***
Оказалось, что к чертям катится не только моя жизнь. — Роуз, напомни-ка ещё раз, что такое аэроплан? — устало попросила Би. — Би, — произнесла я увещевательным тоном, — тебе прекрасно это известно, ты ведь магглорождённая! Если я правильно расслышала, Би произнесла себе под нос кое-что непечатное. Я удивлённо оглянулась, не припоминая, чтобы она когда-нибудь по-настоящему материлась. Би забилась в угол на диване в Общей гостиной (слава Богу, не на нашем с Малфоем), позволив мне закинуть ноги к себе на колени. Ал сидел на полу перед нами, пытаясь читать учебник по Чарам. Попытки, похоже, безнадёжно провалились, потому что он задремал прямо посреди чтения. — Почему?! Почему я никак не могу это запомнить?! — Би с отвращением швырнула своё эссе на кофейный столик. — По-моему, мы просто перетрудились, — честно призналась я. — Мы рейвенкловки! С нами такого не бывает! — В том-то и дело! Мы всё это знаем, просто слишком перенапрягаемся. — Перенапрягаемся? Ты, наверное, не совсем понимаешь значение фразы «мы должны это сдать»! — Такими темпами мы сойдём с ума ещё до экзаменов! Правда, Ал? Мой вопрос остался без ответа, потому что кузен самозабвенно обнимался с книгой на полу, сонно посапывая. Да уж, этот парень умеет расставить приоритеты. Именно я настояла, чтобы вечером мы позанимались в Общей комнате, пытаясь отвлечься от мыслей о Малфое. Но даже у меня уже не было сил продолжать. До экзаменов оставалось всего две недели. И не просто экзаменов, а СОВ! Провалимся — и можно сказать Маггловедению «пока». — Ладно, ты права, — Би устало тёрла глаза. — К тому же, сейчас я всё равно не смогу нормально сосредоточиться. Ненавижу заниматься днём. — А, так вот почему ты читала под одеялом в четыре утра? — Ага, — кивнула Би, — ночью тихо и никто не отвлекает. Только вот я нормально не спала уже два… два… — Дня? — подсказала я. — Точно! — Би ткнула пальцем в потолок, словно на неё вдруг снизошло озарение. Я лишь фыркнула, даже не пытаясь отговаривать её от таких ночных занятий. Да и к тому же, с концентрацией у меня так же плохо, как и у неё. По совершенно другим причинам, конечно, но тем не менее. Би с умилением наблюдала за спящим на полу Алом, и даже я не смогла сдержать улыбку. Ну, хотя бы мои друзья счастливы. — Надо убрать его с пола, — вздохнула Би. — Да ладно, — отмахнулась я, но Би все равно наклонилась потормошить Ала. Я знала, что ещё очень далека от того, чтобы забыть о том, что Малфой всё помнит, и нормально позаниматься. И оглянулась на свою лучшую подругу. К черту всё! Я должна ей сказать! Би передвинулась на середину дивана, чтобы угрюмый полусонный Ал мог удобно свернуться в углу, прижавшись к ней. — Би? — осторожно позвала я. — Да? — она по-прежнему тёрла глаза. — Хотя, стоп. Если ты собираешься сказать что-нибудь, связанное с Маггловедением, лучше окажи нам обеим услугу и помолчи. — Тебе повезло! Я просто хотела спросить, что ты помнишь со вчерашней вечеринки? К моему удивлению Би хихикнула, оглянувшись на Ала через плечо, а щеки её залились лёгким румянцем. — Эм… честно говоря, я почти не пила, но если учесть, что мы с Алом все время целовались… в общем, помню я немного. — Ну разумеется, — вздохнула я. — Что ж, ещё раз извини, что я влюбилась в твоего кузена. — О, делайте, что хотите, — тряхнула головой я. — Так почему ты спрашиваешь? И сколько ты выпила прошлой ночью? — Больше, чем думала, — призналась я. — Но кое-что все-таки помню. Мой братец танцевал на столе, правда? — О-о-о да, — протянула Би, давясь смехом. — Фантастично, — закатила глаза я. — Надеюсь, Джеймс и Фред не успели это заснять. Я не собираюсь говорить маме с папой, что Хью впервые напился в четырнадцать! — Ну, хорошо хоть ты не присоединилась к нему! В какой-то момент мне показалось, что это очень даже возможно. — Господи, правда? — Ага, хотя, ты всё равно протанцевала большую часть времени, — глаза Би так и лучились весельем. — Хоть помнишь, как крутилась тут с Малфоем? — Я помню, как целовалась с ним. Би поражённо выпрямилась, отчего Ал свалился на пол. — Ты ЧТО?! — заорала она. — Может, он потерял сознание? — предположила я, потыкав Ала, так и не проснувшегося после падения, пальцем. — Всё с ним нормально, — отмахнулась Би. — РОУЗИ! Ты правда сейчас сказала, что целовалась с Малфоем? — Ага, где-то час. — ЧАС?! — За диваном. — ЗА ДИВАНОМ?! — Би, да ты просто повторяешь все, что я говорю! — БОЖЕ МОЙ! — Би уставилась на меня расширившимися от удивления глазами. — Ты, должно быть, была не просто пьяна! Ты была не в себе! — Одному Богу известно, что я вчера пила. Честно говоря, когда я пыталась вспомнить, что проходило вчера, в голове всплывали лишь шум, танцпол, прожигающая меня взглядом Люси Харли. Мне так захотелось вывести её из себя! А разве есть более эффективный способ взбесить Люси Харли, чем поцеловать Малфоя? Так что я буквально накинулась на него, даже не подумав. Но едва коснувшись его губ, тут же забыла о существовании Харли. Если честно, я забыла абсолютно обо всём. — Господи, Роузи! — Би на коленях подползала к Алу, убедившись, что он в порядке. — Малфой об этом помнит? — Ну-у-у-у… — Только не говори мне, что вы ребята снова собираетесь месяц не разговаривать? — Би потрогала Ала за плечо. — Ал? Ты меня слышишь? — Не трогай мои носки… — сонно пробормотал Ал. — По-моему, он в порядке. — Не думаю, что все будет как в прошлый раз, — сказала я, возвращаясь к нашему разговору. — Надеюсь. — Отсюда следует логичный вопрос, — ухмыльнулась Би. — Тебе понравилось? — О да, — я была просто не в силах подавить смешок. — И что это должно значить? Мы все ещё ненавидим его, так? — Би, если у тебя тайные чувства к Малфою, не позволяй моей нелюбви к нему тебе помешать. — Ты прекрасно знаешь, о чем я. — Ладно, слушай, он все тот же придурок, — сказала я. — Мне просто понравилось с ним целоваться. Статус-кво восстановлен. Отлично. Почему мне все ещё так трудно о нём говорить? Чёрт, если я даже со своей подругой не могу нормально поговорить, то как я смогу поговорить с ним? А ведь если бы всё зависело от Лили, мы бы уже женились в Большом Зале. Она бы распевала «Я права! Я права!» (надо купить права на эту песню), на мне было бы восхитительное платье, Би была бы подружкой невесты, и все бы происходило осенью. А ещё там была бы куча орхидей… Вау, ладно, мне нужно успокоиться… И с кем-нибудь поговорить.***
— И вот, едва закончив свою реплику, я вдруг поняла, что люблю его! — сказала я. Лайла - моя сова - просто смотрела на меня не мигая. В конце концов, бесцельное хождение по коридорам привело меня в Совятню. Её полностью восстановили после того взрыва, так что теперь я сидела, привалившись к стене, с Лайлой на коленях. Совета от неё, конечно, не дождёшься, но сказать кому-нибудь или осудить меня она тоже не сможет. — Боже, Лайла, я не знаю, что делать! — сказала я, поглаживая её коричневые пёрышки. — За всю жизнь я встречалась всего лишь с одним парнем! И то с Тревором, так что это не в счёт! Я вздохнула. О, Тревор, милый Тревор. Не поймите меня неправильно, я любила его. Но всем будет гораздо лучше, если мы оба просто забудем о том, что когда-то он с ума по мне сходил. Тревор все ещё скучал по Харли (неважно, по какой причине), и я надеюсь, что когда-нибудь он всё-таки найдёт правильного человека. — А Лили! — продолжила я. — Ей ведь и пятнадцати нет! В таком возрасте должны быть более важные дела, чем слушать о моих проблемах! Но она говорит, что я должна признаться Малфою… Лайла, похоже, качнула головой в знак согласия, хотя понятия не имела, что я вообще несу. — Мне страшно, — призналась я. — Страшно, что на самом деле он просто ненавидит меня, и если я сделаю это, то все испорчу окончательно… у вас, сов, такое бывает? В ответ Лайла лишь встопорщила пёрышки. — Думаю, нет. Слушай Лайла, вот какое дело: мы с ним никогда не говорили об обычных вещах. Но вчера на вечеринке что-то случилось. Всплыли, так сказать, запретные темы, понимаешь? Лайла бросила на меня взгляд, словно спрашивая: «Запретные темы?». — Ну, например, то как мы поцеловались, а потом не разговаривали два месяца, — объяснила я. — А ещё Бессмысленный Бал и «Двенадцатая ночь». Лайла тихо ухнула. — И теперь мне кажется, что я могу ему нравиться. И он об этом знает. Но никто из нас не горит желанием признаваться первым. Лайла слегка ущипнула меня за палец, словно ей так и хотелось сказать: «Почему бы тебе не разобраться с этим, наконец?». — Не знаю… — пробормотала я себе под нос. — Гордость, наверное, мешает. Мы ведь никогда не уступали друг другу. Пытались, так сказать, побить друг друга в своей собственной игре. Лайла расправила крылья, и думаю, будь она человеком, сказала бы: «По-моему, ты должна просто сказать ему, Роуз». — Это не так-то просто, Лайла. Вот ты когда-нибудь признавалась в любви? Конечно нет, она ведь сова. Ко мне вдруг пришло осознание, что я и в самом деле сижу посреди Совятни и разговариваю об отношениях с Малфоем со своей совой! И даже в моём воображении она не могла дать мне именно то, что мне хотелось услышать: "Тебе необязательно ничего ему говорить, потому что он безумно в тебя влюблён, и стоит ему только взглянуть на тебя, как он тут же признаётся тебе в любви…». — Вот бы и я была чёртовой совой. Вы ведь только и делаете, что едите, спите и доставляете письма.***
На следующий день я проснулась со стойкой уверенностью в том, что Малфой женится на Харли, а я останусь старой девой с кучей кошек. От Би, похоже, не укрылось моё плохое настроение, потому что за всё утро я едва ли произнесла хоть слово. — Слушай, я знаю, что у нас экзамены и всё такое, но это не значит, что ты умрёшь через неделю, — невзначай заметила она, пока мы шли на Маггловедение. — Ой, ну не знаю. — Да ладно, Роузи, — фыркнула Би. — Мы все в одной лодке! — Би, да ты ведь самая умная в классе! Уж точно не провалишься. В отличие от меня, — я покосилась на парту Малфоя и Паркера. — И Малфоя, если подумать. — Не то, чтобы я несогласна, но при чем тут Малфой? — Помнишь, как мы занимались вместе? — Конечно, такое не забудешь! — Так вот, в последнее время он не приходит, — Малфой, кажется, оглянулся при виде меня, но я отвела взгляд. — Перед вечеринкой… — Где ты его поцеловала! — Ещё громче, Би! — прошипела я. — Так вот, до вечеринки все и так было ужасно неловко, а теперь я даже не могу вспомнить, когда мы в последний раз вместе занимались. — Но что в этом плохого, если учесть, как он тебя бесит? Не понимаю, зачем ты вообще на это подписалась? Я, если честно, тоже. Профессор Хэнсон влетела в класс с огромной коробкой пергамента в руках. — Успела! — воскликнула она, вызвав приступ фырканья. Но улыбки быстро сползли с наших лиц, когда она водрузила коробку на стол. Это женщина нас прикончит, клянусь. — Итак, как вы все знаете, через две недели у нас экзамены, — она взмахнула палочкой, и свитки пергамента — наши пробные экзамены — полетели по классу к своим владельцам. — Судя по результатам теста почти все из вас в безопасности. Глупые ошибки, конечно, были, но это легко исправить. Би поймала свой листок ещё в воздухе и вся сжалась. — Роуз, мне страшно, — она пихнула мне пергамент. — Что там? — «В», Би. — Стоп, что? Я даже не знала, что пишу! — Ну знаешь, для магглорождённой это не так уж и круто, — заметила я, а мой пергамент как раз приземлился на парту. — Двойная жизнь, — пожала плечами Би. — Дома я прекрасно знаю, как всё работает. Но как только переступаю порог этого ненормального места, вспоминаю, что у меня есть палочка, и мой мозг наполняется зельями, взрывами и ходячими рыцарскими доспехами. Я фыркнула, переводя взгляд на лежащий передо мной тест. Мне ужасно не хотелось переворачивать его, но любопытство пересилило, и уже через секунду я с тяжёлым сердцем буравила взглядом большую «С». «С литературной частью ты справилась, а вот над транспортом стоит ещё поработать» — гласила пометка профессора Хэнсон. Отлично. Просто отлично. К несчастью, несмотря на приемлемые результаты теста, профессор Хэнсон вовсе не собиралась позволять нам расслабиться. Наоборот. Она вышла вперёд и заставила нас выкрикивать случайные факты о маггловских играх и отдыхе, одновременно записывая их на доске. Тоби в это время незаметно распространял по классу конфеты. Линн выглядела так, словно уже давно в отключке, а Оливер и Тревор устроили бой на мечах с помощью своих палочек. — Боже, по-моему ей уже ничто не поможет, — пробормотала Либби, сидящая за соседним столом, имея в виду, конечно, профессора Хэнсон. Они с Джеральдин наблюдали за нашим профессором с одинаковым выражением беспокойства на лицах. — Не могу поверить, что кто-то вообще слушал её болтовню о Шекспире, — Либби покосилась на Би. — Этот «кто-то» получил «В» за тест, — пожала плечами та. — Ну, ты хотя бы сдала, — Либби запихала тест в сумку. — По-моему, она уже на грани. — И как только профессор Аккерли это выносит? — Кто-нибудь вообще видел их вместе в последнее время? — задала Либби очевидный вопрос. Вот только ответа на него ни у кого из нас не было. — Не припоминаю, — протянула Джеральдин. — Не знаю… — Я не видела, — сказала я, не в силах вспомнить, когда эти двое в последний раз сидели рядом за преподавательским столом. Мы синхронно повернулись к профессору Хэнсон, как раз орущей: — Да! Да! ФУТБОЛ! — Профессор! — ухмыляющаяся Либби вскинула руку. — Да, Либби? — Хэнсон явно ожидала очередного ответа на вопрос. — Как поживает профессор Аккерли? Уже пригласил вас в Хогсмид? Пей она сейчас воду, профессор Хэнсон бы точно захлебнулась! Весь класс погрузился в молчание, нарушаемое лишь случайными шепотками и смешками, как, собственно, всякий раз, когда мы пытались перевести тему на личную жизнь нашего профессора. Обычно это не заходило дальше пары случайных комментариев вроде: «Видел вас вчера! Вы были просто сногсшибательны!» и её ответа: «О да, это уж точно! А теперь открыли страницу шестнадцать». — Либби, я была бы очень рада, если бы ты сосредоточилась на задании, — сказала профессор Хэнсон слабым голосом, снова поворачиваясь к доске. — Это значит «нет», — пробормотала Либби, что благодаря царящей в классе тишине не укрылось от слуха профессора Хэнсон. Джеральдин стукнула Либби по руке. — Что? — возмутилась та. — Молодец! — Тобби ухмыляясь хлопнул её по ладони. — Приятель, — вздохнул Тревор. Профессор Хэнсон обернулась, уперев руки в бока. Ну вот и всё. — Либби Флэтчер, я что, так много прошу? — Без обид, профессор, но по-моему, вы немного не в себе. Можете с нами поговорить! Правда, ребята? Послышались согласные возгласы, Линн встрепенулась, а Малфой закатил глаза. «Да, — ухмыльнулась я, — это выбьет тебя из колеи!», и тут же отвернулась, когда он поймал мой взгляд. Профессор Хэнсон бросила на Либби предупреждающий взгляд. — Я ценю ваше беспокойство, правда, — сказала она. — Но с моей стороны будет непрофессионально обсуждать свою личную жизнь. — Профессор Хэнсон, мы поймали вас целующимися за занавесом, — напомнил Дэнни. — От такого просто так не отделаешься, — поддакнула Тесса. Профессор Хэнсон вздохнула, облокотившись на край своего стола, и глянула на часы: — У вас пять минут. Мы тут же подскочили, сгрудившись вокруг неё. Не знаю зачем, ведь если кто-нибудь войдёт, будет уже не важно, собрались мы в кучу, или сидим на своих местах. Мы с Би преодолели несколько парт, и я встала плечом к плечу с Тревором, наблюдая, как глаза профессора Хэнсон расширяются от уливления. — Нет, нет! Вовсе необязательно… О, Мерлин! — Итак, что случилось, профессор? — спросила Либби. — Мы слушаем! — В такие моменты я начинаю всерьёз задумываться, зачем вообще решила стать учителем. — Так и быть, приму это за комплимент, — сказала Либби. — Слушайте, — профессор Хэнсон поправила очки, скрестив руки в защитном жесте. — У меня к вам всего один вопрос: как понять, правильный ли вы сделали выбор? На секунду мы снова замолчали. Простого ответа на этот простой вопрос явно не существовало. Влюбиться в кого-то — это одно. Но принять решение и впустить этого человека в свою жизнь — совсем другое. Что если выбор окажется неправильным? У меня начинается мигрень… — Вы бы оттолкнули профессора Аккерли, если бы он вас сейчас поцеловал? — нарушила молчание Нэнси Картер. — Нет, — фыркнула профессор Хэнсон. — Ну вот! — подпрыгнула Нэнси. — Значит, все правильно! — Нельзя принимать решение, основываясь на поцелуях! — взвилась Эми. — Почему нет? — Потому что это абсолютно необоснованно! — Необоснованно, серьёзно? — Так, вы обе несёте бред! Нужно просто… — Скажи это мне в лицо, Картер! — По-моему, я только что это сделала! — Может выйдем, поговорим?! — Ладно! — крикнула профессор Хэнсон, разом прекратив все споры. — Сейчас же по местам! Даже не знаю, чего я ожидала, спрашивая совета у кучки пятнадцатилеток. — Профессор, могу я кое-что сказать? — спросил Малфой. Профессор Хэнсон оглянулась на него и подняла бровь. — На самом деле, узнать, правильный ли вы сделали выбор, просто невозможно, — сказал Малфой. Моё сердце билось, как бешеное. — Возможно, безопаснее просто ничего не предпринимать. Но если не попробовать, никогда не узнаешь наверняка. Иногда, — он взглянул мне прямо в глаза, — нужно попытать счастье, даже если выбор кажется неправильным. О. Боже. Мой. До свидания, сердце, было приятно познакомиться. Меня вдруг бросило в жар, и я неловко отстранилась от Тревора, не выдержав взгляда Малфоя. Все молчали, но я не смогла бы издать ни звука, даже если бы захотела. Я все ещё чувствовала на себе взгляд Малфоя, но к счастью профессор Хэнсон заговорила, рассеивая повисшее в классе напряжение. — Хороший совет, — сказала она. — Десять очков Слизерину. Конечно же это вызвало волну возмущения, но профессор Хэнсон лишь рассмеялась, велев рассаживаться по местам.***
— И он дал Хэнсон совет? — расспрашивала Лили. — Да, и использовал меня в качестве примера. Я просто уверена! Он смотрел прямо на меня! Лили застонала: — Бога ради, Роуз! А я уверена, что он с ума по тебе сходит! Как ты не понимаешь? — Так! — рявкнула я, избегая её взгляда. — «Так» — это не причина, уж поверь! — Лили… — Слушай, — перебила она, — у тебя два варианта: сказать ему или нет. Выбирай. — Пожалуй, второе… — Ладно, у тебя один вариант! Скажи. Ему. При этой мысли у меня внутри всё сжалось от ужаса. — ЭлЭл, ты когда-нибудь признавалась парню в любви? — Уверена, это не так уж и сложно, — пожала плечами Лили. — Я люблю тебя! Секунда — и всё. — Мы с тобой говорим о Скорпиусе Малфое. — Ладно, ВСЁ! — вдруг вышла из себя Лили. Я шокировано уставилась на неё, а она — на меня, игнорируя тот факт, что мы стоим посреди коридора и мешаем людям идти. — Роузи, милая, я люблю тебя, но ты сводишь меня с ума! Всякий раз, как этот парень смотрит на тебя, мне хочется выколоть себя глаза, настолько всё очевидно! Так что просто пойди и признайся ему, пока я не совершила самоубийство! Я моргала, поражённая этим внезапным взрывом, но когда через пять минут паника более менее улеглась, я наконец решилась: — Ладно, я это сделаю.***
Через полчаса я и близко не подошла к выполнению своего обещания, хотя мы уже знали, что Малфой сидит в Общей комнате, дожидаясь друзей перед тем, как пойти на ужин. Единственное, к чему я была близка — так это к потере сознания. — Роузи, успокойся, — нетерпеливо попросила Лили. В ответ я промычала что-то нечленораздельное. Лили остановилась и схватила меня за плечи. — Роуз, — сказала она. Ну, раз не «Роузи», разговор точно будет серьёзный. — Сейчас ты пойдёшь прямо к Малфою и скажешь: «я тебя люблю». И всё это с достоинством, гордостью и храбростью в венах! — Звучит очень по-гриффиндорски. — Потому что в каждом из нас есть что-то гриффиндорское. Уверена, даже в тебе сидит маленькая гриффиндорка и ждёт, пока ты наберёшься смелости. — Но я не умею быть храброй! — сказала я, сбрасывая с плеч руки Лили. — Мне просто не хватит смелости войти туда и сказать ему, что я, чёрт возьми, чувствую! Да мне будет легче пойти и просто поцеловать его! Но ты хочешь, чтобы я там душу перед ним выворачивала! Боже мой… Лили прервала мою тираду, зажав мне рот рукой. — Я знаю, — сказала она, — что это тяжело, но вспомни его совет Хэнсон! Тебе просто надо им воспользоваться, но вместо этого ты стоишь тут… и истеришь. — Я знаю… боже, — бормотала я, сверля взглядом дверь Общей комнаты. Лили права. И то, что я сейчас собираюсь сделать — правильно. Я глубоко вздохнула и шагнула к двери. НЕЕЕЕТ. — Слушай, Лили, у меня сегодня нервы просто не к чёрту. Может, лучше подождём до завтра? Да, это лучший вариант, потому что я, наверное, упаду в обморок… — Э, нет, Роузи, на этот раз ты так просто от меня не отделаешься, — судя по тону, Лили не собиралась принимать никаких возражений. Она снова схватила меня за плечи и практически поволокла к дверям Общей комнаты. — Ты меня нервируешь! Просто скажи ему! Она заботливо открыла для меня дверь и бесцеремонно втолкнулась меня внутрь. Я застонала, но сбежать, как мне советовала каждая клеточка моего тела, не попыталась. Вместо этого я неохотно вскинула голову, обводя комнату взглядом. И вот тут мои, натянутые как струга нервы, наконец сдали. Общая комната всегда была забита под завязку орущими, веселящимися, делающими уроки или, если речь идёт о моих кузенах, ломающими что-то студентами. Но в конце концов я заметила Малфоя примерно на полпути от себя. Думаете, он просто сидел там, дожидаясь друзей, а я решительно направилась в его сторону? О нет. О нет, он сидел там вместе с Харли, присосавшейся к нему, словно клещ. С. Люси. Чёртовой. Харли.***
Выводы из попытки в кои-то веки сделать все правильно: : 1. …ну все, я сдаюсь.***
Роуз — 37, Малфой — 38, Харли — 1. Он выигрывает, а Харли получила очко? Серьезно? Во что превратилась моя жизнь?