SMS

…Sms-километры летят в телефоны… «Sms» «Ночные снайперы»

      «Руки замерзли… согреть их, что ли, под твоей рубашкой?» - Харука улыбнулась, в очередной раз, перечитывая смску. Она не переставала удивляться автору этих слов.       Закрыв одну смс, открыла другую: «Горячо... Упираюсь руками в плечи и наклоняюсь к лицу. Муррр. Целую шею».       Непроизвольно она провела рукой по шее, желая почувствовать горячие губы, ласкающие ее.       Вот уже несколько дней она была далеко от Мичиру, и им оставались только эти смски.       Тысячи километров…       Несколько часов лета самолетом…       И только тонкая линия радиоволн связывала их.       Харука с тоской огляделась по сторонам. Везде стояли, урча двигателями, словно голодные кошки, гоночные болиды, деловито крутились механики и представители команд, изображая из себя суперзнатоков автоспорта.       Легкая усмешка появилась на ее губах, когда она заметила на трибунах толпу девчонок из ее так называемого фан-клуба. Казалось, они были готовы на все, чтобы заполучить ее внимание.       «Все это зря… - подумала она про себя. Ее мысли были сосредоточены на зеленовласой красавице скрипачке, находившейся сейчас так далеко. - Чем ты сейчас занята, милая?»- мысленно спросила она. Взгляд упал на часы. Одиннадцать утра. Значит, в Токио сейчас семь часов вечера. Мичиру пришла с репетиции и готовит себе легкий ужин.       Нежная улыбка застыла на губах блондинки. Хотелось сейчас оказаться на кухне их с Мичиру квартиры и понаблюдать, как та готовит ужин, а, может, и немного помешать ей делать это.       Немного?       О, нет!       Четыре дня без любимой - это так много!       И еще почти два дня. Целых два дня!!       Через пару часов старт прогревочного круга, а потом начнется гонка, после которой будет торжество по случаю победы. В победе Харуки никто не сомневался. Трасса в Нюрнберге была одной из ее любимых. Она уже дважды стояла на верхней ступеньке Нюрнбургринга, слушая гимн Японии, а за ним - Италии.       Однако сегодня ей было все равно. В прошлом году с ней была Мичиру, ожидавшая финиша в паддоках команды. В противовес красной форме «Феррари» и комбинезона самой Харуки на девушке было голубое платье, которое она так любила и которое сводило Харуку с ума. Особенно, когда она снимала его с Мичиру…       Харука тряхнула головой. Надо успокоиться перед гонкой. Привести себя в чувство.       Но разве это возможно?       Разве возможно сосредоточиться на гонке, когда в голове прокручиваются слова смсок Мичиру…       …расстегиваю рубашку и сажусь на твои колени…       …целую живот, расстегиваю брюки…       …муррр… потерлась головой о твой живот и замерла, чтобы не мешать…       …кусаю ушко… съем… всю…       …приспускаю твои джинсы и языком ласкаю тебя…       …котенок мой ласковый… солнышко мое… обнимаю и целую шею…       …ласковый… у меня от тебя крышу сносит… думаю о тебе все время…       Когда кто-то положил руку ей на плечо, Харука словно очнулась ото сна и открыла глаза. Когда они закрылись, она не помнила.       Ее звали на трассу, надо было занимать место в кокпите и готовиться к гонке. На нее все рассчитывали.       Поднявшись, гонщица побрела к машине. Перед тем, как занять свое место, она отдала своему личному механику мобильный телефон, и тот улыбнулся в ответ, как бы говоря, что все будет в порядке, и желая ей победы.       Кивнув в ответ, Харука натянула шлем и села в машину, пристегнув ремни безопасности. Ее всегда удивляли эти ремни. Случись что, они вряд ли помогут.       «Интересно, а почему пилотов не штрафуют за не пристегнутые ремни? - успела подумать она перед тем, как зажегся зеленый глазок светофора, отправляющий болиды на прогревочный круг. - Так, Тено! Быстро выкинула все из головы и сосредоточилась на трассе!» - приказала она себе, но почему-то никак не удавалось очистить голову от посторонних мыслей. Смски так и лезли в голову, память услужливо рисовала перед глазами картинки ночей, проведенных с Мичиру.       «О, Боже! Что со мной происходит? Я словно озабоченная. Только и думаю о сексе», - она едва успела выдавить сцепление и нажать на педаль газа, когда потухли разрешающие глазки светофора, отправлявшие машины на 57 кругов гонки Гран-при Германии.