Крепкая многолетняя дружба

Хина не врывалась в жизнь Смокера, переворачивая всё с ног на голову. Нет, она переступала порог и шествовала исключительно неторопливой уверенной походкой, плавно покачивая бёдрами, преисполненная достоинства и осознания собственной крутости. С последним у Хины точно никогда проблем не возникало. — Я что-то не помню, чтобы приглашал тебя на борт. Не то чтобы Смокер не был рад её видеть, но его самую малость подбешивала эта самоуверенность и то, как Хина не считалась с его мнением. И то, что она прекрасно об этом знала, но специально продолжала вести себя подобным образом, забавляясь его реакцией. По какому-то недоразумению это обычно называют крепкой многолетней дружбой. — А кто сказал, что я к тебе? — Хина выдохнула тонкую струйку дыма и наградила его улыбкой — настолько быстрой, что он не разобрал, больше едкой или искренней. — Это мой корабль, и я… — начал Смокер, но Хина его проигнорировала. Наклонилась к погружённой в чтение и ничего не замечающей вокруг Ташиги и, погладив её по голове, поинтересовалась: — Как ты, детка? Спохватившись, Ташиги одновременно подскочила и дёрнула рукой, чтобы отдать честь, и Хина вынуждена была отшатнуться, чтобы не попасть под удар. — Прошу прощения! — отчеканила Ташиги, испуганно вытянувшись по стойке смирно. — Садись, не надо было, — Хина слегка надавила ей на плечи, заставляя вернуться в кресло. — Я сегодня с неформальным визитом. Она обернулась на секунду, и Смокер получил ещё одну быструю улыбку. — Тебе чего надо от моей подчинённой? — подозрительно уточнил он. — Когда мы виделись в последний раз, она была не в лучшей форме, — Хина вздохнула. — Могу я просто немного о ней побеспокоиться? — Я и сам о ней хорошо забочусь, — сварливо отозвался Смокер. — Твоё участие совершенно не требуется. — Как будто ты в состоянии понять тонкие душевные метания, — хмыкнула Хина. — Мне иногда кажется, что у твоего дзютте и то больше чувства такта. Ташиги от ведущегося над её головой разговора явно испытывала неловкость, но вмешиваться не решалась, только перебегала взглядом со Смокера на Хину и обратно. Может, чувства такта Смокеру и досталось чуть меньше, чем дзютте, но совсем идиотом он не был и заставлять подчинённую страдать от этой крепкой многолетней дружбы не собирался. — Ташиги, свободна, — скомандовал он. — Оставь нас. — Есть! Судя по тому, с какой скоростью она поспешила покинуть каюту, с решением Смокер не ошибся. Хина проводила Ташиги задумчивым взглядом, а когда дверь захлопнулась, покачала головой. — Это из-за тебя она разнервничалась, — не преминул заметить Смокер. — До твоего появления всё было нормально. — Ох, конечно, — иронично отозвалась Хина и старательно раздавила окурок в пепельнице. Она опустилась в соседнее кресло, изящно сковырнула обувь и пристроила ноги на колени Смокеру. — И кого из нас ты больше приревновал: меня к ней или её ко мне? — невинно поинтересовалась Хина. — Я тебя умоляю, — отмахнулся Смокер. Хина рассмеялась. — Какие планы на вечер? — поинтересовалась она. — А есть предложения? — Смокер внимательно разглядывал лежащие на его коленях узкие ступни. — Есть пара-тройка идей, — кивнула Хина и пошевелила пальцами. — Но в общем и целом все они сводятся к алкоголю, веселью и грязным домогательствам, — и прежде чем Смокер начал возмущаться, уточнила: — С моей стороны. — И кто придумал, что прямота и честность — это добродетель? — пробормотал Смокер. — Хоть бы интригу какую оставила… — Нам ли с тобой друг друга стесняться? — парировала Хина. — Справедливо, — согласился Смокер. — Тогда выбирай, в каком порядке будем воплощать твои недостойные офицеров Дозора планы. — Дверь заперта? — как бы между прочим уточнила Хина. — Нет. Но никто не рискнёт зайти, пока ты на корабле, — Смокер поднял на неё укоряющий взгляд, — после прошлого раза, когда мы не озаботились этим вопросом. — Тогда решено! — обрадовалась Хина. — Алкоголь и веселье откладываются! *** Хина и не подумала хоть как-то прикрыться, так и сидела совершенно голая с идеальной осанкой и бесконечными стройными ногами и всем видом провоцировала Смокера на второй раунд. Он отвёл взгляд и на всякий случай сам завернулся в одеяло. — Я всё-таки считаю, тебе надо быть помягче с Ташиги, — задумчиво выдохнула дым в потолок Хина, без предупреждения возвращаясь к прерванному разговору. — Мне кажется, что только я проявляю к бедной девочке хоть какое-то сочувствие. — И очень зря проявляешь, между прочим, — пожевал сигары Смокер. — Пока тебя нет, у меня нормальный боеспособный офицер, а стоит тебе нагрянуть — и сразу обласканная вниманием бедная девочка. К тому же я на твоём фоне резко начинаю выглядеть бесчувственным чурбаном. — Вот в последнем точно виноват не мой фон, — хмыкнула Хина. — Я тебе об этом всегда говорила. Нет ровным счётом ничего плохого в том, чтобы иногда проявить немного теплоты. — Это просто не в моём характере, — поморщился Смокер, — но это не значит, что я бесчувственный. Я о ней по-своему забочусь, ты же знаешь. — Я-то знаю, — кивнула Хина. — Но я вообще знаю о тебе гораздо больше, чем окружающие. Она провела пальцем по его груди, надавливая острым ноготком достаточно сильно, чтобы Смокер недовольно поморщился. — А может, это тебе хочется хорошо выглядеть на моём фоне? — перехватил он руку Хины. — Очень просто появиться раз в полгода, побыть милой и заботливой, отхватить свою долю любви Ташиги и снова смыться. А мне тут с ней каждый день общаться, между прочим, и как-то руководить… — Знаешь, что мне напоминает наш разговор? — задумчиво перебила его Хина. — Спор давно разведённой пары, которая воспитывает общего ребёнка и изредка встречается, чтобы переспать по старой памяти. Смокер поперхнулся и закашлялся. — Но это замечательно! — неожиданно воодушевилась Хина. — Да?! — поражённо выдавил Смокер, откашлявшись. — И что же такого замечательного ты тут нашла?! — Можем считать, что мы благополучно миновали роман, свадьбу, брак, скандалы и развод, — пояснила Хина, — и больше не тяготиться этими идеями. И остаются нам только совместное воспитание Ташиги, обмен колкостями и секс по старой памяти. По-моему, просто идеально. — А я-то наивно считал, что между нами просто крепкая многолетняя дружба, и именно это идеально, — пробормотал Смокер. — Серьёзно? Интересные у тебя представления о дружбе, — приподняла бровь Хина и резко сдёрнула с него одеяло. Смокер едва сигары не перекусил от переполнившего его возмущения и — самую малость — смущения. Ему очень многое хотелось ей сейчас высказать: и о характере их отношений, и о её неуместных шутках… — Ты так любопытно пятнами пошёл, — с самым невинным видом заметила Хина, не дожидаясь, пока он подберёт слова. — Как осьминог. Ладно-ладно, если тебе станет легче, будем называть это дружбой. Не в первый и, видимо, не в последний раз Смокер задался вопросом: почему же он её терпит, если его это всё так раздражает. Но версия, что у них за плечами остались роман, свадьба, брак, скандалы и развод, действительно замечательно всё объясняла, да к тому же не оставляла места сомнениям и сожалениям. — Да как хочешь называй, — мрачно согласился Смокер, не глядя отшвыривая сигары в сторону пепельницы. — Хоть дружбой, хоть давно разведённой парой, — он ухватил Хину за бёдра и подтянул к себе. — Ты же знаешь, я на всё согласен. — Объявляю нас бывшим мужем и бывшей женой, — с обольстительной улыбкой потянулась к нему Хина, — и лучшими друзьями.