало отвечает Сыльги. — Лежит с температурой, я вчера у неё была. — Почему ты мне ничего не рассказала? — Чжухён возмущена, и это удивляет Сыльги. — Ты могла бы и сама с ней поговорить. Действительно, такая простая мысль — и ни разу не промелькнула в голове. В этот же вечер Чжухён сама едет навестить девушку, везёт ей суп и лекарства. Она делает это не ради Сыльги, а потому что по-настоящему волнуется за малышку Венди: осознание этого вызывает тупую мигрень. Мир вокруг словно бы резко меняется в цветах, и ничто не кажется знакомым. Чжухён даже задаётся вопросом, не разлюбила ли она Сыльги? Не променяла ли её на Венди? Потом Чжухён впускает Венди в свою постель. Это происходит через несколько месяцев, когда Венди задерживается допоздна. Чжухён и Сыльги в один голос твердят о том, что не отпустят её одну разгуливать по темноте, и она соглашается остаться. Сыльги отводит Чжухён в сторонку: — Я постелю ей в гостиной? — Нет, — тихо говорит Чжухён. — Спите в нашей кровати, я сама лягу на диване. На самом деле Чжухён очень хочется спать с обеими девушками, и она уверена, что кровать в спальне достаточно широкая. Но для этого слишком рано, и Венди это может не понравиться. Сыльги смеется и нежно гладит Чжухён по щеке. — Думаю, сегодня вы с Венди останетесь в спальне. Возражения не принимаются. Я сильно устала и буду рада немножко побыть в одиночестве. Чжухён и не думает спорить — зачем притворяться, что ей это не по душе? Она отправляется в душ, затем расстилает кровать и наведывается в гостиную еще раз, чтобы поцеловать Сыльги перед сном. — Всё в порядке? — уточняет она, нахмурив брови. Сыльги лучезарно улыбается и берет лицо Чжухён в горячие ладони. — Разумеется. Всё так, как я хотела. Они закрепляют эти слова мягким долгим поцелуем, и Чжухён возвращается в спальню с бешено бьющимся от волнения сердцем. Венди долго нет, она громко напевает в душе какую-то популярную нынче песенку, и Чжухён с удовольствием слушает. — Ты не замерзла? — интересуется Чжухён, когда Венди, наконец, забирается под одеяло и поворачивается к ней лицом. — Нет, онни, — отвечает она, и голос её слегка дрожит. Расстояние между девушками сокращается, но оно всё ещё слишком велико. — Перестань называть меня «онни», — вдруг просит Чжухён. — Это нелепо, если мы встречаемся. В комнате воцаряется тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием Венди. Наконец она переспрашивает: — Встречаемся? То есть я могу считать и тебя своей девушкой? Чжухён не даёт ответа, вместо него она берёт руку Венди и легко прикасается к ней губами. Запах кожи ей знаком и в то же время совершенно нов. Чжухён поднимает голову, чтобы встретиться взглядом с Венди. В тусклом свете ночной лампы она видит, как покраснели её щеки. В следующее мгновение кто-то словно выключает предохранитель, и девушки жадно и торопливо начинают раздевать друг друга. Чжухён осыпает Венди поцелуями, прикусывает нежную кожу на шее и груди так, что остаются следы. Венди постанывает, сперва совсем тихо, но с каждой минутой её мелодичный голос становится громче и громче, словно освобождается от ненужных оков робости и стыда. Прежде чем Чжухён спускается ниже, она спрашивает разрешения. Венди несколько раз кивает и шепчет: «Пожалуйста». Чжухён очень нежна и осторожна. Она проводит кончиком языка по раскрывающимся перед ней подобно бархатным лепесткам драгоценного цветка губам и чувствует вкус Венди. Мягкость и терпкость напоминают ей о Сыльги, и Чжухён продолжает ласкать девушку, держа в сознании сразу два образа. Венди изгибается от удовольствия, хватает Чжухён за волосы и на мгновение привстает, чтобы поцеловать её. Чжухён жмурится, как сытая кошка, потягивается и спустя несколько минут заставляет Венди стонать так громко и сладко, что сама едва не получает оргазм от одного лишь её голоса. «Сыльги, должно быть, слышала», — непроизвольно отмечает она и раскрывает объятия для блаженно улыбающейся Венди. На следующий день они завтракают втроём и чувствуют себя немного неловко. На помощь приходит Сыльги, которая заговорщически подмигивает: — Ну как, не утомились вчера? Венди заливается краской, а Чжухён в шутку замахивается на Сыльги кухонным полотенцем. Та заливается смехом, и кажется, что кухня на мгновение освещается теплыми и яркими солнечными лучами, несмотря на то, что на улице зима. В этот момент Чжухён снова убеждается в том, что по-прежнему любит Сыльги. Затем переводит взгляд на смущенно уставившуюся в кофейную чашку Венди. Словно ощущая, что на неё смотрят, она поднимает глаза. И наконец Чжухён впускает Венди в своё сердце.