***
Дальше пьеса прошла в том же режиме. Пока не наступило время Любовной сцены. Когда мы с Малфоем вышли на сцену, подготовленную к игре четвертого акта, он прошептал: — Готова? — Нет! И через миллион лет не буду готова. В этот момент занавес неожиданно распахнулся, застав меня врасплох, и я быстро натянула на лицо улыбку, но потом вспомнила, что это серьезная сцена, и мое лицо тут же приняло скорбное выражение, словно на похоронах. — Тебя что, на виселицу ведут? — прошипела Тесса Блэтчли со своего места и подалась вперед, когда Малфой закончил свою реплику. — Простите, ваша светлость, здесь нет того кто умеет петь эту песню, — сказала она, уничтожая меня взглядом. Слизеринцы, что с них взять. — А кто он такой? — спросил Малфой. — Шут Фесте, государь… Я чувствовала себя настоящей идиоткой, прошествовав к софе, которая являлась частью декораций, и опустившись на нее. Я изо всех сил пыталась игнорировать плакаты (особенно Рокси и Фреда) и голос, до ужаса похожий на голос Джеймса, который прокричал: — Вперед, Роузи! Малфой закончил свою ответную реплику и сел рядом со мной. Эта сцена для Виолы была просто чередой неловкостей, потому что Орсино только и делал, что распинался о том, как любит Оливию. Боже, мне стало даже жаль бедняжку Виолу! Слава Мерлину, Том Эллис выскочил на сцену и запел свою песню. — Поспеши ко мне смерть, поспеши… Том пел не так уж плохо под певческим заклятием, но его писклявый голос все же иногда выбивался из-под магии. Слушая мелодию, я вдруг поняла, что никогда не обращала внимания, насколько это грустная песня, просто отключаясь, пока не приходилось снова что-то говорить. Но сейчас, сидя на сцене, я по-настоящему вслушалась в слова, поняв, что в моей жизни сейчас происходит нечто похожее. — Я обманут красавицей злой. Положите на гроб не цветы… Можно сказать, я была не очень мила с Малфоем в последнее время. — И в дубовом гробу упокой… Скоро мне точно понадобится гроб. — Чтобы друг не пришел ко мне… Да и друзьями нас с Малфоем не назовешь. — Чтобы к бедной могиле моей… Ладно, может я и не мертва, но ощущения были похожие. — …склоненный, не рыдал, не вздыхал влюбленный… Влюбленный?! Теперь понятно, почему я не слушала эту песню! Том закончил петь, и Малфой вновь обратил свое внимание на меня. Строчка со словом «влюбленный» по-прежнему звучала у меня в голове, и я безуспешно пыталась избавиться от нее. Это ведь всего лишь одно слово. Так почему же я тогда так странно себе чувствую? К счастью, сцена почти закончилась. Когда Орсино сказал, что ни одна женщина не сможет полюбить мужчину так, как он любит Оливию, Виола (ожидаемо) разозлилась. И они начали говорить о «сестре», которая любила. Боже, да она практически призналась ему в любви! — Что было с ней? — спросил Малфой. — Ее судьба, мой герцог, подобна неисписанной странице. Она молчала о своей любви. Но тайна эта, словно червь в бутоне, румянец на ее щеках точила. О, Малфой, вы с Орсино — просто два сапога пара. Разве непонятно, о чем я сейчас говорю? То есть, Виола говорит. Это ведь Виола сейчас признается в любви Малфою…то есть, Орсино! Мерлин, что со мной не так? Хотя, на самом деле, я прекрасно знала, что именно со мной не так, поняв, что я гораздо больше похожа на Виолу, чем думала с самого начала. В моей жизни тоже был кто-то, превращающий ее в ад на Земле. Кто-то, однажды любивший Харли. Кто-то, заставляющий меня внутренне трепетать. Это ненормально. Этого просто не может быть! Я уставилась на Малфоя, мимоходом заметив, что я похоже уже закончила свою реплику, потому что он что-то говорил. Наши взгляды встретились, и я снова ощутила приступ паники, всегда охватывавший меня рядом с ним. От этого чувства мое сердце начинало гореть. Именно это чувство каждый раз при виде Малфоя кричало: «Да! Этот идиот здесь! Так что я смогу на него наорать! Но спасибо Господи, что он здесь, со мной.» Именно там и тогда, на глазах у всего Хогвартса, я осознала, что влюблена в Скорпиуса Малфоя. Дерьмо.***
Я чуть не забыла свою следующую реплику, но кое-как выдавила: «Я нынче, государь — все сыновья и дочери отца. Хотя, быть может… К графине мне идти?», позволив Малфою закончить. Как только занавес закрылся, я бросилась за кулисы. По-почему, Малфой хотел меня поздравить, но не успел вымолвить ни слова. Я нашла Би у стола с реквизитом. Она смотрела в пространство и что-то бормотала. Наверное, повторяла свои слова. — Би! Би! — Святой Мерлин!.. Роузи! — улыбнулась она, обнимая меня, но времени выяснять, с чего это она так счастлива, у меня не было, -Ты отлично справилась! Даже я поверила, что ты влюблена в Малфоя… — Ты даже не догадываешься, насколько близка к истине, — пробормотала я. Тоби, Оливер и Либби вышли на сцену, а я повернулась к Би, которая теперь смотрела на меня с некоторым беспокойством. — На меня только что снизошло озарение! — Ты меня запутала… — Би, — перебила, глядя ей прямо в глаза. — Я влюбилась в Малфоя! Би уставилась на меня. — Прости? Я бы объяснила, но Би приходилось одновременно разговаривать со мной и следить за тем, что делается на сцене, чтобы не пропустить свой выход. Она, конечно, спросила, все ли со мной нормально, прежде чем уйти, и хоть я и ответила, что все в порядке, на самом деле, я не знала, как до сих пор дышу. В конце концов, я подошла к лестнице, которая вела в зрительный зал, и осела на верхнюю ступеньку. Как я могла не знать, что влюблена в Малфоя? Должно быть, я чувствовала это годами, сама того не понимая! Когда я вообще в него влюбилась? В этом году? В прошлом году? На третьем курсе? На первом курсе? Тогда не удивительно, что я была в неведении. Мне ведь было всего одиннадцать! Я оглянулась, увидев Малфоя, наблюдавшего за сценой, в которой Мальволио находит письмо. Я откинулась назад, ударившись головой о стену, а он ухмыльнулся, показав кому-то большой палец. Судя по всему, это был Дэнни Паркер. Думаю, на самом деле, где-то глубоко в душе я всегда знала. В этом году…все изменилось. Сначала «Двенадцатая ночь», потом Бал, и еще куча вещей, которые заставили меня подумать о том, что я на самом деле чувствую к Скорпиусу Малфою. Может, мысли о любви к нему пару раз и появлялись в моей голове, но я подавляла их до того, как успевала поразмыслить об этом. Мерлин, я люблю его… Папе это очень не понравится.***
Не знаю, как я умудрилась сыграть свои следующие сцены. Думаю, я столько раз повторяла свои реплики, что произносила их, даже не задумываясь. К несчастью, это значило, что у меня было время подумать о Малфое. Но я все-таки заметила, что пьеса прошла просто великолепно! В начале каждой сцены весь замок аплодировал, подбодрившая нас. Профессор Хэнсон наблюдала за нами, сидя в самом конце Большого Зала, и ее улыбка становилась шире с каждой репликой. Но во время поцелуя Тревора и Харли из зала раздался свист, от чего я еще сильнее разнервничалась. Держу пари, у Ала случится истерика при виде Тоби и Би, но я не могла сейчас думать о своих кузенах, или вообще о чем-то, кроме Малфоя и поцелуев. Мне придется его поцеловать! И в моем состоянии, думаю, это пройдет не очень хорошо. Когда мы, наконец, перешли к последней сцене, я практически тряслась от волнения. — Мы в этом доме две счастливых свадьбы о празднуем в один и тот же день! — произнесла Харли. Серьезно, даже не смотря на то, что у Виолы была сумасшедшая жизнь, я бы предпочла оказаться на ее месте. Притворятся мужчиной, а потом влюбиться в своего господина? Да никаких проблем. Переодеться в мужика, а потом осознать, что влюблена в того, кого много лет ненавидела? Нет уж, спасибо. — Столь несовместимую с с девичьим нравом, и с вашим благородным воспитанием… Боже, это были слова Малфоя. Я глянула на него, думая, что мои ноги сейчас подогнуться, и я упаду. Почему, почему я должна разбираться со своими запутанными чувствами в такой момент?! Не знаю, чего я так боялась. Я ведь влюблена в этого парня, значит, должна быть счастлива поцеловать его! Так и было. Мне хотелось броситься к нему в объятия, и вовсе не потому, что я должна была это сделать, и это пугало меня до чертиков! Я не хотела казаться слишком очевидной. Не хотела, чтобы кто-нибудь обо всем догадался, как я сегодня! Черт, да все вторую половину пьесы я придумывала разные доводы в пользу того, что это не правда! Если я поцелую его…наконец ясно пойму, что чувствую. А если кто-нибудь скажет об этом моим родителям, то мне совершенно точно придет конец. — Вот моя рука: отныне вы становитесь владычицей владыки! — Малфой потянул мне руку. Стоя посреди сцены, приковав к себе всеобщие взгляды, я молилась, чтобы Малфой на заметил, что выражение радости на моем лице не такое уж и искреннее. Бога ради, Роуз, просто поцелуй его! Не знаю, чего ожидал Малфой, но я не могла сдержаться. Примкнув к его губам, я свободной рукой вцепилась ему в затылок, желая, чтобы жизнь на мгновение остановилась, застыв на этом моменте. Крики, смех и вздохи зрителей нахлынули на меня гулким ревом, и Малфой поцеловал меня в ответ так, как в 1600-е точно не умели. Боже, мне так не хотелось останавливаться. И наверное никогда на захочется. Я крепче вцепилась в Малфоя, но тут мой кузен единственный раз за всю свою жизнь сделал что-то полезное: Фред спас себе жизнь, заорав: — Давай, Роуз! Этого было достаточно, чтобы я опомнилась и отпрыгнула назад. Вообще-то, Малфою пришлось поймать меня за руку, не позволив мне спрыгнуть со сцены и задушить его! Должно быть, моя шея окрасилась в миллион оттенков красного, но я все-таки взяла себя в руки! Хороший знак. — А мне сестрою! — вступила Харли, умудрившись выглядеть так, слово действительно хочет быть моей сестрой. Она подалась вперёд и обняла меня, как и должна была, но прошептал мне на ухо: — Не будь мы сейчас на сцене, я бы прокляла тебя к чертовой матери! «Ну и ладно» — подумала я, с удовольствием осознав, что Харли видит со мне угрозу своим отношениям с Малфоем. Ох, Харли, ты и понятия не имеешь… Когда Либби вышла на сцену вместе с Дэнни, я обнаружила, что едва могу сосредоточиться. Малфой все еще обнимал меня одной рукой, поддерживая легенду, что мы собираемся пожениться. Его близость заставила все мои внутренности пуститься в пляс, и я внутренне прокляла саму себя. Очевидно, я под каким-то заклятием. Ладно, я влюблена в Малфоя, и что? Тоже мне, большое дело. Люди все время влюбляется, но потом это подходит. Я ведь не буду любить его вечно. Хотя…мама и папа любили друг друга семь лет прежде, чем сойтись. А дядя Гарри провел без тети Джинни целый год, и все равно не разлюбил ее. Тетя Флер влюбилась в не-вейлу. Да и плюс к этому англичанина. У бабушки Молли семеро детей. Би влюблена в Ала. А Люси Харли встречается с Тревором. Мерлин, помоги мне!***
Наконец, Том зятанул свою последнюю песню. Я была так рада, что все, наконец, закончилось, что даже не возражала против его пения! — Когда я был и глуп и мал, и дождь и град и ветер… — пел он, а Тревор и Харли выбежали на сцену. По мнению профессора Хэнсон, конец пьесы должен был стать своеобразным эпилогом. Тревор и Харли (то есть, Себастьян и Оливия) поклонились друг другу, Тревор поцеловал ее руку, и они убежали за кулисы под продолжающееся пение Тома: — Я всех смешил и развлекал, а дождь лил каждый вечер! Одному Богу известно, почему эти двое вместе. Они стояли за кулисами, тяжело дыша, Тревор радостно сжимал руку Харли, а та смотрела на него влюбленным взглядом. Я фыркнула, снова обратив внимание на Тома. — Когда я достиг разумных лет, и дождь и град и ветер! — на сцену выскочил Дэнни Паркер в роли Мальволио, таящая за собой саквояж. Он был единственным персонажем, для которого все закончилось не так радужно. — Наделал соседям я много бед, а дождь лили каждый вечер! Малфой махал Паркеру, словно говоря «Отлично, приятель!». Мы стояли рядом, ожидая своего выхода, но я гораздо пристальнее следила за Малфоем, чем за сценой. — Когда я ввел жену в свой дом, и дождь и град и ветер! — Том чуть в обморок не падал от своего энтузиазма, когда наступил черед Тоби и Би. Они выбежали на сцену, хихикая и держась за руки, потому что сэр Тоби и Мария только что тайно поженились. Би огляделась по сторонам, поймав мой взгляд, и чмокнула Тоби в щеку, прежде чем убежать со сцены. — Пошло все в доме кувырком, а дождь лил каждый вечер. О, Би. У нее хотя бы был свой собственный сэр Тоби, хотя он и не догадывается, что они созданы друг для друга. — Когда я стал и стар и хил, и дождь и град и ветер! Черт, наша очередь. Я выбежала на сцену под ручку с Малфоем, пытаясь вспомнить, как нормально дышать. Малфой закружил меня в танце, и я мимолетно обняла его, избежав поцелуя. Ну, вот и все. Я довольно улыбнулась, потому что, несмотря на все, что сегодня произошло, я была ужасно рада, что мы это сделали! Если профессор Финч после этого покончит с Магловедением, клянусь, я его…! Ладно, пора завязывать со смертельными угрозами. — Поздравляю, Уизли, — пробормотал Малфой. — Мы сделали это, не убив друг друга! — Ага… — я медленно вздохнула, взглянув на него, — Да, мы сделали это. — Был создан мир бог весть когда! — Том все еще пел последний куплет, и мы все вышли на сцену для последнего поклона. — И дождь и град и ветер! Би схватила меня за левую руку, а Малфой — за правую. Мы выстроились в длинную шеренгу на сцене, вскинув руки, прежде чем поклониться. Несмотря на то, что сегодня произошло, я была ужасно горда собой! — Но на сегодня это все, и наше представление окончено! — пропел Том, широко раскинув руки. — Но мы сюда вас ждем, господа, и смешить хотим каждый вечер! Конец. Все кричали и хлопали нам, Би практически спихнула Малфоя с дороги, чтобы обнять меня. — Роузи, я просто уверена, что в следующем году у нас будет Магловедение! — радостно сказала она. Я рассмеялась, обнимая ее в ответ. Когда занавес снова открылся, я заметила, что профессор Хэнсон пробивается к сцене сквозь толпу. Она чуть не плакала. — Я так вами горжусь! — рыдала она, сжимая в объятиях первого, до кого смогла дотянуться — Оливера Джиммела. — Вы справились великолепно! Профессору Финчу понравилось! Мы все заулюлюкали, а профессор Хэнсон замахала камерой, крича: — Улыбайтесь! Улыбайтесь! Все столпились у края сцены, махая руками и улыбаясь. Я оказалась зажата между Малфоем и Би. Малфой даже обнял меня одной рукой. Многие зрители, в том числе и Ал, вскочили на сцену. Я еле сдержала смех, когда он сделал то же, что и Би — оттолкнул Малфоя с дороги. Недовольная физиономия Малфоя была просто бесценна. — Не просто так мама называет тебя королевой драмы, Роузи! — радостно сказал Ал. — Ты была бесподобна! И ты Би! Выражение лица Би было просто непередаваемо. Недели обиды и боли просто испарились! Ее взгляд ясно говорил мне «Только попробуй сказать хоть слово!», и она обняла Ала. Как будто я собиралась что-нибудь говорить. Драмы мне на сегодня хватило. — Спасибо, Ал! — сказала Би, уткнувшись ему в плечо. — Знаете, думаю, я тоже не плохо справилась, — вставила я. — Это точно, Роузи! — Ал оторвался от Би и сжал меня в объятиях. — Но этот поцелуй…! Это было отвратительно! — Ну не смотрел бы, — сказала я. — О, я пытался! — сказал Ал. — Но от вас глаз невозможно было оторвать! Может, я бы и посмеялась над этим, но в это момент показались Фред и Джеймс. Они размахивали свои плакатом с идиотскими улыбками на лицах. — Роузи! Ты не говорила, что влюблена в Малфоя… АУ! — вскрикнул он, когда я стукнула его по руке. Джеймс незаметно смылся вместе с плакатом. Да уж, кузены называется! — «Давай Роузи»?! — повторила я, и вся ярость, скопившаяся во мне за день, выплеснулась наружу. Я полезла в карман за палочкой, но её там не оказалось. Так что я просто пнула его в голень Сильно. — Идиот! Я убью тебя! — Роузи! — Би обхватила меня за талию, не позволив достать Фреда. — Успокойся! — Чёрта с два я успокоюсь! Мерлин! Где бывает моя палочка, когда она действительно нужна?***
Убрав сцену, упаковав реквизит и костюмы, все разбрелись по гостиным. Несмотря на то, что Либби и Джеральдин всё ещё болтали о представлении, пересказывая Джо все детали, в гостиной Рейвенкло царила странная тишина. Как только мы правильно ответили на вопрос и попали внутрь, Би схватила меня за руку и потащила в спальню. — Либби может говорить о «Двенадцатой ночи» часами, — напомнила я, когда она захлопнула за нами дверь — Нет никакого смысла ложиться спать сейчас. — Ты ведь пошутила, правда? — требовательно спросила Би, заставив меня сесть на краюшек кровати. Дерьмо. — Насчёт чего? — спросила я с дрожью в голосе. — Ты прекрасно знаешь, насчёт чего! — вскричала Би. — Насчёт Малфоя! — Тебе не кажется, что ты чересчур драматизируешь? — Ты ведь не влюблена в него на самом деле?! — в панике кричала Би. Я не была уверена, какой реакции ожидаю от своей лучшей подруги. Начнем с того, что я вообще не хотела признаваться в своих (Господи, прости) чувствах к Малфою. Это как-то само собой получилось, честно! Но мне хотелось рассказать Би правду, мы ведь лучшие подруги, вот только выражение её лица заставило меня задуматься. Если даже моя лучшая подруга не верит, что я могла влюбится в Малфоя… — Чёрт, конечно нет! — сказала я. — Я просто пошутила! Ну, знаешь, прониклась духом пьесы и всё такое. Би испустила вздох облегчения, рухнув на кровать рядом со мной. — Слава Богу, а то я уже испугалась! — Я что правда была настолько убедительна? — Ну, не похоже было, что ты шутишь, Роузи, — сказала Би. — Знаешь, думаю, ты недооцениваешь своё актёрское мастерство. — О, я знаю, — пробормотала я. На самом деле, это было очень не сложно понять. — Боже, сегодня было так весело! — сказала Би. — И Алу понравилось! Я же говрила, что будет здорово! — Ага, — я заставила себя улыбнуться. — Конечно.***
Выводы из показа Шекспира в магической школе, когда ты понимаешь, что влюблена (а может и не влюблена) в человека, в которого влюблен твой персонаж: 1. С вами всё будет в полном порядке, если вы вдруг не обнаружите в себе вышеупомянутые чувства. 2. Надо было выбрать «Макбет». Роуз — 34, Малфой 32. Он догоняет… Не удивительно.