Getting it Right

Теперь я абсолютно точно верю в правдивость выражения «на седьмом небе от счастья». Потому что моя душа сейчас на самом деле где-то на миллионном небе! Скорпиус Малфой — официально мой парень! Нам понадобилось пять лет насмешек, криков, слёз и поцелуев, чтобы наконец во всём разобраться. Должно быть, в прошлой жизни я сделала нечто чертовски великолепное, чтобы заслужить такое. Новости о нас с Мал… Скорпиусом? Как вы могли догадаться, я понятия не имею, как мне его называть. Так вот, новости о нас разлетелись со скоростью лесного пожара. Серьёзно, мы были единственной темой для разговоров, и, если честно, это начинало немного нервировать. Количество людей, которые приняли это всё за шутку было настолько велико, что даже смешно. Либби и Джо, которые вместе проиграли четырнадцать галлеонов и шесть сиклей (Лили всё ещё собирала свои деньги по всему Хогвартсу) никак не могли прийти в себя. Они загнали меня в угол, стоило мне только переступить порог нашей спальни, видимо, решив, что мы всё это подстроили ради Лили. Когда я всё-таки убедила их, что мы на самом деле встречаемся, Либби и Джо пялились на меня ещё минут пятнадцать. А потом они разумеется устроили мне допрос с пристрастием, потребовав рассказать всё с самого начала. За время нашей продолжительной дискуссии Би так и не появилась, зато пришла Джеральдин, которая тоже потребовала объяснений. Так что мне пришлось снова возвращаться к первому курсу, хотя мы были уже на третьем! Ещё и Би куда-то запропастилась! Кстати, Люси-чёртова-Харли умчалась в неизвестном направлении, пропустив поцелуйную часть Очной Ставки (как все начали называть нашу ссору с подачи Лили). Так что она, наверное, испытала самое большое потрясение в своей жизни, когда мы пришли на Защиту от Тёмных Искусств, держась за руки.  — Боже мой, сэр, кажется, она не дышит! — испуганно вскрикнула Тесса Блэтчли. Несколько минут хаоса и суеты- и Харли отправили в Больничное Крыло с обмороком. Малфой, то есть, Скорпиус, конечно слегка испугался за неё, что неудивительно, но по-моему лучше и быть не может! Теперь поговорим о моих кузенах. Сначала они просто не могли в это поверить. Но потом вся эта ситуации, похоже, начала казаться им просто чертовски забавной. Мой очаровательный младший брат чуть не задохнулся, увидев меня утром, и кажется, между приступами смеха я смогла расслышать что-то вроде: «Мерлин! Папа убьёт! Ха-ха!». Стоило мне взглянуть на Роксану, как она тут же начинала хихикать, а Фред и Люси всё никак не могли поверить, что моё отношение к Малфою могло так резко измениться (хоть я и пыталась объяснить им, что всё осталось как прежде, просто теперь я не только ненавижу, но и люблю его). Джеймс всё ещё отказывался нам верить, потому что проиграл Лили целое состояние, и только и делал, что жаловался на это всем: от профессоров до самой Лили. Но как бы то ни было, по-настоящему меня волновало мнение только двух людей. Утром я проснулась поздно, так что смогла увидеться с ними только на завтраке в Большом Зале. Вот только увидев меня, они не проронили ни слова, так что в конце концов я практически спросила: — Эм… я люблю его? И Би практически налетела на меня, оставив ухмыляющегося Ала позади. — Святой Мерлин, Роузи! — Би уткнулась мне в плечо и обняла так сильно, что чуть не придушила. — Ты любишь его! — к моему огромному удивлению Би даже прослезилась. — Господи, что ты со мной творишь? Я так счастлива! То есть, это просто сумасшествие, конечно! — Би, — Алу пришлось насильно оторвать её от меня, — расслабся, ты же сейчас её задудишь. — Ага, — задохнулась я, потирая рёбра, — но всё равно спасибо. Настала очередь Ала меня обнимать. — Рад был тебя знать, кузина, — просто сказал он. — Буду скучать, когда ты умрёшь. — Спасибо, Ал, — закатила глаза я. Ладно, признаю, с родителями всё будет гораздо хуже, чем с друзьями. Да ещё и эти фотографии, сделанные Хьюго каким-то образом попали в руки профессора Лонгоботтома. Так что в конце урока Гербологии он отвёл меня в сторонку, чтобы «поговорить». — Роуз, — сказал он, стараясь принять как можно более безобидный вид, — сейчас я говорю с тобой, как друг семьи, а не как твой учитель, потому что правда не могу игнорировать происходящее. Ты ведь понимаешь, что твой отец почти наверняка попытается его убить? Я вздохнула: — Да, я знаю, профессор. Но не собираюсь сдаваться только из-за того, что он не понравится моим родителям. Профессор Лонгботтом с секунду просто смотрел на меня, пока наконец не улыбнулся. — Ну, нельзя сказать, что это было ожидаемо, учитывая вашу вечную вражду, но я рад, что ты так серьёзно к этому относишься. Настоящая дочь Рона и Гермионы. Та же любовь, упорство, поцелуи на публике, — он махнул на фотографии на своём столе, и моя шея залилась краской. В конце концов, он отпустил меня, пообещав не говорить родителям ни слова, пока я сама этого не сделаю. С одной стороны я почувствовала огромное облегчение от того, что всё закончилось так хорошо, а с другой, благодаря Хьюго мне пришлось выслушивать, как мой профессор произносит слово «поцелуи». Мне пришлось буквально умолять своих кузин и кузенов ничего не говорить о нас с Малфоем своим и моим родителям, или вообще кому бы то ни было, кто потенциально может связаться с Роном и Гермионой Уизли. Конечно, я планировала сообщить родителями… когда-нибудь. Думаю, лето после экзаменов — самый подходящий момент. Держу пари, отца хватит удар, а мама, наварное, упадёт в обморок, и мне нужно время, чтобы к этому подготовиться. Ну знаете, наколдовать себе титановую кожу или что-то вроде того. Главный аргумент в пользу того, чтобы ничего не говорить им прямо сейчас говорить (хотя послать письмо гораздо безопаснее, ведь папа точно не сможет придушить меня или моего нового парня), заключался в том, что я сама ещё не успела привыкнуть к своей новой жизни. Я так долго подавляла любые чувства к Малфою, что теперь не совсем понимала, что с ними делать. Теперь все было по-другому. Не в плохо смысле, просто по-другому. И если честно, это казалось немного подозрительным, потому что с чего бы это моей жизни вдруг становиться настолько легкой? Поцеловав его посреди холла, я уже было подумала, что испытала уже достаточно дерьма для свох по гадать, но все, как обычно, оказалось не так просто. После Очной Ставки Маофой завёл меня в пустой класс. Несмотря на то, что он держал меня за руку, заставляя мурашки бежать по моему телу, мне по-прежнему было чертовски неловко. Я даже не смотрела на него, пока мы сконфуженно садились за парту. Я сцепила пальцы в замок, не в силах поверить, что всего пару секунд назад они лежали в его ладони. — Уиз… Роуз? — наконец зановорил Малфой. — Да? — Пожалуйста, скажи, что тебе так же неловко, как и мне. — О да, чёрт побери. — Хорошо, — Малфой шумно втянул воздух. — Тогда, думаю, нам нужно поговорить. — Может, есть возможность пропустить эту часть и просто целоваться? — я слабо улыбнулась. — Поверь мне, — фыркнул Малфой, — я бы с гораздо большей радостью принял это предложение, чем сидел здесь и говорил о чувствах, — сказал он, посмотрев на меня в упор, — но мы должны. Он был абсолютно прав, что вовсе не улучшало мне настроения. Между нами снова повисло молчание. Малфой, видимо, ожидал, что я что-нибудь скажу, но его ожидания не оправдались. — Бога ради, может, уже что-нибудь скажешь? — не выдержал он. — Что ты хочешь, чтобы я сказала? — огрызнулась я. — По-моему, я уже выложила все, что тебе нужно знать. — Ладно, оказывается, ты меня любишь! — от этих слов по моему телу будто пробежал электрический разряд. — Но с каких пор? Потому что, прости, если у тебя другое мнение, но все эти годы ты вела себя так, словно терпеть меня не можешь! — Ну извини, что я на самом деле считала это правдой! — Считала? — Боже! — я со злостью запустила пальцы в волосы и выскочила из-за парты, отойдя на пару шагов. — Я тебя ненавижу! Злость Малфоя сменилась удивлением, даже недоверием. — Тогда какого черта ты меня поцеловала? — Потому что я люблю тебя! Малфой лишь покачал головой, медленно прикрывая глаза, — Любишь и ненавидишь одновременно? Бред какой-то. — Да кто бы говорил! — я обвиняюще ткнула в него пальцем. — Как будто ты меня не ненавидишь! — Ладно, может мне иногда и кажется, что ты самый раздражающий человек на Земле, но я влюблён в тебя с тринадцати лет! — Я… что? — вся моя злость моментально испарилась. — С тринадцати лет? Малфой слегка порозовел. — Да… с того самого момента, как мы впервые поцеловались, — признался он, сосредоточенно изучая свои ладони. Как бы сильно я ни была тронута его словами, мне все равно было немного обидно, что мне потребовалось гораздо больше времени. — Я поняла, что люблю тебя прямо посреди нашего представления, — сказала я. — А, так вот, почему у тебя вдруг сделался такой вид, словно тебе сова нагадила прямо на голову? — Прозвучало просто очаровательно… — Да я вообще знаменит своей очаровательностью, — пожал плечами Малфой. — Ладно, теперь серьёзно. Головой об стену за кулисами ты билась тоже из-за этого? — Эм… — я огляделась по сторонам, пытаясь придумать более менее нормальный ответ. Малфой устало потёр лоб. — Святой Мерлин, Уиз…ох, черт… Роуз, — поправил он сам себя, — Боже, как мне тебя называть? — Я не знаю! — честно призналась, потому что и правда понятия не имела. — Мысленно я все ещё называю тебя «Малфой». — Ты всю жизнь была просто «Уизли', — сказала Мал… Скорпиус. — Если это поможет, то называть тебя Скорпиусом тоже ужасно странно, — вставила я. — Тебя все вообще называют «Роузи»! Прости, но произносить это до боли непривычно!  — И почему меня это не удивляет? — пробормотала я, закатив глаза.  — Ладно, слушай… что, если я буду называть тебя просто «Роуз»? Я слегка вздрогнула, потому что моё имя, вот так просто произнесённое Малфоем — самая сексуальная вещь на свете, в чём я, конечно же, никогда не признаюсь.  — Я… это горячо. Мал… Скорпиус дёрнул уголком губ, по-прежнему сидя на парте. Я же облокотилась на противоположенную.  — О, правда? Я с удивлением обнаружила, что киваю.  — Почти так же горячо, как «Скорпиус». Он на секунду закрыл глаза, прежде чем сказать:  — О, да, так и есть. Это несправедливо! Почему твоё имя звучит потрясающе, а моё — как марка какой-то метлы?  — Ну, бывает и хуже. «Альбус Северус», например. Скорпиус фыркнул, но его смешок вскоре превратился в стон:  — Ох, чёрт, мне придётся называть твоих друзей «Альбус» и «Беатрис», да?  — О, думаю, они оценят, если ты перестанешь называть их «Поттер» и «Боумэн», — сказала я. — Это ведь не военное училище, в конце концов.  — Тогда, выходит, мои друзья теперь для тебя «Лукас», «Дэнни» и «Люси», — ухмыльнулся Скорпиус.  — Вот дерьмо, — я стукнула себя ладонью по лбу. Меня передёргивало от одной мысли о том, чтобы называть Харли по имени. — Ладно, но предупреждаю, обратишься к Алу или Би «Альбус» и «Беатрис», и они тебя прикончат. Скорпиус фыркнул, и мы опять замолчали на несколько мгновений. Напряжение слегка рассеялось, но не до конца. И, наверное, Скорпиус тоже это чувствовал, избегая смотреть мне в глаза. Кажется, ни у кого из нас не было мужества, чтобы подтвердить свои слова делом. В конце концов, я отлипла от парты и несмело шагнула в его сторону, застыв, как вкопанная, когда Скорпиус оглянулся. Боже, скажи что-нибудь Роузи! Что угодно, лишь бы он перестал на тебя так смотреть!  — Я люблю тебя! — выпалила я.  — Это я уже понял, — ухмыльнулся Скорпиус.  — А ещё я тебя ненавижу!  — Это я тоже, как ни странно, понял, — Скорпиус сцепил руки в замок и откинулся назад, посмотрев прямо на меня, — И это тоже тебя люблю, хотя ты это и так знаешь. Пару секунду мы просто стояли, уставившись, друг на друга, а у меня в голове без перерыва звучали два имени.  — Значит, мы теперь просто Роуз и Скорпиус? — не выдержала я. При звуке наших имён в голове Скорпиуса словно что-то щёлкнуло, потому что он вдргу подскочил, толкнул меня обратно на парту и страстно поцеловал. Я даже не подумала о том, что это — один из тех редких моментов, когда он поцеловал меня первым. Я просто обняла его за шею, запустив пальцы ему в волосы, сосредоточившись на том, чтобы это продлилось как можно дольше. Ладони Скорпиуса скользнули куда-то вниз, и он легко поднял меня на парту, сминая пальцами мою одежду. И я ни кали не возражала. Если бы в тот момент кто-нибудь вошёл в этот класс (что было весьма вероятно, учитывая, что во время экзаменов студенты часто пользовались пустыми кабинетами, чтобы попрактиковаться) мы бы, наверное, напугали его до смерти, но мне было всё равно. Вместо того, чтобы беспокоиться об этом, я обняла его ещё сильнее, желая буквально застыть в этом моменте. То есть, я знаю, что парта — это точно не самая удобная вещь на земле, но… ладно, заткнись, Роуз. В конце концов, Скорпиус слегка отстранился, и я прерывисто вздохнула. По-прежнему прижимая ко мне лбом, он прошептал:  — Я так понимаю, ты согласна стать моей девушкой? Наши лица были так близко друг к другу, что я могла буквально почувствовать его улыбку.  — Да, конечно.  — Всего лишь «конечно»? — Скорпиус был лишь слегка возмущён, потому что я целовала его после каждого слова, но всё-таки.  — Попробуй меня переубедить, — поддразнила я.  — Мерлин, я люблю тебя.  — Я тебя тоже, — сказала я, прежде чем его губы снова накрыли мои.

***

 — И через сто лет к этому не привыкну, — заявила Би, покачав головой. Я молниеносно отстранилась от Скорпиуса, чувствуя, как краснеет моя шея. Великолепно. С того самого момента, как мы поговорили (хотя, «поговорили» сильно сказано, потому что целовались мы всё-таки дольше, чем разговаривали) и начальный шок немного развеялся, я осознала, что раньше меня ужасно смущали публичные проявления чувств. Хотя я бесчисленное количество раз целовала Скорпиуса на людях. Чёрт, да я целовала его на глазах у всего замка! К тому же, когда я встречалась с Тревором, мы просто целовались в пустых кабинетах. Но сейчас всё было по-другому. После Очной ставки прошла уже неделя, и я уже привыкла использовать любую возможность, чтобы прикоснуться к Скорпиусу подальше от глаз любопытных студентов, которые не переставали на нас пялиться. Так что я полностью проигнорировала замечание Би и снова обняла Скорпиуса за талию, радуясь, что теперь я могу показать свою любовь к нему и при этом мне не приходиться: а) делать вид, что ничего не было и б) быть пьяной в хлам.  — Эй, да я сама только недавно привыкла к вам с Алом! — заметила я, но Би лишь закатила глаза. Ал как раз плюхнулся в кресло рядом с оккупированным мной и Скорпиусом диваном, и она тут же перебралась к нему.  — Это совсем другое! — сказала Би, поудобнее устраиваясь у Ала на коленях, как будто это была самая естественная вещь на свете. — Мало того, что у тебя не было парня с тринадцати лет, так теперь ты ещё и встречаешься с ним.  — С кем? — подняла бровь я.  — Ты знаешь, — Би махнула рукой в сторону Скорпиуса, взгляд которого так и кричал: «Ты серьёзно?».  — У меня есть имя, — напомнил он, заставив меня фыркнуть.  — Да, — брови Би сошли на переносице, — но называть тебя Скорпиусом ужасно странно! Ты всю жизнь был просто Малфоем, но теперь ты встречаешься с моей лучшей подругой и… это безумие! — Ладно, ты прощена, — сочувственно усмехнулся Скорпиус. — К тому же, я и сам ещё не привык назвать вас Альбусом и Беатрис. — Ал и Би! — воскликнули они в унисон. — Понял-понял, — Скорпиус бросил на меня «Не могу поверить, что ты дружишь с этим психами» взгляд. — Боже, никто, никогда не зовёт меня «Беатрис»! — Чёрт, видели бы это наши родители, они бы, наверное, кинули бы нас всех в клетку с Соплохвостами, — пробормотала я себе под нос. — Скажите спасибо, что я вообще согласился называть вас по именам, — бросил Скорпиус, обняв меня за плечи. — Я и к этому ещё не привык, а вы тут со своими прозвищами, — он наклонился, чтобы что-то шепнуть мне на ухо, но осёкся, заметив мой взгляд. — То есть, «Роузи» звучит очень мило… Я улыбнулась, сама того не замечая. Называть друг друга по именам по-прежнему было так непривычно, что «Малфой» и «Уизли» все иногда проскальзывали в разговоре. И раз Скорпиус и с «Роуз»-то пока справиться не мог, мы договорились повременить с «Роузи». Черт, моё имя звучит настолько красивее из её уст. Я не знала, что ответить, так что просто поцеловала его (потому что теперь могу делать это в любое время!). Но стоило нашим губам соприкоснуться, как тут же послышались стоны Ала и Би вместе с ещё двумя голосами, к которым я уже начинала привыкать. — Да ладно, приятель, неужели это обязательно? — Лукас Нотт плюхнулся на другой конец нашего дивана. Дэнни Паркер с отвращением занял кресло напротив Ала и Би. Я никогда особо не общалась с друзьями Скорпиуса, так что просто разговаривать с ними было ужасно странно, не то что называть по именам. — Говорит парень, который вчера два часа целовался с Нэнси Картер. Вот это точно не очень приятное зрелище перед утренним кофе. — Фу, мерзость, вы ведь не о Нэнси Картер, надеюсь? — спросила Би. — Это та девчонка со Слизерина, которая играла в «Двенадцатой ночи»? — задумчиво спросил Ал. — Если подумать, она довольно горячая, — он запнулся, услышав смешок Би, — то есть, я имел в виду, что она самая ужасная уродина, какую я только видел в своей жизни! Я люблю тебя… — неуверенно добавил он, получив «О, Ал!» взгляд и поцелуй.  — Она, может, и горячая, но вы то сходитесь, то расходитесь весь год. Покончи с этим, приятель, — сказал Дэнни, закатив глаза.  — Кто бы говорил! Да ты не был один со второго курса!  — Скорпиус! — практически взвыл Дэнни.  — Эй, я вам не судья! Разбирайтесь сами!  — Только не говори, что мне теперь придётся дружить со Слизеринцами, — раздражённо вздохнула Би.  — Эй! — сказал Лукас. — Мы тут не при чём! Это всё они виноваты! — он ткнул в нас со Скорпиусом пальцем.  — Вы не обязаны тусоваться вместе, — нахмурился Скорпиус.  — Да, но вы уже неделю друг от друга не отлипаете, — заметил Дэнни. — А нам ведь нужно как-то общаться со своими друзьями.  — Пообщайтесь с Люси. — Компания из неё в последнее время неважная, — сообщил Дэнни, махнув в другой конец Общей комнаты. Люси Харли сидела с какими-то девицами со Слизерина и то и дело бросала на нас обиженные взгляды. Ха. — С того самого дня, как она на тебя запала, я знал, что это плохо кончится.  — Дерьмо! Ты хотел, чтобы они поженились, и ты мог купаться в их семейном бассейне.  — Святой Мерлин… — пробормотал Ал.  — Скорпиус, твои друзья ненормальные, — сказала я, но он лишь фыркнул.  — Обычно Люси прекращала наши споры. Не знаю, что теперь будет. Ладно, я уже начинала чувствовать себя немного виноватой по этому поводу. В конце концов, Харли и правда одна из лучших друзей Скорпиуса. Да и Лукаса с Дэнни. Но это вовсе не значит, что я промолчала:  — Когда-нибудь она придёт в себя. Скорпиус закатил глаза, но без поцелуя я всё-таки не осталась.  — Чёрт возьми, я не собираюсь целыми днями терпеть этот бред! — Би явно имела в виду Дэнни и Лукаса, по-прежнему продолжающих спорить о личной жизни Скорпиуса.  — Я же как-то терплю, Беатрис. И это вовсе…  — Бога ради, зови меня Би!  — Она всегда такая? — охнул Скорпиус.  — Чёрт, да постоянно! — ответила я. — Иногда я и правда удивляюсь, как мой кузен её выносит… Скорпиус покосился на Ала и Би, которые как раз спорили с Дэнни и Лукасом о том, что лучше: Маггловедение или Нумерология. Не думаю, что когда-нибудь пребывала в более странной ситуации.  — Они любят друг друга, — пожал плечами Скорпиус. — Слушай, пусть, наши друзья не ладят, главное, чтобы ладили мы. Я была настолько поражена искренностью его голоса, что в ответ смогла выдать лишь что-то вроде:  — Да…точно. Не знаю, что более странно: слизеринцы и рейвенкловцы, пытающиеся ужиться друг с другом, или то, что мы со Скорпиусом впервые за пять лет сошлись во мнениях.

***

Во время обеда я наткнулась на Лили.  — Роузи! — едва увидев, она кинулась мне на шею. — Не могу поверить, что вы это сделали! Теперь я чертовски богата!  — Ах да, ставки, — вспомнила я, обнимая её в ответ. — Как идут дела?  — Лучше не бывает! — радостно воскликнула Лили. — Гребу галлеоны лопатой, так сказать! Джорджи Бенджи с моего курса поставила двадцать один галлеон и двенадцать сиклей! Она и через миллион лет не расплатится!  — Похоже, ты теперь самый богатый человек в Хогвартсе, — пока мы шли по коридору, я заметила пару злых взглядов в нашу сторону. — И самый ненавидимый…  — Да ладно, они просто бесятся, потому что я оказалась права, — отмахнулась Лили. — Мерлин, Джеймс меня просто ненавидит, мне это нравится! — она радостно закружилась на месте и тут же влетела в рыцарские доспехи. — Можно сказать, что ты выиграла немного нечестно, — Лили скинула с себя упавший шлем, и по коридору эхом прокатился звон. — Я ведь рассказала тебе о своих чувствах. А это можно рассматривать, как жульничество… Я ещё не закончила, а Лили уже отрицательно трясла головой.  — Нет-нет, — сказала она, — могу заверить, что я знала обо всём ещё до того, как ты мне рассказала. Я начала замечать это задолго до того, как ты всё поняла.  — Я могла бы не согласиться, но звучит правдиво.  — По-моему, впервые это случилось на втором курсе, — задумчиво сказала Лили. — То есть, ты была на четвёртом. Как двенадцатилетняя девочка могла знать о чувствах, о которых я не подозревала, пока меня не заставили переодеться в мужика и излить душу перед всем замком? Она всё-таки чертовски наблюдательная!  — Как идут дела с герцогом Орсино? — поинтересовалась Лили, ухмыляясь. — Я бы спросила, хорошо ли он целуется, но это ты и так знала ещё до того, как вы начали встречаться.  — Иногда я правда тебя ненавижу, — я попыталась стукнуть её по руке, но Лили легко уклонилась, не переставая хохотать.  — Ты знаешь, о чем я. Ну же! Какого это? Я вздохнула:  — Это… чудесно, правда. Я имею в виду, всё ужасно непривычно и потрясающе одновременно. Я не знаю…у меня такое чувство, словно так и должно быть. Чёрт, я ведь собиралась ограничиться простым «хорошо». Хотя, полагаю, Лили всегда знала больше, чем нужно.  — Вот это да. Вы подходите друг другу больше, чем я думала.  — Правда?  — Да, он сказал почти то же сопливое дерьмо, что и ты.  — Что? — воскликнула я, переварив её слова. — Как чёрт возьми ты узнала, какое именно… эм… «сопливое дерьмо» он сказал? Лили хихикнула:  — Он просил тебе не говорить, но мы с ним тут немного поболтали.  — Ох, дерьмо. Лили «поболтала» со Скорпиусом, замечательно. Удивительно, что он тут же меня не бросил, если учесть, что могло сорваться у неё с языка.  — Ну, было приятно иметь парня, пусть и так недолго.  — Нет причин для истерик, Роузи, — хохотнула Лили. — Не знаю откуда, но он уже знал, сколько всего мне о вас известно. По-моему, он болтал что-то о квиддичной вечеринке. Я, вроде как, не переставала на вас пялиться в ту ночь. Но если честно, я не очень помню, что там происходило. Не говори папе! — быстро добавила она. — Думаю, всё дело третьем стакане Огневиски… ладно, о чем это я? Ах да, Малфой просто хотел поблагодарить меня за то, что я тебе помогла и спросил, всё ли со мной в порядке. Конечно, чёрт возьми! Как может быть иначе, если я выиграла где-то триста галленов!  — Он такой милый.  — Это да, — согласилась Лили. — Хотя, должна признаться, если бы ты не сказала ему на прошлой неделе, ему бы пришлось иметь дело со мной! Я знала, что вы подходите друг другу, но никто ведь не верит Лили Поттер… Слушая её бессвязное бормотание, я думала о том, насколько всё изменилось. Неделю назад я была на грани нервного срыва, скрывая свои чувства за спорами и насмешками. А сегодня Скорпиус Малфой — мой парень. И по какой-то причине мы вдруг начали соглашаться друг с другом. А такое случалось очень редко. Это было немного неестественно, и если честно, начинало меня волновать.  — ЭлЭл? -…мой тупой братец, пожиратель огня… прости? — Лили оборвала свою тираду.  — Могу я кое-что спросить?  — Валяй, — фыркнула Лили. — Как будто, если я скажу «нет», это что-то изменит.  — Эм… ну, — Боже, я даже не знала, как облечь это в слова. — С тех пор, как мы со Скорпиусом начали встречаться, мы ладим гораздо, гораздо лучше. Но мы ведь ненавидели друг дурга и никогда, ни в чем не соглашались. Это касалось всего: заклинаний, домашки, друзей…  — Я тебя поняла.  — Я могла бы продолжать этот список целую вечность. И я не думала, что когда-нибудь это скажу, но я… вроде как, скучаю по нашим вечным препирательствам.  — О, Мерлин! — фыркнула Лили. — Послушай, вы — Роуз Уизли и Скорпиус Малфой. И вы вечно ссоритесь.  — Но…  — Роузи, — перебила Лили, — для вас придирки — это как особый вид общения. И они не прекратятся только потому, что вы теперь встречаетесь.  — Вот это-то меня и беспокоит! — сказала я. — Мы ни о чём не спорили с самой Очной Ставки! Напряжение исчезло! Что, если мы не ссоримся, потому что нам это больше не нужно? Что если мы теперь не сможем нормально общаться, и мне придётся с ним порвать? Мерлин, я об этом даже не задумывалась!  — Боже, успокойся! — Лили прервала наше бесцельное движение по коридору, положив руки мне на плечи. — Роузи, из-за такой херни вы точно не расстанетесь! Ты любишь его, теперь тебе есть, что терять!  — Да, точно, я люблю его, — пробормотала я себе под нос.  — Посмотри на это с другой стороны, — посоветовала Лили после минутного раздумья, — у вас ведь уже бывали нормальные, цивилизованные разговоры? Я тут же вспомнила о нашей совместной прогулке по Хогсмиду. Странный выдался денёк.  — Да… вроде. Лили кивнула.  — Вот видишь. Вы могли бы стать отличными друзьями, если бы не его ужасный характер. Когда у вас появились чувства друг к другу, всё стало ещё хуже, потому что ругань казалась единственным способом выразить свои чувства. Вот, откуда все споры. И то, что вы, якобы, несовместимы, тут вовсе не при чём. И теперь, когда вы во всём разобрались, в спорах больше нет особой нужды, понимаешь?  — Думаю… да, — неуверенно сказала я. Лили вздохнула:  — Держи, — сказала она, вынимая из кармана пять галлеонов. — Если к концу дня ты поймешь, что вы с Малфоем не посланы друг другу небесами, оставь их себе. Если нет — принеси обратно.  — Идёт, — сказала я, пожимая её руку. — И ещё: его зовут Скорпиус. Не думаю, что называть его по имени так уж тяжело. Лили просто пялилась на меня с секунду, прежде чем расхохотаться в голос. О, Мерлин.

***

 — Скорпиус! — крикнула я. До дверей Общей комнаты, за которыми он только что исчез, оставалось полкоридора.  — Скорпиус! — снова крикнула я, изо всех сил стараясь не обращать внимания на всеобщие взгляды.  — Что? — рассеяно спросил Скорпиус, резко затормозив, и я, разумеется, врезалась прямо в него, ещё сильнее привлекая к нам внимание. Поняв, кого именно спас от удара лицом об пол, обхватив руками, Скорпиус рассмеялся:  — Ты сегодня немного неуклюжая, а? — спросил он, смешливо поднимая бровь. Я вывернулась из его хватки, хорошенько врезав по руке.  — Заткнись. Моя прекрасная тактика под названием «Игнорируй всё и надейся на лучшее» начинала рассыпаться под звон монет в кармане. Чёртова Лили. Держу пари, её голос преследовал бы меня вечно, если бы я не поговорила со Скорпиусом, а мне не очень нравится идея слушать её бормотание «Ты должна была с ним поговорить! Теперь ты мертва, а он женат на Люси Харли! ЭлЭл — богиня!» после своей смерти.  — Я скучаю по нашим спорам! — выпалила я.   — По чему? — не понял Скорпиус.  — По спорам! — ещё громче повторила я. До него, похоже, всё равно не дошло, так что я схватила его за руку и потащила на другую сторону коридора, подальше от любопытных глаз. — Я хочу сказать, что раньше мы вечно пререкались! Но теперь всё тихо и спокойно, и я скучаю по нашим ссорам. А ты?  — Эм… это вопрос с подвохом? — Что? Нет! — заверила я. — Я серьёзно, ты не скучаешь?  — По тому, как мы всё время грызлись? Может быть, не знаю, я об этом не задумывался. Признай, это ужасно выматывало.  — Но это стало настолько привычно…  — Да, — согласился Скорпиус. — Но между нами есть нечто большее, чем просто споры. К тому же, ты вечно выигрывала.  — Ты шутишь? В последний раз у тебя было тридцать восемь очков! Да, у меня было тридцать семь, но ты был впереди несколько месяцев подряд! И пусть сейчас у нас семьдесят пять, потому что умудрилась отобрать у Хьюго камеру... — Прости, но о чём ты говоришь? — перебил Скорпиус. Я быстро захлопнула рот. Мерлин, никто, особенно Скорпиус Малфой, не должен знать о моём странном пристрастии к ведению счёта. Это сделает из меня ещё большую психопатку, чем есть на самом деле.  — Ни о чём… Скорпиус рассмеялся, облокотившись на стену и скрестив руки:  — Ты самый странный, человек, которого я когда-либо встречал.  — Не может быть, знаешь Джеймса Поттера? — Джеймс Поттер — это особый случай, Роуз.  — Должна признать, «Роуз» звучит не так уж и плохо из твоих уст, — усмехнулась я.  — О, я очень хорошо помню, когда и где ты говорила это в последний раз. Я тут же вся покраснела. Последний раз был в пустом классе на прошлой неделе.  — И всё равно, — я была решительно настроена перевести тему с меня на него, — это ни за что не сравниться с твоей «маркой метлы».  — Ты что, серьёзно решила вспомнить об этом сейчас?  — А что? По-моему, это круто! «Только сегодня Скорпиус-зооо по особой цене! С этой новейшей метлой вы слетаете на Луну и выиграете в любом матче! Возможен выбор цвета! Купите одну и получите 50% скидку на вторую!».  — Замолчи! — простонал Скорпиус.  — «И это ещё не всё! Сделаете покупку больше, чем на двести галлеонов, и вы получите в подарок набор по уходу за метлой…!».  — Я убью тебя! — Скорпиус толкнул меня в плечо и прижал к стене коридора.  — Знаешь, — сказала я, — теперь я могу засудить тебя за насилие.  — Я тебе покажу насилие, — почти прорычал он, и прежде чем я смогла что-то ответить, накрыл мои губы своими. Я слегка пискнула от удивления, потому что коридор был полон людей, но уже через секунду мне было абсолютно на это наплевать. Он сжал моё лицо в ладонях, придавив к стене всем телом, так что я не смогла бы двинуться, даже если бы захотела. Несмотря на ужасное смущение, я поцеловала его в ответ, схватив за талию и пытаясь понять, что я такого сказала. Я раздумывала над этим следующий пять минут, а потом неожиданно оттолкнула от себя Скорпиуса.  — Боже мой! Мы спорили! -…мы что? — Скорпиуса, похоже, слегка обидело, что я вот так просто его отпихнула.  — Спорили! — повторила я. — Прямо как раньше! О, дерьмо, — моя идиллия рухнула в мгновение ока.  — Что не так? — Скорпиусу всё же удалось напустить на себя обеспокоенный вид.  — Я…ну, мы спорили, — сказала я. — Ладно, слушай, я вроде как боялась, что без этих вечных придирок мы не сможем нормально общаться, и хотела, чтобы всё стало как раньше, но потом я вспомнила, что раньше мы друг друга ненавидели.  — Ты меня запутала.  — Слушай, что если мы будем ссориться так часто, что в конце концов нам придётся со всем этим покончить? — Ты хочешь расстаться? — шокировано спросил он, отпрянув от меня.  — Что? Нет! — быстро сказала я. — Нет, конечно нет!  — Тогда, о чём ты чёрт возьми, говоришь?  — Я просто… не хочу, чтобы мы совсем перестали спорить, но и не хочу, чтобы мы спорили так много, что это приведёт к расставанию. В этом есть хоть какой-то смысл?  — Я уже и не надеюсь когда-нибудь понять тебя, Роуз, — рассмеялся Скорпиус, заключив меня в объятия. — Да, мы, наверное, будем много ссориться, но это не главное. — А что тогда?  — Любовь, — просто сказал он. — И пусть у наших предков наверняка случится коллективный нервный срыв, когда они узнают. А споры сделают всё только интереснее. Потому что, давай смотреть правде в глаза: мы и дня прожить не можем без желания поубивать дург друга.  — Если это поможет, сейчас мне не хочется тебя убить.  — Мне тебя тоже, — фыркнул Скорпиус.

***

 — Эй, ЭлЭл! — крикнула я. Она обернулась с широкой ухмылкой на губах.  — Ну и? Я молча протянула руку с зажатыми в ней деньгами.

***

Выводы из того, что я теперь встречаюсь со Скорпиусом Малфоем: 1. Ал и Би не перестают ругаться с Дэнни, мы со Скорпиусом спорим время от времени, и весь замок, похоже уверен, что объединение наших друзей — грядущая катастрофа. 2. Я думаю, всё будет нормально. Хотя, если Скорпиус ещё раз назовёт Би «Беатрис», она отправит его прямиком в ад. 3. Всего Лили заработала триста пятьдесят восемь галлеонов, шестнадцать сиклей и четырнадцать кнатов и стала самым богатым человеком в Хогвартсе, обобрав всех буквально до никти. 4. Я встречаюсь со Скорпиусом Малфоем! Выкуси, Люси Харли, он меня любит! Роуз и Скорпиус — 76, Лили -1, Харли — 0. Если подумать, за эти годы Лили заработала целую кучу очков, хотя даже не участвовала в соревновании.