***
— Роузи? — А? Я подняла глаза на Би, которая уставилась на меня с пером в руке, пока мы занимались в Общей комнате. — Ты сидишь, не двигаясь, уже минут пятнадцать. С тобой все нормально? — Черт, наверное, задумалась, — пробормотала я, потирая глаза, и начала собирать вещи, потому что было очевидно, что сосредоточиться я так и не смогу. — Прости…а где Ал? Би посмотрела на меня так, словно я такая же ненормальная, как тетя Луна. — Ты и правда не в себе. Он ушел к Майе полчаса назад, — выплюнула она, показав в угол Общей комнаты, где Ал целовал Майю так, словно завтра конец света. В нескольких метрах от них, конечно же, сидела Рэйчел Хэнсон, и Ал все время посматривал на нее через плечо Майи. Боже, у кого-нибудь в этой школе еще остались мозги? — Да уж, он умеет извлечь выгоду из своих дурацких планов, — рассеянно заметила я, но осеклась, увидев злой взгляд Би, — Черт, прости. С тобой все нормально? — с опаской спросила я. — Да! Я в полном порядке! — Би, — я забрала у нее перо, потому что весь ее пергамент уже был в кляксах, — Ты не в порядке. Может, поговорим…об этом? — сказала я, понимая, что Би не обрадуется, если я произнесу это вслух, — Мне ты можешь рассказать обо всем. Би выдавила легкую улыбку. — Знаю, — сказала она, — спасибо, Роузи. — И? — я выразительно приподняла брови. — Что, прямо здесь? — прошипела Би, — Нас могут услышать! — Да ладно, Ал на другом конце комнаты! — не унималась я, — Когда это вообще началось? Сначала я думала, что Би ничего на ответит. Она пялилась в пространство, хрустя пальцами, потому что ее перо все еще было у меня, но потом она резко протараторила: — Он всегда казался мне красивым, ладно? Даже когда мы только познакомились, я подумала, что он очень милый. Но мы стали друзьями, и я надеялась, что это пройдет. А потом мы поцеловались, ему стала нравиться Рэйчел, я начала встречаться с Паркером, и все пошло кувырком… — Ты его любишь? — Тише! — лихорадочно зашептала Би. — О, Би, — усмехнулась я, — Я бы дала тебе совет, но ты прекрасно знаешь, что это будет какая-нибудь чушь. Все парни с которыми я общаюсь — мои родственники. — А Тревор? — Он не в счет. — Тоби? — Он мерзкий! — Аргумент принят, — фыркнула Би, — Не могу поверить, что мне пришлось с ним целоваться. — У тебя не было выбора, — сказала я, — Но я правда не знаю, что тебе делать. Но помни, что я всегда буду рядом. — Ты не можешь этого обещать, — мягко сказала Би, — Ал…твой кузен. Семья. Вы вместе с рождения. А я… — Моя лучшая подруга? — вставила я, — Единственная, кому я доверяю все свои тайны? Некоторыми вещами с семье делиться нельзя, потому что они могу начать убивать! Так что я никогда тебя не брошу! — Хватит, — улыбнулась Би, — Я сейчас расплачусь. — Я тебя люблю, — ухмыльнулась я. — Хватит! — чтобы меня заткнуть, Би подалась вперед и сжала меня в объятиях. Я обняла ее в ответ, улыбаясь в ее светлые локоны. Мы сидели так несколько мгновений, пока я не шепнула ей на ухо: — Знаешь, если вы поженитесь, мы станем заловками. За это я получила легкий подзатыльник, ни капли против этого не возражая.***
На следующий день в обед я практически выследила Малфоя. Наверное, я все-таки сломалась и сошла с ума. Но Малфоя я искала вовсе не поэтому. Думаю, к этому меня подтолкнули слова отца. Мне не хотелось этого признавать, но его письмо на меня подействовало. Но есть одно «но»: мне не только нужно было поговорить с Малфоем, но и закончить одно дело. Клянусь, я пробежала чертов марафон, проверяяя все те места, где его обычно можно было застать — Общая комната, Большой Зал, классы — но в конце концов наткнулась на него в коридоре на четвертом этаже. — Знаешь, у меня ощущение дежавю, — как бы невзначай заметил Малфой, когда я схватила его за воротник и затащила в ближайший класс. Проигнорировав этот комментарий, я отпустила Малфоя, с каменным лицом дожидаясь, пока он поправит свою рубашку. Когда он поднял глаза, мне пришлось подавить внезапное желание спрятаться в каком-нибудь туалете. Что, черт возьми, со мной не так? — Ну и? — нетерпеливо сказал Малфой. Никаких других чувств его лицо не выражало, — Чего тебе? — Мне нужно тебе кое-что отдать, — сказала я, покопавшись в карманах, и вытащила мешочек с монетами от Ала и Би, и пихнула их в грудь Малфою. Он взял мешочек с не верящим выражением лица. — С каких пор ты раздаешь людям, тем более мне, деньги? — спросил Малфой. Я скривилась, силясь не огрызнуться в ответ. — Это деньги, которые я выиграла у Ала и Би, — сказала я. Малфой еще больше запутался. — Я просил только половину. Я глубоко вздохнула, надеясь, что он просто забьет на это. — Бери чертовы деньги, Малфой. Но он протянул мешочек обратно с решительным выражением лица. — Нет. Уверена, у меня даже глаз дернулся, а рука сжалась вокруг палочки в кармане. Если он не возьмет деньги, я обездвижу его и приклею их к нему, что я и сказала. — Ага, конечно, — фыркнул Малфой. — Уверен? Это быстро перерастало в разговор, что точно не входило в мои планы. — Кишка у тебя тонка для этого, — ухмыльнулся Малфой, — Ты не… Я выхватила палочку, обездвижив его. Конечно, когда он упал на пол, я почувствовала себя просто ужасно. Ладно, пусть он и влюблен в меня, да и к тому же самый раздражающий и мерзкий человек в замке…но это не значит, что он заслуживает валяться на полу с высунутым языком. Я вздохнула, поражаясь своей доброте, и пробормотала: — Реннервейт. Глаза Малфоя тут же забегали, и он сел на полу. — Ауч…что за черт? — Сам виноват. — Ладно-ладно, — Малфой осторожно поднялся на ноги, — Но деньги я все равно не возьму. — Почему?! — Потому! — Малфой спрятал руки в карманы, — Я…после Бала мы оба должны были все еще ненавидеть друг друга, а это…не так. — Думаешь, меня это волнует? Я итак чувствую себя виноватой за то, что взяла эти деньги. Так что ради Бога забери хоть половину. — Нет! — Малфой был непреклонен. А потом вдруг что-то понял и спросил: — Стоп, почему ты чувствуешь себя виноватой? — Я… — я на секунду запнулась, задумавшись, — Не знаю, наверное, потому что мы проиграли спор, и я не заслуживаю этих денег. — Я тоже! — Но у меня такое чувство, словно я тебе что-то должна! — в раздражении заорала я, — Боже, я ведь врезала тебе по лицу! — не знаю, зачем я это сказала. Я вздохнула, а Малфой вдруг побледнел, словно он надеялся, что до этого разговор (проклятие, это все-таки превратилось в разговор) не дойдет. — Слушай, — сказала я, поколебавшись, — Прости, я не хотела. Но рано или поздно нам пришлось бы поговорить. То есть…спасибо…что признался… Спасибо? Серьезно, Роуз? Спасибо?! — Эм…пожалуйста? — у Малфоя был такой вид, словно сейчас он хотел бы оказаться где угодно, только не здесь. — Ага…но, Малфой…я не… — Все нормально, — перебил меня Малфой, пожав плечами, — Я вообще не хотел ничего говорить. — Но… — Уизли, все нормально! Думаю, я и мои задетые чувства сможем это вынести, — вздохнул он, — Слушай, если я возьму эти деньги, ты перестанешь себя изводить? — Не обещаю, — сказала я, с благодарностью протягивая ему мешочек. — Увидимся на репетиции, — пробормотал он, засунув его в карман, и ретировался. Дерьмо.***
«Двенадцатая ночь». Чертова пьеса! А я-то думала, что ничего хуже совместных уроков Защиты от Темных Искусств уже не будет. Но теперь я должна разыгрывать из себя влюбленную! Целоваться с ним! — Репетиция после обеда! — сказала профессор Хэнсон в конце урока. Как будто я нуждалась в напоминании! — До представления осталось несколько дней! От этого зависит Магловедение! Я старалась держаться, но по пути на обед стало понятно, что неприятности только начинаются. Когда мы с Би, Либби, Джо и Джеральдин достигли подножия Мраморной лестницы, кто-то врезался мне в плечо и убежал. Конечно же это был Малфой. Но я ничего не сказала. Страшно представить, что бы вырвалась у меня изо рта, если бы я не сдержалась. Но к сожалению эта перемена не укрылась от глаз моих подруг. — Ты что разозлилась на Малфоя? — спросила Либби. — Что? Я всегда на него зла, — сказала я. — Нет, я имею в виду, серьезно разозлилась, — объяснила Либби, и Джерал кивнула, — Он в тебя врезался, а ты ни слова не сказала! — Он тебя обидел или что? — спросила Джеральдин. — Ох, да ладно! Я что, вечно на него ору? Би, Либби и Джерал переглянулись, сказав в унисон — Да. Я раздраженно вздохнула: — Все нормально, никто никакого не обижал! — заверила я, — Я его ненавижу, так какая разница, разговариваем мы или нет? — Но ты всегда что-нибудь отвечаешь! — указала Либби, — Вы орете друг на друга, дразнитесь, ссоритесь, ты даже бьешь его! Это ведь вы с Малфоем! — У вас каждая ссора как первая, — сказала Джеральдин, — Если даже она миллионная! Мои губы дернулись, почти складываясь в ухмылку. Первая ссора. Как же. Слова девчонок крутились у меня в голове весь обед, пока не началась репетиция. Неужели так заметно, что я избегаю разговоров с Малфоем? Неужели мы так частно ругаемся, что все уже к этому привыкли? Прежде чем я успела поразмыслить над этой странной теорией, Линн Кайт и Эми Дэвис буквально слетали вниз по Мраморной лестнице, направляясь к нам. — Боже…боже мой… — задыхалась Линн. — Профессор…профессор… — Господи, только не говорите, что профессор Хэнсон споткнулась и сломала ногу? — спросила Джеральдин. Эми покачала головой, тяжело прислонившись к ее плечу. — Нет! Все сюда! — позвала она тех, кто не заметил их забег на лестнице, — Сегодня к нам на репетицию придет профессор Финч! Профессор Хэнсон просто с ума сойдет! Все тут же зашептались. Из-за профессора Финча и появилась вся эта идея с представлением. Эми продолжила, все еще тяжело дыша: — Мы только что видели, как он разговривал с профессором Аккерли. Похоже, он тоже придет, они говорили о профессоре Хэнсон! — О-о-о! — взволнованно протянул Тоби, — Я могу показать Походку пьяного Тоби! Почти все застонали. Когда Тоби в последний раз изображал свою «Пьяную Походку», он наступил прямо на занавес, и тот почти отвалился. — Будем надеятся, что профессор Хэнсон не начнет нести чушь, — сказала Джеральдин, — Сегодня и без ее болтовни о тостерах будет кошмар. — Она просто с ума сойдет, — сказала Тесса Блэтчли. — Да еще и профессор Аккерли придет, — фыркнула Нэнси Картер. — А что такого? — спросила я у всех сразу. — Так они с Хэнсон на Бал вместе ходили, — объяснила Джеральдин, пожав плечами, — Он точно ей нравится! Она вся краснеет, когда он что-то говорит! — И ей чертовски повезло, — проворчала Либби, — Аккерли такой красавчик! — Серьезно? — удивилась я, — Я что-то не замечала, чтобы они нравились друг другу. — Ты ничего не замечаешь в последние дни, — сказала Би, с улыбкой потрепав меня по руке. — Серьезно, как ты могла не заметить? — изумилась Либби, — Это ведь профессор Хэнсон. Не уверена, что она знает значение слова «скрытный»! Черт возьми. Неужели я так волновалась из-за Малфоя, что могла не заметить такое? Похоже, что так. Кстати, Эми и Линн оказались правы насчет наших зрителей. — Все должны знать реплики наизусть! — сказала профессор Хэнсон, как всегда придя с опозданием. Мы все осторожно взобрались на сцену в задней части Зала, обмениваясь «О, Господи» взглядами, а наша учительница похоже даже не заметила профессора Финча, который наблюдал за нами. К счастью, профессор Аккерли еще не пришел. — Начнем с самого начала. И, Эми, пожалуйста не перестараясь с искрами. Мы ведь на хотим снова устроить пожар… Профессор Финч прочистил горло, и Би испустила смешок за моей спиной. Весь класс застыл, а профессор Хэнсон в ужасе обернулась. — Здравствуйте, Элис. Не возражаете, если сегодня мы понаблюдаем за вашей репетицией? — Профессор Финч! — воскликнула Хэнсон, бросая на нас обчищающий взгляд, — Конечно, вы можете посмотреть! Приходите хоть каждый день! Мы всегда рады… — Эм…профессор, — перебил Тревор, пока она окончательно не опозорилась, — Нам не пора начинать? — О, и правда, Тревор, пора! Все на сцену, — велела она, не замечая, что все уже итак на сцене. Мы с Би переглянулись, а профессор Хэнсон направилась к нам, каждые пять секунд нервно оглядываясь на директора. — Эта репетиция должна пройти идеально! — в панике сказала она, — Сейчас не время забывать реплики, и никакой Пьяной Походки, — при этих словах она глянула на Тоби, который закашлялся, демонстративно смотря в сторону, — И уж того не время для неуверенности в себе. Мы должны доказать, что Магловедение — прекрасный урок. Вы ведь хотите ходить на него в следующем году? Все закивали, но я едва слушала, сосредоточившись на мысли о том, как мне быть уверенной в себе рядом с Малфоем. Я глянула на него, но, он тут же поймал мой взгляд, так что я быстро уставилась на профессора Хэнсон, за спиной которой, в дверях Большого Зала, показался профессор Аккерли. О, это будет интересно. — Ладно, начинаем! — сказала профессор Хэнсон, заканчивая напутственную речь, которую я по большей части пропустила мимо ушей. Она развернулась, чтобы занять свое место, и уже второй раз за вечер застыла как вкопанная, увидев, кто стоит рядом с профессором Финчем. — Шоу начинается, — пробормотала Би, а профессор Хэнсон залилась краской, когда профессор Аккерли помахал ей.***
— Да, подлинно прекрасное лицо! Рука самой искусницы-природы смешала в нем румяней с белизной! — я скривилась, расхваливая красоту Харли, получив от нее торжествующую усмешку. Краем глаза я заметила Малфоя, который силился не расхохотаться. Я ответила Харли издевательской ухмылкой, продолжая свою реплику. Сейчас мы играли сцену первой встречи Оливиии и Виолы (Цезарио), которая должна была расхваливать госпожу по приказу Орсино. Хотя, Виола сама была влюблена в него. Не знаю почему, но я чувствовала нечто похожее, разрываясь от желания врезать Харли (в моем костюме не было карманов чтобы спрятать палочку). Но профессор Хэнмон итак уже была на грани нервного срыва, так что я решила придумать что-нибудь получше. Хотя, эта была довольно заманчивая мысль. — Мой господин вас любит! Как он любит! Будь вы красивей всех красавиц в мире, такой любви не наградить нельзя! — Великолепно. Теперь я распинаюсь о том, как Малфой ее любит (то есть, конечно, Оливию любит Орсино, но не думаю, что Харли волнует эта маленькая деталь). — А как меня он любит? — самодовольно спросила Харли. Я заскрипела зубами, заставив себя улыбнуться. Если она взмахнет своими волосами, здесь произойдет убийство. — Беспредельно. Напоминают гром его сметенья. Вздох опадает пламенем, а слезы подобны плодоносному дождю! — я содрогнулась, говоря это. «Напоминают гром его сметенья?» Серьезно, Шекспир? Харли тяжело вздохнула: — Он знает, что его я не люблю, — сказала она, хотя я точно знала, что думает Харли совершено наоборот, — Не сомневаюсь, он душой возвышен, и несомненно молод, благороден… — Харли все продолжала перечислять хорошие качества Орсино с таким видом, словно верила каждому своему слову, — Но все-таки его я не люблю. И это он понять давно бы должен. — Люби я вас, как любит мой властитель, — сказала я, не глядя на нее. Малфой теперь болтал с Паркером, все еще посматривая на нас с Харли. Би тоже стояла за кулисами, поражено наблюдая за нами. И как раз в тот момент, когда я подумала, что профессор Хэнсон должна это оценить, оказалось, что она разговаривает с профессором Аккерли, даже не глядя на нас! Ну все. Время веселья! — С таким несокрушимым постоянством, — с ухмылкой продолжила я, — Мне был бы полностью понятен ваш отказ, и в нем нашел я много смысла, — я слегка изменила свою реплику, но Харли прекрасно поняла, о чем я говорю, шокировано открыв рот, — Я бы вас прекрасно понял, — я хлопнула ее по плечу. Глаза Харли сузились. Похоже, она догадалась, что я задумала. — Да? А чтоб вы сделали? — практически зарычала Харли. — Поставил бы палатку в вашей спальне, — я решила окончательно добить эту тупицу. Как она вообще может думать, что Малфой в нее влюблен? Похоже, остальные осознали, что я сейчас сказала, и послышались шепотки. Малфой выглядел таким же шокированным, как и Харли, а Би беззвучно покатывалась со смеху вместе с Либби и Джеральдин. — Слагал бы песни о верной ненависти своей, — сказала я, испепеляя Харли взглядом, — И распевал бы их фальшиво даже в глухую полночь. Послышался пронзительный смешок. Желая убедиться, что профессор Хэнсон еще не умерла от панической атаки, я поняла, что ее даже здесь нет! Это разозлило меня еще сильнее. — Кричал бы ваше имя, чтобы эхо «Люси, ты такая жалкая!» холмам передавало, — сказала я, рыча от злости, — Вы не нашли бы на земле покоя от своего идиотизма. Я наклонилась к ней и шепнула: — И мне вас жаль. — Вы…вы…вам дано, — выдавила Харли, — многого… достичь… — Ты в порядке? — спросила я взволнованны голосом. — Браво! — крикнул кто-то, прерывая повисшее над сценой молчание. Мы обе обернулись, увидев, что профессор Финч аплодирует, — Это было потрясающе! Ну разве не прекрано, Стюарт? Стюарт? — но профессор Аккерли куда-то исчез. Профессора Хэнсон тоже нигде не было видно. — Элис? Стюарт? Где они? — Я видела, как они ушли минуту назад, профессор Финч, — сказала Линн Кайт, а Харли с радостью воспользовались возможностью смыться от меня. Би подбежала ко мне вместе с Либби и Джеральдин, пока все искали наших профессоров. — Мерлинова борода, Роуз! — Это было великолепно! — воскликнула Либби. — Как, черт возьми, ты до этого додумалась? — восхищенно спросила Джеральдин, — У Харли был такой вид, словно ее шарахнули метлой по голове! — Клянусь, Харли чуть не разрыдалась! — сказала Би, когда Либби и Джеральдин ушли, присоединившись к поискам профессоров, — Зачем ты это сделала? Я пожала плечами, не зная, что ответить. — Я…в общем я устала изображать, что весь мир вращается вокруг Харли, — искренне призналась я, — Но я…не знаю, что это было. Я этого не планировала, все получилось спонтанно. — Черт тебя подери, Роуз. — Профессор?! Мы обернулись, увидев, что все столпились у занавеса. Кто-то одернул его, чтобы обыскать кулисы, куда теперь пялились абсолютно все, открыв рты. Мы с Би побежали вперед, но увидев, что там производит, я застыла на месте, и Би врезалась в меня. Профессор Аккерли стоял, прислонившись спиной к стене, запустив руки в волосы профессора Хэнсон. Они страстно целовались. — Святое дерьмо, — пробормотал Тревор. — Вперед, профессор! — крикнул Тоби, видимо, не зная, что еще сказать. — Элис! Стюарт! — раздался громкий, злой голос профессора Финча. Он был почти таким же красным, как профессор Хэнсон, наконец, заметившая названных зрителей. Она уставилась на нас, а потом закрыла лицо руками. У профессор Аккерли же хватило наглости просто стоять там. Его фан-клубу это точно не понравится. — Э, Чарли…то есть, профессор Финч, — начал было Аккерли, но Финч поднял руку, заставив профессора замолчать. Да уж, такое не каждый день увидишь, даже в магической школе: пятнадцать студентов в костюмах елизаветинской эпохи поражено переглядываются, только что наткнувшись на своих целующихся профессоров, пока директора с каждой секундой все больше краснел. Оглянувшись, я наткнулась взглядом на Харли, с гордостью вспомнив свою импровизацию. Очевидно, что ей было неудобно. А профессор Финч в это время молча отчитывал наших профессоов, испепеляя их взглядом, потому что, похоже, потерял дар речи. Малфой почему-то то и дело поглядывал на меня. Я случайно поймала его взгляд, и мои внутренности сжались. Я не могла глаз от него оторвать. -…неловко, — раздался в наступившей тишине голос Либби.***
Выводы из неловких моментов: 1. Мы с Малфоем пялились друг на друга целую минуту, пока профессора Аккрли не вышвырнули из Зала, а профессор Хэнсон заставила нас построить последнюю сцену, потому что она «смотрела не очень внимательно», хотя мы все знали, чем она занималась на самом деле. 2. Я никогда не видела профессора Хэнсон такой красной, профессора Аккерли — таким довольным, а директора — таким злым. 3. От взгляда Малфоя я чуть не взорвалась, клянусь. 4. Что-то хорошее сегодня все-таки случилось: Харли смотреть в мою строну не могла, пока мы играли сцену заново. Роуз — 33, Малфой — 30.